Погружение
Каждое утро Бриана вставала, как будто подчиняясь чьему-то приказу, выполняя рутинные действия, будто всё происходящее — не её жизнь, а чужая. Вглядываясь в своё отражение в зеркале, она не могла понять, кто это. Лицо чуждое, глаза пустые. Работать в кафе стало чем-то похожим на существование без реальной жизни. Она выполняла свои обязанности, как автомат, убирая, разливая напитки, без интереса к тому, что происходило вокруг. Глаза её не задерживались на людях, она избегала общения, как могла. Трудности не исчезали, но она будто стала частью этого мира, не воспринимая его.
Пэйтону не было видно, и эта мысль на мгновение давала какое-то странное облегчение, хоть и оставляла пустоту. Она не могла понять, почему именно его отсутствие пробуждало в ней не боль, а некоторое ощущение покоя, но так было. Он больше не звонил, и её это устраивало. Она не была готова к тому, чтобы он снова вмешивался в её жизнь. Так было проще.
Каждое движение на работе повторялось снова и снова, как в каком-то зацикленном сне. Но, несмотря на механичность её действий, в голове крутился круг мыслей. О Пэйтоне. О том, как он помог ей, как она чувствовала себя с ним в его доме, как беспокойство о её судьбе таяло в его глазах. И это всё. Она не хотела этим думать, но мысли обрывались на этом и возвращались снова. Бриана не могла понять, почему ему было не всё равно. Она — просто девушка, потерявшая всё, а он был кем-то, кто жил своей жизнью.
К концу дня она возвращалась домой, шаги её были тяжёлыми, как будто каждый шаг вёл её всё глубже в неизвестность. Дом встречал её запахом алкоголя и сигарет, всё было как всегда. Она проходила в коридор, даже не замечая его, стараясь не думать о том, что в комнате её ждёт Джек. Всё было по-старому — пусто, мрачно и чуждо.
Скоро она окажется в своей комнате. Она заходила в неё без особых эмоций, лишь чувствуя привычное беспокойство. Процесс был всегда одинаковым: снять обувь, переодеться, зайти на кухню, налить воды. Всё точно по расписанию. И потом — душ. Вода, скатывающаяся по телу, как слёзы, которые она не могла или не хотела выплакать. Душ стал её единственным спасением от всего этого. Здесь, под водой, она не чувствовала боли, и на мгновение казалось, что всё можно забыть.
Всё, что следовало после, было знакомым — она шла обратно в свою комнату, ложилась в постель, стараясь закрыться от всего, что её окружает. Так не было никогда раньше. Она не могла понять, как это произошло, почему даже её комната стала неуютной. Даже здесь не было укрытия от мыслей, которые не оставляли её ни на минуту.
Она лежала в постели, вперившись в потолок, мысли снова возвращались. О Пэйтоне. О том, как он предложил помочь, как он сказал, что приедет. И это снова не отпускало её. Но разве она заслуживала такой помощи? Почему он помогал ей? И самое страшное — не хотел ли он, чтобы она что-то чувствовала? Бриана закрыла глаза, пытаясь избавиться от этого всего. Она же не хотела быть ничьей слабостью. Она не могла позволить себе зависеть от кого-то.
Но мысли о том, чтобы уехать, тоже не покидали её. Она думала о своей 18-летней возрасте, который станет её спасением. Тогда всё изменится. Она уедет. Бриана была уверена, что должна уехать. Но куда? Она не знала. Этот дом, эта жизнь — всё было чуждо. Но она должна была это пережить. Просто пережить и ждать.
Прошло несколько часов. Она снова вернулась в свои привычные мысли. Никаких изменений. Она сидела в своей комнате, почти не двигаясь, и ждала того, что должно было произойти.