Сборник NC-17

Мотоцикл затормозил на склоне, оставляя на асфальте черные полоски грязи городских дорог. Снимая с себя шлем и выпуская короткие волосы на свободу ветра, и ночной стужи. Вздохнув прекрасного ночного воздуха, тот который редко когда наполнялся запахом пыли, Вегас оставил шлем и прошел в клуб. Там как всегда грохотала живая музыка, изредка заглушаемая криками пьяного сборища. Девушки, обвешанные цепями и крестами, всегда сидели на одном месте.

-Вегас, ты здесь!- юный парень кинулся на шею к мотоциклисту, отвлекая от «позитивных» мыслей.

-Да, как видишь, - осматриваясь по всем гостям, он задал тот вопрос, который его мучил, вот уже полчаса, - а где он?

-Он? – немного подумав, смотря в потолок, - Он сейчас наверху вместе с Тем самым мужиком, кто его всякой дрянью накачал.

-Комната? - испытывающий взгляд Вегас знали многие. Чисто из принципа, молодой паренек промолчал, и ушел в другую сторону, - Эй, стой.

-Ты не хочешь быть рядом с ним, но отбиваешь всех, кто хочет, зачем я должен тебе помогать? – серьезное лицо ему шло больше, но он позволял видеть его только избранным.

-Я не говорил, что не хочу быть с ним.

-Но и не сказал что хочешь. Пойми, мне плевать, что у вас там. Мне сказано, мною сделано. Отвали, и прекрати, наконец, держать меня за куртку, - Вегас отпустил ткань и посмотрел на зал. Он прав. Вегас подошел к стойке, где немного пьяный бармен напивал группе, протирая один и тот же стакан, сухим черным полотенцем.

-Парень, где Пит? – обратился мотоциклист.

-На втором, в комнате 204. - тихо проговорил бармен, удаляясь в свою коморку. Пару бумажек были кинуты на стол. Пару шагов по лестнице и знакомая тысячу раз дверь. Вегас аккуратно потянул ручку на себя, открывая обзор комнаты всем желающим, которых не оказалось, как всегда, поблизости. Пит лежал на огромной кровати, связанный так, что был больше похож на секс игрушку, чем на упрямого, живого человека.

-Готов уже, - тихий рычащий голос, заставил парня вздрогнуть.

-Ты? – удивление так и сквозило в голосе. Подделкой не назовешь.

-Я, - согласно кивнул гость, - ты здесь с кем-то? – как ни в чем не бывало, спросил Вегас. Будто он ему безразличен.

-Я один. Развяжи руки, а то уже затекли совсем, - легким, до невозможности глупым голос произнес Пит.

-С чего ты взял, что я тебя развяжу? – ехидство не занимать.

-С того что тут два варианта, или выебешь или развяжешь.

-Зря, Ой, как зря...

Вегас зашел в комнату, прикрыв за собой дверь, закрывая плотно. Не разрывая зрительного контакта, прошел к кровати. Пит замер, стараясь не нарваться на гнев праведный, смотрел на надвигающегося мотоциклиста. Вегас медленно снял с себя черный плащ, сразу за ним последовал черный свитер и брюки. От сапог он избавился еще в самом начале своего наступления.

Пит сглотнул слюну перед чистым идеалом. Тело сформировано настолько красиво и изящно, что не верится, шансу отдаться такой красоте. Нет, оно не накачено, хотя руки довольно выделяются обилием мускул, но пресс и пропорционально сложенное тело, возбуждают.

Тихий стон вырвался случайно. Просто из-за фантазии, как Вегас будет его брать. Жестоко, больно и долго.

Вегас приблизился к Питу и аккуратно, раздвинув пальцами податливые ноги по бокам. Резко сев между ними, он вставил, со всей своей жестокостью два пальца. Пит попытался расслабиться, но с таким телом, которое нависало над ним, можно было только напрягаться.

Вегас не тратил времени, резко вытащив пальцы и заменив их членом, входя до упора. Пит только мог поддаться навстречу. Нет никакой смазки. Все до невозможности просто и честно. Боль уже стала привычной, без нее это был бы не секс.

Кусая ушную раковину и позже проводя языком, Вегас начал двигаться, терзая свою жертву до крови. Пит, только и делал, что подмахивал бедрами.

Возможности вырваться нет. Их уже давно связала жизнь, спутав в комочки то что было раньше, не отрывая путь на настоящее. Каждый толчок для них, это единый шаг в будущее. Будто не надо разговоров. Все есть то, что сейчас происходит. Откидывая ненужные никому веревки, Вегас, поставил Пита на колени, как было только ему удобно.

-Эгоист, ты, Вегас...

Привычно. Уже не обидно. Любовь? Какая к черту любовь! С ним и секс как прокат на мотоцикле без тормозов. Больно, страшно.

***

В комнате свет отдавался темному пространству, почти исчезая там. Блеклые лучи ламп, были направлены на потолок, создавая эффект ночного неба. Вегас полусидел, откинув одеяло, что давало возможность разглядывать совершенное тело. Наглый прищур и полностью отстраненное выражение лица, которое не менялась даже во время курения.

Рядом на животе лежал Пит, укрытый краем одеяла. Тихий вздох разрушил тишину, напрягая своей недосказанностью.

-Вегас, зачем ты снова пришел? – слегка нагловатый тон, который некогда был утерян, возвращался.

-Сам знаешь, - блекло голубой дым струился в воздухе. Изредка принимая форму кольца.

-Если бы я знал, не спросил бы, - упрямый тон, который требовал ответа. Редко такое бывало.

-Ты знаешь.

-Вегас, или ты мне сейчас все скажешь или я ухожу отсюда навсегда. Я устал от всего этого.

-Пит, расслабься. Сам все знаешь, не глупый, - сигарета была отправлена в пепельницу, стоящую на тумбочке.

Рядом с ней как всегда стояли краски, которые использовали только эти двое. Их всегда оставляли тут, ведь номер принадлежал им. Кисточка была отправлена в стакан и упала в краску, резко не щадя щетины, начала шевелится.

Разговор закончен, не успев начаться. Всегда так. Не бывает по-другому. Плавные движение кисти руки и первый мазок начал появляться на спине у Пита.

Еще один мазок и неизвестное начало растекаться по спине, щедро сопровождаемой кистью. Тихий стон разрушил вновь пустоту комнаты, затягивая мелодию искусства. Вегас приподнял бедра и вошел в недавно насилуемую попку парня.

Дыхание участилось, легкие толчки, которые теперь приносили удовольствие и ничего кроме. Кисть опять была отправлена в краску. Новый толчок сопровождался протянутой вдоль спины линией краски. Аккуратно и почти невесомо, порождая дрожь во всем теле, тем самым усиливая возбуждение. Вновь кисть коснулась поясницы.

-Ах..Вегас, - тихий зов, заставляющий двигаться сильнее и увереннее. Для Пита, только так.

-Ты как полотно, - сбивчивый шепот, мотоциклиста.

-Сильнее.

-Нет, я творю искусство.

-Ты помешанный, - стон и сопротивление мышц, отдающих болью.

-Ты будто, нет... - шепот, смешанный с возбуждением.

-Я помешан, скорее всего, на тебе, - тихий смешок и необъяснимое чувство покоя, примешалось к возбуждению, после этих слов.

Кисть плавно проходит по шее, вырисовывая тот самый узор тела. Нет определенного рисунка, есть только язык тела. Выражение чувств на полотне ощущений. Кисть вместе с толчками принимала резкость, четкость. Легкие ощущения сменились почти болью. Дыхание сбилось напрочь, а ощущение далекого оргазма пропало.

Это не секс. Это гениальный трах мозга.

Почему-то Вегас всегда прибегал к таким вот средствам. Не засохшие мазки кисти будут течь, и размазываться по телу вместе с потом.

Опять та поза, в которой они оба достигали оргазма не первый раз. Кисть опять опушена в стакан и краску. Затуманенный взгляд художника говорил, что ему это нравится до невозможности.

Красные, точнее черные волосы прилипли к лицу, обрамляя тонкими прядями овал лица. Пита как игрушку перевернули спиной на постель, выходя полностью. Ощущение пустоты и жжения заставило стонать.

Кисть прошлась по соскам, едва задевая, опускаясь вниз. Впадинка пупка, так аккуратно была обведена, не забыв при этом, подразнить все мышцы живота.

Сейчас полотно живого человека сливалось вместе с телом художника. Яркие краски блекли с ощущениями, становясь ненужными. Пустоту снова заполнил член, заставляя выгибаться от боли. Но полотно должно быть неподвижно.

Плавное движение ладони, что не давала двигаться от ощущений и кисточка опустилась на бедра, плавно прорисовывая член по кругу. Вегас не касаясь органа в принципе, так же не давал двигаться. Пит стонал от таких необычных ощущений, понимая, что оргазм будет сразу, как его головки члена коснется кисточка.

-Вегас, я не могу больше, - учащенное дыхание и попытка опять слиться с мотоциклистом до упора.

-Терпи, пока картина не завершена, - Кисточка опять окунулась в банку и прошлась по внутренней стороне бедра, заставив вздрогнуть, почти перед оргазмом.

Ощущение как на лезвии ножа. Не туда и не сюда, а стоять так же опасно. Кисть спустилась ниже, задевая место их соединения. Там где член до упора входит в очаровательную задницу.

-Не могу, Вегас, - тихий всхлип, от наслаждения и судорог оргазма.

Но что-то мешает. Рука мотоциклиста зажала член возле основания, не дает кончить и освободится от боли оргазма.

Кисть прошлась по головке, смазывая свои волоски в оттеках предэкуляра. Всхлип с ясным стоном, сопровождал это действие. Поцелуй, прямо в губы, и рука сильнее сжала член.

-Ты сегодня красив, - шепот, не нарушающий картину мучений.

Дрожь по телу заставляла задерживать дыхание, и закрывать глаза. Не нужен оргазм, не нужно освобождение. Вот то ощущение блаженства, которое никто не мог дать, кроме Вегаса.

Кисть прошлась по головке, снова вырывая стон. Спускаясь ниже, доходя до собственной руки, художник остановился. Толчок, который дополнял ощущения.

Кисть откинута на пол.

-Вегас, отпусти, - стон, из-за которого нет возможности разобрать предложение.

Но все, же понятно. Художник, поднял ноги на плечи, входя в такой позе до упора. Резко, задевая простату, вырывая стоны боли. Волосы Пита от метаний выкрасились в кранные краски, размазывая руками на груди точный узор. Вегас отпустил член и притянул Пита, чтоб впиться поцелуем

-Никогда. Ясно? – шепчет он в губы и втрахивает собственные слова в свое тело. Заливая спермой всю картину, что создавал Вегас, а после приходит предельно ясное понимание – Пит никуда неденеться.