Глава 68
Танджиро раскинул руки в стороны и потянулся, зевнув. Он посмотрел на пустую подушку рядом с собой и тихо вздохнул. Не так он представлял то, как они будут спать с Мудзаном.
Юноша взял в руки подушку и втянул в себя запах, который она хранила. Он улыбнулся, наслаждаясь запахом своего альфы.
Конечно, им обоим нужен был отдых. Особенно Танджиро. Он и сам не понимал, как мог так много спать. Видимо, всё, что навалилось на него за последнее время — дало о себе знать. Уже как два дня он был дома, но до сих пор не было вообще никаких сил. Всё, на что его хватало — встать, умыться, поесть, сходить в туалет и лечь обратно. Обычно на всё это уходило минут десять. И он вновь спал по несколько часов, пока не придёт Кибуцуджи и не разбудит его, чтобы тот вновь поел. Танджиро даже не просыпался, если приходила Тамаё и что-то делала. Она даже капельницы ему поставила несколько раз, но и это его не разбудило. Он просыпался только тогда, когда его ласково будил Мудзан. Но впервые за это время омега проснулся сам.
Танджиро умылся, затем переоделся. Он тихо выдохнул. Уже было лучше, чем в прошлые разы, но силы всё равно заметно истратились за это короткое время.
Омега вышел из комнаты. Он сразу услышал, что Мудзан с кем-то разговаривает в кабинете.
Камадо прислушался, но голос Кибуцуджи был достаточно тихим, чтобы оставить суть разговора непонятной. Парень окинул взглядом гостиную, а заодно и кухню. В голову пришла идея, которую он сразу решил воплотить. Очень тихо, чтобы никто его не услышал, омега встал около столешницы, чтобы приготовить кофе.
Он принюхался к нескольким видам кофе и выбрал из них два. Пока кофе заваривалось, он погрел молоко. Сиропа у альфы не было, зато был шоколад. Танджиро поставил на кружку шоколад и стал медленно наливать кофе, позволяя шоколаду таять от его температуры. Камадо помешал совсем немного, чтобы лишь часть шоколада размещалась, а остальное осело тонким слоем на дне. Только после этого он влил молоко. Каждый раз он принюхивался, чтобы уловить запахи кофе, молока и шоколада.
Один кофе с пряным запахом, второй с едва уловимой кислинкой идеально сочетались с молочным шоколадом и раскрывали свои вкус. Благодаря молоку напиток был легким, и убиралась лишняя горечь кофеина.
Танджиро довольно кивнул и подошел к кабинету. Он совсем немного потоптался у двери, но затем медленно выдохнул. Мудзан его не наругает. И уж точно не выгонит.
Камадо поднял вторую руку, чтобы постучать, то замер. Это ведь дом. Его дом. Не место, в котором он просто живёт, как это было с Гию. Не квартирка, где он ночевал, когда Гию уезжал куда-то по делам. Это место, которое он мог назвать домом.
Дверь тихо открылась.
Его глаза сразу встретились с глазами альфы. Сначала в глазах Кибуцуджи было легкое удивление, затем он ласково, будто даже с облегчением, улыбнулся.
И тогда Танджиро улыбнулся в ответ. Искренне. Ведь никогда Гию его так не встречал. Никогда не улыбался. Никогда в его глазах не было столько нежности.
Камадо знал о том, что оба альфы занимались темными делами. Он понимал, что они опасны. Но он понимал и то, что Мудзан никогда ему не навредит. И сейчас, когда было столько нежности лишь в одном взгляде, Танджиро был рад чувствовать себя в безопасности с таким, казалось бы, опасным человеком. Никто не посмеет его обидеть, когда за его спиной стоит Мудзан.
Нет.
Не за спиной. Рядом.
Никто из них не стоит дальше или ближе. Они стоят рука к руке.
— Как себя чувствуешь? — Мудзан поднялся, игнорируя, что до этого разговаривал со своей свитой. Он подошел к омеге и поцеловал его в лоб, слезка потрепав волосы.
— Я сделал кофе, — Танджиро протянул кружку, он улыбнулся, когда альфа сразу же отпил кофе.
— Мы уже заканчиваем, Тамаё подойдёт к тебе, пока не засыпай, хорошо?
— Угу.
Юноша уже собирался пойти в комнату, но остановился. В воздухе едва заметно витал знакомый запах. Взгляд переместился на свиту Кибуцуджи. Омега поздоровался со всеми приближенными, среди которых был Доума, Аказа, Тамаё и Кокушибо, но взгляд остановился именно на Аказа, который пил что-то из стакана.
— Как себя чувствует Ренгоку?
Аказа слегка вздрогнул и тут же подавился. Он зашелся в кашле.
Камадо тут же поймал удивленный взгляд остальных, но сейчас ему было интересна реакция и слова только Аказы, который все никак не мог откашляться. Лишь сильный удар по спине от Кокушибо ему помог. Альфа со стуком поставил стакан на стол и прочистил горло.
— Жив, почти здоров.
— Почти?
— Пуля не задела ничего важного, но он сейчас приходит в себя.
Танджиро почувствовал раздражение и даже недовольство от Мудзана. Внешне это никак не было видно, но внутри ощущалось, будто он аж вздыбился. Камадо еще не совсем понял, что из себя представляет истинность у пар, и как эмоции делятся между ними, но он постарался почувствовать эту связь вновь в виде струны. И осторожно погладил её. Совсем ласково, будто успокаивая.
Юноша посмотрел на Мудзана, который тоже обратил своё внимание на него. Омега всё еще чувствовав недовольство, поэтому снова провёл по невидимо струне. Оставь. Ничего серьезного. Камадо улыбнулся, когда со стороны Мудзана почувствовал ответ. Ему не нравилось то, что Аказа был как-то связан с человеком Гию.
Я все расскажу, но потом. Ты удивишься.
Это идиотизм. Ренгоку человек Гию.
Они не слышали мысли друг друга. Не слышали в том смысле, в котором слышат слова, произнесенные вслух. Но он начинали их чувствовать. Чувствовать по это струне. Чувствовать так, что им не нужно было открывать рот, чтобы сказать это друг другу. Не нужно было даже смотреть друг на друга.
Танджиро улыбнулся и кивнул, он пошёл в комнату, где дождался Тамаё.
— Мудзан остался с Аказа?
— Да. Хочет обознать допустимое.
— Он ведь знает, что Аказа его не предаст.
— Знает, но он обязан следить за каждым человеком в организации. Лишь один человек может сломать всё то, что он построил.
Танджиро озадаченно посмотрел на девушку. Гию и Сабито получили свои места в мафии благодаря наставнику. Но как Мудзан оказался в мафии? Он сам создал или же тоже унаследовал дело? Тамае сказала про то, что он построил. Значит, Мудзан всё же начал?
Камадо уже собирался задать вопрос, но остановился. Он может узнать все от своего альфы, не спрашивая кого-то другого.
Тамаё взяла кровь на анализ, затем осмотрела его бедро и шов на животе и утвердительно кивнула.
— Уже можно ходить без повязки, чтобы на ноге быстрее зажило, но осторожно, ладно? — Затем врач еще раз осмотрела его бок. — Вообще, я бы уже сняла швы. Да, давай снимем.
— Хорошо, — Танджиро неуверенно посмотрел на девушку, которая достала из чемоданчика хирургические ножницы, ваты, антисептик и многое другое, но его волновало совсем не это. Он неуверенно поерзал на месте.
— Ложись ровно.
Юноша кивнул и лег, он вновь весь напрягся.
— А т-ты не будешь делать укола, чтобы я не почувствовал? — Омега слегка засмеялся, что скорее было истерично.
— Нет, — девушка взяла вату и еще раз обработала шов. Затем в её руках появился пинцет и нижницы
Дверь открылась довольно резко и быстро. Мудзан был весь напряжённый. Он сурово посмотрел вокруг, затем на девушку, но лишь замер. Не увидев причину возможной угрозы, он растерянно взглянул на омегу.
— А чего ты испугался? — Альфа подошел к Камадо и присел на край кровати рядом с ним.
— Н-ничего! — Камадо покраснел.
— Испугался? — Тамаё остановилась, но затем улыбнулась. — Не бойся, снимать швы — не больно. Совсем немного неприятно, но боли нет.
— Ладно… — Юноша вздохнул.
__________
— И Аказа сказал, что не любит громкие стоны… — Танджиро покраснел. — Он, правда, заигрывал с Кеджиро-саном… И ведь это во время того, что происходило!
— Я не удивлён. Аказа всегда замечал только силу, — Мудзан покачал головой. — Видимо, Ренгоку показал себя перед ним, но он человек Гию и…
— Кеджиро-сан хороший человек. Он бы никогда не воспользовался Аказа, чтобы что-то выяснить. Да и Аказа не дурак.
— Мне это не нравится, — Мудзан притянул омегу поближе к себе и втянул в себя его запах.
Они лежали в кровати. Из света была лишь небольшая прикроватная лампа. За окном уже была поздняя ночь, но они не торопись спать, болтая друг с другом.
— Оставь это им. Они взрослые и могут сами решить всё. Никто из них не предаст свою организацию. Да и никто не будет пользоваться другим ради информации, я уверен в этом.
— Ладно.
Кибуцуджи вздохнул, он и сам понимал всё это, но его должность по определению заставляла рассматривать все варианты. Он уткнулся носом в волосы юноши, наслаждаясь запахом и ощущением тепла рядом с собой. Он наслаждался тем, что омега был в его футболке. Наслаждался, что был лишь в одних трусах, поэтому рука так приятно легла на бедро.
— А вот я люблю громкие стоны, — Кибуцуджи почувствовал, что омега едва вздрогнул. Он ухмыльнулся этому, чувствуя даже в запахе, как тот сразу возбудился. — Хочу услышать твои стоны.
Мудзан ласково провёл по внутренней части бедра юноши. Отчего тот податливо сразу развел ноги, громко втянув воздух.
— Но вот ведь незадача. Тамаё сказала, чтобы ты был аккуратен, — Кибуцуджи слегка отодвинул трусы около ягодицы омеги, но сразу же убрал оттуда руку, вновь поглаживая его бедра.
— В-верни, — Танджиро неуютно поёрзал, ему нравилось, как Мудзан его гладил по бёдрам, но больше хотелось почувствовать его руку совсем в другом месте.
— Что вернуть? — Альфа засиял, когда омега сам взял его руку и направил к трусам. — Танджиро, Тамае ведь сказала, что…
— Ты обещал! — Камадо воскликнул, но тут же успокоился и заговорил тише. — Ты мне обещал делать всё, что я хочу. Ты обещал мне давать всё, что я хочу.
— Хм, что-то память подводит, — Мудзан несильно надавил пальцем между ягодиц омеги, отчего тот очень тихо простонал.
Альфе нравилось дразнить Камадо. Нравилось, что тот был будто на иголках между тем, чтобы позволить над собой шутить и дразнить, или уже начать действовать самому. Кибуцуджи лишь усмехнулся и убрал руку, просто обнимая омегу. Другой рукой он дотянулся до лампы и выключил её.
— Спокойной ночи.
Секунд десять Танджиро просто лежал, видимо, пытаясь понять шутка это или нет. Потом он посмотрел на Мудзана, но в темноте не увидел его выражения лица.
Удивление у Кибуцуджи граничащее с шоком появилось тогда, когда Танджиро отпихнул от себя его руку. Юноша поднялся с кровати и пошел в ванную.
— Ты чего? — Мудзан озадаченно посмотрел омеге вслед, ведь юноша уже и мылся, и чистил зубы.
Танджиро закрыл дверь, проигнорировав его.
Кибуцуджи вздохнул. Вообще он хотел так полежать еще совсем немного и дать Танджиро то, что тот так желал. Да и он сам этого хотел. Господи, он не то, что хотел, он мечтал о Танджиро. Мечтал всеми доступными способами каждый день, но состояние Камадо оставляло желать лучшего. Юноша сутками отсыпался после кошмаров, которые ему пришлось пережить. Ко всему прочему его раны только-только зажили. Он боялся сделать омеге больно. Боялся, что одно нечаянное движение приведёт к тому, что разойдётся шов или ребра с трещинами дадут о себе знать. Танджиро сам по себе был хрупкий, а сейчас так тем более.
Мудзан и дальше бы думал об этом, если бы не одно единственное "но". Он почувствовал такое сильное возбуждение, что потерял все мысли.
Это было сравне с тем, как будто его подменили. Будто и не….
Танджиро!
Мудзан подскочил с кровати и в два шага оказался около ванной комнаты, он дернул ручку двери, но то не открылась.
Закрылся?!
— Танджиро… — Альфа стиснул зубы и тут же постучался. — И что мы там делаем?
Мудзан хотел бы закрыться от того, что делает Камадо, ведь эти чувства сводили его с ума, казалось, будто они уже занимаются сексом.
— Массаж.
Голос прозвучал так невинно, что в это можно было бы даже поверить, но Кибуцуджи лишь хватанул ртом воздух, он не удержался и потянулся рукой к члену, ощущая, что омега именно об этом сейчас и думал. Думал, как возьмёт его в рот и…
— Выходи, — Кибуцуджи вцепился в ручку двери, лишь бы не трогать себя. Если омега заставит кончить его лишь ощущениями и мыслями, это будет унизительная месть. — Вот же наглый…
Кибуцуджи закрыл рот, лишь бы вновь громко не задышать. Боже, он будто видел Танджиро. Видел его тонкую талию. Видел изогнутую спинку и выпяченный зад. И даже мог почувствовать, как плотно сжимает его колечко мышц пальцы, находящиеся внутри него…
— Что-то я не расслышал, — Танджиро посмеялся, но затем тихо застонал. Потом еще раз и еще.
— Если ты не откроешь, то я за себя не ручаюсь.
— Боишься, что я заставлю тебя кончить, даже не дав к себе прикоснуться или увидеть? Зато первый секс тебе хорошо запомнится. Да и у меня такая хорошая фантазия из-за неудовлетворения, — Танджиро вновь застонал.
— Выходи. Выходи и ты почувствуешь это всё наяву, а не фантазией. Выходи и я тебя буду трахать так, как ты только пожелаешь. Я вытрахаю из тебя всю энергию, — Мудзан хищно улыбнулся, ведь все те фантазии, транслируюшиеся омегой в его голове, пропали. — Ты до сих пор ни разу не представил мой член в себе, ведь просто не знаешь, как он выглядит. Выходи и я тебе блять покажу, что твои фантазии неполноценные.
— Если хочешь зайти — заходи.
Мудзан вновь дернул дверь, но она всё так же была закрыта.
— Ты не открыл.
— Я сказал, что можешь зайти, если хочешь. Не более.
Кибуцуджи усмехнулся. Камадо правда думал, что эта дверь была хоть каким-то препятствием? Мафиози дернул ручку со всей силы вверх и на себя, а затем с пренебрежением бросил вырванную ручку на пол. Он зашел в ванную комнату и с удивлением замер.
Признаться честно, он ожидал увидеть разнеженного омежку. Голого и полностью красного от осознания того, что он только что сделал. Но уж точно не Танджиро, опирающегося на раковину и гордо смотрящего на него. Он по-царски сложил руки на груди, будто опирался не на раковину, а на трон. И нет, в его глазах не было и намека на стеснение. Ни намека на стыд или смущение.
— Что такое? — Камадо улыбнулся. Совсем слегка, но в этой улыбке Кибуцуджи уловил вызов. — Не нравится, когда дразнят и не дают?
— Тебе, я так полагаю, тоже, — Мудзан улыбнулся в ответ. — Мой прекрасный чертёнок.
— Я говорил, что буду жаден.
— А я говорил, что приму это, — Кибуцуджи медленно подошёл к омеге, он ласково поправил его волосы, затем провёл рукой по метке. — А сейчас мы идём в кровать, и я дополню информацию для твоих фантазий.
Танджиро уже хотел что-то сказать, чтобы еще подразнить альфу, но лишь вцепился в раковину, стараясь удержаться на месте. Альфа надавил на него феромонами, заставляя подчиняться, но в этом действии не было и намека на агрессию. Только сейчас Камадо покраснел, осознавая, что он возбудился от этого. Он медленно прошёл мимо альфы, затем остановился у кровати. Мудзан сел на край кровати и потянул его на себя за резинку трусов, тут же снимая их. Каждое его движение было плавным и спокойным.
— Мне тоже очень не хватало тебя, — Кибуцуджи посадил омегу на себя, и нежно поцеловал его. — Все эти дни я только и думал о тебе. Сходил с ума от переживаний. А потом я вернул тебя. И сходил с ума от того, что был так близко, но не мог позволить себе большего.
Мудзан сжал ягодицы Камадо в руках, мягкие, но одновременно упругие. Он сходил с ума от того, как хотел Танджиро. Взять бы его сразу… Услышать стоны… Овладеть его телом… Но тогда бы омеге было больно, а он бы себе этого не простил.
— Я дам тебе всё, что ты хочешь. Я никогда тебе не врал.
Один палец оказался в анале Танджиро, который от этого весь передернулся и громко втянул в себя воздух. В прошлый раз, когда Мудзан так сделал в больнице, он был после течки, поэтому мышцы с легкостью приняли его, но сейчас всё напряглось. Смазки почти не было, отчего Камадо немного поёрзал.
— И я готов, что ты будешь забирать всю мою любовь. Я хочу, чтобы ты был собой. Хочу, — Мудзан продолжал растягивать Танджиро одной рукой, а второй взял его за подбородок, затягивая в поцелуй. Он засунул еще один палец, чувствуя дрожь Камадо. — Хочу, чтобы ты был жадным до моей любви. Забирай её всю. Забирай всё, что я только могу дать. Забирай и никому не отдавай, ведь это всё принадлежит тебе.
Слова, произнесенные альфой. Рука, удерживающая его за подбородок. Пальцы, растягивающие его. Танджиро медленно терял реальность. Было так хорошо. Было так приятно, что он неосознанно двигался навстречу пальцам альфы. Кибуцуджи лишь на несколько секунд вытащил из него пальцы, чтобы снять футболку и бросить её подальше, а затем вновь всунул их, добавив третий. Танджиро прикрыл глаза, он больше не сдерживал себя, и первый стон тут же вырвался из него. Но чего-то не хватало. Он открыл глаза и потянулся к футболке альфы.
— Сними.
Мудзан сразу же сделал, что сказал омега. Он оперся на руки сзади, позволяя Камадо осмотреть его. Танджиро медленно провёл пальцами по рукам альфы. Затем по его прессу. В глаза бросилась незажившая рваная рана от пули, которую Мудзан получил из-за него. Камадо тут же приблизился и почти невесомо поцеловал его. Когда Кибуцуджи вновь потянулся рукой к его аналу, юноша остановил его руку.
— Я готов.
Мудзан на мгновение замер и кивнул. Он тут же обвил руками омегу и повалил его на кровать, подминая под себя. Если Танджиро был полностью голый, то альфа еще оставался в шортах и трусах. Он не смог сдержаться и усмехнулся, когда заметил взгляд омеги, который смотрел на его член, всё еще скрытый под одеждой.
— Ты так много вредничал. Мой чертёнок. Даже попытался заставить меня кончить, используя нашу связь, — Мудзан оперся на локти, чтобы их лица были близко друг к другу, а Камадо мог смотреть только на его лицо. — А если я заставлю тебя кончить, не дав даже взглянуть на мой член?
— Не…!
Мудзан сразу же втянул Камадо в поцелуй. Он держал юношу крепко, чтобы тот не разорвал поцелуя, а для эффекта еще и использовал феромоны. Он знал грань, за которую нельзя переступать, ведь чувствовал всё. И Мудзан определенно точно мог сказать, что всё, что сейчас происходило — возбуждало омегу так сильно, что тот весь дрожал от нетерпения.
Собственный член уже давно болезненно пульсировал, стесненный одеждой. Господи, как же он хотел Танджиро. Как хотел его выебать. Мудзан приспустил шорты и трусы и прислонил головку к аналу омеги. Камадо постарался взглянуть вниз, но Кибуцуджи лишь усмехнулся на эту жалкую попытку и прижал его к кровати.
Танджиро всего трясло от перевозбуждения, он почувствовал, как Мудзан начинает входить в него и тут же застонал от ощущений. Нет, он точно не был готов к этому. Боль перемешивалась с наслаждением, и омега не понимал, чего больше. Он судорожно втянул в себя воздух.
Мудзан остановился. Внутри было так туго. Так тесно. Но так тепло. Он вставил только головку, но даже от этого получал наслаждение, какое никогда не испытывал. Дрожь Танджиро. Его стон. Его едва прикрытые глаза. Всё возбуждало лишь больше. Но альфа дал время Камадо для того, чтобы привыкнуть.
— Пожалуйста… — Танджиро слегка двинулся к Мудзану. — Мне надо… Мне надо больше… — Омега задвигался, тихо постанывая.
Кибуцуджи усмехнулся. Вот и пропал тот чертёнок, что был несколько минут назад. Сейчас перед ним был его омежка, просящий больше. Просящий секса. Его маленький развратный омежка.
Мудзан медленно стал вставлять на всю длину, пока Танджиро быстро дышал от новых ощущений. Пальцы омеги сжались на его руках. Камадо весь передернулся, когда член был почти полностью в нём.
— С-стой... Слишком…
Мудзан остановился, вновь давая Танджиро привыкнуть. Внутренний альфа уже вовсю рвал и метал. Он только вставил, но ещё не трахал, а ведь так хотелось… Кибуцуджи прислонился носом к шее Камадо, затем опустился к ключице. Он рывком вставил член полностью, вырывая из омеги громкий стон. Больше Мудзан не мог терпеть и тянуть. Он не дал время для Танджиро и стал двигаться в нём.
Камадо казалось, будто эта боль его разорвёт, но одновременно с этим он чувствовал от всех ощущений такое возбуждение, что едва держался, лишь бы не кончить. Руки Мудзана трогали его везде. Шею. Ягодицы. Руки. Ноги. Мудзан то ласково гладил его после особенно сильных толчков, то сжимал. Танджиро даже не понимал, сколько времени проходило. Сколько уже Кибуцуджи в нём? Три секунды? Десять? Минуту? Тело податливо выгибалось, то подставляясь под ласку, то принимая в себя член альфы.
Мудзан схватил омегу за талию и руками направлял его к толчкам, совсем не сдерживая себя. Только его. Только его омежка. Только блять его. Он лишь на долю секунды обратил внимание с каким взглядом Камадо смотрел на его руки. И тут же вспомнил, насколько часто Танджиро любил трогать или просто смотреть на его руки.
Мой милый развратный омежка…
Кибуцуджи переместил руку к соску Камадо и ущипнул его. Каждое его движение сопровождалось будто голодным взглядом юноши. И тогда в голову пришла идея.
Мудзан обвил Танжиро руками и вытащил из него член. Он поднял юношу, услышав его писк от неожиданности. В три шага Кибуцуджи оказался около зеркала. Он поставил омегу на ноги и прижался к нему. Танджиро, весь красный и даже смущенный, лишь неуютно сжался. Ему стало немного неловко от того, что они стояли напротив зеркала. И если тело Мудзана было скрыто за ним, то его собственное отражение очень смущало.
— Не стесняйся. Раз уж не стеснялся, когда вредничал, то уж сейчас тем более не стоит, — Мудзан улыбнулся.
Он обнял Танджиро. Затем одна рука медленно понравилась к соску, тут же сжимая его. В то время, как вторая рука поднялась выше, чтобы держать омегу за шею. Альфа был тут же вознагражден стоном Танджиро и его возбужденным взглядом. Да, у его омежки явно был фетиш на руки. И сейчас в зеркале Танджиро мог видеть абсолютно каждое движение рук Кибуцуджи.
Альфа посильнее сжал его шею, чтобы это было ощутимо, но не перекрывало доступ к кислороду, и потянул вверх, заставляя Танджиро встать на носочки. Мудзан слегка присел и вновь вставил член в омегу, который от этого весь передернулся.
— С-стой! — Камадо чуть ли не пискнул.
— Больно? — Мудзан замер, но когда омега покачал головой, то усмехнулся.
Его омежка был таким чувствительным… Что ж…
— Тогда зачем мне останавливаться? — Мудзан прошептал это, а затем слегка прикусил Танджиро за шею. Юноша не то застонал, не то воскликнул. — Куда же делся твой вредный настрой?
— Замолчи… — Танджиро вцепился в руку Мудзана, голова шла кругом. Как же приятно было, как же жарко.
Кибуцуджи что-то продолжал говорить и нашептывать. Он ласкал его. Целовал и кусал. Он шагал по грани из удовольствия и боли одновременно. Танджиро не знал, почему было больно. Может, это из-за размера члена альфы. Может, из-за того, что у него давно не было секса. А, может, стоило дать Мудзану лучше его растянуть.
На самом деле Камадо даже не думал об этом. Ему нравилось. Нравилось всё. Нравилось, что Мудзан его трогал. Нравились слова, которые тот произносил, хоть и их смысл не всегда доходил до омеги. Нравилось, что альфа крепко его удерживал и даже придушивал, но не переступал невидимую грань.
Когда же Мудзан едва прикусил его в месте метки, то омегу будто ударило током. Он громко застонал от того, какой узел завязался внизу живота .
— Ещё. Господи. Ещё. Сделай так ещё, — Камадо трепыхнулся в руках альфы.
Мудзану показалось, что он кончит лишь от одних таких слов Танджиро. Голос его омеги. Как тот застонал. Как весь дрожал в его руках. Боже, этот омега всегда сводил его с ума, но сейчас он особенно вскружил ему голову.
Кибуцуджи тут же выполнил просьбу юноши. Омега вновь весь трепыхнулся у него в руках и громко застонал, а затем обмяк, переводя дыхание. Мудзан улыбнулся, увидев, что Камадо кончил. Теперь можно было сделать это и ему.
— Какую ты там картинку представлял? — Альфа схватил Танджиро за шею и нагнул его раком. Вторая рука легла на талию юноши.
Да. Вот этот изгиб. Вот эта прекрасная талия. Шикарные ягодицы, которые хотелось мять. Мудзан, не вытаскивая из омеги член, шлепнул его. Танджиро воскликнул, а на его коже тут же появился красный след от ладони.
Мудзан сделал очередной толчок на всю длину и почувствовал, что вот-вот кончит. Он сразу же вытащил член из омеги. Они занимались сексом без презерватива, поэтому рисковать Кибуцуджи не хотел. Сначала они поживут для себя, а когда оба будут готовы, то точно заведут детей.
Альфа нежно поцеловал омегу и поднял его. Наверное, нужно было сходить в душ, но Танджиро явно был без сил, а Мудзан хотел лишь лениво валяться.
Альфа положил омегу на кровать и сел рядом, нависая над ним. Он засмеялся, когда Камадо приподнялся на локтях, чтобы наконец-то увидеть его член.
— Теперь доволен?
— Да, — Танджиро улыбнулся.
Не то, чтобы он намерено сравнивал, но по длине что у Гию, что у Мудзана было примерно одинаково, но… Ширина… Теперь-то Танджиро понимал, почему ему было больно… Он задумался о том, удобно ли будет отсосать, ведь придётся…
— Хватит. Иначе будешь делать это сейчас.
Танджиро замер. Он осознал, что задумчиво палялся на член Мудзана и думал так, что тот всё понял.
— Потом попробуешь, — Кибуцуджи усмехнулся.
__________
Это было тяжело. Танджиро вцепился в рукав Мудзана и старался не разреветься. Будто забытые могилы его родных, где были только его цветы… А рядом гордая могила Децу. Куча цветов. Большое надгробие. Имя. И слова…
Лучший друг. Прекрасный человек. И самый понимающий полицейский. Герой, борющийся всю жизнь со злом.
Танджиро всхлипнул. Затем еще раз. Мудзан ласково гладил его по волосам. Он так и не смог за все эти дни рассказать омеге, что дело Децу замяли. Что всё сделали так, чтобы все считали Децу героем, победившего Паука.
Еще долго Камадо молчал. Долго Мудзан старался привести его в чувства. Но главное было то, что они были друг с другом. Каждый ценил то, что обрёл. Каждый был сам собой. Да, они оба были с характером. Да, иногда вредничали. Дас бывали тяжелые дни. Но их взаимодействия. Их понимание друг друга. Их любовь всегда оставались на первом месте.
_______
Все называют мою жизнь прекрасной, ведь мой альфа - босс мафии - Мудзан Кибуцуджи, он считается одним из самых красивых, богатых и сильных мужчин за последнее время. Он всегда ходит с довольным и нахальным лицом, что добавляет ему некую ауру, а его запах идеально подходит, ведь отражает в какой-то степени его.
Очень часто я слышу от других, что я очень красивый, что для омеги я выгляжу просто идеально, даже божественно, и именно поэтому моя жизнь прекрасна.
Все всегда называют мою жизнь прекрасной.
Но...
Никто не знает о моей жизни, кроме знакомых...
А они никогда не говорили, что моя жизнь прекрасна…
За свою жизнь я пережил много. Меня предавали. Ранили. Я многое терял, но и находил новое. Я терялся и падал, но вновь вставал. Я научился любить себя. Я нашёл того, кто полюбил меня.
Может, моя жизнь и не была полностью прекрасной, но я рад, что она привела меня к тому, что я сейчас имею.
___
Конец.