Лисьи тайны // метка «Проблемы доверия»
Не сказать, что Минджу не нравилось обучение в старшей школе Ихва — оно было достаточно интересное: на химии были постоянные опыты, на физкультуре они сдавали не только нормативы, но и уделяли много времени йоге и фитнесу. Каждый урок приносил нечто интересное в её жизнь, но особенно нечто интересное возникало, когда она общалась со старостой. Йеджи показывала ей всё, что только требовалось: вот библиотека, в которой проходят собрания литературного кружка, вот малый спортивный зал, в котором идут занятия ритмикой. А вот та самая знаменитая столовая, совмещённая с актовым залом, где выступала однажды одна более-менее известная мужская кей-поп группа, и нет, никто не помнит, кто это был.
— А почему делают такой большой акцент на том, что это именно мужская группа? Девчачья не вызывает такого ажиотажа, что ли? — Минджу вполне освоилась, стала общаться с подружками Йеджи, и больше всех ей понравилась Черён — вполне молчаливая, но при этом умеющая выслушать и искренне поддержать. Её развитая эмпатия откровенно говорила всем «Я будущий психолог, а это значит, что вы можете обращаться ко мне прямо сейчас за консультацией — я разберу все ваши проблемы по полочкам». Больше всего Минджу в учебном процессе нравилось сидение прямо за старостой, которая взяла над ней шефство, и видеть то, как её волосы слегка развевались из-за ветра, врывающегося в окно.
— Понимаешь, у нас школа женская, а это значит, что любой мужчина, который тут появляется, вызывает ажиотаж, — проговорила Йеджи и потянулась; она была обладательницей спортивной фигуры, потому Минджу каждый раз краснела, когда они переодевались на физкультуру. Сейчас чётко выделялась её тонкая талия, и если Хван вытянется ещё чуть-чуть вверх, то оголит совсем немного живот. — Однажды к нам пришёл учитель, словно назло, мужчина. Он не смог и полугода выдержать — убегал от учениц и незамужних учительниц. Они, соответственно, никак не думали, что господин О сбежит, а потом в скорости женится. Забавные эти мужчины, знаешь ли.
— Я бы не стала бегать за учителями-мужчинами, надо уважать их личное пространство, — философски заметила Минджу, а потом поймала на себе заинтересованный взгляд одноклассницы. — Что? У вас не принято так говорить? Непопулярное мнение?
— Просто забавно, — Хван приблизилась к Ким и склонила голову набок, — ты вообще странная для женской школы. У нас просто так принято, понимаешь?
— А за учительницами никто не бегает? — Йеджи хмыкнула, а потом положила руки на плечи Минджу. Они уже давно пересекли эту черту в общении, когда боишься притронуться друг к другу, даже помогали друг другу застёгивать лифчики в раздевалке. — Что? Разве по всем клише в женской школе нет лесбиянок? Я очень удивлена...
— Есть, но они прячутся, — проговорила Хван и смахнула пылинки с пиджака девушки. — Не всем надо кричать о своей ориентации, многие просто молчаливо наблюдают за объектом вожделения. И хотят его поцеловать.
— Ты тоже за кем-то наблюдаешь, кого хочешь поцеловать? — и Минджу испугалась собственных слов, отводя глаза от Йеджи, что пристально на неё смотрела, не смея отводить взгляда. — Прости, наверно, не стоило сейчас задавать такие вопросы. Мы ещё не настолько близки.
Йеджи, как поняла Минджу, не то чтобы доверчивая, просто она привыкла всем рассказывать о своих чувствах, зная, что её всё равно поймут, что её примут, а мысли, зачастую трезвые и чистые, обдумают вместе с ней. Хван не ждёт каких-либо ответов, зачастую давала слова в пустоту, а новенькая одноклассница просто приспосабливалась. Но всё же ощущалось, что старшая была готова обсудить всё на свете, а вот Минджу пока ей не доверяла на все сто процентов, не могла порой сказать и слова в её присутствии. Не скажешь, конечно, этого по её виду, но зачастую говорила именно Йеджи, таскала с собой одноклассницу, даже Черён говорила своей лучшей подруге: «Дай ей освоиться, скоро же шарахаться от тебя начнёт!» А Минджу и рада была сделать так, как Ли говорила, но проклёвывающиеся чувства к старшей не давали дышать.
— Знаешь, ты мне до сих пор не сказала, почему перевелась в Ихва, — внезапно поменяла тему Хван, — ты мне не доверяешь?
Минджу задумалась: да, немного не доверяла, потому что ей было сложно открываться новым людям, а после старой школы так вообще хотелось уткнуться в свою раковину и не разговаривать ни с кем. Хотелось рассказать обо всём, так сказать, излить душу, но поймёт ли Йеджи, не отвернётся ли? Такие мысли раздирали её изнутри, сомнения бродили в голове, а потом вообще стало тревожно в первую очередь за саму себя — да что же это такое, ну не случится того, что раньше было! Её поймут и обязательно утешат, так вроде всегда в женских школах происходит, но сомнения не переставали натурально поедать изнутри.
— Я знаю, что можно сделать, чтобы ты мне доверилась, — и Хван протянула ладонь Минджу, чтобы та за неё схватилась, а так как занятия закончились, Йеджи потянула девушку на улицу.
Минджу не знала, как часто Йеджи так сближалась с разными людьми, но опыт подсказывал, что нечасто, всё-таки эта девушка — достаточно специфичная личность, но при этом с ней многие жаждут общаться. Она староста, умная девушка, держащаяся на первом месте в рейтинге учёбы, и будет странно, если она не найдёт, за что уцепиться в общении с другой девушкой, если она не разгадает её тайны. Ким боялась, что её не поймут, отринут, скажут, что это слишком отвратительно, но при этом хотела хоть кому-то всё рассказать. Всё до последней капли, все истории, произошедшие с одноклассниками.
Йеджи привела её в кошачье кафе: кругом сновали мяукающие комочки милоты, залезающие на колени, и Минджу почувствовала расслабление не только рядом с животными, но и рядом с девушкой, которая изо всех сил старалась, даже оплатила им обеим чайник чая. Сидя за столиком на улице, Йеджи аккуратно начинала беседу, заходя издалека, чтобы не задеть ни в коем случае, не разбередить рану, если это рана, а потом задала самый главный вопрос, который задавала всегда, стоило девушкам остаться наедине:
— Почему ты перевелась в Ихва?
Перед глазами Минджу заиграли картинки: вот она идёт по коридору старой школы, вот открывает дверь кабинета, где сидит её класс, вот видит одноклассников за партами, все, как один, опустили головы в парты и не смели их поднять, а потом раздался крик с последующим глухим ударом. Девушка, словно в замедленной съёмке, смотрела на то, как руки её подруги, её любимой Чо Юри бил учитель тонкой хлёсткой указкой. Всё закачалось, теперь многое встало на свои места: и прячущие стыдливо ладони ученики, и странные капли на учительских столах. И то, что у каждого под рукой почему-то была такая указка, которую незамедлительно пускали в ход. Минджу не всегда была свидетелем избиений, зачастую в такие моменты её просили спуститься в учительскую за какими-либо бумагами или же она сама уходила в туалет, а одноклассники, немые маски, молчали.
Молчали до того момента, когда на крик вернувшейся в класс Минджу не пришёл директор.
— В школе, где я училась до этого, были введены телесные наказания, — Йеджи застыла, вытаращив глаза, а потом незамедлительно скрыла выражение своего лица за широкой кружкой с изображением кошки. — Не знал об этом ни департамент, ни директор. Это ввёл какой-то обиженный на жизнь замдиректора, а остальные просто молчали, потому что раз ударили — то за дело. У меня есть одна болезнь, — Минджу прикрыла глаза, так как голова закружилась, — у меня панические атаки, и каждый раз, когда учитель хотел кого-то наказать, он посылал меня в учительскую, чтобы принести какие-то бумаги, в библиотеку за учебниками, или же спрашивал, хорошо ли я себя чувствую и надо ли мне принимать лекарства. Однажды я просто вернулась быстро из туалета, а там... бьют указкой по рукам мою... подругу, Чо Юри. У меня случилась паническая атака, вызвали скорую. Уже родителям я сказала, что при мне учитель избил Юри. Они вместе с родителями подруги написали в прокуратуру. Прошла проверка, опросили многих учеников, и каждый был свидетелем насилия. Многих учителей с замдиректора уволили, многие ученики просто перевелись, чтобы не вспоминать этот кошмар. Юри уехала куда-то, нас разъединили, и так я оказалась в Ихва. Вопросы?
Вопросов не было. Было лишь одно сочувствие.
Йеджи поднялась из-за своего места и быстро прошла к Минджу, заключая её в объятия и гладя по голове, приговаривая «Не плачь, всё хорошо, ты сейчас в другой школе». А Ким и не заметила, что по её лицу текли горячие слёзы. Переживать прошлое порой тяжело, но, дабы его отпустить, это сделать надо.