Ch.4
Дорогой Финни,
Тебя нет уже неделю. Так странно ходить по нашей маленькой квартире; ещё никогда не было так пусто и тихо. Я пыталась занять себя, но мне сложно на чём-то сосредоточиться. Мои мысли всё равно возвращаются к тебе. Еда меня совсем не волновала, но сегодня я наконец решила, что мой желудок совсем опустел. Я заказала пиццу, как мы берем обычно: маленькую с дополнительным сыром для меня и среднюю с острым перцем для тебя.
Твоя осталась в коробке, нетронутой.
Когда я пыталась впихать еду в себя, в моей голове всплыло воспоминание.
Мне было пять, когда мы с родителями переехали в дом по-соседству с вашим. Я распаковывала коробку с моими куклами, когда мама зашла в мою комнату:
— Не хочешь сходить со мной в дом напротив и познакомиться с нашими соседями?
Мои детские косички подпрыгнули, когда я возбуждённо кивнула головой.
Не прошло и четырёх минут, как я уже стояла и пряталась за ногами своей матери, пока она представлялась твоей матери. Я высунулась из-за её ног и увидела маленького мальчика, копирующего мои действия. Мы оба быстро вернулись в исходное положение, чтобы повторить всё через несколько секунд. Вскоре это стало для нас игрой. Наши маленькие тела издавали хихиканье, когда мы одновременно вылезали из наших укрытий.
— Мы как раз собирались пообедать. Я настаиваю, чтобы вы присоединились к нам, — сказала моей маме симпатичная женщина.
— Ох, не хочу вторгаться.
— Не глупи! — твоя мама ещё больше настаивала. — Финн, покажи Элле куда сесть
Я заметила, как мальчик медленно вышел из-за спины своей матери и подошел ко мне, протягивая свою пухлую ручку. Я приняла этот жест, и мы, вприпрыжку, направились к столу, синхронно размахивая руками.
Мои глаза широко раскрылись от волнения, когда я увидела на столе большой пирог и пиццу. Теплый запах доносился до моего носа, так что мой голод заставил меня облизнуть губы. Я потянулась рукой к самому большому куску. Но внезапно мою руку убрали. Я взглянула на очаровательного мальчика, в больших карих глазах которого был гнев.
— Это мой кусочек! — сказал ты мне, стараясь звучать как можно угрожающе.
Тогда мне, пятилетнему ребёнку, казалось, что жизнь подошла к концу. Слезы навернулись на глаза, а боль просочилась в груди. Как только я собиралась позволить слезам выйти из глаз, ты похлопал меня по руке, а гнев в твоих глазах сменился чувством вины.
— Как насчёт того, чтобы поделить его? — предложил ты с лёгкой улыбкой надежды, в попытке избавить меня от слез.
Вся моя печаль быстро исчезла, и на моём лице появилась широкая улыбка.
Это был типичный Финн. И я так к этому привыкла. Ты всегда изо всех сил старался сделать меня счастливее. Ты игнорировал себя, ради моей улыбки, и это одна из тех вещей, которые я любила в тебе.
С того момента мы были неразлучны. Наше детство состояло из постоянных встреч и ночёвок, приключений на заднем дворе и походов в местный магазин мороженого. Мы занимались разными делами, от строительства крепостей из подушек, до лазания по деревьям и просмотра наших любимых мультфильмов. Что бы не происходило, мы были вместе.
Будучи единственным ребёнком, я привыкла проводить большую часть времени в одиночестве. Раньше я думала, что у меня две руки, поэтому я могу держать две куклы одновременно, но когда я встретила тебя, я поняла, что одна моя рука держит куклу, а вторая твою. С самого начала я влюбилась в мальчика, с которым всегда была рядом. Вскоре я перестала понимать, как жила раньше без тебя.
С самого первого дня, ты всегда был рядом со мной. Когда ты хотел поиграть со своим солдатиком Джо, а я хотела играть со своей Барби, ты всегда сдавался, брал Барби в руку и говорил: "Мы можем просто представить, что это мальчик".
Я помню, как ты научился читать на несколько месяцев раньше меня. У меня была книжная полка, заполненная десятками книг о принцессах, которые ты полностью презирал, но для меня мог прочитать вслух. Несмотря на своё выражение лица, полное отвращения, ты всегда читал мне их, пока я слушала с ухмылкой.
Мы так много времени проводили вместе, что слышали, как о нас говорят родители и учителя:
— Посмотрите на этих двоих. Они влюбятся, — а мы смотрели друг на друга и высовывали языки от отвращения. Кто бы мог подумать, что они окажутся правы.
Тогда всё было намного проще. Мы были лучшими друзьями, ни больше, ни меньше. Мы всё делали вместе - только мы двое - и никогда не надоедали друг другу. Мы делали друг друга счастливыми, и это всё, что нам было нужно. Мы были нужны друг другу.
Когда мы стали немного старше, лет шесть или семь, ты стал мне как старший брат; всегда присматривал за мной. Однажды мне сделали действительно ужасную прическу, и все на детской площадке дразнили меня. Постоянные оскорбления быстро достали меня, и я начала плакать. Я помню, как ты обнимал меня, обводя всех детей своим самым злым взглядом.
— Не слушай их, — прошептал мне ты. — Я думаю, что ты прекрасна.
В наших отношениях это было нормой. Я называла тебя красивым и сильным, а ты меня милой и симпатичной. Мы не говорили это с намёком на романтику; мы просто говорили то, что думали. Мы были лучшими друзьями, и всё, что нам хотелось видеть - улыбки друг друга.
Воспоминания о твоём пухлом личике до сих пор вызывают у меня улыбку. Ты был самым очаровательным ребёнком, Финн. У тебя были большие глаза и большие щёчки. Ты был таким умным, таким упрямым и таким милым. Я храню все эти воспоминания и очень рада, что ты тот, с кем я провела всю свою жизнь. Надеюсь, мне удастся провести с тобой ещё и весь остаток жизни.
Просто хочу поблагодарить тебя за всё, что ты для меня сделал. За то, как сильно ты защищал меня на протяжении всей нашей жизни. Я хотела бы защитить тебя таким же образом, особенно сейчас.
Со всей любовью,
Элла-Велла.