11 Глава - Хакенсак -
Pov Софии:
Первые 30 минут они молчали, слушая её музыку. Но через некоторое время им обоим стало скучно, и Чаки нарушил молчание.
"Итак, детка… Я и так уже слишком много рассказал тебе о себе. Что насчёт тебя? Хорошая работа, хорошая квартира и, дай угадаю, какая-то семья? И единственная причина, по которой ты живёшь одна, это то, что тебя бросил твой красивый парень?" Предположил он.
"Ха... Я бы хотела, чтобы так и было". Фыркнула София. "Мои родители - жестокие курящие и пьющие придурки, которые регулярно избивали меня до полусмерти, пока мне не исполнилось 17 лет. Счастливая семья, я бы сказала. Я ушла к своему первому парню, как только мне исполнилось 18, и бросила свою первую практику в биологической лаборатории, надеясь, что всё наладится... Хех, как же я ошибалась. Оказалось, мой парень тоже был алкоголиком, и я была привязана к нему, потому что у меня не было работы. Пока я не получила новую стажировку и, в конечном счёте, постоянную работу в офисе, где я сейчас работаю. Поэтому я ушла от него, я бросила всех в своей жизни и изолировала себя". Сказала ему София.
"Оу". Просто заявил он. "Похоже, у нас с тобой больше общего, чем я думал, крошка. Ну, за исключением музыки". Он попытался разрядить напряжённую атмосферу.
"Что ты имеешь в виду, Чарльз?" Спросила София с любопытством, но с мрачным предчувствием.
"Это всё из-за родителей". Пробормотал он с отсутствующим взглядом, но быстро, казалось, отмахнулся от этого и сказал своим обычным энергичным голосом: "Ну, скажем так, он больше никогда не будет пить свой дурацкий ирландский односолодовый виски, хахахахахахехеее". Засмеялся он. Софие следовало бы испугаться или опешить, но на самом деле она почувствовала облегчение, когда снова услышала его знакомый злобный смех.
"Ты убил его, не так ли?" Спросила она, полная чистого любопытства.
"Да, я так и сделал, и поверь мне, это было лучшее чувство в мире - дать этому хряку то, чего он заслуживал, - хорошую кровавую бойню!" признался он.
"Ах, я верю тебе. Но как у тебя хватило смелости сделать это? Я всегда так боялась их, и их "воспитание" заставило меня бояться всех и вся. Я никогда не осмеливалась делать или говорить то, что было у меня на уме, и слишком часто это остается неизменным". София рассказала ему об этом, погружённая в свои мысли, глядя на бесконечную тёмную дорогу перед собой.
"Ну, однажды ночью во мне что-то сломалось, детка. Я лежал на полу, залитый собственной кровью, и смотрел своему "отцу", чёрт возьми, я ненавижу называть его так, в его тупые глаза, и... И я ничего не видел. Ни капли разума, ни доброты, ни печали, ничего. Они были просто скучными, и я чувствовал, что он даже не был по-настоящему живым. Он был просто мешком мяса, для меня он уже был мёртв, и когда я понял это, я почувствовал облегчение. Не было никаких причин не убивать его, поэтому я подождал, пока он не потеряет сознание из-за выпивки, и взял на кухне большой пластиковый пакет. Это было почти слишком просто. Он даже не понял, что происходит, пока не стало слишком поздно. Он так отчаянно, так жалко хватал ртом воздух. Его глаза вылезли из дурацких прорезей для глаз, вены запульсировали на его толстом теле, а потом этот взгляд. Это было так приятно, София... Хочешь знать, что в этом самое захватывающее?" он спросил.
"Да, прошу, продолжай". Почти умоляла София, проявляя неподдельный интерес. Казалось, он был чрезвычайно доволен её просьбой, и она увидела искреннюю и почти застенчивую улыбку на его милых, как у куклы, губах.
"Хехе, как тебе будет угодно, детка". Усмехнулся он.
"Это последние мгновения их жизни. Они покажут вам свою истинную сущность. Некоторые умоляют, некоторые плачут, некоторые пытаются убежать, даже если знают, что умрут. Но некоторые люди, такие как мой отец, остаются немыми и злыми до самого конца. Он умер с неподдельным гневом в глазах, и я знал, что поступил правильно". Сказал он.
"Вау, в этом так много смысла, если смотреть на это с такой точки зрения. Как же я не замечала этого, когда была моложе?" Спросила София и себя, и Чаки.
"Большое спасибо, что рассказал мне, Чаки, я думаю, теперь мы в курсе наших историй жизни?" Сказала она с улыбкой.
София на самом деле почувствовала огромное облегчение, рассказав о том дерьме, которое произошло, и услышав, что она больше не так одинока со своим прошлым. Конечно, было много, слишком много людей, которым приходилось сталкиваться с тем же ужасом, что и ей, но она никогда не встречала никого, кому было бы так плохо, а может, и было, но эти люди не хотели об этом говорить.
Чаки присоединился к её смеху, и они ехали всё дальше и дальше, в конце концов добравшись до кладбища Хакенсака…