Часть 3
— Анастейша, меня пугает, когда девушка плачет после секса. Ты делаешь это не в первый раз, я слышу тебя в ванной. Что происходит? — Кристиан подходит ко мне, осторожно обнимает за плечи, и мне жутко хочется оказаться в его крепких объятиях, но этого делать никак нельзя.
«Прости, я просто не могу выкинуть бывшего из головы. Кстати, он твой брат».
— Тебе кажется, Кристиан...
— Сколько ночей подряд мне уже кажется? В самолёте ты не плакала, и это был единственный раз... Анастейша, то, что происходит между нами — не насилие. Если тебе больно, неприятно, не хочется, ты просто можешь сказать «нет»!
— У нас хороший секс, и мне он нравится. Мы пытаемся завести бриллиантового малыша, не забыл?
— «Бриллиантового малыша»? - Кристиан усмехается, всё же отпустив меня, и я глубоко вдыхаю слишком раскалённый воздух. Он всегда такой, когда Грей рядом со мной.
— Его отец — Кристиан Грей, а дедушка — Рэймонд Стил, они соседи в списке Форбс. Конечно, это будет более чем золотой ребёнок.
Господи, останови это. Я больше не могу.
— Скоро мы вернёмся в Сиэтл. Я снова перестану появляться дома, и ты снова сможешь быть счастливой в своих отношениях с тем, кто наставил синяков на твоей груди, — Кристиан рычит на меня, слишком крепко сжав мои плечи, но он резко отступает. — Если я тебе настолько противен, займи другие апартаменты. Но между нами контракт, Анастейша. Ты должна мне ещё два с половиной года брака и сына, генетически родного мне. И я иду тебе на встречу, если ты забыла.
— Я не забыла. И ты не...
Вот же чёрт.
Грей оставляет меня в нашей спальне, громко хлопнув дверью, и мне снова чертовски сильно хочется плакать.
Говнюк!
Я скучаю по Элиоту. И он по мне тоже... Я была так уверена в себе, в своём решении послать его ко всем чертям, а его сообщение:
«Самая большая ошибка в моей жизни — отпустить тебя. Позволить тебе дать клятвы, хоть и фиктивные, другому. Отпустить тебя с этим другим в отпуск, из которого он хочет привезти тебя в хороших отношениях с ним, и беременную его сыном.
Когда ты должна быть беременна моим ребёнком. Когда ты должна обнимать меня по утрам. Когда это я должен заваривать для тебя „нахальный фрукт", когда ты читаешь очередную книжку.
Когда я должен любить тебя, и любить искренне, Анастейша. Как я и люблю.
Прости, что я допустил это. Я всё исправлю»... Оно просто сломало меня.
Я выла от боли, раздирающей меня изнутри, я действительно билась в истерике, орала на весь номер, и... Искала свой паспорт, желая просто сбежать от Грея-младшего, но не нашла его. Как-то успокоилась. И уже одиннадцать дней живу, каждый раз, как остаюсь наедине, перечитывая сообщение от Элиота.
А сейчас и Кристиан меня бросил.
Кристиан не мой «запасной аэродром», но когда он рядом, я чувствую себя лучше. До того момента, как мне приходится раздвигать перед ним ноги, мне с ним безумно хорошо, будто я знаю его уже много лет, и он мой лучший друг.
С ним очень хороший секс.
Но стыд разрывает меня на части, и перед ним, и перед Элиотом. Кристиан испытывает симпатию ко мне, я вижу это, он так романтичен и нежен со мной, но... Но Элиот сказал, что любит меня. И я его тоже люблю.
Мне ведь только стоит сказать, и отец выплатит Грею «неустойку», всё уладит, лишь бы я была довольна. А я... А я уничтожаю сама себя, живя на обоих братьев. Бросив сама себе вызов.
Для красоты картины, можно переспать с их сестрой. Увести Каррика Грея — слишком гнусно даже для такой дешёвки, как я. Грейс, мама Грей, замечательная! И мне заранее стыдно перед ней, что же будет, даже если я пройду через всё это дерьмо, что сама же и придумала для нас троих, завершу брак с Кристианом, и буду вместе с Элиотом?
И снова я вою от боли, сидя на полу нашего шикарного номера. Обнимаю подушку, так приятно пахнущую моим мужем, и не знаю, как мне снова стать целой.
Я глупая, глупая, глупая!
А ребёнок? Я же никогда не смогу бросить своего малыша, но и Кристиан никогда не отдаст мне, не уступит своего наследника.
К чёрту это всё. С Элиотом нужно повременить, но с Кристианом — разорвать все отношения. Прямо сейчас.
За полгода до меня это же не дошло, даже в голову не приходило!
— Господи, как же мне больно... — верещу, затыкаю собственные визги подушкой, но это не спасает от главной проблемы: дверь в спальню тихо щёлкает, и Кристиан застаёт меня в столь прекрасном положении. — Уйди. Я очень тебя прошу, не надо...
— Иди сюда, — Кристиан опускается на пол рядом со мной и сажает меня к себе на колени, осторожно укачивая и позволяя выплакаться. Боже мой. — Ты любишь его?
— Я...
— А он тебя? Если он знает, что ты любишь его, почему ты здесь, Анастейша?
— Поэтому так больно... Поэтому так стыдно, Кристиан. Столько слов, просьба дать «лишь знак», а я — целый шанс, и ничего. Пустые сообщения с обещаниями. С такими словами, которые просто ломают меня.
— Он тебя недостоин. Нужно делать хоть что-то. Ещё две недели назад мы с тобой были чужими друг другу, а сейчас ты знаешь обо мне если и не всё, то многое. Я теперь знаю тебя.
— Это другое...
— Это не другое. Я захотел узнать тебя — я создал для этого все условия.
Это так. Я теперь знаю, какой сорт кофе, и каким именно способом приготовленный, пьёт Кристиан. Он знает, что я люблю некрепкий черный чай. Я знаю его размер и странную привычку чистить зубы после завтрака. Знаю, что у него потеют ладони, когда мы в лифте, ему не нравятся замкнутые пространства. У нас похожий юмор... И мне очень нравится его слушать, но и молчать с ним очень комфортно.
Наверняка он так же выучил и меня. Я ещё никогда не ощущала себя одинокой, мне не было страшно, за время нашего отпуска. Везде Кристиан поддерживал меня, держал за руку и помогал сойти или подняться, а на высоте — прижимал к себе, буквально одной рукой оберегая.
А от Элиота — только сообщение, что бы было, если бы... Они похожи с Кристианом, они братья, это очевидно, но... Но сейчас я в руках Грея-младшего, и он не намерен меня выпускать. Я чувствую это. Ощущаю через те поцелуи, что он оставляет на моих мокрых от слёз щеках.
Да не хочу я ничего рвать с ним. Он замечательный!
Элиот не писал мне почти две недели.
Я должна ценить то, что имею...
— Мне очень больно и обидно, что я так реагирую на него. Что позволяю вытирать об себя ноги, и то когда ему скучно.
— Ты замечательная, Ана...
— И он знает это, но — ничего! А я хочу быть любимой... Не девчонкой на одну ночь, на один брак, а...
Мой телефон вибрирует, звонит этот проклятый козёл, из-за которого я сейчас рыдаю на руках его брата, и я прячу телефон в карман, молясь всем богам сразу, что Кристиан не прочитал имени.
— Это он?
— Да.
— Ответишь?
Отвечу! Конечно!
— Привет, малышка, — встаю возле окна и убавляю динамик на минимум. Кристиан устроился на нашей постели, непрерывно наблюдая за мной, и мне чертовски неуютно. — Как ты?..
— Почему это твой первый звонок за две недели? Почему ты говоришь мне такие вещи, а потом исчезаешь?
— Ана...
— Неужели я не стоила одного лишь разговора с Кристианом? Он такой хороший, а из-за тебя я делаю больно уже нам троим.
— Ты спала с ним? — это одновременно и вопрос, и утверждение. Проклятие.
— Да. И мне было чертовски хорошо. И это не месть тебе, я этого хотела. Мне больно и обидно, что это не ты обнимаешь меня, прижимая к себе так крепко, оберегая, когда видишь, что мне дискомфортно на высоте, например.
— Прекрати!
— Мне нравится быть любимой. И лучше я изо всех сил постараюсь ответить взаимностью ему, — я немного приукрашиваю, Кристиан явно неровно дышит ко мне, но это не любовь. Пусть так. — Чем ждать какого-то чуда от тебя. Но это ложь, если я скажу, что мне не больно, и я не люблю тебя...
Мне так хочется произнести его имя.
— Ты всё сказала?
— Наверное...
— Не вздумай даже привыкать к нему. Я заберу тебя у этого мелкого засранца, и ничто меня не остановит. Ты будешь моей, Анастейша.
— Я бы уже больше года могла бы быть твоей. Оставь свои пустые слова при себе. Пока, — сбрасываю вызов и выключаю телефон.
Кристиан внимательно слушал, я знаю.
Я выглядела крутой и сильной. Ну и что, что снова забираюсь на руки к Грею-младшему, уже даже не желая плакать, но просто побыть в его руках.
— Ты очень красивая и милая девушка, Ана. Он просто трус, а ты действительно достойна лучшего... — «лучшего». Лучшего между тобой и твоим братом.
Господи.
— Я не хочу возвращаться в Сиэтл. Я уже ничего не хочу.
— У меня тоже были тяжёлые отношения. У меня была девушка, у нас было «всё серьёзно». И она бросила меня за день до помолвки, уйдя от меня к моему брату. Я не знаю, как я простил его, но её я не прощу никогда... Они долго не продержались, около полугода. Я злорадствовал. Так что я знаю, как больно может делать любовь, и как необходим человек, что просто обнимет тебя в такой момент.
Это не та информация, что поддержит меня.
Я не имею права делать Кристиану так больно...
О, господи.
Элиот — скотина.
«Я заберу тебя у этого мелкого засранца». Я не вещь. И я не тварь, чтобы так поступать.
— Ты очень хороший человек, Кристиан Грей. Извини, что взваливаю на тебя свои проблемы...
— Пойдём, прогуляемся? Тебе нужно отвлечься.
— Я хочу сладкой ваты.
— Пойдём, найдём тебе сладкой ваты, маленькая Ана Стил.
— Я Анастейша Грей. Миссис Кристиан Грей.
— Меня это заводит.
— Я знаю.
И я первая целую Кристиана в губы, одной рукой обняв за шею, а другой — лохматя его красивые медные волосы.
Вряд ли мы пойдём гулять, но, что-то мне подсказывает, что это будет тот самый, долгожданный для Кристиана, секс, после которого я не буду плакать.
Давай отомстим Элиоту вместе, Кристиан.
Я хочу быть счастливой вместе с тобой.
Он этого заслуживает.
Мы с тобой этого заслуживаем.