Уволена
— Милая моя,— на меня упал острый и очень усталый взгляд Виктора Анатольевича, сидящего в кожаном кресле напротив меня, — У меня больше нет возможности закрывать глаза на твои прогулы и не выполнение должностных обязанностей.
Мужчина изредка встречался со мной взглядом, слегка покачиваясь в кресле. Его статную фигуру обрамляли лучи заката, придавая его синему пиджаку фиолетового оттенка.
— Виктор Анатольевич, но вы ведь не можете меня так просто уволить, — взвыла я, наклонившись к мужчине и пристально смотря в его голубые глаза. — Вы ведь прекрасно знаете о моем положении, мне сейчас, как никогда нужны эти деньги. А вы теперь из-за пары прогулов, прошу заметить, по достаточно уважительной причине, собираетесь меня уволить? — Я до последнего не теряла надежды, надеясь, что как и обычно начальник расколится и сжалится над бедной студенткой,
которой действительно безумно были необходимы деньги.
— Саша, — его рука легла на мою, а во взгляде читалась нежность и ласка, — На самом деле мы с тобой можем кое-как договориться.
Поначалу я восторженно хлопала ресницами, как глупая овечка, ожидая его условий, однако взгляд мужчины стал коситься куда-то вниз, а на лице появилась глуповатая ухмылка.
Лишь, когда мускулистые руки Виктора сомкнулись на рубашке и поочередно начали расстёгивать маленькие пуговицы, я не выдержала и сорвалась с мягкого кресла.
— Какой же вы подонок! Все вы озабоченные животные! — Кричала я, вылетая с кабинета бывшего начальника. Впервые мне предлагали такое, я почувствовала себя какой-то девушкой лёгкого поведения, оплатой за пару часов с которой была работа.
Уже знакомые мне клиенты, сидящие за столиками нашего кафе, удивлённо косились в мою сторону, не понимая, в чем же дело. Петя по-прежнему стоял у барной стойки, протирая уже давно чистые бокалы. Заметив меня, что, как пуля, вылетела из-за угла, мигом вышел с рабочего места, останавливая за руку.
— Эй, Сашка, что он тебе сказал? — кудрявый парень серьезно взглянул на меня своими карими глазами, отведя в сторону от посторонних лиц.
— Я уволена, — гордо проговорила в ответ, нисколько не стесняясь этого. Как-никак лучше быть уволенной, чем остаться работать такой ценой. К тому же, кто мог бы дать гарантию, что после всего этого Виктор оставил бы меня работать.
— Вот козёл! — Нахмурился парень, оглядываясь на дверь кабинета начальства. — Я сам от него уйду, посмотрим, где он в час-пик будет искать новую официантку и бармена.
— Петь, ты хороший друг, но не глупи только. А я все равно собиралась подыскать что-нибудь более высокооплачиваемое. Даньке через месяц должны делать новую операцию, родители собирают деньги, не хватает ещё около пятнадцати тысяч.
— Я понимаю, ты любишь его, хочешь помочь, но будем реалистами, не сможешь ты столько заработать, с учётом твоего возраста и оставшегося времени, — рассудительно проговорил парень, оглядываясь на людей, что стояли у барной стойки, возмущаясь.
— Но и опускать руки я не намерена, в конце концов, должны же хоть где-то пригодиться навыки игры на пианино. Буду давать уроки, — Подметила я и, постучав Пете по плечу, двинулась к выходу с кафе.
— Музыкой ты уж тем более не заработаешь столько, не тот век, — махнул рукой кареглазый, и пошел на рабочее место, где давно стояли злые клиенты.
— Вот увидишь, все у меня выйдет!
Захлопнув за собой дверь, я пошла по красочным улицам небольшого городка, в котором училась и попутно работала. Год назад у меня был выбор – оставаться в родном городе и поступать в технический институт на инженера или ехать в соседний городок, что был крупнее нашего, и в котором было больше возможностей и вариантов. Переехав в другой город, я поступила на дизайнера, мысленно мечтая стать эстрадной певицей.
Родители долго не желали отпускать меня в чужой город, угрожая плохими компаниями, на которые я смогу наткнуться и большими неприятностями, связанными с ними. В итоге мама сдалась, а папа позволил мне самой решать свою будущую жизнь, за что я была им премного благодарна.
Ещё в первые дни учебы я познакомилась с Даней, который оказался очень добрым и приятным парнем. Этот светловолосый паренёк сразу же начал уделять мне знаки внимания, в конце концов, добившись своего. Спустя полгода отношений мы узнали, что у Дани рак, а опухоль неумолимо быстро росла. Химиотерапия мгновенно забрала все светлые волоски с его головы и жизнерадостную улыбку с лица.
В апреле ему уже делали операцию, и в середине июля нужна была повторная, которая давала надежды на избавление от этого проклятия. Родители Даниила зарабатывают немного, а помимо денег на операции, необходимо покупать немереное количество лекарств и других необходимых вещей, потому, объединив общие силы, мы трудимся, не покладая рук, стараясь собрать все необходимые деньги.
Улыбаясь прохожим, я не прекращала обдумывать своё увольнение. В чем-то Петя был действительно прав, сейчас не так много ценителей классической музыки, а такой инструмент, как пианино, уже не пользуется былой популярностью. Я и сама не питала к нему непреодолимую любовь, и связано это было с тем, что в детстве меня едва ли не насильно записали в музыкальную школу, в которой я проучилась долгие восемь лет.
Летая в собственных мыслях, я не заметила, как вышла на проезжую часть, не смотря по сторонам, и уж тем более на светофор. Обратно в реальность вернул пронзительный сигнал машины, что с каждой секундой становилась все ближе к моему беззащитному телу. В это мгновение жизнь точно пролетела перед глазами, я впервые ощутила это ужасное чувство, вспомнив, как обманула маму в десять лет и выбросила кашу коту, как пряталась от учительницы под партой в течение полутора часа, развлекая подругу, как в первый раз поцеловалась с мальчиком, что был на год младше. В ступоре я замерла на одном месте, не решаясь дернуться ни в одну, ни в другую сторону. Неужели это и всё? Я собиралась навестить Даню, узнать, как его самочувствие, а на деле, прощаюсь со своей жизнью. Нет, это не был романтический фильм, где ко мне подлетел красавец и вырвал из-под колес машины. Реальность была такова, что прохожие лишь в испуге замерли вокруг, ожидая столкновения. Больше не выдерживая мучительного ожидания, я зажмурила глаза, сжав руки в кулак.
Раздался удар, моё тело, видимо приняло решение, что удар пришелся в него, поклонившись назад. Я раскрыла голубые глаза, удивленно осматриваясь по сторонам. Черная иномарка врезалась в столб в метре от меня. К счастью, никто не пострадал, а водитель машины, открыв дверь, медленно выходил из салона. На остром лице мужчины рисовалась злость, а серые глаза точно пылали огнем.
— Дура, я чуть не сшиб тебя! — Точно лев проревел он, направляясь в мою сторону. Его раздражение было не беспричинным, однако, я ощутила горечь обиды где-то внутри.
— Извините меня, я сама не понимаю, как такое вышло. Задумалась, — оправдывалась перед ним.
— А там разве есть чем думать? — Иронично поинтересовался мужчина, хитро прищурив свои блестящие глаза. Стильный костюм элегантно подчеркивал его спортивное тело, а я же представляла, насколько в нем жарко.
Я была не привыкшая к такому отношению, вне зависимости от того, действительно ли виновата в чем-то, или же это простые насмешки. Взяв волю в кулак, я не желала больше слушать его бряканье.
— Хотела бы заметить, что не только есть чем думать, но и дать вам хорошую пощечину, — фыркнула, недовольно закатывая глаза, — Благодарю за то, что оставили меня в живых, но хамить не стоит.
— Милая, разве я тебе хамил? Ты слишком много на себя берёшь, — его взгляд опустился на наручные часы, и, узнав который час, мужчина сделал пару шагов обратно к машине. — Твоё счастье, что мне нужно спешить. Впредь будь внимательна на дороге, другой переедет и не обернется.
Бросив в меня пренебрежительный взгляд, он сел в машину, и, заведя мотор, двинулся с места.
— И запомни, не нашлась ещё баба, которая будет распускать на меня свои ручонки, — проговорил сероглазый из открытого окна машины и, подмигнув, поехал вдоль дороги, рассекая толщи воздуха.
— Хам! — только и вымолвила я, недоуменно хлопая ресницами. К тому времени он был уже в паре сотен метров от меня.
И без того паршивое настроение было безнадежно уничтожено, а в моих планах ещё был Даниил и поиск новой работы, которая была, как никогда, нужна.
Медленно шагая стройными ногами, спустя двадцать минут я стояла у подъезда Дани, который давно считала своим родным.
Тетя Надя, как обычно, не спрашивая, открыла домофон, и я со спокойной душой поднялась на пятый этаж по небольшой лестнице. У входа увидела обеспокоенное лицо женщины, нервно прокручивающей каштановые короткие волосы.
— Тёть Надь, что случилось? — нерешительно поинтересовалась, чувствуя, как вспотели ладошки.
— Дане сегодня стало хуже. Мы его увезли в больницу. Доктор говорит, что следующие недели две ему стоит побыть там, — покрасневшие от слез глаза и мешки под ними от недосыпанияй и стрессов, придавали женщине болезненный вид. — Саш, я не знаю, что нам делать. Время идёт, а мы по-прежнему не можем собрать необходимую сумму.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — улыбаясь, тихо проговорила я, поглаживая маму Дани по спине. Женщина, одаривая теплой улыбкой, поклонила голову, тяжело вздыхая. — К нему в палату пускают?
— Нет, Саш, сказали, что нужна тишина и покой. — Лишь развела руками тётя.
За этот год в семье Степановых я стала, считай, что родной дочерью, ну или хотя бы племянницей. Тетя Надя порой знала больше о моей жизни, чем родная мама, давая мне советы и всячески стараясь мне помочь. Я понимала, что у меня будут замечательные свёкр со свекровью, однако, сложившиеся обстоятельства убивали малейшие надежды на счастливое будущее.
Рассказать об увольнении я не посмела, потому, отказавшись от чая, пошла домой, а если быть точнее – в общежитие. Там меня ждал серьезный разговор с Танькой Терещенко, которая на прошлой лекции по дизайну подкинула мне флешку с интимными фотографиями, тем самым опозорив перед аудиторией и опустив в глазах преподавателя.
Я этой курочке все перья-то повыдергиваю!