Маскарад

Спустя 7 дней...

Родители Эммы никогда не разочаровали. Скорее наоборот – восхищали своей стабильной отстраненностью к старшей дочери. Конечно, если дело касалось образования, денег и безопасности, они делали все возможное, чтобы открыть дорожку к «светлому будущему». Именно так Эмма Миллер попала в престижную академию Стэнжвиль в небольшом городке, окруженным лесными полянами.

В сопровождении водителя, Эмма не чувствовала себя настолько одинокой, как могло бы показаться на первый взгляд. Последняя встреча с друзьями показала, что вряд ли они увидятся снова, чему она была даже рада. Ее школа считалась одной из самых престижных в стране и набирала детей из богатых семей. Школьники в этом месте подразделялись на достаточно примитивные классы: богатые спортсмены, богатые неудачники, богатые умники и богатые красотки. Эмма Миллер состояла в последней группе, где притворство считалось наиглавнейшим качеством. Именно с помощью этого качества Эмма нашла себе «друзей», чтобы хоть как-то укрепиться в сообществе и не попасть в категорию «богатые неудачники».

Аманда и Джон Миллеры не собирались приезжать к дочери слишком часто. Хоть Джон и беспокоился о дочери, но предпочитал делать это на расстоянии, подальше от проблем. Поэтому по большей части воспитанием старшей дочери занимались няни.

«Детка, ты доехала? Я соскучился. Та ночь была незабываемой...», — написал «богатый спортсмен», которого Эмма бросила сразу же, как получила документы о поступлении в академию.

Эмма закатила глаза и на легком выдохе нажала «заблокировать номер».

Взглянув на густые деревья, Эмма увидела табличку с надписью «40 км до Бидж Лоу».

«Меня заселили во второй корпус, зубастик. Надеюсь, что не увидимся, целую».

В этот раз короткое сообщение оставил Даниель. Противный мальчишка, так называемый «сын маминой подруги» или «Эмма, посмотри какой Даниель умный мальчик. У него двести золотых медалей по шахматам и сто по плаванию, почему ты так не можешь?».

Даниель и Эммы вынужденно мучились в компании друг друга на протяжении восемнадцати лет. Так вышло, что их родители — близкие друзья еще со студенческих времен. Джон Миллер считал, что Эмма и Даниель автоматически считаются лучшими друзьями в таком случае. К сожалению, или счастью, чуда не случилось. Зато произошло обоюдное решение Миллеров и Такеров о поступлении их детей в академию, в которой сами учились когда-то.

Водитель молча остановился рядом с контролером, который, как показалось, не очень-то вежливо попросил у них документы.

— Прибыла Эмма Миллер... Вас понял, ожидаю, — сказал в служебный телефон и после обратился к гостям. — Дальше сопровождающим нельзя. Прощайтесь здесь. Скоро подойдет куратор и поможет с вещами.

Четыре чемодана и три сумки чудесным образом оказались в руках улыбчивого куратора по имени Бэн. Она попыталась выхватить ручку чемодана, но тот воспротивился. Эмма видела, как ему было тяжело.

— Ну что, попрощались? — спросил Бэн, и только позже понял, что из сопровождающих с Эммой только водитель, который неловко переводил взгляд с одного куста на другой. — Понял. Тогда можем идти.

Пройдя через ворота, Бэн озадачил новоприбывшую вопросами. Эмма же старалась одновременно отвечать и рассматривать все, что попадалось на глаза.

— Жаль, что вы опоздали, Эмма. Вчера было заселение второго корпуса. Я провел новеньким небольшую экскурсию, многим даже понравилось.

Мистер Бэн остановился и поставил груз на землю.

— Лучше уж я помогу. Там тяжелая техника, с которой лучше нужно быть поаккуратнее.

— Не вздумайте! Девушки не должны таскать тяжести.

Совсем рядом с ними остановился черноволосый парень. Он вынул наушники и что-то принялся строчить в телефоне. В другой руке он нервно перебирал ключи от машины.

Эмма сразу обратила внимание на его мускулистые руки. В какой-то степени у нее был фетиш на парней, которые могли похвастаться рельефом. При этом чересчур накаченных она побаивалась.

Бэн поставил вещи и чуть ли не побежал к парню. Они о чем-то договорились, пока Эмма в одиночестве рассматривала территорию.

— Нашел нам помощника, — торопливо пробормотал мистер Бэн.

Черные волосы парня слегка прикрывали его темные глаза, которые буквально залипли на вырезе короткого топика под рубашкой Эммы.

Парень взял сумки, которые на вид казались тяжелее остальных. Эмма завороженно наблюдала, как напрягаются его мышцы.

— Что в этих сумках? Тонна косметики и прочей ерунды?

— Три видеокамеры, два ноутбука, бесконечное количество проводов, два штатива, микрофоны, линзы...

— Я понял, можешь не продолжать, — скучающим тоном произнес он, аккуратно взявшись за сумки.

Эмма не заметила, как парень ловко завуалировал удивление. Подавлять эмоции и прикрывать их безразличием получалось у него вполне сносно.

— Так что по поводу экскурсии? — девушка прочистило горло и прошла вслед за мистером Бэном.

— Точно-точно, экскурсия, которую вы пропустили. Так... Попробую кратко рассказать. Общежитие наше отличается от других в стране. Правда, назвать это место общежитием то же самое, что обозвать камень кирпичом.  Кстати, у меня тут дом в частном секторе из кирпича...

— Может лучше про общежитие? — сказала Эмма и услышала, как рядом идущий парень усмехнулся. Эмма кинула на него грозный взгляд.

— Точно-точно! — снова сказал куратор. — Здесь можно найти все для комфортной жизни. Зона барбекю, спортивная и зона отдыха — просто сказка! Было бы такое в мое время... У нас то совсем все не так было, мы о таком могли только мечтать.

— Как здорово, — вздохнула девушка, явно раздраженная ситуацией. Она не хотела здесь находиться, как и выслушивать о жизни мистера Бэна. — Так что здесь еще есть?

— Всего в городке четыре корпуса, — начал он даже не подозревая, что его собеседница не в лучшем расположении духа. — На этой территории располагается только три корпуса, как вы уже знаете. Вы, наверное, очень хотите жить в первом корпусе? Обычно все первокурсники хотят остаться именно там.

— Я даже не знаю полное название академии, — сказала Эмма. — Мне плевать в каком корпусе я буду жить, ведь предпочла бы вообще здесь не находиться.

— Очень странно! — восторженно воскликнул он, все также не теряя своего добродушия. — Наши студенты обычно так не говорят. Ладно... Предупрежу вас о правилах, которые здесь лучше бы соблюдать.

— Что будет, если я нарушу правила?

— Вам, леди, прилетят штрафные баллы, которые будут учитываться в касте. Опережу вопросы по поводу касты — это вам объяснит куратор группы. Так-так... Спортом заниматься исключительно в специально отведенной зоне. Жарить барбекю, читать и рисовать в зоне отдыха. В лес без моего разрешения не выходить ни в коем случае!

Эмма оглянулась. Просторная территория была ограждена металлическим забором. Все калитки открывались с помощью магнитного ключа, либо через диспетчера. За ограждением находился густой лес, в который Эмма уж точно бы не хотела попасть. Слишком уж он густой и темный на вид.

Три «башни» в стиле модерна отчетливо выделялись на фоне сооружений пониже. Одна из них была немного выше — скорее всего именно в этот корпус хотело попасть большинство студентов.

— Где находится четвертый корпус?

— Поближе к частому сектору — примерно час езды отсюда.

Бэн открыл магнитным ключом стеклянную дверь корпуса. Парадная комната открывала вид на декоративные цветы в центре, стоящие в зоне ожидания лифта. Из стеклянного помещения вышел любопытный полноватый вахтер с журналом и ручкой. Прибывшая послушно расписалась, после чего ей выдали ключ-карту.

— Нам не нужно будет подниматься на лифте. Ваша комната находится на первом этаже.

Белая мраморная плитка пола сияла чистотой, как и многочисленные зеркала и стекла корпуса. Одинаковые светлые двери в стиле минимализма отличались лишь номерами. В одну из них постучался куратор.

— Пожалуй, я пойду, — парень аккуратно поставил сумки возле двери. Эмма даже не обратила внимание, как он последний раз прошелся по ее фигуре пожирающим взглядом. Тело у нее и вправду было притягательным благодаря постоянным тренировкам.

Дверь разблокировали изнутри.

Полноценная квартира предстала перед лицом Эммы. Общежитие она представляла немного иначе, поэтому не смогла сдержать удивления. Особенно прибывших удивил беспорядок в общей комнате. Светлая комната с пушистым ковром возле невероятно мягкого на вид дивана валялась целая куча красных вещей.

На плите керамическая турка слегка покачивалась, издавая характерный звук. Кофе пропитал просторную комнату своим упоительным ароматом. Ветвистые узоры на молочных обоях гармонировали с парадной люстрой по середине, которая как бы имитировала ветки деревьев. Прихожей как таковой здесь не было. Одна общая комната соединяла собой входную, кухонную части и зону отдыха.

— Ну здравствуй, — хмыкнула блондинка в футболке из тонкой ткани, через которую слегка просвечивалась ее пышная грудь.

— Если что, можете обращаться ко мне в кабинет на первом этаже. Всего хорошего, дамы!

Куратор испарился в воздухе, в котором ощущалось явное напряжение. Эмма заметила в девушках знакомые змеиные черты, которые прежде встречала у школьных подруг.

Эмма не до конца определилась, как ей реагировать. Снова притворяться или вести себя, как обычно — вопрос все еще требовал ответа.

Черноволосая девушка даже не подумала встать, продолжая с любопытством глазеть на соседку.

— Я Хлоя Бернарди. Эта сумасшедшая — Мэри Орландо.

— Эмма Миллер.

— Ага. Мы уже заняли комнаты, поэтому для тебя осталась самая маленькая, увы. В шесть утра туалет не занимать, готовить здесь нельзя. Не хочу, чтобы мы провоняли бытовухой, ясно? Еще музыку громко слушать можно только мне, читать вслух, бухтеть и плакать категорически запрещено.

Эмма смахнула капельку пота, сошедшую со лба из-за жары. Внезапный наплыв новой информации застал ее врасплох. Не успела она осмотреться, как ей уже что-то запрещают и указывают.

— Хло, ты забыла, что дышать в комнате тоже запрещается, — Мэри, так и не встав с колен, перекладывала по стопкам одежду по цветовому градиенту.

— Хватит уже раскладывать чертовы вещи, я уже устала на это смотреть, — Хлоя кое-как сдержалась, чтобы не пнуть стопку нижнего белья.

— Вместо того, чтобы злиться на меня, лучше бы убрала за собой утренний бардак в ванне.

Эмма неловко взялась за ручку чемодана. Спокойно и даже скучающе она спросила:

— Где моя комна...

— Там! — воскликнули в голос соседки, даже не дав договорить.

Комната, как показалось Эмме, вовсе не была маленькой. Почти такая же по размеру, как и дома. Светлые обычные обои и неброский рисунок ламината визуально делали помещение еще больше. Две полки одиноко смотрели на голый матрац просторной кровати. Эмма уже представила, как развесит парочку гирлянд и фотографий, как украсит полки любимыми книжками, купит пушистое покрывало и ворсистый коврик.

Девушка победно осматривала новое убежище. Никаких домработниц, нянь, репетиторов, надзирателей и охраны.

Несмотря на особый контроль, Эмма частенько выбиралась на тусовки. Иногда она делала это специально и даже позировала охране, которая делала фотографии для отчета по слежке.

Последнее лето дома, более не обремененное правилами по договору с родителями, Эмма оторвалась на полную. Бесконечные вечеринки с одноклассниками, романтичные прогулки в теплые деньки под луной и походы по магазинам без сопровождения охраны — взамен на свободу, Эмма пообещала уехать в академию городка Бидж Лоу, что находится недалеко от ее родного дома.

Эмма протерла первой попавшейся тряпкой пыльное зеркало. Вздернув футболку, она в очередной раз взглянула на все еще ноющие ребра. На коже в этом месте красовался маленький птенчик, уколовший сердце о шип розы. Вторая татуировка была больше, чем первая. На предплечье под рубашкой скрывался треугольник, в который врисована богиня мудрости, держащая острое копье.

После первого посещения тату салона, Эмма поняла — ее решения реальны. Теперь не нужно спрашивать разрешения старших.

«Чем обычно занимаются первогодки? Украшают комнату, идут на вечеринки и находят новых друзей?».

Время, отведенное на уборку, прошло не заметно. Эмма успела выдвинуть всю мебель и до чиста вымыть полы. Вскоре кровать оказалась заправлена, полки заполнены книгами, шкафы потихоньку заполнялись одеждой.

В дверь постучались.

— Как здесь мило, — с явным отвращением сказала Мэри, перебирая старые журналы, которые остались лежать в коробке на комоде. — У меня есть номер крутого дизайнера. Она нам оформляла комнаты. Может и тебе поможет.

Эмма чуть не подавилась. Она медленно повернулась на колесиках компьютерного кресла. Мэри побледнела, когда поймала на себе свирепый взгляд соседки.

— Я не нуждаюсь в услугах дизайнера.

Эмма даже в собственной комнате дома у родителей не могла делать все, что захочется. Каждый раз приходили домработницы и убирали расклеенные плакаты, флаеры и стикеры. По правилам, в доме ничего такого не должно было быть, ведь порядок был превыше всего.

Отец Эммы никогда не был хорошим отцом, ведь не знал, как правильно общаться с детьми. Эмма всегда была сама по себе. Играла в куклы одна дома, пока остальные дети веселились на улице. Ей нравилось придумывать сценарии жизней пластиковых созданий и представлять, что они снимаются в кино.

Однажды, приятным летним днем Эмма вышла во дворик, где ее ждал подарок отца — кукольный уличный домик. Это было главным стимулом начать выходить на улицу. Бесконечное количество времени маленькая девочка проводила время в домике.

— Смотри, какая у меня кукла есть, — сказала незнакомая женщина за оградой. Выглядела она весьма дружелюбно, ничего подозрительного Эмма не заметила. К тому же она была совсем ребенком, ей было всего на всего четыре года. — Выйди сюда, я покажу тебе куклу поближе.

Женщина, которая притворялась обычной, вовсе таковой не являлась. Она забрала маленькую Эмму к себе на несколько дней. Все это время она заботилась о ней, постоянно все снимала на камеру и даже давала попробовать Эмме снять свое собственное видео.

Когда женщина проводила девочку, у дома стояла машина с полицией. Женщина скрылась за углом и попросила ничего о ней не рассказывать, иначе больше они не смогут играть в куклы. Эмма так и сделала. С тех пор в доме Миллеров появилась охрана.

Когда в ее жизни появилась Аманда Миллер — мачеха Эммы и третья по счету жена Джона Миллера, жизнь слегка поменяла краски. Мачеха никогда не испытывала теплых чувств к девочке, ведь в принципе не любила чужих детей. Зато к своим она относилась кардинально по-другому. Когда родилась Изабелла, Эмме было девять. Из дома сразу убрали все, что Аманда посчитала опасным. Например, плакаты с рок-группами, которые Аманда не желала показывать единственной родной дочери, дабы избежать «неправильных» наклонностей.

— Ты слышала, что я сказала? — спросила Мэри, вырвав Эмму из воспоминаний. — Ты пойдешь с нами или нет?

— Повтори, я все пропустила.

— Мы собираемся наведаться в кофейню в центре города. Мы посмотрели истории, там собралась элитная тусовка академии. Пойдем с нами, втроем веселее. Тем более сможем поближе познакомиться.

— Я не против, — сказала та и закрыла программу для редактирования видео.

— Чем это ты там занимаешься?

— Монтирую видео для заказчицы.

— Зачем? — недоуменно спросила Мэри, накручивая черные волосы на палец.

— Работа у меня такая.

— Зачем тебе работать, если твоя семья богата?

— Откуда ты знаешь, что моя семья богатая?

— Иначе тогда что ты делаешь в престижной академии, тем более во втором корпусе... Ладно, через двадцать минут выезжаем. Приоденься поприличнее. Все-таки там будут симпатичные мальчики... Не хочу, чтобы мы выглядели, как бомжи.

— Ты хотела сказать бездомные.

— Ага... Все же, на твоем месте я бы воспользовалась услугами дизайнера, — сказала на последок Мэри и вышла из комнаты, оставив за собой шлейф сладких духов.