Глава 15.
Хани проснулась посреди ночи от того, что Чимин стал слишком горячим и соблазнительно постанывал, громко выдыхая.
— Сладкий, ты в порядке? — он никак не отреагировал, лишь неожиданно сильно прижал её к себе, слегка двигая бедрами. По вздрагивающей шеи скатывались капли пота. Что ему снится? Девушка пытается выбраться, но стоит ей повернуться, как горячий бугорок упёрся в бедро, парень нежно простонал. Неужели его тело действительно на столько чувствительно, что даже во сне оно воспринимает всё, как реальность? Чтобы проверить свою догадку, Хани оставила пару поцелуев на его шеи, парень закусил губу и тяжело выдохнул. «Ты прикалываешься что ли?» — сердце забилось сильнее, а от жаркого тела парня исходил сильный, приятный запах. Эксперимент номер 2: Кан подобралась к его уху и специально простонала. Мгновенная реакция, парень затихает, вслушиваясь. Хм, может разбудить его? Ну нет, поздно, теперь она хочет поиграть и узнать на сколько он чувствителен. Ладонь скользнула по рельефу пресса и остановилась на бугорке.
— Ах, Хани, — тихий стон и девушке уже плевать спит он или нет, сам напросился, нечего про неё такие сны смотреть. Мокро кусает лишь губами чувствительную кожу шеи и плеч, при этом трёт ладонью член через тонкую ткань нижнего белья и нашёптывает ему в самое ушко грязные словечки.
— Ты ведь кончишь для меня, сладкий? — одеяло становиться тяжёлым от влажности. Из горячего органа уже сочиться смазка, Хани это чувствует. Она аккуратно немного приспускает боксеры и уже пальцами обхватывая головку. Чимин издаёт громкий стон наслаждения, за что получает благодарный засос на шеи.
— Хороший мальчик, я заставлю твоё тело запомнить мои прикосновения, —
парень не выдерживает её крайне медленного движения рукой и начинает двигаться бёдрами на встречу, он на пределе, ещё немного и кончит.
— Нетерпеливый, — снова выдыхает в самое ушко, — доверься мне, тебе понравиться, — он послушно замирает и отчётливо ощущает, что находиться на грани. В это время она сжимает головку, внутри, словно прогремел взрыв, невероятное чувство наслаждения оторвало от реальности. Это длилось мгновение, и стоило Хани провести последний раз по члену, как её бедро и руку обожгла горячая жидкость. Чимин с громким стоном опускается на кровать, расслабляя все мышцы. Он повернул голову и затянул девушку в страстный поцелуй.
— Давно проснулся? — она заливается краской понимая, что перегнула палку, да ещё и такое наговорила.
— Со слов: «Ты ведь кончишь для меня.» — прижимает её к себе, а мягонькая рука уже залезла под рубашку и гладила одну ягодицу прямо возле чувствительного места.
— Что тебе снилось? — приятно и щекотно, Кан не убирает любимую руку.
— Почти то же самое, что ты мне уже сделала, только работала ты ротиком, — Пак опускался ниже и ниже, пока его пальчики не задели нужного места.
— Если хочешь, я могу и так, — прикрывает глаза сдерживая себя, раньше она бы никогда не согласилась на такое, но Чимин — это исключение, из всех её правил и законов.
— Нет, сейчас я хочу другого, — под тонкой тканью трусиков уже влажно. — Ты так красиво стонала, чтобы подразнить меня, я хочу ещё, — мягкие губы прерывисто, влажно и страстно сминали её кожу на шее, сползая ниже и расстегивая рубашку. — Моя очередь играть, — хитрая улыбка. Чимин перевернул её на спину и навис сверху. Его поцелуи больше походили на облизывания, он просто проводил горячим, немного шершавым языком по коже, вызывая этим мурашки. Не зная, куда деть свои руки, Хани просто запустила их в его шикарные локоны. Пальчики парня всё сильнее надавливали и гладили её через тонкую, мокрую ткань. Тем временем его губы ласкали грудь, а вторая рука гладила талию и животик. Девушка уже до этого была возбуждена, поэтому её тело было готово. Но Чимин хочет мести, он дразнит её, трётся членом через ткань.
— Сладкий, — выдыхает она, и это получается слишком сексуально, — я хочу пахнуть лишь тобой, — тут Пак вспомнил, что к ней прикасался Гук, ревность вновь проникла в сознание. Пусть этот мелкий поганец сосёт, Кан ХанЛи принадлежит лишь ему и только он будет её папочкой. Резко входит, больно, словно тебе без анестезии пронзают ножом низ живота. Да, это её первый раз. Может она и играла с чужими телами, но со своим никому не позволяла, хотя морально уже была готова, что когда-нибудь это случиться. Чимин резко остановился, поняв, что она ещё совсем невинна. Может, поэтому девушка имела такой запах и так сильно притягивала парней, ведь мужчины чувствуют такое. Слёзы побежали из глаз, Хани сильно сжала его волосы в своих ладонях. Чимин чувствует её боль, чувствует, как она сильно напряжена внутри.
— Малышка, — как можно спокойнее шепчет, — расслабься, иначе будет больно, — ласково гладит её животик, она подчиняется приказу. Пак старается всё делать плавно и аккуратно, но ей всё равно больно и он это знает. Однако через несколько минут боль приглушается, от жарких поцелуев и прикосновений любимого. Парень передаёт ей свою страсть и желание, чтобы она отвлеклась и чувствовала только его. Боль окончательно затихла, Хани начала постанывать. Это зелёный свет, но Чимин всё равно был аккуратен, хотя и не так медленно двигался. Он входит полностью, а она чувствует что-то невероятное. Парень заполняет её, и где-то внутри головка достаёт самое чувствительное место, от чего хочется ощущать больше. Хани чувствует, как его орган пульсирует внутри и это приносит наслаждение. А самый пик блаженства, когда он входит до основания, задевая особое место от которого, словно от сердца идёт импульс по всему телу. Горячие, короткие поцелуи и они на столько чувствуют друг друга, что кажется ничего нет вокруг, кроме них и их громких сердец. Девушка, как новичок, кончает первая без сил опускаясь в объятия кровати, а Чим ещё немного двигается и выходит, кончая ей на живот. С прерывистым: «Прости», падает рядом и тыкается ей в плечо. Не знаю, сколько они пролежали вот так, неподвижно, но каждый думал о своём. Оба понимают, что идеально подходят друг другу по всем параметрам.
— Малышка, я люблю тебя, — он смущенно целует в плечо. — Теперь, ты точно от меня не сбежишь, а если сбежишь, найду и запру.
— Я не сбегу, как можно сбежать от своего идеала? — с трудом поворачивается на бок и тонет в нежных руках. — Завтра, я точно не смогу подняться.
— А тебе и не нужно, — целует в лоб, словно маленького ребёнка.