13 глава
- Франц, зря я пришла. Вдруг ты и правда ошибся во мне? Вдруг я не такая, какой ты меня увидел?... Я не хочу...
Франц крепче обнял меня и поцеловал мои волосы.
- Я мочь отпустить тебя, только если ты разлюбить меня... Я не хотеть, чтобы ты беспокоиться обо мне... Здесь у меня есть власть... И я сделаю всё, лишь бы ты не пострадала.
Мне было так хорошо в его объятиях. Мне казалось, что я никогда не уйду из этого дома, что я никогда не оставлю Франца и он не оставит меня...
Я не знаю, сколько мы стояли так, но вдруг Франц сказал тихо:
- Ты должна лечь спать... Поздно...
Я посмотрела на кровать. Она была слишком свободна для одного человека, но и вдвоем там будет еле хватать места. Мне было страшно и неловко ложиться с ним в одну постель.
- Я могу спать в кресле, - сказал Франц, поняв мои мысли.
- Нет... Лучше ты спи в кровати, а я на кресле...
- Я не мочь так.
- Тогда... Придётся спать на кровати нам... - тихо сказала я.
Я сделала шаг к постели и обернулась:
- Можешь, пожалуйста, отвернуться? - так же тихо сказала я.
Франц молча отвернулся, подойдя к полке с книгами. Я быстро достала ночную рубашку и так же быстро стянула с себя платье и переоделась. Я стянула с постели покрывало и аккуратно свернула его, а после положила на стул. Потом я залезла под одеяло и укрылась так, что осталась только голова.
- М-можешь повернуться...
Франц выждал немного и повернулся. В его руках уже была книга Гёте. Он положил её на стол, не отрывая от меня взгляда, его уголки рта слегка были приподняты. Потом он повернулся спиной и стал снимать рубашку, под ней была белая майка. Я хотела отвернуться, но продолжала смотреть. Спустя какое-то время я совладала с собой и стала смотреть в стену справа от меня. Потом послышался шорох, он снимал брюки. А потом я почувствовала, как он опустился рядом на кровать. Я медленно повернула голову. Франц сидел на краю постели:
- Может, я пойду спать в кресло?
- Н-нет... Не надо...
Он немного помедлил, но потом лёг рядом. Я почувствовала приятное тепло его тела.
- Ты не против, если я немного почитаю?
- Нет...
Франц встал с постели, взял книгу и вернулся назад. Он открыл её где-то в середине и начал читать. Я решилась сказать:
- Франц, я думаю, долго не усну... Мог бы ты почитать для меня?
Франц улыбнулся, оторвав взгляд от книги:
- Конечно...
Мне почему-то показалось, что он ждал, пока я скажу это. И будто уже заранее продумав, открыл книгу на определённой странице. И потом в тишине комнаты раздался его ровный голос. В этой тишине, на далёкой земле от родных краёв Гёте, звучали его стихи... Не знаю, сколько я так наслаждалась этим, и пусть не зная перевода, мне почему-то казалось, что я понимаю всё сердцем... А потом, сама того не заметив, заснула и даже сквозь сон слышала эти слова, а сама будто бы была там, в Германии, на большой реке Рейн...
Я проснулась, когда лучи солнца проникли в комнату и упали на моё лицо, оставляя тёплые отпечатки на нём. Я резко села в постели, осознавая, в каком месте я нахожусь. Франца и его формы не было. Я встала с кровати и осторожно ступая на носочках подошла к окну. Было уже светло. Часы показывали начало девятого. Я оглянулась. На столе стояло несколько тарелок и чайник, а возле него маленькая записка. Я подошла к столу и взяла бумагу в руки.
"Доброе утро... Я должен был уйти. Постараюсь прийти к 11 часам дня. Ф." - было написано на ней аккуратным ровным почерком. Пусть Франц и плохо говорил по-русски, но писал он на нём отменно.
Я поднесла бумагу к лицу. Вдохнула приятный запах, который исходил от неё. Запах одеколона, которым пользовался Франц, стал для меня самым приятным из всех. Запах чего-то поистине родного и единственного...
От этого своего жеста я немного смутилась. Странная я какая-то...
Я поставила записку на место и не сдержала улыбки. На тарелках был нарезан хлеб, выложена варёная картошка, несколько яиц и дольки колбасы. А возле записки в блестящей обёртке виднелся шоколад. Необычайно богатый завтрак в дни войны. Я села и налила ещё тёплый чай и поела, оставив колбасу на тарелке нетронутой. Кусок просто напросто не лез в горло. Поскольку знала, что в нашем городе сейчас есть те, кто ел мясо в последний раз до прихода немцев. Я решила отнести часть завтрака маме и брату. Я переоделась и взяв часть продуктов со стола и пошла к маме. Стоило мне выйти на крыльцо и спустится на одну ступеньку вниз, как услышала противный голос:
- Стой!
Я повернула голову вправо. Там, присев на скамейку возле куста смородины, сидел улыбаясь немец.
- Ты куда идти? - спросил он, закинув пару ягод себе в рот.
- Я скоро вернусь... - сказала я и хотела пойти дальше, как опять услышала:
- Ты никуда не пойти.
- Почему?
Дальше он стал говорить с таким акцентом, что из его слов я не поняла и половины. Но смысл был такой: что "таким", как я, господа-офицеры не дают возможность гулять где им вздумается и когда вздумается.
Меня это сильно разозлило, и я зашла обратно в дом. Решение было принято быстро. Я подошла к окну недалеко от кровати и открыв его, посмотрела на улицу. Недалеко стоял ещё один солдат, который тоже охранял дом, судя по всему. Мне повезло, и тот отошёл к углу дома, разговаривая с кем-то через забор. Я тихо вылезла из окна, взяла с подоконника вещи и пошла по улице будто ни в чём не бывало. А сердце же бешено колотилось в груди от удовольствия, которое я получила от проделанного.
Со спокойной душой я дошла до дома. Мама уже хлопотала на кухне. Завидев меня, она улыбаясь вытерла руки о фартук.
- Доброе утро, мама...
- Доброе, Юля.
- Я принесла немного еды. Франц оставил завтрак. - сказала я попутно раскладывая немногочисленные продукты, которые в военное время позволить себе мало кто мог.
- Не стоило, но... Всё же, передай ему спасибо.
- Конечно передам... - сказала я улыбнувшись, попутно оглядывая дом. - А где Коля?
- Ушёл куда-то недавно.
Меня опять охватило беспокойство за брата. Да, он уже герой, пусть и ведя тайную борьбу. В том, что он принимает в этом участие сомнений не оставалось. Но... потеря близких для меня всегда была страшнее смерти. Что, если я потеряю Колю?
Я немного поговорила с мамой о мелочах бытовой жизни, которые потихоньку отвлекли меня от мрачных мыслей, и решила всё таки сходить за книгой, которая осталась возле реки. Я уже не надеялась на то, что она осталась целой.
Когда я пришла, то мои ожидания оправдались. Книга лежала ровно там, где я её и бросила. Надежды на то, что все страницы остались целыми, не было. Я осторожно приоткрыла её и с разочарованием оглядела расплывчатые строки и сморщившиеся страницы.
Я присела на ещё влажную скамейку и стала осматривать повреждения, мало ли что-то сохранилось. Я так просидела несколько минут, от моего занятия меня отвлёк тихий разговор за кустами, которые разделяли берег реки и эту скамейку.
Я прислушалась. Среди этих голосов я узнала голос Кирилла. Я не хотела больше его ни видеть, ни слышать. Хотела уже уйти, но почему-то осталась, будто надеясь на то, что меня не заметят или просто пройдут мимо. Спустя минуты две по тропинке, сквозь кусты, вышло несколько человек. Среди них был Кирилл, Коля и Гена, ещё одного парня я не знала.
Все они, когда увидели меня, остановились. Кирилл сказал что-то и хотел пойти дальше, но незнакомый мне парень остановил его, взяв за локоть. Незнакомец подошёл ко мне.
Это был парень лет 17-19 с русыми волосами и загорелой кожей. Высокий, широкоплечий. Его лицо было наделено, несмотря на возраст, мужской уверенностью и силой. Из-под кудрей выглядывали зелёные глаза, которые смотрели на всё с некоторой пытливостью и знанием своего превосходства... Очень сложно описать этот взгляд по-другому... Он подошёл ко мне и не здороваясь сказал:
- Коля рассказывал о тебе. Я узнал тебя, по его рассказам, как смелую и решительную девушку. Такие в нашем деле и нужны. Ты понимаешь, о чём я?
- Да, понимаю. - я бросила взгляд на побагровевшего Кирилла.
- Но в нашей группе есть сомнения на твой счёт. Сама понимаешь. Тот офицер...
Я лишь молча кивнула, будто призывая не продолжать. Кирилл уже явно пожалел о том, что рассказал этому парню обо мне.
- Но я доверяю тебе так же, как доверяет тебе Коля. Поэтому сказал прямо.
- Что же я должна сделать, чтобы развеять эти сомнения?
- Для начала самую малость. - он опустил руку в карман своих брюк и достал оттуда вдвое сложенную бумагу, и развернув, передал мне. - Это послание партии этому городу. Ты должна переписать эту бумагу достаточно раз. В меру конечно. - на последних словах он впервые улыбнулся.
- Я сделаю. А что потом?
- Мы сами придём завтра вечером.
- Нет. Это опасно. Возле дома стоят солдаты.
Он не удивился моим словам. Коля наверняка ему ВСЁ рассказал.
- Это верно. - озадаченно сказал парень.
- Может я принесу эти бумаги Коле?
- Пожалуй, это будет верным решением. Что ж, будь осторожна.
- Буду... - ответила я и снова увидела слабую улыбку на лице парня.