Глава 10
Пока Катя распиналась подруге про свою безумную любовь к Будаеву, брюнетка уже ерзала на стуле, мечтая о перемене: увидеть Голубева, а потом — сигарета, глоток свободы. Но ждать пришлось недолго. Звонок. Таня схватила рюкзак и рванула к двери.
— Князева! Я не разрешала выходить! — крикнула вслед учительница, но Таня уже не слушала.
Коридор, поворот, кабинет её парня. Несколько человек выходят, и вот он — Андрей. Таня уже улыбнулась... но тут же нахмурилась, когда следом за блондином вышла девчонка, держась за его руку и смеясь.
— Хм... а это что сейчас было? — спокойно спросила Таня, и оба повернулись к ней.
— О, привет, дорогая, — удивился он и потянулся поцеловать её в щёку. Таня отвернулась.
— Это кто? И почему она тебя за руку держит? — голос всё такой же ровный, но пальцы крепко сжимают ремень рюкзака.
— Вера, — представилась девушка, протягивая руку. — Одноклассница Андрея. Рада знакомству.
— Князева Татьяна. Его девушка.
— Князева? Хм, насколько я знаю, у нас в школе только трое Князевых... Ты, значит, дочь директора?
— О, ты сообразительная, — саркастично усмехнулась Таня, потом схватила Андрея за руку и потянула в сторону. — Так какого хрена она тебя лапала?
— Милая, да не ревнуй ты, — отмахнулся он. — Её толкнули, она за руку схватилась, чтобы не упасть. Ничего такого, что ты себе напридумывала.
— Честно?
— Конечно. Я же люблю только тебя, — улыбнулся он, но краем глаза уже косился на Пятифана и Будаева, стоявших в стороне. А провоцировать Рому он любил.
Андрей чуть отстранился от Тани, поцеловал её в губы, не сводя взгляда с Ромки, и показал ему средний палец.
— Вот скотина, — фыркнул Будаев, оттягивая друга. — Ромыч, пошли, он тебя заводит.
Рома вздохнул и двинулся следом.
— Всё ещё надеешься на неё? — спросил Игорь, отпустив друга.
— Я уже ни на что не надеюсь, — буркнул Рома, присаживаясь на корточки у окна.
Бяше было тошно смотреть, как тот гниёт на глазах, но что он мог сделать? Ромка любит её, а она — другого.
— Не парься, на, — хлопнул он его по плечу.
— Легко тебе говорить, Игорёк. Не ты же по бабе маешься, у которой шанс — ноль.
— Это любовь, брат. Она иногда больнее удара в челюсть.
— А надо мной она, походу, решила измываться, — тихо пробормотал Рома, уткнувшись в колени.
Топот. Голубев. Ухмылка.
— Что, Пятифан, жизнь потрепала?
Рома поднял взгляд — и сразу увидел Таню за его спиной. Она отвернула глаза, вцепившись в рукав Андрея.
— Пойдём отсюда, пожалуйста, — тихо сказала она.
— Подожди. Так что, Ромочка, кто тебя так придавил? — продолжил блондин.
— Слышь, шёл бы ты лесом, на, — вмешался Игорь, вставая.
— А чего ты за него отвечаешь? Язык отрезали, да, Пятифан?
Рома резко поднялся, подошёл и схватил его за ворот. Лица почти соприкоснулись. Таня напряглась: знала, что если он сорвётся, то не остановится.
— Мне уже начинать бояться? — язвительно выдал Андрей.
Кулак Ромы врезался ему в живот. Блондин согнулся, задыхаясь, и тут Таня вмешалась:
— Рома, хватит!
Её голос ударил по нервам. Она — вся такая взволнованная, глаза светятся просьбой, чтобы всё закончилось мирно. Он отпустил Андрея, отошёл к Будаеву. Тот увёл его прочь, но Рома всё ещё косился через плечо: его девочка стояла там, обнимала другого. И это жгло изнутри.
︵‿︵‿୨♡୧‿︵‿︵
— На, тебе тоже взял, — Бяша протянул ему сосиску в тесте и компот.
— М-да, шикарный выбор, — фыркнул тот, но взял. — Спасибо.
— Да не за что, на.
— Привет, мальчики! — окликнула Катя.
— Вспомнишь солнце — вот и лучик, — закатил глаза Рома, откусив тесто. — Ладно, вкусно.
— Чего сидим, грустим? — она присела, поцеловала Игоря в щёку.
— Как только ты пришла, всё сразу лучше, — улыбнулся он, протягивая ей сосиску. — Будешь?
— Да. — она откусила прямо из его руки. — Вкусно.
— Забирай, мне для тебя не жалко.
Это была единственная пара из их компании, что всё ещё держалась. Их когда-то было шестеро: Бяша с Катей, Таня, Рома, Полина и Антон. Но Полина ушла, когда узнала, что Таня встречается с Ромой. Антон, любивший её, тоже отдалился.
— Меня сейчас стошнит, — проворчал Рома, запив компотом.
— Не завидуй, — усмехнулась Катя. — Кстати, что было на перемене с Андреем? Таня ничего толком не сказала, только расплакалась.
— Плакала? — Рома вскинул бровь.
— Да, прям сама не своя.
— Этот урод сам лезет, — вставил Будаев. — Провоцирует.
— Я знаю, — резко ответила она и посмотрела на Рому. — Даже если так — игнорируй. Пятифан, хватит убиваться. Ты ранишь не только себя, но и Таню.
— Чем? Тем, что она с Андреем на каждом углу жмётся и целуется? — он откинул голову назад. — Я железный человек, раз терплю это.
— Мне жаль тебя, правда, — опустила взгляд Катя, доев тесто.