Признание
На секунду повисла тишина. Качина удивлённо подняла брови, но ничего не сказала. Кинич будто бы не сразу понял, что вопрос адресован ему — его взгляд на долю секунды стал растерянным. Он опустил глаза, будто что-то обдумывал, а потом, не глядя ни на кого, тихо сказал:
— Есть… одна девушка, которая мне нравится.
Сердце у Муалани будто провалилось вниз. Она не знала, чего ожидала. Ответа «нет»? Или, может быть, прямого признания? Но то, как он это сказал — спокойно, сдержанно — будто бы не оставляло ей шансов.
— Кто она? — вырвалось у неё прежде, чем она успела себя остановить.
Он медленно поднял на неё взгляд.
—Только один вопрос был.
Муалани, быстро опомнившись, натянула лёгкую улыбку:
— Да-да. Всё, забылась.
Девушка чувствовала, как всё внутри сжимается.
В голове крутились одни и те же слова: «Он влюблён… но не в меня…»
Она сидела тихо, внешне стараясь держать нейтральное выражение лица. Улыбалась, поддерживала игру, шутила.
Пусть он любит кого-то другого.
Главное — не потерять его вообще.
Муалани смеялась вместе с ребятами, но смех этот был какой-то пустой. Она чувствовала, как внутри нарастает усталость — не физическая, а та, от которой становится тяжело дышать. Невыносимо тяжело. И тогда она резко поднялась и с натянутой улыбкой сказала:
— Слушайте… я, пожалуй, пойду. Что-то вымоталась за день. Завтра рано вставать, дорога…
Качина кивнула, а вот парень на секунду задержал взгляд на ней. Муалани, не оборачиваясь, быстро вышла из гостиной и пошла наверх.
Качина негромко спросила:
— Что с ней?
Кинич не глядя на подругу, произнёс:
— Подожди тут. Я сейчас.
Он встал, не торопясь, будто сам себе давал время на размышление, и направился к лестнице. Поднимаясь по ступенькам, парень чувствовал, как с каждым шагом всё сильнее сжимается сердце.
Он ведь тогда не смог сказать. Просто не смог. Признаться при всех — это было невыносимо. Да и… вряд ли она чувствует то же самое. Скорее всего, просто хочет остаться друзьями. А он — дурак, влюбился.
Дверь в комнату Муалани была не заперта. Он тихо постучал и, услышав приглушённое "да", зашёл.
Девушка стояла у окна, облокотившись на подоконник, смотрела куда-то в темноту. Она не повернулась.
— Муалани… — позвал он её.
Он подошёл ближе.
— Я хотел… сказать насчёт того вопроса. — Кинич говорил с усилием, но голос держался уверенным. — Про девушку.
Она слабо кивнула, не глядя на него. А потом вдруг посмотрела в окно и проговорила с горькой улыбкой:
— Не говори. Правда. Я… рада, что у тебя есть кто-то. Надеюсь, у вас всё получится. Ты хороший. Ты этого заслуживаешь.
Парень медленно вдохнул и, сделав шаг вперёд, спокойно, но твёрдо закончил:
— Это ты. Та девушка — это ты, Муалани.
В комнате воцарилась тишина. Он видел, как она замирает, будто даже не дышит. Затем, очень медленно, Муалани повернулась к нему лицом. Глаза расширенные, губы чуть приоткрыты. Он продолжил:
— Я… очень долго хотел тебе это сказать. Не знал как. Не был уверен. Думал, что испорчу всё, если скажу. Но я не могу больше молчать. С того самого вечера, когда мы гуляли… когда ты чуть не упала… с того момента я понял. Я люблю тебя. Правда. Очень.
— Ты… — прошептала она, — ты серьёзно?.. Это не шутка? Это не сон?
Кинич покачал головой.
— Нет. Это не сон.
Муалани подошла ближе. У неё дрожали руки. Она вдруг подняла ладони и коснулась его щёк. В её глазах были слёзы, но она улыбалась — по-настоящему, с облегчением.
— Я тоже… — прошептала она. — Я тоже люблю тебя, Кинич. Я с ума сходила от этого. Мне казалось, что ты даже не смотришь в мою сторону. Я всё это время думала, что… что ты видишь во мне просто подругу
— Я так боялась тебе сказать… — призналась она, прижимаясь лбом к его груди. — Мне снилось, что ты признаёшься, и я просыпалась с пустотой. А теперь… сейчас… это правда?
— Да, — прошептал он, обняв её.— Это правда.
Муалани стояла в его объятиях, зарывшись лицом в его плечо, и никак не могла поверить, что всё это — на самом деле. Что это не сон, не глупая фантазия и не один из тех бесконечных сценариев, которые она прокручивала в голове перед сном.
— Я не верю, — выдохнула девушка почти шёпотом. — До сих пор не верю, Кинич… Когда ты тогда сказал, что есть какая-то девушка, — она немного отстранилась, чтобы видеть его лицо, — я решила, что это кто-то совсем другой. Честно. Я вообще не подумала про себя. У меня внутри всё сжалось. Мне казалось, я расплачусь, но… пришлось улыбаться.
Кинич мягко посмотрел на неё и, не отрывая взгляда, провёл рукой по её волосам, убирая прядь за ухо.
— Лани… — прошептал он. — Мне стоило сказать всё гораздо раньше. Ты сидела прямо передо мной, и я не нашёл в себе сил признаться. Я боялся. Я думал, что если скажу — всё изменится, и ты отдалишься…
Когда он снова назвал её так, у неё защемило в груди.
Кинич улыбнулся, чуть сильнее обнял светловолосую, поглаживая её по спине.
— Всё это время, — начал он, — я пытался быть рядом, поддерживать, просто быть тем, на кого ты можешь положиться. Я думал: ладно, если не быть твоим парнем, то хотя бы другом.
Муалани улыбнулась . У неё в глазах блестели слёзы, но лицо светилось настоящим счастьем.
— А я… я столько раз себе говорила: «Ну и что, что тебе с ним хорошо? Он не видит в тебе больше чем подругу». Кинич, я правда люблю тебя. Мне даже говорить это странно… Я скрывала это, прятала в себе. Иногда мне казалось, что просто сойду с ума. А теперь ты стоишь передо мной и говоришь, что тоже…
— Тоже люблю тебя, Муалани, — перебил он мягко. — Не надо больше ничего бояться. Мы оба уже достаточно натерпелись.
Девушка кивнула,улыбаясь.
Впервые за долгое время ей стало по-настоящему легко. Всё напряжение последних дней, все сомнения и догадки растворились. Больше не надо было играть роль спокойной и весёлой. Не нужно было притворяться.
А он смотрел на неё и думал, что, наверное, это и есть самое настоящее счастье. Просто стоять рядом и знать: тебя любят.
Муалани с тихой улыбкой прижималась к парню, а Кинич осторожно гладил её по спине. У обоих наконец-то ушло то внутреннее напряжение. Впервые за долгое время они не прятали чувств и слов.
И вдруг за дверью послышался осторожный стук,а потом дверь медленно приоткрылась.
— Муалани?.. — робко позвала Качина, заглядывая внутрь. — Ты точно в порядке? Ты как-то резко ушла…
А потом она замерла. Прямо в дверях. Глаза у младшей подруги расширились от удивления.
Муалани засмеялась и отстранилась от Кинича ровно настолько, чтобы повернуться к подруге. На лице у неё была улыбка, и Качина сразу всё поняла окончательно.
— То есть… вы теперь… вы встречаетесь? — недоверчиво, но с зарождающимся восторгом переспросила девочка, заходя в комнату.
— Да, — спокойно подтвердил Кинич, глядя на неё. — Всё так
Качина сразу подскочила к ним, обняв Муалани.
—Я так рада за вас! Вы такие… ну, я не знаю… подходите друг другу.
Муалани только кивнула и улыбнулась.
С утра в доме царила лёгкая суета. Было чуть пасмурно. Всё шло к тому, чтобы завершить поездку.
В машине Качина задремала почти сразу. Она сидела,уткнувшись в подушку, с наушниками в ушах и улыбкой на лице. Муалани устроилась рядом с Киничем. Им предстоял довольно долгий путь назад.