Глава 24. Время грустить.
Ночь сулила ужас и непокой. Ворочающаяся из стороны в сторону Клэр, не осознавала темноту своих кошмаров. Она находилась в заброшенном морге с кучей мертвых тел. Разные части человека были разбросаны по всей жуткой комнате. Когда ведьма поднялась с пола, она двинулась в дверной проем. Пустота сопровождала её. Она вошла в кромешную тьму, где и пропала, услышав робкое:
—Привет, Клэри...
Фей спустилась в подвал в целях познакомиться с врагом своего врага. Она считала его своим другом, если бы они могли бы подружиться, но идя против одного человека, это бы вероятно должно произойти.
Когда Майклсон посмотрела на него через решетку, он пытался колдовать.
—Здесь место,где магия ведьмаков не работает,—пояснила Фей,—У меня есть пару ведьм...
Парень начал произносить какое-то заклинание, которое способствовало уничтожению наложенного на подвал заклинания "неколдовства".
Девушка перестала чувствовать под ногами землю и медленно парила в воздухе. Потеря сознания стала последним штрихом того мага.
Она проснулась на траве в окружении знакомых для неё людей. Голова адски болела и раскалывалась.
—Ладно...—произнесла Клэр и еще немного полежала на траве.
Впервые за последнюю неделю ведьма отдохнула на природе, которая одарила её лёгкие свежим воздухом.
—Где мы?—поинтересовалась она.
—В вашем личном аду. Я был здесь в свои двадцать два,—пояснил Кай.
Мимо Клэр проскользнула мысль о существовании ещё кучи миров, которая была оправдана их действительностью.
—Получается, это две тысячи восьмой?—применила математические способности Майклсон.
—Грустно...—прошептала Беноист,—Но зато "Сверхъестественное" уже вышло...
Майклсон задумалась о том, что они с подругой забыли в одном мире с парнем-психопатом. Может она не заметила, но его память вернулась. Но сам Кай явно возвращаться не хотел из-за изоляции от мира сего, от мерзких людишек и прочих ненужных вещей.
Она уже обдумывала кучу способов возвращения домой. Каков же был асцендент у этой тюрьмы? Имея опыт в снятии с себя оков, Фей знала, что обязательно вернётся домой. Она не искрилась самонадеянностью, лишь была уверена в своих силах и в силах троих, с помощью которых они могли бы выбраться из мира грусти и разочарования, где время остановилось в тоскливом две тысячи восьмом...