Кора
Спать в объятиях дяди — лучшее, что случалось со мной. Мне тепло, и я чувствую, что даже слишком, но не отодвигаюсь, а, наоборот, прижимаюсь к нему ещё сильнее.
Мне так хорошо и спокойно рядом с ним. Даже не верится, что это происходит со мной в реальности.
Когда я касаюсь животом твёрдых мышц мужчины, между нами словно вырастает преграда. Я ёрзаю, пытаясь понять, что происходит, но безуспешно. Тогда я решаюсь заглянуть под одеяло. Я едва не задыхаюсь от смущения, когда вижу эрекцию, выделяющуюся из трусов дяди. Я поднимаю взгляд на него, всё ещё спящего, а затем снова опускаю глаза.
Я чувствую, как возбуждение охватывает моё тело и концентрируется внизу живота. Я сжимаю бёдра, пытаясь надавить на клитор, но этого недостаточно. Я снова проверяю, спит ли дядя, и осторожно просовываю руку в трусики. Ощущаю, какая я мокрая.
Мне стыдно, и я понимаю, что не должна этого делать, но я не могу игнорировать пульсацию между ног. Я не могу оторвать взгляд от внушительной выпуклости дяди Итана и, не отрываясь от неё, трогаю свои влажные складочки, провожу между ними пальчиками и массирую клитор.
В моей голове возникают образы, где дядя трётся об меня своим толстым жилистым членом, называет меня принцессой и целует меня во все места. Из-за этих мыслей я возбуждаюсь ещё сильнее, и моя рука под одеялом начинает двигаться быстрее.
— Итан, — выдыхаю я прерывисто.
Мне хочется прикоснуться к нему, ощутить в пальчиками каждую набухшую вену на его члене. Хочу почувствовать, как он наполняет и растягивает мою девственную киску. От одной мысли о его члене внутри меня мои ноги дрожат, и я кончаю.
Я хочу большего и кладу ногу на мужчину. Его член касается моей промежности. Я прижимаюсь к нему, издавая тихие звуки, и засыпаю, всё ещё испытывая возбуждение и желая близости с ним.
***
Я просыпаюсь от яркого солнечного света, который обещает мороз. Открываю глаза и сразу же зажмуриваюсь от яркого света, натягиваю одеяло на голову. Вдыхаю запах пододеяльника, чувствую аромат порошка и запах дяди, который пахнет так по-мужски, своим гелем для душа с восхитительным ароматом.
Мне становится стыдно, когда я вспоминаю, что делала сегодня утром, пока он ещё спал. Я чувствую, как краснею, и откидываю одеяло. В этот момент мужчина стоит в дверном проёме и смотрит на меня с улыбкой, которая кажется немного недопонимающей. Мне кажется, что от смущения я краснею ещё больше, и моё лицо просто пылает.
— Доброе утро, — говорю я тихо и неловко.
— Доброе утро, принцесса, — отвечает дядя низким и хриплым ото сна голосом.
Его голос будто проникает глубоко в моё тело, вызывая приятные ощущения.
На дяде его вчерашние спортивные штаны, и больше ничего. Его мужественные широкие плечи, сильные бицепсы на руках и предплечья с выступающими венами — самое сексуальное, что я когда-либо видела, и они открыты для меня.
Запах свежей выпечки щекочет мой нос, и я невольно принюхиваюсь, чтобы понять, что готовит дядя. Сладковатый аромат с нотками ванили напоминает мне о блинчиках. От мысли о том, что сегодня я буду завтракать домашними блинчиками, у меня текут слюнки.
— Это блинчики? — спрашиваю я, и мои глаза блестят от предвкушения.
— Да, и они остынут, если ты будешь долго лежать в постели, — отвечает дядя.
Не задумываясь, я вскакиваю с кровати и подхожу к Итану. Но потом вспоминаю, в чём я, и смущённо прикрываю руками грудь, а ноги скрещиваю.
— Ой, наверное, мне стоит сходить в ванную и переодеться, — говорю я, смущённо глядя в пол.
— Никаких проблем, малышка, — отвечает дядя и, просунув руки под мои подмышки, поднимает меня. Я обхватываю его ногами.
Когда он касается обнажённых участков моей нежной кожи, моё тело охватывает волна возбуждения.
Рядом с дядей мне не холодно. Спускаясь вниз, я слышу потрескивание дров в камине. Он позаботился о том, чтобы в доме было тепло. Чувствуя радость, я плотнее прижимаюсь к мужчине, ощущая его сильную хватку на своих ягодицах.
Итан усаживает меня на стул, как ребёнка за столик для кормления. На столе — стопка румяных блинчиков, несколько блюдечек с джемом, сгущённым молоком, нутеллой и мёдом. Также в прозрачном чайнике заварен травяной чай.
Кажется, всё продумано до мелочей.
Я не могу сдержать слёз, потому что никто и никогда не проявлял ко мне такую заботу.
— Что случилось, малышка? — спрашивает Итан, слегка нахмурив брови, но его голос мягок и полон волнения.
— Всё замечательно, — отвечаю я, улыбаясь и вытирая слёзы с лица. — Я просто ... так счастлива.
Мои ноги сами несут меня к нему, и я забираюсь к нему на колени. Я обнимаю его за шею и вдыхаю его запах — запах настоящего мужчины.
— Моя девочка, — нежно шепчет он, поглаживая меня по спине. — Я так счастлив делать тебя счастливой. Видеть, как моя принцесса улыбается, смеётся и просто находится рядом со мной — это лучшее, что есть в мире.
От его слов рыдания начинают сотрясать меня, и я ещё крепче обнимаю его. Я никогда не чувствовала себя такой любимой и обожаемой. Я хочу всегда быть рядом с этим мужчиной, который делает меня самой счастливой, просто заботясь обо мне.
Я хочу быть его маленькой девочкой. Хочу засыпать и просыпаться в его объятиях, сидеть у камина и греться, проводить время вместе.
Но я также хочу дядю Итана, как девушка желает мужчину. Хочу чувствовать прикосновение его грубой кожи к моей нежной и мягкой. Хочу ощущать его губы на своём теле, слышать грязные слова на ухо, пока он входит в меня, называя своей девочкой. Хочу чувствовать его толстый член в своей маленькой тугой киске, или во рту — где бы он ни пожелал, лишь бы я была наполнена им.
Я люблю и хочу своего дядю Итана, как никакая другая племянница своего дядю. Он должен быть под запретом, но я сомневаюсь, что меня это остановит.