Глава 25
Как же я устала за сегодняшний день. Это нечто. Хорошо хоть Даня скоро приедет и заберет меня. Осталось 15 минут до конца последней пары. Я выдохлась. Просто выдохлась. Правда, Даня, уже почему-то написал, что сегодня нас ждет серьезный разговор. Не понимаю о чем он хочет поговорить. Если только... Нет, он не мог узнать про это. Но и других идей у меня нет. Ладно, посмотрим. Зачем себя зря накручивать?
Время тянется неумолимо долго. Как же я хочу уже домой... Прошло только 5 минут, а мне кажется, что целая вечность.
"Дань, я так устала... Можно я с пары уйду пораньше? Пожалуйста, я больше не могу..." — написала своему парню, ну а что, вдруг прокатит.
"Мышонок, осталось 10 минут до конца. Ты чего?" — ну собственно, на что еще я могла расчитывать. Не удивительно, что он не разрешил.
"Я просто очень устала..."
"Ну, хорошо, я уже приехал, только очень тихо и незаметно, как настоящая мышка" — ничего себе! Он что... правда разрешил? Я не верю!
"Ты правда разрешаешь?"
"Да, разрешаю. Так что давай, пока я не передумал, беги ко мне"
Если честно, я в большом шоке сейчас. Час назад, когда мы общались с ним, мне показалось, что он из-за чего-то злиться на меня. Но если бы это было так, он бы не был сейчас так ласков и явно не разрешил бы свалить раньше. Хоть и всего на 10 минут. Но все же раньше. Быстро собрала вещи и тихонько покинула уже полупустую аудиторию. Уверена, что этот препод даже не заметил. Говорит таким монотонным нудным голосом, что и уснуть под него не получается, но и слушать невозможно.
Выходя из универа сразу увидела Даню. Ножки подкосились моментально. Он вроде и улыбается, но по глазам я вижу, что он сердит. Взгляд строгий, уставший и чуть сердитый. Ой не нравится мне это. Но... он же не разрешил бы мне уйти, если бы злился. Что вообще происходит? И что за серьезный разговор нам предстоит? Все же подхожу к парню.
— Привет, мышонок, что у тебя произошло? — уставшим голосом спросил он. А может мне показалось, что он сердитый и строгий? Просто уставший и серьезный? Хотя, я умею вроде различать все его эмоции...
— Я не могу высидеть три часа у Трифенко. Дань, ты бы знал, как он читает лекцию... Это невыносимо. Я так устала, что меня даже ноги не держат. Особенно после семинара по основам проектирования. Я даже поплакать успела на нем.
— Мышка моя, иди обниму и поедем домой, хорошо?
— Да, конечно, — обнимаю парня в ответ. Даже, если вдруг он злиться, в его объятиях так тепло и хорошо. Но я не могу не выяснить правду. — А... можно вопрос?
— Конечно, солнышко. Только пойдем сразу в машину. Быстрее окажемся дома, быстрее сможешь нормально отдохнуть.
— Спасибо за такую заботу, правда. Я очень ценю это, — сказала я, когда мы оба сели в машину и пристегнулись. — Я хотела спросить... Только правда. Откуда ты узнал?
— О чем, Элечка?
— Ты хотел серьезно поговорить со мной... Я догадываюсь о причине. А даже, если это не так, то ты должен узнать правду, иначе я с ума сойду, хотя мне страшно признаться, если честно.
— Скорее всего ты права. Серж сегодня ездил по делам и проезжал твой универ, вот и увидел, как ты сидела и курила, умываясь слезами. Это дословно, если что, — голос стал чуть более строгим, но до ярости очень далеко, так что пережить я смогу. — Но я бы хотел поговорить с тобой обо всем уже дома. Эль, просто поговорить. Без наказаний и прочего. Хорошо?
— Но... ты злишься?
— Только из-за того, что ты сама мне не рассказала.
— Прости пожалуйста, я все расскажу тебе. Хотя мне очень стыдно это рассказывать.
— Я тебе ничего не сделаю, мышонок. Не переживай. Но, если хочешь, чтобы я тебя простил, постарайся сейчас поспать. Если у тебя получится заснуть, я не буду тебя будить, пока сама не проснешься. Перенесу тебя на кроватку в дом и сам лягу рядышком.
— Я так сильно тебя люблю. Как ты мне достался такой добрый и понимающий?
Он ничего не ответил, только повернулся и легонько поцеловал. Я закрыла глаза и действительно провалилась в сон.
Даня
Я не то, чтобы злюсь, скорее расстроен, может даже обижен, что Эля сама не рассказала мне, что снова начала курить. А может и вовсе не бросала? Хотя, я бы заметил за год совместной жизни. А тут я узнаю от брата и моя девочка даже не отрицает ничего.
Услышал тихое сопение, обернулся, и правда, малышка уснула. Могу ее понять, знаю, как выматывает. Раз она уснула лучше буду ехать чуть медленнее и аккуратнее, но зато она отдохнет.
Через полчаса мы уже добрались до дома и у меня получилось, не разбудив Элю уложить ее на кровать, предварительно сняв верхнюю одежду. Полностью решил не переодевать, уверен на 1000%, что сон сейчас не глубокий. Поэтому лучше просто прилягу рядом и обниму свое чудо.
Локи тоже не забыл про нас. Пришел к нам в комнату и беззвучно, понимая атмосферу, мило умостился рядом, положив мордочку на мое плечо. Наверное, именно сейчас я осознал себя по-настоящему счастливым. Да, у меня есть проблемы, как на работе, так и какие-то внутренние недоговоренности с Элей, мы стали реже видеться с друзьями, но все же... Эля тут, она рядом, наш котенок сыт и доволен, с друзьями встречу обязательно организую, а все остальное не так уж и важно. Все решаемо. Подмял свою девочку поближе к себе, укутал ее объятиями и тоже заснул. Мы оба вымотаны.
***
Проснулся я когда на часах уже была половина седьмого вечера. Эли рядом не было, а Локи разлегся на ее половине. Что ж... либо она сбежала от меня и нашего разговора, либо просто решила дать мне отдохнуть, также, как и я ей. В любом случае, хотелось бы видеть сейчас ее рядом с собой, но видимо придется... А нет, искать не придется. Запах подгоревшей курицы достаточно силен. Так что я догадываюсь, где моя малышка сейчас. Что ж пойду спасать наш ужин.
— Элечка, солнышко, что готовишь? — зевая и потягиваясь, спрашиваю у нее, заходя на кухню.
— Хотела на ужин курицу запечь, но...
— Ничего страшного. Давай я помогу и мы заново все приготовим. Ну или если хочешь, можем просто заказать.
— Давай лучше закажем. Я просто хотела тебя порадовать, чтобы ты у плиты не стоял, но кажется, я только все порчу... Ну и нам надо было поговорить, — она виновато опустила голову. Мааааленькая моя, я же даже слова тебе плохого не сказал.
Подошел к ней поближе и своей рукой приподнял ее личико. Слава богу, она не боится. Страх бы я узнал. Ей просто стыдно, вопрос только за что именно, но это ладно, нам просто надо поговорить и все. Но щечки у нее такие розовые, что уже сейчас готов забить на все и расцеловать этого ребенка.
— Хорошо, мышонок. Что ты хочешь на ужин? Я закажу, — она продолжала смотреть на меня и я заметил блеск в глазах. Чтобы она не попросила, добавлю к заказу еще одну позицию, перед чизкейком она не устоит.
— Лучше на твой вкус...
— Эль?
— Да, что такое?
— Малышка, я вижу, что тебе стыдно и у тебя сейчас обострилось чувство вины. Но прошу, не накручивай себя. Мы сделаем заказ и все-все обсудим. Я же не ругаю тебя, мышонок.
— Знаю, что не ругаешь. Я не боюсь ни тебя, ни наказания, даже если оно будет. Просто я хотела приготовить ужин, чтобы порадовать тебя, не задобрить перед разговором, такой цели не было, а просто порадовать. Но так как план провалился, я просто не могу придумать альтернативу для заказа, если честно.
— Хорошо милая. Тогда просто выбери — рыбная сковородка или роллы?
— Первое! Ты меня подсадил на нормальное питание... И я знаю, что это очень даже вкусно, — фух, радость в жизни она все равно сохраняет. Чтобы она мне не говорила, я вижу ее настоящую.
Сделав заказ, мы с мышонком переместились на диван в гостиной. На кухне можно и попозже убрать. Сейчас главное снять груз вины с Эли и понять, что там произошло. Сейчас мне даже все равно на курение, меня больше волнует вопрос — почему она плакала...
— Мышонок, у меня к тебе несколько вопросов... Я уже понял, что ты правда курила, хоть и электронку, но все же. Но для начала меня волнует немного другой вопрос. Почему ты плакала, солнышко? — взял ее за руки и посмотрел в глубокие голубые глаза, из которых вот-вот побегут слезки, чего я точно никак не допущу.
— Можно я тебе все-таки расскажу всю историю про курение сначала? Просто это немного взаимосвязано и мне очень стыдно это признавать.
— Хорошо, просто прошу тебя, солнышко, помни одну вещь. Ты всегда можешь рассказать мне все, что угодно, все-все, что происходит в твоей жизни. Ты моя единственная и любимая, я не буду тебя осуждать, чтобы ты не натворила и как бы не провинилась.
— Спасибо, что ты рядом и не ругаешься, хотя правда есть за что, — она присела чуть ближе и снова опустила голову. — Все началось с момента нашего расставания. Хоть оно и было недолгим по количеству дней, но мне казалось, что время остановилось и идет целую вечность. Дань, я не говорила тебе этого, но я тогда спала в твоих вещах, которые остались с лета, просто потому что так я могла почувствовать твой запах и представить, что ты обнимаешь меня.
— О боже, солнышко, если бы я знал, правда забил бы на слово, которое дал тебе и не дал бы тебе уйти...
— Дело не в этом. Дань, мне в какой-то момент просто стало так больно и одиноко, что я не нашла других вариантов, как заглушить свои чувства, кроме алкоголя и сигарет. Я купила пачку сигарет, попробовала выкурить одну, но меня затошнило от этого привкуса, поэтому я и решилась на электронку. Это было опасное решение, я боялась, что могу опять подсесть и так и произошло. Я никому не рассказывала, ни тебе, ни девочкам. Курила только тогда, когда мне казалось, что никто не видит. Но не потому что я боялась, что ты узнаешь. Конечно, я не хотела тебя разочаровывать, но все же, тут скорее мне самой от себя было тошно. Из-за моей слабости, что я вместо разговора и принятия своих чувств решила утопить их в алкоголе и табаке. Первую одноразку я выкурила за один день. А когда проснулась на следующий, поняла, что надо что-то менять и я только врежу себе же. Но... Мой организм уже не мог без этого. Я старалась бросить все это время, но полностью не получилось, — несколько слезинок все же упало с ее глаз и я быстро вытер их, поднимая голову Эли обратно на уровень своей, чтобы мы могли видеть друг друга. — Когда мы выяснили все в наших отношениях, у меня получилось практически избавиться от этого помешательства, но всегда есть но. Пару раз в неделю, я все же притрагиваюсь к одноразке и каждый раз плачу. Плачу от своей слабости, от того, что стыдно тебе в этом признаться, от того, что я боялась, что когда ты узнаешь, ты можешь разочароваться во мне, а если я еще и накручиваю себя, как это произошло сегодня, то появляется страх, что ты можешь бросить меня, если узнаешь. Я знаю, что это глупо, я вижу твою реакцию, ты даже не наругал меня. Но, думаю, важно было рассказать все, что я чувствую.
— Мышонок, я тебя выслушал и все понял. В нашем расставании есть и моя вина, причем достаточно большая. Помнишь, мы уже обсуждали это? Это, конечно, не очень хорошо, что ты столько курила во время расставания, но и винить тебя я не могу. Каждый с болью справляется по своему. Сейчас я могу сделать только несколько вещей...
— К...каких?
— Обнять тебя, пообещать, что всегда-всегда буду рядом и выполнить это обещание, ну и последнее... Эль, если ты правда хочешь, то я помогу тебе бросить курить. Ты знаешь, что я не одобряю курение, но ты уже взрослая, поэтому имеешь право не то, чтобы решать самой, этого уже я тебе не дам, но хотяб переубедить меня. Но, если ты правда хочешь бросить, то я помогу тебе.
— Дань, я очень хочу бросить. Правда! А как ты поможешь? — Эля чуть поерзала и снова опустила голову, видимо думает, что я буду наказывать ее. Можно, конечно, но смысла нет, это не поможет.
— Я куплю таблетки. Ты практически не куришь, поэтому тебе достаточно будет даже не весь курс пропить, а буквально недельку. А вместо одноразок есть два варианта: если тебе будет невмоготу, есть никотиновые пластыри, но очень маленькие, то есть ты приклеишь, тебе станет чуть легче, ты отклеишь. А второй вариант более приятен для меня — ты просто находишь меня, пишешь, звонишь, все что угодно, я прибегаю, приезжаю, хоть прилечу, обнимаю тебя и тебе становиться намного лучше.
— Даня, я тебя так сильно люблю! Больше всего на свете! — она засияла и обняла меня, моя маленькая, любимая девочка.
— Я тебя тоже мышка, я тебя тоже очень-очень сильно люблю. Ты и есть моя жизнь, моя радость и мое сердце.
— Ты меня даже не накажешь?
— Тогда еще один вопрос. За что именно ты чувствуешь вину? Только правду, хорошо?
— За то, что не рассказывала тебе про свои переживания.
— А знаешь, за это и правда можно наказать. Ложись ко мне на коленки, — как бы я не хотел, но когда она просит снять с нее чувство вины, я не могу поступить по-другому...
Эля быстро улеглась на моих коленях и даже сама спустила шорты, оставив лишь трусики. Слегка приспустил их и погладил ягодицы своей девочки. Ладно, наказание, так наказание.
— Десять. Считать не нужно. Надеюсь, это последнее твое наказание...
Нанес десять не сильных шлепков ладонью, так что она даже не взвизгнула, только пальчики ног, которые иногда сжимались, выдавали, что ей все же не полностью приятна подобная экзекуция. Снова погладил слегка порозовевшую попу и натянул обратно, как трусики, так и шортики.
— Мышонок, тебе стало легче? — спрашиваю у Эли, когда удобно усадил ее на своих коленях.
— Вроде да... А ты... ты простил меня? — чуть-чуть подрагивающим голосом спросила она.
— Конечно, солнышко. Я уже давно тебя простил. Ты мое чудо и я не могу тебя не простить.