Первый урок
Я всегда считала, что ничто в Хогвартсе уже не способно меня удивить.
Шесть лет — больше, чем половина моей жизни — я провела в этих коридорах, с их сквозняками, разговаривающими портретами и лестницами, у которых, кажется, всегда был собственный план. Я знала, в каком шкафу можно спрятаться от Филча, в каком закутке библиотекарь мадам Пинс прячет запрещённые книги, и какой угол на седьмом этаже заставляет стены шептать, если к ним прислониться.
Но всё изменилось в тот самый момент, когда я вошла в класс Защиты от Тёмных Искусств в первый день последнего курса.
Он стоял у окна. В спинке его фигуры было что-то настороженное — как будто он наблюдал за чем-то снаружи, готовый к угрозе, которую никто не видел. Пальцы левой руки едва касались подоконника. Одежда тёмная, почти неотличимая от чёрной мантии, но без намёка на небрежность. Всё выверено. Контроль сквозил в каждом его движении.
— Проходите, — произнёс он, не оборачиваясь.
Голос. Резкий, но не грубый. Заставлял замолчать мгновенно, будто шепчущий ветер, в котором можно различить железо.
Я заняла место в третьем ряду, рядом с Кассандрой, которая, кажется, тут же потеряла дар речи. Остальные студенты шептались: "Это же Теодор Нотт", "был в Слизерине", "работал с Авроратом", "говорят, он изучал чёрную магию, но вышел сухим". Я слышала эти разговоры и до начала года — шёпот среди старших, намёки от преподавателей. Новый профессор. Молодой. Странный выбор.
Он повернулся к нам только после того, как дверь закрылась за последним студентом.
— Я — профессор Нотт. Защита от Тёмных Искусств. Этот курс — последний для вас. — Он провёл взглядом по классу. — И для кого-то, возможно, последний вообще.
Несколько человек неловко усмехнулись. Я — нет. Он не шутил. Я чувствовала это кожей.
— Я не буду читать вам теорию, которую вы и так забыли. Мы начнём с практики. Немедленно. — Он щёлкнул пальцами, и доска сама написала "Оборонительные чары: разоружение, щиты, отражение". — По двое. В круг.
Я встала. Склонила голову, поймав взгляд Кассандры, и шагнула вперёд.
— Вы, мисс... — он остановился, — ...Фейрвуд?
— Да, — кивнула я, — Алетта Фейрвуд.
— С мистером Торном. На центр.
Он наблюдал, как я поднимаю палочку. Его глаза — серые, почти прозрачные, изучали меня с холодной точностью, как будто я — не человек, а эксперимент.
Когда я отбила первый заклинание Тома, он кивнул. Когда я нанесла контратаку, выпрямив плечи, я заметила, как один уголок его рта дёрнулся — не в улыбке, нет — скорее, в признании. В вызове.
А когда я, сделав шаг назад, взглянула на него в упор — впервые по-настоящему — меня кольнуло в груди. Не страх. Не злость.
Что-то другое.
— У вас неплохие рефлексы, мисс Фейрвуд. Но слишком самоуверенны.
— Или слишком честна, — бросила я, чуть приподняв подбородок.
— Это черта, от которой часто умирают первыми, — холодно ответил он.
И тогда я поняла: этот год не будет таким, как остальные.