ГЛАВА 25
Год спустя
Стабильность города на Неве нельзя было назвать постоянной. Петербург развивался с каждым днем. Люди упорно работали на то, чтобы город вызывал уважение и гордость. Строятся новые здания, проектируются различные заводы и станки для улучшения качества жизни. Власть думает над расширением веток метро и еще очень многое, куда вложен огромный труд и упорство.
Как и развитие, бандитизм в Петербурге процветает. За год еще больше появилось новых группировок, новых людей в кругах ОПГ, готовые выполнять все поставленные цели. Деньги нужны всем и каждый крутится именно так, как считает нужным.
Обрамов и Разумовский, бесспорно, являлись лидерами в этом деле. Их ребята могли выполнять любую работу, передавать и хранить любую информацию. Каждый «свой» человек знал для чего он работает и, самое главное, на кого он работает. Не было никаких сомнений и обмана, только четкое выполнение и уважение за проделанную работу.
Валера быстро влился в это все. За год он стал довольно уважаемый в узких кругах — к нему обращались за помощью многие, например, высокопоставленные депутаты, которые хотели защиты и были готовы на все, чтобы она была им предоставлена.
Кира не лезла. Она никогда не лезла в его дела, но работа парня ее очень сильно расстраивала. Постоянный стресс и паника окутывали девушку каждый раз, когда он задерживался. В голову лезли самые плохие мысли и она часто накручивала себя. Ее атаки в тот момент могли нагрянуть и не уходить неделями. Разумовская тщательно это пыталась скрыть, так как не хотела новых проблем для Туркина. Он был слишком занят, чтобы сделать себе имя. Ее проблемы не казались такими важными, чтобы Валера мог обращать на это внимание.
Кира даже научилась, в какой-то степени, контролировать происходящее. Уходить в туалет под предлогом и успокаивать себя самостоятельно. Выходить на балкон и через боль пытаться дышать. Это было сложно, но терпимо. Девушка знала, что если расскажет это отцу — ляжет на лечение, расскажет Валере — ссоры не избежать. Туркин слишком остро реагировал на любые проблемы своей женщины. Он мог бросить все и пребежать к ней, если в его мыслях закрались подозрения, что ей плохо. Потом могли возникнуть проблемы, чего Кира хотела меньше всего. Поэтому, самым правильным решением, по ее мнению, оставалось — это только умалчивать происходящее и хорошо маскироваться под улыбкой со словами о том, что она чувствует себя хорошо.
Вахит и Алла вернулись в Казань. Обрамов дал добро на то, чтобы Зима стал вновь руководить Универсамом и поставками оружия в Татарстан. Он тоже хорошо поднялся за это время, поэтому заслужил безоговорочное доверие Николая Евдокимовча. Ему нужен был Зима там, а Трубо тут. И как бы второго не тянуло домой, баснословные деньги заставили все-таки задержаться в Петербурге.
Алла всегда была под крылом Зималетдинова. Как бы отец не был против и не пытался их «разлучить», Григорьева стояла на своем. Она влюбилась в этого спокойного паренька настолько, что была готова поехать с ним хоть на край света, лишь бы быть рядом. Это были самые настоящие и светлые чувства, которые оба впервые испытали только оказавшись вдвоем.
Владимир Иванович в свою очередь сначала очень специфически относился к парню своей дочери. Ему не хватало как-то стержня и доверия в нем. Что-то было не то. Разумовский говорил об этом Кире, но никак не пытался лезть. Ведь сразу всплывали воспоминания о матери его детей — Люде. Он так долго за ней бегал и добивался, что казалось, этого не случиться никогда. А положительный ответ женщины заставил его зажить новой жизнью. Но там также стоял глава семьи, который был против их отношений. Владимир Иванович бегал по Казани, пока отец Людмилы догонял его с оружием и пытался прострелить колени. В конце концов, тот смерился и дал добро на их брак. Так же поступил и Владимир Иванович. Он понял, что Турбо действительно любит Киру и готов порвать глотку каждому, кто посмеет притронуться или как-то не так посмотреть на его дочь. Она сделала свой выбор а ему ничего не оставалось, как с улыбкой на лице это принять.
И вроде бы все начали жить хорошей жизнью. Все стали забывать старые проблемы и жить будущим, строить новые цели и задачи. Но возможно ли настолько сильно откинуть прошлое, чтобы настоящее было действительно счастливым?...
***
Валера вернулся домой. Там было тихо, а значит, Кира еще не пришла с работы. Нужно ее забрать — первое, что пришло в голову к парню. Он уже собирался пройти на кухню, чтобы поставить чайник, но телефонный звонок не дал ему это сделать.
-ало? - грубо проговорил парень, сводя брови к носу
-здрасьте, - послышался на том конце чуть пьяный голос Дениса и Туркин чуть расслабился, тяжело выдыхая, - а где моя сестра?
-твоя сестра, в отличии от тебя, не бухает, а работает, чего хотел?!
-батя просит передать, чтобы в воскресенье вы ничего не планировали, он собирается банкетный зал на свое день рождение
-я это и без тебя знаю, - фыркнул Валера, опуская голову, - еще что-то Ваше величество желает передать мне или моей любимой?
-передай своей любимой, что она выбрала черствого суха... - Туркин не стал слушать дальше, а просто положил трубку.
Владимир Иванович всегда с роскошью отмечает свой день рождение. Собираются самые богатые слитки Петербурга и Москвы. Приезжают высокопоставленные люди, старшаки банд и многие другие. Валера немного боялся за Киру, ведь неизвестно, что может придти в голову пузатому мужику, когда тот увидит такую красивую девушку.
Его мысли прервал скрип двери. Кира, с двумя большими пакетами зашла в квартиру и тяжело вздохнула, оставляя их у выхода.
-о, ты уже пришел, а я думала, ты сегодня до ночи, - девушка подошла к парню и коротко его поцеловала
-ты одна шла в такую темень, еще и с тяжестью? - Турбо начинал паниковать. А если бы с ней что-то случилось? После того случая, как он нашел ее в подъезде без создания, кудрявый не на секунду не оставлял ее без своего присмотра
-я же тебе говорю, думала, что ты сегодня до ночи, а мне, чего там сидеть? Да плюс дома еды нет, вот я и пошла, - девушка приложила руку к виску, - исключительно по освещенным территориям
-любовь моя, - парень подашел ближе и притянул Разумовскую к себе, - даже если я занят — это ничего не меняет. Ты просто набираешь номер и я буду рядом, - он положил губы на ее лоб, - и плевать я хотел на дела, могут подождать
-хорошо, в следующий раз, когда пойду за двумя огурцами в магазин — обязательно тебе сообщу, - съязвила Кира и получила легкий шлепок по бедрам, - а вот это уже запрещенная тактика, - девушка ткнула пальцем в грудь парня и улыбнулась
-и ты прекрасно знаешь, как я люблю нарушать законы, - кудрявый подхватил девушку в свои руки и прикоснулся к губам, углубляя поцелуй. Это была, своего рода, терапия от агрессии. Когда он целовал Киру, то забывал обо всем. Была только она, в его руках и улыбкой на лице. Еще больше парню нравилось чувствовать то, что никто другой не может подойти к его женщине и что-то сделать. Только он мог так по-царски хватать ее, обнимать и целовать.
Парень в буквально смысле потащил девушку на кровать, покрывая все ее лицо поцелуями. Каждый день до жути скучал за ней и каждый вечер мечтал, чтобы вновь заснуть вместе, зная, что она в безопастности и с ним.
-можно я кое-что спрошу? - Кира чуть отрстранилась и положила руки на грудь парня, - только это серьезно
-что случилось? - Турбо напряг скулы и сместил брови к носу, - только не говори о том...
-что бы ты сделал, если бы я была беременна? - перебила его Разумовская смотря в уже слегка округлившиеся глаза возлюбленного
-ты уже? - парень опустил взгляд на живот
-нет, я спросила чисто теоретически, - Кира обхватила его не за шею, все также крепко находясь в объятиях, - я не уверена точно, но почему-то мне кажется, что это может произойти
-если ты мне подаришь ребенка, я буду самым счастливым человеком на свете, - парень нежно прикоснулся к губам, начиная аккуратно стягивать тонкую майку с тела девушки, - я итак счастлив, что ты рядом со мной, а если это счастье еще и ходить научиться...
Разумовская засмеялась, прижимаясь к горячему телу парня, который уже не мог терпеть «прилюдий». Она знала, что Валера пойдет на все, и даже будет целовать ее, как ей нравится, перед тем, как с животной силой стянет все вещи.