Глава 23
Глава 23.
Когда привыкаешь к человеку, то тяжело разлучаться с ним даже на короткое время. Но чем горше прощание, тем радостнее встреча потом, после разлуки...
До летней сессии остается всего один месяц, и преподаватели начинают назначать дни зачетов и защиты проектов по предметам. Это требует личного присутствия в университете, а не онлайн посещений. В середине недели Тесса узнала, что все пять будних дней на следующей неделе ей придется провести в Нью-Йорке, сдавая зачеты и практикумы. Она хотела бы, чтобы Хардин поехал вместе с ней, показать ему квартиру, свой вуз, просто побыть вместе, но у него тоже время сессии в университете. Сейчас он должен выложиться по максимуму, чтобы без проблем перевестись в нью-йоркский вуз. Поэтому она уедет одна, Вайс ее отвезет, а Хардин останется здесь и будет ездить каждый день на зачеты в Спрингфилд. Тесса и Хардин слегка опечалены предстоящей разлукой, но понимают, что пять дней пролетят быстро. К тому же они решают, что Вайс поедет за Тессой вечером в пятницу и прихватит Хардина с собой, так что они с Тессой смогут провести уикэнд в Нью-Йорке и развлечься. В оставшиеся до поездки дни влюбленные, не сговариваясь, решают быть как можно нежнее и заботливее друг с другом.
POV Тесса
Наступает утро субботы. Мы с Хардином валяемся в постели почти до полудня, вчера мы засиделись за просмотром фильма, а потом горячо развлекались в кровати. Стоит нам лишь прикоснуться друг к другу, как оторваться уже не получается. Вот и сейчас я начинаю гладить лежащего и дремлющего парня по животу, обводя пальцем узоры татуировки. Хардин так красив: прямой нос, длинные густые ресницы, четко очерченные брови и пухлые губы. Я не устаю восхищаться его телом, он строен и мускулист, но в меру, но больше всего меня манят его глаза, ярко- зеленые, темнеющие от похоти, когда он нависает надо мной в постели. Мне нравится, как он хрипло произносит «детка», облизывает губы и дотрагивается до меня своими горячими ладонями. В этот момент не только мое тело, но и моя душа принадлежат ему, мы - единое целое, а не просто две половинки одного. Я уже не представляю без него свою жизнь, хотя еще полтора месяца назад мы даже не были знакомы. Не думала, что так легко смогу впустить кого-то в свою жизнь, а теперь мне кажется, что я знала его всегда. Мы почти постоянно вместе на протяжении этого времени, но меня это не тяготит. Я люблю смотреть, как Хардин ест, накалывая еду и держа вилку своими длинными пальцами, как быстро и ловко готовит, стоя у плиты, как жадно целует меня, припадая губами к моей груди и лаская ее, люблю засыпать у него на плече под его тихое сопение , ощущая жар его тела рядом, люблю просыпаться в его объятиях и видеть его сонные глаза. Мне нравится его запах, аромат мяты и мужского одеколона, тепло и гладкость кожи, звук его голоса и нежность прикосновений. Все это стало в момент таким знакомым и родным для меня, и я хочу, чтобы все это было рядом со мной всегда.
Я знаю, что Хардин - вспыльчивый и упрямый, он привык решать проблемы силой, а не словами, и его первой реакцией становится агрессия. Он делает больно людям физически, если они заставляют его испытывать душевную боль. Не могу полностью винить его за это. Он ведет себя жестоко, потому что не знает, каким можно быть еще, чтобы оградить свою душу от боли, которую причиняют другие люди. Хардину пришлось нелегко в подростковом периоде, и это наложило отпечаток на его характер, сформировав парня замкнутым, не привыкшим к открытому проявлению чувств и эмоций. Хардин язвителен и нетерпим к недостаткам других, но при этом не всегда требователен к себе, хотя искренен и правдив. Я люблю его прямоту, хотя он не всегда старается подбирать при этом слова и делает людям больно. Для меня он прост и понятен, т к близок по духу и похож по характеру. Я не люблю врать и юлить, предпочитаю пусть и суровую, но правду, не люблю играть и притворяться. Я вижу, что Хардин пытается сдерживать свой тяжелый характер, но это дается ему непросто, страх потери близкого человека или человека, которому можно довериться, глубоко сидит в нем.
Я тоже знаю, что такое одиночество, хотя мое одиночество не от отсутствия в моей жизни близких людей. У меня есть и мама, и отец, которые жизнь отдадут за меня, если понадобится. Но моя мама живет в Австралии, у нее есть муж, они любят друг друга, но ее муж- это не мой отец, к сожалению. Мы можем общаться так часто, как захотим, но иногда мне хочется обнять ее, прижаться к ней, а она так далеко. Мой отец живет совсем рядом, благодаря ему я с детства живу в достатке и ни в чем не нуждаюсь, он помогает мне и поддерживает меня в моей цели стать доктором, но его работа разделила нас и не дает общаться полноценно. Игорный бизнес - полулегальное занятие, связанное с высоким риском, поэтому мы с отцом вынуждены скрывать нашу родственную связь. Я не могу пойти с ним в ресторан или прийти в гости на вечеринку с его друзьями. Это табу, я живу под фамилией дедушки по маме, я звоню ему с предоплаченного номера. Все это ради безопасности, но от этого мне не легче, мне иногда одиноко до слез. С появлением в моей жизни Хардина все эти чувства постепенно сошли на нет, я чувствую себя нужной и любимой, а он постоянно рядом. Мы нужны друг другу и одиноки друг без друга.
От моих прикосновений Хардин начинает заводиться, его дыхание учащается, он облизывает нижнюю губу, но не открывает при этом глаза. Я не останавливаюсь только на прикосновениях, целую его сначала возле ключиц, спускаясь по груди к пупку, аккуратно спускаю боксеры и трогаю пальцем косточки бедер, а затем прохожусь по ним языком. Член Хардина тут же отзывается готовностью. Парень широко распахивает глаза, я утопаю в их зелени и желании. Секунда- и я уже на спине, а он смотрит на меня сверху. Я поправляю упавшую на его лоб прядку, а он целует меня в глаза, губы, шею и снимает мою футболку.
- Тесс, моя сладкая, - шепчет мне Хардин, лаская грудь. Его пальцы скользят ко мне в трусики, и он довольно улыбается.
- Давай же, Хардин, не томи меня, - я трогаю его член своими пальцами, он такой горячий, чуть подрагивающий от возбуждения.
Серебристый пакетик оказывается в руках Хардина словно по волшебству. Он мягко входит в меня и начинает двигаться. Я подхватываю ритм, и вот уже вокруг не существует ничего, кроме нас двоих и наших тел. Я чувствую, как Хардин изливается во мне в презерватив, и выйдя из меня, тяжело ложится рядом. Его кожа влажная от пота, а глаза еще темные от желания.
- Я хочу в душ, - уверенно произношу я.
- Ну что ж, тогда второй раунд состоится там, - быстро произносит Хардин, хватает меня на руки и несет в ванну. Я включаю воду, и наши тела тут же намокают. Он поворачивает меня лицом к стене, одной рукой лаская грудь, а другой находит клитор. В моих легких словно резко заканчивается воздух, я стону от ощущений, которые он мне доставляет, а Хардин, почувствовав, что я почти готова кончить, резко входит в меня сзади. М ы кончаем одновременно, и я поворачиваюсь к нему лицом. Наши губы соприкасаются в финишном поцелуе.
Мы моемся под душем, намыливая губкой друг друга по очереди, а затем Хардин выходит из душа первым, а я еще остаюсь мыть голову. Я думаю о том, что завтра в этот момент я буду уже по дороге в Нью-Йорк и не смогу увидеть Хардина, обнять или поцеловать еще целую неделю. На душе сразу становится тяжело, но впереди у нас еще весь вечер и целая ночь.
Выйдя из душа и высушив волосы, я спускаюсь на кухню, где парень что-то готовит.
- Ммм, пахнет вкусно, я так проголодалась, -мне действительно хочется есть, а запах очень аппетитный.
- Поможешь сделать салат? Не могу отойти от стейков, могут сгореть, - просит Хардин.
Он ловко управляется с мясом, переворачивает стейки вилкой с одной стороны на другую.
Накрыв на стол, мы принимаемся за еду. Хардин тоже молчалив сегодня, без своих привычных шуточек и подколов в мою сторону.
Поев, я прошу Хардина помочь мне собрать вещи в дорогу. Я складываю их в сумку в спальне, а он сидит рядом на кровати и смотрит на меня не отрываясь. Я вижу, что мыслями он сейчас далеко, не со мной.
- Ау, Земля вызывает Хардина, - я кладу руку ему на плечо, и парень вздрагивает от неожиданности.
- О чем задумался? Ты даже не слышал, как я тебя звала, милый. Ты со мной?
- Прости, просто думал, как мне пережить неделю без тебя.
- В доме есть спортзал и бассейн, если вдруг станет совсем скучно.
- Да, я помню, но даже не смогу заснуть без тебя рядом.
- Меня тоже ждет неделя бессонницы без тебя.
- Ты берешь так мало вещей?
- Ну да, в Нью-Йорке есть все остальное, тем более здесь я не хожу в деловой одежде, как на учебу, поэтому оставила все там.
Нашу беседу прерывает телефонный звонок. Это отец. Мы договариваемся, во сколько приедет за мной Вайс завтра, и отец неожиданно просит к телефону Хардина. Я передаю ему трубку под его удивленный взгляд.
- Хардин, привет! Как дела? – мой телефон громкий, так что я слышу весь разговор. – Тесса завтра уезжает, и я хотел пригласить тебя в гости к себе. Подумал, что ты будешь скучать один. Приезжай завтра вечером ко мне.
- Не стоит беспокоиться, Джек. Думаю, я найду себе занятие, да и к зачетам готовиться не помешает, - Хардину неловко от подобного проявления внимания.
- Да брось, успеешь еще приготовиться. Посидим в чисто мужской компании, сыграем в покер. Вайс как раз приедет к вечеру. Нам нужен четвертый игрок, будь другом, поддержи компанию, сынок. Буду я, Вайс, ты и Грин, племянник Вайса, думаю, вы найдете общий язык.
- Хорошо, буду у вас завтра вечером, мистер Дензел. Спасибо за приглашение, - произносит Хардин.
- Подъезжай к семи, сынок. Буду ждать. До встречи, - отец отключается.
- Ну вот, нашлась тебе компания на завтра, скучать не придется. А ты умеешь играть в покер?
- Ну да, давно научился, еще в колледже играли с одноклассниками периодически по вечерам, когда воспитатели не видели.
Заканчиваю собирать вещи, и Хардин помогает отнести мою сумку вниз. Мы одеваемся и идем на улицу на веранду. Вечер теплый, уже почти совсем лето, но прохлада подкрадывается, когда заходит солнце. Мы сидим на диванчике на веранде обнявшись, мои руки гладят торс Хардина под футболкой, а моя голова лежит на его груди. Я не могу им надышаться на неделю вперед, но сдерживаюсь, чтобы не спугнуть момент. Вокруг так тихо, мы молчим, но наши души говорят за нас сейчас без слов. Мы сидим так до полуночи, и я почти не помню, как Хардин относит меня в спальню и укладывает на постель. Я сплю, не отрывая своих рук от него всю ночь.