Часть 4: Связь фамильяров
Парадный Зал Малфой Мэнора был ярко освещен. А ещё он был настолько заполнен волшебниками и волшебницами, будто в Хогсмиде объявили спонтанную Щедрую субботу для школьников, и даже слизеринцы не постыдились воспользоваться возможностью наесться и напиться до отвала. Серьёзно. Домашним эльфам пришлось даже доставлять стулья из других комнат, чтобы все с комфортом разместились. Что уж говорить, а Люциус и Нарцисса позвали не то что родственников и друзей, а всех знакомых (читай: всех выпускников Слизерина). Так что здороваться Малфою младшему пришлось даже с семиюродной тётей соседа через левую пятку кузена из Нидерландов по маминой линии. К счастью, Драко уже стоял рядом с алтарем, покрытым изумрудным шелком. Огоньки под потолком освещали его белые волосы, и те как-то причудливо переливались. Как разлитый на солнце бензин, только белый. Не зря присутствующие восхищённо перешёптывались: в этот момент он казался принцем. Тёмно-зеленый строгий костюм идеально сидел на нём, делал и без того изящное тело более стройным. Пантера же лежала на алтаре. Единственным знаком того, что зверь жив, было мерное движение шелковистой груди. Он был одурманен специальными травами перед церемонией и погружен в глубокий сон, чтобы сама церемония могла пройти без массового кровопролития. Возле алтаря с животным стоял очень древний на вид волшебник в ритуальном одеянии. Казалось, его морщины помнят ещё Мордреда и Моргану. Он заунывно читал слова обряда, постепенно приближаясь к самой важной части. Драко же особо не вслушивался, неловко переминаясь с ноги на ногу. Новые жёсткие сапоги из драконьей кожи неприятно давили на пальцы, и он уже кучу раз пожалел, что не надел другую пару. Но тогда его образ был бы не таким идеальным. От неприятных ощущений его отвлёк блеск ножа в руке старого хрыча волшебника. Тот плавно провел стальным лезвием по плечу большого кота, и животное, вздрогнув, снова погрузилось в глубокий сон. В зале этого не заметили, а вот проводивший церемонию старик сильно напрягся. Драко, к собственному удивлению, был спокоен как удав. Он уверенно протянул правую руку за ножом и быстро резанул по ладони. Кровь стекала по руке тонкими струйками и уже начала капать на пол. Поразительный контраст насыщенно-красной крови с бледной кожей. Глубоко вздохнув, он положил руку на точно такую рану, украшающую плечо пантеры. Мышцы скользнули под его ладонью, когда пантера снова вздрогнула от прикосновения. — Драконис Люциус Малфой, ты считаешь этого зверя своим? — ровно и безэмоционально спросил древний волшебник. — Да, — слова дались Драко просто, его голос эхом разносился по залу. — Кровь твоей крови? — Кровь моей крови, — ответил Драко, игнорируя зуд, быстро нарастающий в ладони. — Магия к магии? — Моя магия к его магии, — вызубренные строки плавно текли из его губ. — Душа к душе? — Моя душа к его душе. Неприятные ощущения в ладони усилились, покалывание поднялось выше по руке. — Ты даёшь ему новое имя.? — Я нарекаю его… Дэмиан. Ладонь блондина уже горела, когда волшебник кивнул, как будто его одобрение имени было важно для Драко. — Узы из крови, связанные сталью, — произнёс священник на кельтском. — Мы связаны навеки, связь священна, — ответил Малфой. Самое важное и тяжёлое было позади, осталась только заключительная часть. Сущая формальность, которая создаст торжественную атмосферу. Как выразился Люциус. С маленького столика за алтарём смахнули шелковую ткань, открыв на всеобщее обозрение кольцо и ошейник. Аккуратным движением кольцо было надето на палец, запачканный кровью. Ошейник потребовал немного больше усилий. Хотя, когда старому волшебнику помогли двое мужчин, ему наконец удалось надеть ошейник на шею животного. С оглушительным щелчком ворот закрылся, одновременно исчез зуд, и Драко почувствовал, как будто в его голове открылась новая дверь. Медленно обернувшись, он столкнулся взглядом с толпой людей, наблюдающих за ним, и слегка ухмыльнулся, прежде чем отпустить им аккуратный поклон. Немедленно зал наполнился хлопками, а люди поспешно поднялись, чтобы поздравить его с успехом церемонии. Стоя между родителями, Драко смотрел на кольцо вокруг пальца. Сделанное из серебра, оно было спроектировано так, чтобы быть похожим на змею, положившую голову на хвост, а в её клыках был большой изумруд. Ошейник, висящий на шее теперь его пантеры, был очень похож: тонкий, с россыпью изумрудов меньшего размера, покоящихся в витках переплетающихся между собой змей. Взглянув на алтарь, он увидел, как несколько домашних эльфов перенесли из зала дремлющее животное, исчезнув тихо, не привлекая лишнего внимания. Тихо вздохнув, Драко пожал руку еще одному другу своего отца и натянуто улыбнулся. Празднование связывания его с фамильяром, вероятно, займет всю ночь, а значит, он снова был вынужден пожимать руки тем людям, которых он либо ненавидел, либо не знал. Это будет очень долгая ночь. *** Гермиона неудержимо рыдала в руках Рона. Правда, он не так уж хорошо её утешал, пребывая в таком же шоке. Члены Ордена стояли вокруг маленькой кухни Норы. У всех были тени под глазами, но вот по большинству было явно видно, что они не спали в течение нескольких дней. Никто не проронил ни слова, боясь нарушить тишину, которая наполнила дом и, казалось, эхом пронеслась за его пределами. — Он просто исчез, — заявил «Бешеный глаз» Муди, — все его вещи всё ещё в доме, даже палочка. Сунув руку в карман пальто, которое он носил, сколько себя помнил, волшебник осторожно положил тонкую палочку на стол. Полированная древесина отражала лунный свет, пока лежала среди пустых чайных чашек и тарелок. Как будто обвиняя всех собравшихся вокруг неё в произошедшем. — Гарри никогда бы не пошёл никуда без своей палочки, — прошептал Рон, протягивая руку вперед и позволяя указательному пальцу невесомо коснуться палочки в пустой ласке. Угрюмые кивки согласия всех членов Ордена привели к возобновлению тишины на кухне. — Что-то случилось с Гарри, ах, бедный, бедный мальчик! — Миссис Уизли взвизгнула, разразившись шумными рыданиями и сжимая крепче в объятиях своего мужа. Гермиона и Джинни мгновенно последовали за женщиной, и их совместные рыдания громко звенели в тишине кухни. Когда все подавленные и разбитые разошлись по кроватям, Нора молчала, за исключением шепота утешения и тихого обсуждения планов и возможностей. *** Гарри проснулся и обнаружил, что лежит на толстой подушке в одной из самых больших спален, которые он когда-либо видел. Первые лучи утреннего солнца только пробивались сквозь шторы. Неуклюже, будто после ящика огневиски, он поднялся на лапы и почувствовал, как тонкая цепочка вокруг его шеи сместилась. Но вместо того, чтобы доставлять неудобства и больно цеплять шерсть, она двигалась, как жидкость, плавно перетекая и принимая нужную форму, скорее держась, чем сдерживая. Его взгляд тут же скользнул по телу, раскинувшемуся на кровати. Тихо скользя вперед, он посмотрел на теперь уже своего хозяина, который спал на боку, одну руку перекинув через кровать, в то время как другая была спрятана под его головой. «Поднимайся, хозяин. Стоп… Когда, черт возьми, я начал звать Малфоя хозяином? Я имею в виду, он же бо́льшую часть времени самый настоящий мерзавец, как так?!» Да, были времена, когда Драко представлялся Поттеру ангелом во плоти. Буквально пару минут, пока не раскрывал рот и не начинал говорить, портя всю идиллию. Трудно признавать, однако с эстетической точки зрения Малфой был образом совершенства в сознании Гарри, но иногда он мог быть маленьким демоном, бесячим исчадием ада. Как будто лично сам Сатана (читай Люциус) послал его сюда с миссией сводить Гарри с ума. Покачав головой от своих мыслей, зверь снова посмотрел на Драко, который только начал шевелиться под настороженным взглядом. Вот его веки задрожали, блондин открыл серо-голубые глаза, но вся сонливость из них тут же улетучилась. Малфой младший подорвался и, как средство защиты, схватил подушку, сопровождая свои действия душераздирающим криком, способным разбудить мёртвого.