放射性バズ [✔]

вот и пришел конец это небольшой истории. не скажу что мне с ней печально расставаться но концовка мне очень даже устроила поэтому я вполне счастлива. каждый в этом мире достоит своего собственного счастья а у вигу у него пруд пруди так что с ними все хорошо :)

смело ставлю статус "завершен" и оставляю свое последнее посление с этой до невероятности чувственной песни и прошу ее к прослушиванию

Ben Lukas Boysen - Gravity

увидимся в следующих работах! я люблю вас!

Чонгук падает, разодрав колени и ладони в кровь, не вольно напоминая старые минуты детства, когда огонек озорства и бесконечной энергии присутствует двадцать четыре часа в сутки. Однако сейчас на самом деле это не важно – парень поднимается, не отряхиваясь, и снова идет вперед, оглядывая окрестности с собачьим бешенством в глазах, а еще паникой и страхом.

— Чонгук, ты нашел его?

— Я не знаю, что мне делать, Чимин! Его нигде нет, я, Чимин, мне...

— Тихо, успокойся, — Чон судорожно вздыхает, слыша, как по ту сторону телефонной связи слышится Юнги и Намджун, которые шепчут, что тоже никого не нашли, - Чонгук, только успокойся, пожалуйста, не заставляй нас волноваться и о тебе тоже. Приходи ко мне домой, мы все соберемся и придумаем, что делать дальше, хорошо?

Каштановолосый кивает, но поняв, что Пак этого не видит, проговаривает тихое: «Угу», сразу сбрасывая трубку. В глазах наворачивается влага, и Гук быстро смаргивает ее, не желая закатывать истерику раньше времени. Хотя, кому он врет – Чонгук уже понимает, что не может больше бежать.

— Видела парня какого-то молодого увозили в неотложку? Жуть, говорят он в обморок упал...

Чон замирает, вслушиваясь в разговор мимо проходящих девушек, и чувствует, как сердце бросается в пятки: все словно застывает во льду, кровь останавливается, переставая подавать кислород к мозгу. Разум прекращает анализ, перестает функционировать, тело – нет.

— Простите, — его рука невесомо касается чужого плеча, разворачивая брюнетку к себе лицом, - вы можете описать этого парня? У него ведь такие блондинистые волосы, больше на пшеничный цвет смахивают, длинные ноги, а еще родинка такая крохотная на носу, как у меня, да?

Чонгук тычет себе в нос, при этом устремляя свой молящий взор в глаза девицы, и старается держать себя в руках. Брюнетка смущается, немного краснея, но все-таки начинает что-то мямлить, немым вопросом смотря на свою подругу.

— Про родинку не знаю, но, да, издалека он выглядел красавчиком, прямо как ты.

Подкат пролетает мимо ушей, как в принципе и весь дальнейший треп. Парень силится сейчас только в одной вещи – не упасть на дрожащих ногах на землю.

— А, какая больница?

— Вроде при университете Кенхи.

Он забывает поблагодарить – лишь срывается снова на бег, на ходу набирая Чимина.

«Тэ упал в обморок».

***

Первое, что видит Тэхен, стоит ему разлепить веки, это белый яркий потолок, который неприятно слепит глаза, и заставляет невольно возникнуть головной боли. В правой руке неприятное ощущение из-за вставленной иглы от капельницы, а левая чувствует приятные поглаживания знакомых рук, и от этого осознания зрачки становятся на несколько тонов темнее и шире. Сердце скачет кульбиты, когда Ким поворачивает немного голову, видя вцепившегося в него Чонгука. Тот тихонько переговаривается с врачом, периодически хмурясь, и кивает – возможно они обсуждают состояние блондина.

— Чонгук.

Вышеназванный вздрагивает от неожиданности, медленно поворачивая голову в сторону Тэхена, и второй ждет, когда Чон, наверное, отпустит его, но тот так не планирует. На удивление в момент сжимает еще сильнее, но тем не менее нежно, правда, ненадолго – первенство занимает доктор, которому необходимо обследовать блондина на нормальные показатели организма. Чон поджимает губы, но отодвигается, не прекращая пожирать Тэхена взглядом, и Ким не может понять, о чем думает Гук. В его глазах странный спектр эмоций: злость, немного паники, непонимания, и к тому же тепла, переживания...

Нежности и любви?

Тэхену ведь не кажется, да? Скажите, что это правда, иначе он сойдет с ума.

— И как вы довели себя до такого состояния, молодой человек? – В голосе врача много упрека и строгости, поэтому парень по-детски с обидой поджимает губы. На лице Гука добрая улыбка. – Недосып, недоедание, кислородная недостаточность, и подозрение на аритмию. У вас какие-то проблемы? Беда в личной жизни?

Теперь очередь Тэхена неловко улыбаться, и он переводит взгляд с мужчины на Чонгука, немного боязливо вздрагивая – Чон резко хмурится, продолжая также смотреть на парня, даже когда начинает говорить с доктором.

— Недосып? Недоедание?

— Лучше бы вам тщательнее следить за своим другом, раз он сам о себе по заботиться не может.

— Он мой парень.

Простая фраза моментально заставляет возникнуть неловкой атмосфере: Тэхен становится красным вплоть до шеи, врач кашляет куда-то себе в кулак, и только Чонгук остается по прежнему серьезным, в какой-то мере злым. Доктор после двухминутного молчания бубнит себе под нос: «Напишу вам рекомендации», оставляя парочку одну, видимо, не желая знать дальнейшие комментарии.

И вот, они впервые за столь долгое время одни.

Тэхен не знает, что сказать, хотя, когда бежал к Чонгуку непрерывный поток мыслей так лился у него с языка. Он снова пытается подобрать правильные слова, как-то изъясниться, показать все свои самые глубокие чувства, ментально обнажиться, хотя и физически он не против. Ведь это Чонгук.

— Я очень тебя люблю.

Просто парень, которого он будет хранить у себя в сердечке всегда.

Да, именно этого так жаждал увидеть Тэхен, поэтому широко улыбается – Чонгук в полном замешательстве, но видно, как все немые вопросы в его глазах пропадают, а глаза мило краснеют. Вот он, Чонгук – ранимый, добрый, ласковый, прекрасный.

И слишком сильно жаждущий чужого тепла и любви.

Каштановолосый опускается на кровать, обвивая талию Тэхена, и утыкается к нему в животик, незаметно вытирая о чужую футболку слезы.

Они, наконец, по-настоящему счастливы.

— Я тебя очень люблю. – И сердце пропускает удары.

***

Они тихонечко переговариваются, огородив себя занавеской, чтобы не привлекать лишних глаз. Каштановолосый так и полулежит, полусидит, обнимая Кима за талию, и иногда дарит невесомые поцелуи куда-то в пупок, ощущая, как грудь просто разорвет от непрекращающегося потока любви. Тэхен ласково улыбается, нежно поглаживая чужие волосы, и как обычно приходит в восторг от их шелковистости, даже не смотря на то что они в грязной пыли. В этом есть какая-то своя изюминка: напоминает старые времена, когда Чонгук рассекал вместе с Кимом на аманахе по ночным трассам, наполняя организм адреналином.

Кстати, о дорогах.

— Почему ты ничего мне не рассказал о гонке? – Тэхен, наконец, решается задать интересующий вопрос после их недолгой тишины.

— Хотел устроить сюрприз и обрадовать тебя нашей победой, ты ведь не обижаешься, куколка? – Чонгук дует губы, упираясь своим подбородком в чужой живот и смотрит с неким сожалением. – Прости, это ведь из-за меня ты здесь.

Отвыкнув от знакомого прозвища и этого «нашей победой», Тэхен снова покрывается красным цветом, и отводит взгляд, чтобы не выдавать своего слишком сильного смущения. Правда, красные щечки сдают его, поэтому Чонгук ярко-ярко улыбается, и немного приподнявшись чмокает старшего в его, ставшими немного впалыми, скулы, вызывая чужое хихиканье.

И именно сейчас им напоминают, что они все-таки в общественном месте.

— Ах, вы извращенцы поганые! А ты, о чем думал, тупица, Тэхен только в сознание пришел! Фу, у тебя еще ручища грязные, какой же ты невежа, ТЫ ЧТО К МОЕМУ ТЭ-ТЭ ПРИСТАЕШЬ, Я НЕ ПОНЯЛ?! – Неожиданно появившийся Чимин толкает Чона, но не ожидавший, что тот вцеплен в блондина мертвой хваткой, чуть не сваливает вместе с ним Кима. – О, боже, Тэ, прости меня. – Он подбегает к парню, переступив через валявшуюся тушу Гука на полу, и заключив в крепкие объятия блондина, целует его в щеку, немного попав в уголок губ.

А Чонгука так самый лучший ракурс.

— Я не понял, ты что творишь?! – Чон подрывается, отрывая Пака, а тот в ответ тоже бросает злые молнии. Гук почти начинает рычать, словно собака, защищающая свою территорию.

— Юнги, а ты какого хрена молчишь?!

Чимин встает за спину до этого тихо стоявшего Мина, который смотрит на все это равнодушным взглядом, но тем не менее легкая улыбка выдает его – более комфортной атмосферы он давно не ощущал.

Как же хорошо все сложилось.

— Док сказал забирать вас, оболтусов, и валить отсюда, желательно больше не возвращаться. А еще надо позвонить остальным, и сказать, что с Тэхеном все в порядке. – Юнги махает рукой, отходя в сторону, и набирает чей-то номер – Чонгук думает, что скорее всего Хосока.

Пак еще шипит немного, глядя на Чона, и помогает Тэхену убрать капельницу, хотя надо бы лучше медсестру позвать. К другу каштановолосому он приближаться не разрешает, держа его возле себя. Чонгук хочет жалостливо застонать от отсутствия чужого тепла и прикрепить Кима к себе вплотную – привязать или постоянно носить на руках тоже вариант.

Трое останавливаются возле выхода, ожидая, когда подойдет Юнги, и успевают снова заспорить: Тэхен вспоминает, что Чимин до сих пор больной шляется по улицам, да еще и по больницам. Чонгук кажется бешеным больше всех – мало того, что Пак с простудой, так он еще и обжимается (!) с Тэ, которого между прочим может заразить!

— Отойди от него!

— Это ты свои крючки убери!

— Какого хрена ты вообще пришел?!

— Правда, Чимин-и, я боюсь, что у тебя могут возникнуть осложнения. Может, раз мы в больнице, сходишь на обследование?

— Видишь, он обо мне волнуется, и я за него переживаю, мы идеально друг к другу подходим!

— ТЫ МОРДОБОЯ ХОЧЕШЬ, СОВСЕМ ЧТО ЛИ?!

— А НУ БЛЯТЬ ЗАТКНУЛИСЬ СВИНЬИ ПОГАНЫЕ!

Юнги давно не был таким разъяренным – от него так и льется волна недоброжелательности и готовностью к убийству, поэтому спорщики поджимают под себя хвосты, даже Чонгук, который обычно никак на такие замечания не реагирует, отводит взгляд. Стыд охватывает с головой – все-таки они переборщили.

— Прости, я переборщил.

— И я, прости.

Оба приходят к обоюдному перемирию, смиряя немного свой пыл. Чонгук перехватывает Тэхена под руку, переплетая с ним пальцы, и светится, как самая ярка лампочка, почти вприпрыжку выбегая из здания больницы. Чимин с Юнги закатывают глаза, но умиленно улыбаются.

Это новое начало.

***

— За возвращение кэпа и Тэхена, выпьем!

Компания одновременно чокается заполненными до краев кружками пива, немного разливая на обвивку большого дивана и на пол. Чонгук разваливается на большей части, из-за чего получает пару хороших подзатыльников, поэтому немного комплектуется, довольной просто тем, что может положить голову на тэхеново плечо и крепко держаться за руки. А когда старший еще и собственноручно перекидывает его бедро через свою ногу и двусмысленно поглаживает, Чонгук вообще улетает на орбиты. Такой разгоряченный, пьяный и грубый Тэхен заставляет нехило так возбудиться, отпустив все построенные временные границы, и ластиться под него, не чувствуя, что могут оттолкнуть. Рядом сидящий Сокджин кривится, пиная Чона в колено, и говорит, что не может терпеть их довольных мин, поэтому уходит искать быстрый перепих, обещая вернуться минут через двадцать. Намджун поступает также, только вместо танцпола уходит за барную стойку, купить что-нибудь покрепче.

— Мне так хорошо от того, что вы вместе, чувствую, как получаю ментальный оргазм.

— Хосок-хен, отсядь от меня, пожалуйста, не хочу заразиться твоим извращением.

— Кто буквально пару часов назад устраивал лобзания прямо в больнице, а, мелкий?

— Юнги, а мне рассказать, как ты с...

— Все, хватит!

В этот раз все на корню прерывает от чего-то красный Чимин, что не скрывается от Тэхена, и второй подозрительно щурится – друг что-то скрывает. Пак почувствовав изучающий взгляд, пододвигается ближе к Киму и шепчет в самое ухо: «Потом», на что Чонгук хмурится, и убрав свое бедро с чужих ног, сам усаживает у своей промежности Тэхена, крепко обнимая его спины и в привычке зарываясь носом в шею. Блондин инертно отбрасывается на чужую грудь, чувствуя в крепких руках себя словно в одеяле и прикрывает глаза. Нарастающее возбуждение немного спадает, уступая место приятной сонливости и усталости от довольно-таки динамичного дня, поэтому Тэхен прикрывает глаза, но старается не впасть в дремоту. Хосок замечает это первым – и ухмыляется.

— Думаю вам стоит ехать домой. – Старший Чон указывает на Кима, и Чонгук пытается заглянуть ему в лицо, но и так понимает, что тот заснул по умеренно вздымающейся груди. Удивительно просто, учитывая, что они находятся в душном клубе с глушащей уши музыкой.

Каштановолосый кивает, поворачивает голову к Чимину с Юнги, но те, кажется, будто и не слышат их, занятые какой-то до жути интимной беседой. Поэтому парень просит Хосока потом предупредить Намджуна и Джина (ну и Юнги с Паком), когда вернутся, что они с Тэ ушли. После широкой улыбки старшего и утвердительного кивка, Чонгук аккуратно поднимает Тэхена на руки, и несет словно пушинку, стараясь не разбудить. Дело остается за малым – пройти через чертовски огромную толпу и не упасть куда-нибудь носом.

Проходит минут пятнадцать прежде чем они выходят на свежий воздух, и что самое удивительное, Ким до сих пор не проснулся. Чонгук улыбается трепетно, а потом впадает в задумчивость, размышляя над тем, как им в приципе добраться до дома – пешком идти не вариант, слишком далеко, на такси, конечно, можно, но тогда придется оставить здесь мотоцикл, что не очень-то тоже хорошо. Значит остается только аккуратно посадить Тэхена на заднее сиденье, чтобы он не упал, и подставить свою спину. Чонгук так и поступает.

Парень предельно осторожно усаживает Кима, сразу же опирая его о собственное тело. Гук жалеет, что не понес блондина на спине, ведь так было бы намного легче во многих смыслах, но собственные желания сильнее рациональных поступков – до одури хотелось нести своего парня (Чонгук до сих пор ликует), как самое дорогое сокровище на планете. Был бы в нем вечный двигатель, так он Тэхена до самой кровати дотащил так.

А сейчас каштановолосый действительно жалеет, потому что, конечно же Ким от постоянно тряски собственного тела проснулся и немного расфокусированным взглядом смотрит по сторонам. Чонгук, немедля, перекидывает бедро через байк, заставляя теперь Тэхена полностью лечь на спину, но тот начинает отстраняться.

— Гук...

— Мы едем домой, можешь спать, не волнуйся.

Честно, Чон боится, что Тэхен резко встанет и уйдет веселиться дальше, ведь первоначально они хотели провести время в компании близких друзей за выпивкой до самого утра, а не только до двух часов ночи. Кажется, Ким жаждал этого больше всех, поэтому рвал филейную часть, чтобы побыстрее со всеми встретиться, так еще и первым заказал сразу шот виски. Чонгук не разделил его мнения и на третьем кругу вырвал стопку из чужих рук и начал пить сам. Тэхен возмущался, но поняв, что ему больше не дадут чего-нибудь покрепче, в дальнейшем брал только пиво. Поэтому неудивительно, если блондин захочет продолжить веселье.

И если Тэхен уйдет, то Чонгук пойдет за ним.

Однако блондин крепко охватывает чужую талию, укладывая свою голову поудобнее на чонгуковой спине, и закрывает глаза, готовый к сладкому ветерку и дальнейшей дремоте. Чона охватывает возвышенность с трепетом, от чего внизу живота приятно-жгуче тянет, заставляя невольно ерзать на месте.

Тэхен хочет с Чонгуком.

Навсегда.

— Да, поехали домой.

***

Теплый ветерок приятно обдувает лицо, вызывая облегченную улыбку на губах. Чонгук останавливается возле многоэтажки, где располагается квартира Тэхен, и глушит двигатель, невольно вслушиваясь в умеренное дыхание Кима. Парень невесомо гладит волосы старшего, желая продлить этот приятный момент чуточку дольше, но и сам не замечает, как будит своими действиями Кима.

— А...мы уже здесь?

— Да? Прости, я думал донести тебя, чтобы ты не просыпался.

— Нет, я сам захотел проснуться.

Тэхен выпрямляет руки вверх, подтягиваясь, из-за чего края его футболки также приподнимаются, открывая вид на плоский живот. Чонгук внимательно наблюдает и пытается сдерживаться, чтобы не погладить родное тело в привычном жесте – все-таки он не знает насколько ему позволено, и язык хочет выплюнуть «Все!», учитывая довольно интимные жесты в клубе, но они были на тот момент хорошо пьяны, чтобы не контролировать себя. А сейчас, когда весь алкоголь выветрился, оставляя за собой только легкую усталость, неизвестно насколько близко может подпустить к себе Тэхен, учитывая то, что Чон натворил.

Он снова не уверен ни в чем, что его до жути теперь пугает, но тем не менее, выучившись на собственных ошибках, Гук хочет разобраться вместе.

Ким от чего-то фыркает, быстро слезая с мотоцикла, и встает рядом с каштановолосым, внимательно наблюдая, как тот вытворяет различные манипуляции с его транспортом, закончив тем, что ставит его на подножку. Тэхен, выждав момент, хватает за руку опешившего Чонгука, и быстро забегает в дом, а там и в лифт. Между ними странная тишина, в которой блондин продолжает держать Чона за руку, а тот нежно ласкает мягкую кожу своим большим пальцем.

А потом они входят в квартиру.

Чонгук ожидает чего угодно, но не Тэхена, что резко впечатывает его в стену, затыкая рот мокрым поцелуем, проводя языком по нижней губе, и стараясь получить что-нибудь в ответ, но парень продолжает стоять неподвижно, просто потому что не может поверить в происходящее. И резко винит себя за это: Ким отрывается, спрятав глаза за челку, и уходит вглубь гостиной, оставляя Чона одного. Каштановолосый подрывается, думая перехватить Тэхена, но тот уже лежит под одеялом в своей комнате, завернувшись по самые глаза.

— Тэхен.

— Если ты просто не хочешь сделать мне больно, потому что не любишь меня, не надо, Чонгук, лучше скажи мне все напрямую и перестань воспроизводить недавнюю историю.

— Тэхен!

Тон становится серьезным, но Чонгук замечает, что он дрогнул. Он садится на постель, срывая одеяло, и резко разворачивает блондина к себе. Замирает, видя дорожки слез и плотно поджатые губы, дает всему миру обещание.

Чонгук никогда больше не заставит Тэхена плакать.

— Тэ, — юноша подтягивает Кима к себе, заключая в крепкие объятия. Тэхен дает слабину, уткнувшись носом в чужую шею. – я просто, я подумал, что на самом деле, ты будешь сторониться меня, ведь я причинил нам так много боли, мои руки..

— Ты серьезно? — Парень резко подскакивает, неверующе заглядывая в чужие глаза, на что Чонгук только неловко пожимает плечами. — Ты надумал, что я тут устрою нам забастовку, потому что мы, — нет, Гук, ничего не говори — поступали друг с другом, как козлы? Гуки, пойми, это просто один их этапов наших отношений, который был жизненно необходим, чтобы мы стали понимать лучше себя и чего на самом деле хотим, что мы можем дать, а от чего нужно отказаться. Если тебе так будет легче, то давай просто назовем это нашей первой ссорой, которой больше не повторится, ведь мы стали любить на очень много. Гу, — Тэхен мягко улыбается, — ты у меня вот здесь, — опускает чужую руку под свое сердце, — ты мой малыш, мое яркое солнышко. Пожалуйста, люби меня также сильно, как ты дорог мне.

Чонгук чувствует, как сильно дрожат губы и позорно всхлипывает, наверно, впервые за всю свою жизнь рыдая, как маленький ребенок от счастья. Ты все-таки мужчина, кричит сознание, но какая к черту разница, когда человеку напротив наплевать какой-то чувственный романтик, тем более этому еще и до жути рад?

Парень срывает нежный поцелуй – Тэхен отвечает, вплетая свои музыкальные пальцы в чуть отросшие волосы, и тихонечко стонет, приоткрывая рот, когда чужой юркий язык проникает в рот, и сплетает с собственным танец. Блондин отстраняется первым – и смотрит с бесконечной мольбой.

— Пожалуйста, прикоснись ко мне.

Чонгук больше не может отказать.

***

Гук с особым упоением вылизывает кимовскую шею, понимая, что как давно он не пробовал этот солоноватый привкус с запахом персикового шампуня. Его конкретно ведет: Чон оставляет влажные поцелуи на адамовом яблоке, немного прикусывая там кожу, а потом медленно переходит к ключицам, где там позволяет себе немного больше, оставляя расцветающие засосы.

— В следующий раз я хочу, чтобы ты был во мне, Тэ. Я так хочу чувствовать тебя.

— Все что угодно, Гуки, только сначала доставь мне это удовольствие. Хочу сжиматься вокруг тебя, — он выдыхает каштановолосому на ухо, опаляя его горячим дыханием, и прикусывает мочку уха. Чонгук вздрагивает, мертвой хваткой вцепляясь в уже обнаженные бедра блондина, и ставит особую отметину прямо на основании шее. Тэхен судорожно вздрагивает, но продолжает, — хочу, чтобы ты начал медленно, с особой нежностью, неторопливым темпом, ты же любишь так, да, мой малыш? – Парень рычит, кусая правый сосок, и скручивая левый, вызывая уже более громкий стон у старшего. – А потом, чтобы грубо, со страстью, найдешь у меня то место, да?

Чон еще раз проделывает дорожку от груди до шеи, а потом уже нацеливается все ниже и ниже, пока Тэхен кусает его за плечи, оставляя свои отметины и, наконец, снимая c младшего футболку, и с каким-то несвойственным безумием проводит своими ладонями по хорошо выраженному рельефу. Он оставляет пару царапин, проводя чуть отросшими ногтями до самих сосков, в отместку больновато задевая за прошлые укусы. Однако Чонгука это только больше заводит – его руки с бедер перемещаются поглаживающими движениями на ягодицы, несдержанно их сжимая, и разводя в стороны, и в конце концов, снимают чужие боксеры. Облегченный выдох срывается с Тэхена, и Гук глотает его, теперь полностью обделяя внимание мягкие губы жадным поцелуем, что слюна начинает медленно скатываться с подбородка старшего – другая причина этому медленные движения руки Гука на члене Кима, который слишком много требует к себе внимания.

— Я хочу...снять тебя этого. – Тэхен нетерпеливо расстёгивает джинсы Чона, срывая их вместе с боксерами, чем каштановолосый помогает ненадолго, отрываясь от родного тела. – И хватит ломаться, прикоснись ко мне. Внутри.

Тэхен хватает пальцы Чонгука, облизывая постепенно один за другим, что вызывает у младшего восторженный и восхищенный вздох. Чон чувствует, как и без того быстро бьющееся загнанное в угол сердце, отбивает ритмы еще чаще, чем не на шутку пугает. Младший убирает руку из чужого захвата, отворачиваясь к прикроватной тумбе и находя там в нижней полке смазку с презервативами, смотрит снова в глаза напротив.

В тех блещет бесконечная любовь и уверенность. В них.

Чонгук выливает немного субстанции на первые два фаланга и дразнящее проводит по рефлекторно сжимающемуся сфинктеру. Тэхен пыхтит и просит поторопиться, на что Гук тихонько смеется.

— Ну и кто тут просит торопиться. – Вылетает несдержанно и с толикой беспокойства, потому что Тэхена уже давно не растягивался, поэтому в этот раз надо сделать все осторожно.

Тем более, куда им торопится. У них вся вечность впереди.

Ким ничего не говорит в упрек, больше сосредотачиваясь на боли. Чон понимает, что блондину действительно очень некомфортно, поэтому покрывает красивое лицо мимолетными поцелуями, шепча на ухо разные нежности и даже глупости, вроде: «Завтра купим собаку. Помнишь того милого щенка, которого мы видели в зоомагазине недалеко от университета?» или «Давай жить вместе. Я хочу съехать к тебе»

А у Тэхена сердце бьется с чудовищной силой, подтверждая, что это одна из самых мощных мышц. Он настолько чувствует себя хорошо, что готов прямо сейчас взлететь куда-нибудь в небеса вместе с Чонгуком, умереть в один день или выйти замуж где-нибудь в Америке, где это сейчас законно.

Блондин не замечает, что внутри него уже четыре пальца – он просто смотрит в глаза напротив, приближается на локтях и с огромной любовью целует в оба века. У Гука они особенно красивые: переливают разными шоколадными оттенками, создавая необыкновенный неповторимый экстаз.

Тэхен их никому не отдаст.

— Гук-и, — шепот, — я, — сбившееся дыхание, — хочу тебя.

Чонгук не спрашивает.

Разорвав упаковку зубами и раскатав по колом вставшему члену резинку, Гук немного нетерпеливо входит, вызывая у Тэхена немного болезненный вздох, за что Чон сразу извиняется, даря успокаивающий поцелуй. Он немного продвигается дальше, войдя почти до конца, но Ким резко подается бедрами, сев до конца. Чонгук, не ожидавший такого действия, валится всем телом на блондина, упираясь локтями в кровать, за что получает невесомый поцелуй куда-то в шею. Тэхен закидывает ему руки на лопатки – и снова сам поддается, чем вызывает у Гука рык и резкий толчок.

Он постепенно набирает темп, немного грубо втрахивая старшего в постель, а потом вспоминает, что хотел на самом деле ведь изначально наоборот: и вправду, с нежностью и только толикой грубостью. Поэтому он невольно замедляется, переходя на плавный ритм, ласкает агрегат старшего и слышит тихие стоны у себя над ухом. Что-то в этом есть свое интимное – только Чонгук может слышать эту мелодию.

Они вдвоем в своем собственном мирке.

— Может это неправильно, — Чонгук задыхается, от накатившего странного чувства, продолжая двигаться, — но я не знаю, мне необходимо сказать, что никого и никогда я не любил, как тебя Тэхен, — старший распахивает глаза, снова переводя взгляд на Гука, — я так хочу, чтобы мы всегда вместе просыпались рядом по утрам, готовили завтраки, гуляли с нашей собакой, ты все еще помнишь про нее, да? – Тэхен кивает, не сдерживая влагу с глаз, которую слизывает Чонгук. – Пожалуйста, не плачь, я обещал, что никогда не заставлю тебя плакать.

— Это от счастья, Чонгук. Я так счастлив – И улыбается своей квадратной улыбкой.

Чон хочет засмеется ярко, но вместо этого ускоряет тем и понимает, что воздуха катастрофически не хватает.

Нужно срочно поцеловать Тэхена.

Влажно, мокро, развязно – чтобы нитка слюны стекала на простыни. Гук попадает одним несдержанным движением по простате, заставляя Кима громко застонать, и задрожать в судороге. Чонгук выполняет ту же манипуляцию до крайней точки, пока Тэхен не кончает с глубоким стоном, и Чон, сделав еще пару толчком, спускает, уже полностью наваливаясь на парня.

Они потные, но душевно ярко блещут чистотой.

Каштановолосый, сделав небольшую передышку поглаживанием чужих волос, аккуратно выходит, снимая с члена использованный презерватив, и кидает его в мусорку, что стоит под рабочим столом. Найдя на стуле полотенце, он возвращается к кровати и улыбается, видя, как Тэхен заснул прямо со спермой на животе, хотя тот обычно брезглив в этом отношении. Чонгук вытирает его, отбрасывая тряпку в сторону, и укутав блондина одеялом, сам зарывается под него, обнимая старшего со спины.

— Ты должен поговорить со своей мамой, Гук, она волнуется о тебе. – Слышит на периферии сознания, и парень понимает, что в чем-то Тэхен прав. Завтра он вернется в дом, извинится перед мамой, расскажет про Тэхена, что хочет провести остаток жизни рядом с ним, про свое любимое дело и то как это дело любил его отец и ее дорогой муж. Все это будет позже.

Сейчас в ответ он шепчет немного другое.

***

— Я тебя очень люблю. – И сердце пропускает удары.