Часть 10.
Все сидели на террасе и пили чай, который разливала твоя сестра - Доминика. Теодор находился в своей спальне, там же сидели его сестры, беспокоившихся за него. На сколько бы жестоко он с ними не обращался, они все равно любит его. Да и он их, скорее всего.
— Как думаешь, почему он стал таким? — неожиданно спросил Карлос, отпив чая.
— Честно сказать, я не знаю. — со вздохом ответила ты, помешивая свой напиток.
— Т/И, я должна тебе признаться. — начала Доминика, — Я использовала на тебе свою способность. — выдохнула та.
— Что? В каком смысле? Что ты стёрла?!
— В каком смысле "стёрла"? — поинтересовался Камило.
Тот сидел между Тамилой и Россом. Девушка была вне себя от счастья. Она ещё около получаса не отпускала его из своих рук.
— Ника может стереть память одним касанием руки. Что именно ты стёрла?!
— Ты уже воскрешала людей. И Тео в том числе. — призналась она.
— Зачем ты это сделала?
— С каждым воскрешением тебе становилось хуже. И блюда нашего кузена Сэмюэля перестала действовать. Ты сама попросила стереть тебе память и когда ты перестала использовать свою способность, ты начала поправляться. Ради твоей же безопасности мы это сделали.
— Сама попросила.... — эхом повторила ты.
— Да. Тебя мучала совесть. — пояснила Ника.
— А Тео знал? — спросил Карлос.
— Нет. Не знал. Ему я тоже стёрла память. Каждый раз, когда ты пользовалась способностью, этот человек не был здоров полностью. У кого-то отказали ноги или руки, некоторые ослепли или стали глухими. Но на Тео это повлияло психически. Это большая редкость.
— Так вот почему он стал психом! — озарило Оливию.
—При всем уважении, Оливия, хватит выкрикивать подобные фразы! Это чаепитие, а не Аукцион! — сделал ей замечание рядом сидевший Гораций.
— Ой, ой, ой! — передразнил а Лив, — Хватит строить из себя правильного джентльмена! Это же скучно!
— Я просто вежлив. Это является основными правилами этикета, которые я соблюдаю!
— Да где написаны эти правила?
— Возьми и прочти Азбуку этикета. — Гораций поставил чашку на блюдце.
— Да кому нужны эти дурацкие книжки?
— Умным персонам! — начинал злится парень.
— Замолчите оба! Надоели! — не выдержал Карлос.
Если он делал замечания и грубил, то остальные начинали умиляться этим спором и хохотать.
— Как погиб Тео? — спросила ты.
Доминика обошла стол и подошла к тебе. По коснувшись к твоей руке, ты увидела фрагменты из жизни, стёртой ею. Парень, лет пятнадцати, лазил по самому высокому дереву в Энканто, хвастаясь смелости.
— Смотрите! Я самый храбрый среди вас!
— Не упади, Тео, — предостерегла его сестра, Тера.
— Не волнуйся, я никогда не...
Ветка под ним проломилась.
— Осторожно! — выкрикнула ты.
Тео вцепился в сучок, но руки не выдержали. Он упал с криком - мольба о помощи.
Вы втроём подбежали к нему. Тори пощупала пульс, но не было и его.
Девочки начали плакать и умолять тебя воскресить его. Это ты и сделала.
Ты вынырнула из глубин воспоминаний и была шокирована ими.
— Упал с высоты... — еле выговорила ты.
Доминика грустно кивнула.
— В общем-то, да. Способности Джулианы и Марианы должны сработать правильно.
Каждый надеялся на лучшее, хоть и не показывали это.
С этой минуты прошло ещё полтора часа, которые ты провела с родными. Они обнимали тебя, целовали, даже ругали, но все равно были рады тебя видеть. Ты скучала по ним не меньше.
За три года они не сильно поменялись в лице. Они донимали тебя вопросами о других мирах и ты с удовольствием отвечала. Так же и ты интересовалась их жизнями. Позже ты узнала о смерти бабушки, - главы семьи, два года назад.
Ещё ты им представила своего любимого человека. Тот был смущён, а твои младшие братья и сестры облепили его, хохоча. Карлос их никак не мог отцепить от себя.
— Т/И, — шепнула Тера, показавшись в проёме гостиной, и взглядом указала за угол.
Ты встала с дивана, прервав разговоры с родней, и вышла.
Как только ты завернула за угол, ты оказалась в чьих-то объятиях. Сильные руки сжимали твою спину, а голос шептал "Прости".
Это был Тео. Он поправился и готов просить прощения годами. Ведь он погубил твоего брата и не только его.
Ты слегка приобняла его в ответ и услышала тихие всхлипы и твои щеки намокли от чужих слез.
— Т/И, я знаю, ты вряд ли когда нибудь простишь меня. — оторвался он от тебя, положив руки на твои плечи, — Это непростительно. Умоляю, дай мне шанс. Я изменюсь! Клянусь!
— В этом есть и моя вина, Тео. Я сделала тебя таким. — призналась ты.
— Нет, нет. В этом только моя вина. — начал он, но ты перебила.
— Я тебя уже воскрешала. Только ты не помнишь этого. Я сломала тебе психику этим. Прости.
Твои щеки были мокрыми теперь уже не от чужих слез, а от собственных.
— Что ты? Т/И? Нет, ты хотела как лучше. Я должен был как-то контролировать себя.
— Если бы ты не лез на то дерево...
— Какое? — не понял он.
— Ты упал с большой высоты. Так и погиб.
Тео снова обнял тебя, а ты в ответ.
Казалось, обиды простыл и след.
Только вопрос "Простить или нет?".
Автор, мать вашу, оказывается поэт.