Глава 46
И вот я оказался там, где боялся появиться. Я говорю не про свою квартирку, я говорю про это болото, в котором начал тонуть... Я знаю, что у многих наступает такой момент, просто иногда это болото совсем маленькое, а иногда большое, у всех оно разное, но... Оно есть.
Прошу вас... Не оставайтесь одни... Не надо...
Я понимаю, о чём говорю.
Найдите себе человека, который вытащит вас из этого состояния, найдите того, кто знает вашу глубину и не позволит упасть ниже.
__________
Танджиро втянул в себя воздух, затем ещё раз и ещё. Он старался дышать, но организм будто разучился это делать. Дверь закрылась с глухим звуком. Когда мальчик поднял голову на этот звук он понял, что Томиока его бросил. Он, действительно, его бросил. И тогда ребёнок закричал. Он закричал от боли, от отчаяния, от страха и злости, но во всём этом злость уже пости ушла, её вытеснили остальные чувства - в особенности страх и боль. Это была и физическая боль, и душевная. Рёбра после удара болели так, что невозможно было дышать, а, может, он не мог дышать из-за паники.
Камадо поднялся на ноги и сделал шаг к двери. Всё это шутка. Точно! Это всё шутка Томиоки, который просто решил его проучить. Мальчик на долю секунды даже смог себя в этом убедить и совсем немного успокоиться. Он едва смог нажать на ручку, чтобы открыть дверь, руки - как и ноги - не желали его слушаться. Вот только, открыв дверь, он не увидел машины. Перед ним была пустая улица.
В тот момент он осознал, что это всё не шутка. Гию оставил его. Он оставил его и уехал. Мальчику показалось, будто земля перевернулась, в глазах так помутнело, что его чуть ли не вырвало. Танджиро захлопнул дверь, стараясь хоть как-то совладать с собой, но с каждой секундой ему становилось всё хуже, он в который раз втянул в себя воздух, но это уже не получалось сделать, будто кто-то сдавил и шею, и рёбра. Мальчик отшатнулся от двери, едва удерживаясь на ногах, он сделал ещё один шаг назад и ещё. Когда около двери с улицы послышались незнакомые голоса, ребёнок испуганно отскочил и запнулся об сумку, он ударился об перила головой, но даже не заметил этого, настолько был испуган из-за голосов. Камадо схватил сумку и побежал по лестнице к своей квартире, он истерично пытался открыть дверь, лишь через минуту до него дошло, что она была закрыта на замок. Мальчик повернулся к растению, в котором прятал ключ, и уже на этот раз смог попасть к себе.
Он бросил сумку и закрыл дверь, а затем скатился по ней на пол, упираясь руками и ногами в пол так, будто кто-то вот-вот её выломает.
В голове раз за разом проносилось одно и то же. Гию его бросил. Оставил одного. Никто не поможет. Он в опасности. Страшно. Страшно. Так страшно!
Танджиро закрыл голову руками и взвыл, ему не хватало воздуха, поэтому он пытался отдышаться, он втягивал в себя ещё больше кислорода, но становилось только хуже. Ему никто не поможет. Он задохнётся. Камадо оттянул футболку, она давила ему на горло. Он даже не замечал, что поцарапал себе кожу на шее, настолько пытался убрать невидимую удавку. Мальчик вспомнил ро телефон, он тут же истерично стал его искать, а затем за секунду набрал номер Томиоки. Сначала один раз. Потом второй. Третий. Каждый раз альфа сбрасывал. Затем голос автоответчика стал переводить на голосовую почту. Гию просто добавил его в чёрный список. Танджиро раз за разом пытался дозвониться. Он истерил и забился в угол, будто перепуганный зверь. Ему так сильно не хватало воздуха, что появились хрипы.
- Пожалуйста... Пожалуйста... Пожалуйста... Гию... Вернись... Вернись... - Танджиро закашлял, он попытался подняться на ноги, но тут же рухнул на пол, не в силах себя удержать. - Ну, пожалуйста... Умоляю тебя... Не поступай со мной так...! ГИЮ!
Камадо вновь закашлял, этот кашель будто раздирал ему горло, омегу начало тошнить, он едва успел добраться до туалета, как его вырвало. Не успел он отдышаться, как его вновь вырвало. Омега вдоль стены добрался до своей комнаты, там он вновь рухнул на пол.
Камадо ударил рукой по полу, хоть как-то пытаясь избавиться от эмоций, что так засели в нём, боль на долю секунды отрезвила его, поэтому он ударил ещё раз по полу, а затем себя по ноге. Он не понимал откуда в нём столько эмоций, не понимал откуда так много страха, зато он почувствовал, как его немного опускает благодаря этой боли. Камадо дополз до кровати и, прислонившись к ней, раз за разом бил себя по бедру, избавляясь от эмоций. Он впал в непонятный транс, даже не заметив этого.
Подросток пришёл в себя спустя долгое время, он всё ещё бил себя по бедру, но уже настолько слабо, что сам этого не замечал. Танджиро оглядел комнату, заметив, что уже было очень темно, затем взгляд переместился на руку, которая всё так продолжала, будто на автомате, чётко и размеренно бить его по ноге. Ему потребовалось усилие, чтобы остановиться. Ужасно болела голова, так сильно, что казалось, будто вот-вот из носа хлынет кровь. Камадо попытался встать, но тут же воскликнул от боли, ведь нога, по которой он бил, болела ещё сильнее, чем голова. От крика разболелись ребра. Мальчик почувствовал себя так ужасно, что скатился на пол и заплакал, стараясь даже не двигаться, чтобы он не делал - ему было больно.
Спустя час, он вновь предпринял попытку, на этот раз более успешную. Он принял тот факт, что Гию оставил его одного, принял и то, что он будет здесь несколько дней, прежде чем альфа заберёт его. Просто... Это было очень больно и обидно, но эмоций больше не осталось. Точнее, они остались, но он не мог их никак показать, максимум, что у него получилось, это вновь заплакать, но от этого ужасно засаднили веки.
Омега едва доковылял до коридора, он забрал оттуда сумку и телефон. Вновь позвонил Гию. Вновь расплакался. И так несколько раз.
Мне нужно просто побыть здесь несколько дней... После этого он меня заберёт... Всего несколько дней... Одному...
Танджиро открыл сумку, нужно было разобрать её, потом поесть, потом убраться. Нужно было чем-то себя занять. Нужно было делать хоть что-то, чтобы не сойти с ума. Камадо вытащил несколько своих вещей, затем достал рубашку Мудзана, видимо она по случайности туда попала. Танджиро выронил её на свои вещи, но уже не стал ничего поднимать, у него не было на это сил. Не было сил и для того, чтобы убираться. Омега дошёл до кухни, но тут же понял что, если он что-то съест, то его тут же вырвет. Голова раскалывалась так сильно, что не получалось даже сфокусировать взгляд. Ребёнок полез в ящик, чтобы найти обезболивающее, на глаза попалось снотворное, которые не так давно ему прописала Шинобу. Ему бы точно не помешало поспать...
Вряд ли я смогу уснуть...
Танджиро не стал сразу пить таблетки, он взял с собой одну из двух пластин с таблетками, вместе со стаканом воды и пошёл в комнату. Мальчик разделся и его тут же начало мутить. Он рассматривал своё бедро, которое было покрыто множеством синяков, цвет был темно-синий, а было их так много, что почти образовывался один синяк.
Я правда всё это время бил себя и даже не замечал...?
Камадо провёл пальцем по коже, наверное, он должен быть что-то почувствовать, например, ужас или отвращение, но его лишь продолжало подташнивать, а на всё остальное ему, если честно, было все равно. Он чувствовал лишь холод и головную боль. Омега забрался под одеяло и попытался уснуть, но уже скоро понял, что это бесполезно, поэтому выпил таблетку снотворного. Перед тем, как его буквально вырубило от лекарства, он взглянул на время, было почти 2 часа ночи.
А ведь я уехал от Мудзана утром... Неужели я всё это время бил себя? Почему я даже не заметил это?
______
Танджиро вытянуло из сна так странно, что он ещё долго просто смотрел в потолок, не осознавая, что сон закончился. Мальчик не моргал и даже не смещал взгляд с одной точки, которая была видна только ему, он был в непонятном состоянии, но спустя время всё же немного двинулся, затем вновь, пока, наконец-то, не моргнул.
Камадо чувствовал себя ужасно, по-другому это нельзя было описать. Он не мог ни на чём сконцентрироваться, он будто находился вне своего тела. Мальчик дотянулся до телефона, было почти три часа дня, никаких сообщений или пропущенных не было, он вновь набрал Гию, но его почти сразу перебросили на голосовую почту. В непонятной надежде, скорее даже на автомате он набрал ещё несколько раз, затем безвольно уронил руку и закрыл глаза. Свет был слишком ярким и противным, ему так хотелось вновь лечь спать и ничего не ощущать, чтобы даже мысли не попадали в голову, а тело не болело.
Омега едва заставил себя подняться, он закрыл шторы, погружая комнату в темноту, конечно, было не так темно как ночью, но хотя бы свет не отдавал головной болью. Камадо осторожно приложил руку к затылку, чувствуя шишку. Он не смог вспомнить, когда ударился, поэтому не стал даже замарачиваться на этот счёт. Если честно, ему было наплевать даже на это. Он не ощущал своего тела, не ощущал мыслей. А вот это было даже приятно. Ему было так наплевать на всё, что это доставляло лёгкость.
Камадо посмотрел в сторону кровати, где на тумбочке стоял стакан с водой, таблетки и телефон.
Интересно, это из-за таблеток у меня такое состояние?
Подросток сел на кровать и взял в руки пачку, он покрутил её в руках, затем взглянул на часы.
Они меня вырубили на 12 часов...
Танджиро вытащил одну таблетку и запил её водой, на секунду замер, а затем выпил сразу ещё одну. Так он просто проспит сутки, сокращая свои дни в одиночестве хотя бы на один, а затем Гию заберёт его. Это было так легко и просто. Ему же нужно будет просто просуществовать эти оставшиеся дни.
Всего один день просплю...
Танджиро даже не понял, в какой момент он уснул, когда только закрыл глаза или ещё до этого. Ему так не хотелось вставать, что он просто решил не открывать глаза, надеясь, что вновь уснёт. Вроде, он, и в правду, уснул, а, может, ему это только показалось. Через какое-то время, когда сознание хоть как-то дало о себе знать, он выпил обезболивающее, ведь голова ужасно раскалывалсь, а потом вновь уснул. Иногда он приходил в себя на несколько минут, иногда чуть дольше, но каждый раз ему было так плохо, что он просто не хотел ничего делать.
Он мог лежать час, а затем вновь выпивал снотворное, чтобы пропасть из этого мира, чтобы существовало только его тело, а сознание отключилось.
Это было проще и легче, чем плакать.
Это было проще и легче, чем думать, когда же Томиока за ним приедет.
Это было проще и легче, чем допускать возможность, что Гию забыл про него.
Танджиро не чувствовал времени. Для него времени просто не существовало. Он жил теми моментами, когда не спал, но именно эти моменты ему были ненавистны.
Камадо в который раз открыл глаза, он даже не стал просто лежать и сразу потянулся за таблетками, чтобы вновь уснуть. Он проглотил две таблетки и попробовал их запить, но вода в стакане закончилась, поэтому пришлось глотать так. Мальчик подавился и в горле запершило, а таблетки, казалось, встали поперёк горла, поэтому пришлось заставить себя встать. Это далось очень сложно, ему приходилось несколько раз останавливаться, когда у него крудюжилась голова или просто не оставалось сил, когда он всё же дошёл до кухни, то сел на стул, чтобы отдышаться. Ему было очень жарко, он вспотел даже от такого простого действия как ходьба. Танджиро ещё минуту отдохнул, а затем подошёл к столешнице и, не церемонясь, набрал воду прямо из-под крана. Омега выпил несколько глотков ледяной воды, надеясь, что от этого станет полегче, но это не помогло. На глаза попалась вторая пластина с таблетками снотворного.
Через сколько Гию меня заберёт?
Мальчик скатился на пол, у него не осталось сил даже на то, чтобы стоять, он попытался вспомнить, сколько дней уже прошло.
Просто посплю ещё... Гию приедет и заберёт меня... А если я буду спать, то он разбудит...
Омега дотянулся до пачки и стакана.
Я выпил уже одну... Нет... Две...? Да... Вроде две... Значит буду спать...
Камадо несильно стукнул себя ладонью по лбу, пытаясь понять, на сколько его вырубить от двух таблеток.
Если одна на.... А на сколько одна действует...? Аааа....
Танджиро засмеялся, вытирая со лба капельку пота.
Одну на двенадцать часов... Значит, две на... Двенадцать на два... Это... Это сколько? Так, это получается... Двадцать два часа... Так ведь?
Он вновь задумался.
Нет, это двадцать четыре часа... Значит сутки... Просто посплю двое суток...
Камадо закинул в рот ещё две таблетки и запил их. Он поставил стакан на пол, с интересом разглядывая пачку.
Мне надо просто поспать двое суток... Я выпил две, значит, надо ещё две... Тогда я буду спать подольше...
Вокруг всё плыло, а в глазах задвоилось. Если минуту назад мальчику было жарко, то сейчас его бросил в холод, он задрожал, а затем обнял себя, чтобы согреться.
Могу ли я выпить ещё? Хотя бы одну... Да, выпью ещё, а то я плохо сплю...
Он запил очередную таблетку и, взяв стакан направился обратно в комнату. Омега едва дошёл до кровати и поставил стакан, когда ноги подкосились. Голова болела, поэтому он вновь взял обезболивающее, но сначала покрутил пачку в руках.
Так похоже на снотворное... Один в один...
Он вновь выпил две таблетки, затем присмотрелся и рассмеялся.
- Так это и есть снотворное! - Омегу это так рассмешило, что у него даже покатились слёзы от этого. - Вот поэтому голова и болит, я вместо обезболивающего пил снотворное!
Мальчик ещё немного посмеялся, но затем всё же успокоился и пересел с пола на кровать, он неуверенно взглянул на стакан.
-Я сходил за водой? Ах, да... Точно... - Он взял стакан в руку. - А я выпил таблетки...? Вроде, да...
Стакан был таким тяжёлым, что мальчик его едва удержал, он тут же рассмеялся от этого.
- Нужно выпить ещё! Хочу поспать неделю!Через неделю я проснусь и точно буду с Гию!
Он выдавил себе таблетку, затем ещё одну, ещё и ещё.
- Раз... Два... Три... Четыре... Пять... Шесть... Это сколько я буду спать? - Мальчик задумался и тут же рассмеялся, ведь не мог вспомнить сколько действует одна таблетка. Он едва не упал с кровати, ведь его просто покачнуло вперёд, но он смог удержаться. Всю маленькую горку таблеток он закинул в рот и запил их водой.
Вот и хорошо... Просто посплю подольше и всё.... А сколько я посплю...?
Камадо пожал плечами и лёг.
Посплю... И всё будет хорошо... И Гию меня похвалит...
Мальчик уже чувствовал, как его начинает затягивать в блаженный сон.
А Мудзан бы наругал меня за такое...
Танджиро на секунду приоткрыл глаза, а затем резко вскочил с кровати, пытаясь понять, что он сделал. Сколько таблеток он выпил? Сколько дней он уже в таком состоянии? Камадо боролся сам с собой, стараясь не закрыть глаза. Он знал, что если сейчас закроет глаза, то точно их больше не откроет. Ему нужно было срочно промыть желудок, потому он пошёл, почти полностью упираясь в стенку к туалету, последний метр омега буквально прополз на четвереньках.
Красноволосый облокотился на стульчак и повис на нём, он прикрыл глаза, засыпая, но тут же ударил себя кулаком по рёбрам. Боль помогла, поэтому ребёнок относительно пришёл в себя и засунул пальцы в рот. Мальчика вырвало, казалось, будто все силы ушли на это, но он заставил себя подняться и включить воду в кране. Стакана под рукой не было, поэтому ему пришлось идти до кухни, что оказалось чуть легче, чем раньше, но когда он оказался там, то уже весь вспотел. Омега пил воду, затем заставлял себя раз за разом всё выблёвывать. Только после шестого раза он остановился и сполз на пол, выливая воду из стакана себе на голову. Ему было слишком жарко и душно, а тело было таким размягчёным, что...
Нет...
Камадо принюхался, но после всего произошедшего ему было сложно понять запахи, омега сглотнул слюну, молясь, чтобы то, о чём он подумал, была ошибка.
Пожалуйста... Пожалуйста... Ну это не может быть правдой... Нет...
Камадо засунул руку в трусы и осторожно прислонил пальцы к анусу, тут же тихо застонав от легких приятных ощущений, по коже пробежались мурашки. Вот только почти сразу он стиснул зубы и вытащил руку. Танджиро хотелось рвать и метать.
Лучше бы я просто уснул! Лучше бы просто выпил все эти таблетки и всё! Ненавижу!
Красноволосый взглянул на своё бедро, которое было покрыто уже сплошным черным синяком, а затем со всей силы ударил себя. Он ударил себя снова. Ему нужно было хоть как-то выплеснуть всё, что сидело внутри, он дернулся и ударился спиной об столешницу, на которую опирался. Затем вновь так сделал. Вновь и вновь. Несколько раз он ударился затылком. Он закричал от злости и ударился с такой силой, что выбил себе весь воздух из лёгких. Он задыхался, но всё не мог избавится от дикого чувства злости внутри, он схватил стакан и швырнул его, а потом обессилено замер, смотря на осколки.
- Лучше бы я умер... Ну почему...? Почему всё так...? - Танджиро заплакал, он бы закричал, но уже просто не мог, он не мог даже взвыть. Ему было так плохо от происходящего, что он желал исчезнуть из этой жизни. Умереть. Что угодно, лишь всё уже закончилось.
Мальчик осторожно, чтобы не порезаться, пошёл в комнату, он начал чувствовать своё тело, начал чувствовать это сначала приятное тепло по всему организму из-за течки. Он так хотел секса, что остановился в коридоре, осторожно ущипнув себя за сосок, а затем запустив руку между ног, медленно проводя по такому поддатливому колечку мышц, только после этого он убрал от себя руки и пошёл дальше. Камадо нашёл в ящике таблетки и уже собирался выпить одну, но замер.
Я... Они ведь сильные... Мне почти сразу станет больно...
Танджиро бросил взгляд на кровать, затем на тумбочку, где лежал телефон. Он вытащил одну таблетку и положил её, взяв в руки телефон.
Пожалуйста... Гию... Умоляю... Останови уже это всё...
Красноволосый попытался разблокировать телефон, но экран не включался. Телефон был разряжен. Мальчик едва смог подавить в себе желание бросить телефон со всей силы в пол. Он небрежно положил его на тумбочку и вновь покосился на таблетку подавителя.
Я ведь... Я совсем немного... Выпью позже...
Омега стянул с себя одежду и лег на кровать, уткнувшись лицом в подушку, он выпятил зад и раздвинул ноги. Одна рука всегда находился на груди, то нежно лаская соски, то сжимая их, а палец второй руки он засунул себе в анал, застонав от удовольствия. Танджиро двигал им всё более уверенно, от смазки, стекающей по бёдрам у него пробежались мурашки, отчего он прогнулся чуть сильнее, наплевав на боль в ребрах. Он хотел секса. Хотел альфу. Он так хотел трахаться, что у него уже кружилась голова. Мальчик даже не понял, что засунул в себя сразу три пальца, они двигались в нём так свободно, что ему хотелось только одного - член. Член альфы. Член альфы в его анале. Омега всхлипнул от того, что он не мог удовлетворить себя, затем покосился на ящик, где ранее была позорно спрятана в пакет футболка Томиоки. Он сделал это уже давно, но запах должен был сохраниться благодаря пакету. Камадо быстро достал футболку и залез обратно на кровать, он жадно втягивал в себя запах, вновь засовывая пальцы, и уже не гладил себя по соскам, а всё время их щипал, доставляя сладкую боль.
Вот только... Как бы Танджиро не пытался, ему не получалось получить хоть немного доли наслаждения от запаха Гию... Он... Он просто уже ничего не чувствовал... Тут было не в том, что футболка потеряла запах, нет, она его хранила, хоть и слабый, но... Камадо ничего не мог с собой поделать, ему было тяжело даже представить Гию, который мог бы сейчас заниматься с ним сексом. От этого красноволосый испуганно замер.
М-может, это последствия таблеток?
Мальчик осторожно и слегка сжал яички, вырывая из себя новый стон. Затем засунул в себя палец. Он точно хотел почувствовать в себе член, который бы доставил ему удовольствие. Член, который выебал бы из него всё, что только возможно. Член, который он смог бы сосать. Член, который бы уткнулся ему так глубоко в горле, что он бы...
ТАК! ХВАТИТ! Я определённо точно хочу секса! Но почему...?
И тогда непонятная мысль забралась ему в голову, он пытался отрицать это, пытался не обращать внимания, но затем сдался и, будто загипнотизированный, дотянулся до кучки вещей, сверху которых лежала рубашка Кибуцуджи. Вот тогда у него снесло голову. Он жадно втянул в себя запах, застонав от удовольствия, и почувствовал себя пьяным лишь от одного запаха. Танджиро накинул рубашку на себя, продев руку в рукав, он вновь засунул в себя палец, вспомнив, как это однажды сделал Мудзан. Красноволосый чуть ли не кончил всего лишь от одного такого действия.
Он терся об рубашку, будто кот об кошачью мяту. Он тёр себя рукавом между ног, лишь бы запах альфы был на нём. Он надрачивал себе, вспоминая поцелуи с брюнетом.
Омега остановился тогда, когда осознал, что готов облизывать ткань, лишь бы почувствовать вкус Кибуцуджи. Камадо сразу выпил таблетку, он и так это отложил, ему и так будет хуже, чем могло бы быть, но успокаивало то, что он был укутан в запах Мудзана.
Такой приятный и яркий запах. Запах тепла. Запах защиты. Запах доброты. Это был запах, к которому Танджиро тянуло.
Когда у мальчика начались ужасные боли, он успокаивал себя, втягивая этот запах. Он пытался убаюкать себя, укутываясь с головой в эту рубашку. Он плакал, обнимая себя, но представляя объятия Кибуцуджи. Он жалел себя, ведь Мудзан говорил ему делать это. Именно этот альфа сказал ему любить себя, а не ненавидеть.
И Танджиро вновь заплакал. Он плакал от воспоминаний того, что с ним произошло за последние дни. Он плакал, ведь этого модно было бы избежать, стоило ему статься с Кибуцуджи. Он плакал, ведь чуть ли не убил себя. ОН ЧУТЬ НЕ УБИЛ СЕБЯ! Он плакал, ведь так хотел почувствовать любовь альфы. Плакал, ведь так он проявлял эмоции, которых избегал всё это время. Плакал, ведь причинил боль Мудзану.
Хочу к Мудзану... Я хочу к нему... Я хочу его...