12
Чонгук
Я не знаю, как долго я стою у кровати Лалисы.
Уверен лишь в том, что остаюсь здесь, не двигаясь, наблюдая, наблюдая, еще долго после того, как она снова заснет со слезами на глазах.
Я протягиваю большой палец и вытираю эти слезы, размазываю их по крошечным веснушкам, затем раздавливаю их между пальцами.
Наверное, ей грустно, что это не её принц, который пришел за ней посреди ночи.
Сейчас, когда спит, она выглядит как олицетворение внутренней невинности, смешанной с плохими отношениями с ее сенсорным миром.
Самые плохие отношения.
Ей неловко выражать себя, быть спонтанной и отпускать, даже когда это делают ее друзья. Я знаю, потому что наблюдал за ней.
Не так близко и лично, как тогда, когда она шла домой из приюта или библиотеки, но я был рядом достаточно долго, чтобы знать ее расписание, куда она ходит и с кем.
Я сделал шаг назад, чтобы дать ей пространство и посмотреть, не воспользуется ли она открывшейся возможностью, чтобы снова броситься на Чанеля. Пусть меня удивит, что они встречались только в кругу своих друзей и очень редко.
Она не переписывалась с ним, не добивалась его внимания, как фанатка.
Но что она делает, так это ставит лайки и комментирует каждый его тупой пост в Instagram.
Я глажу ее белые волосы, убирая их с лица. Маленькая, мягкая, с остатками моей засохшей спермы.
Этот вид усиливает мою эрекцию, убаюкивает меня, приглашая подрочить на нее снова - на этот раз я бы пометил ее сиськи и киску.
Нет. На этот раз я завладею ее киской.
И я бы сломал ее.
Растянул ее крошечную киску и разделил ее пополам.
Эти слезы превратятся в цунами, если я буду трахать ее. Вот почему я не буду.
Пока что.
Мой указательный палец скользит взад-вперед вперед по бедру, когда я ласкаю ее волосы, погружаясь между ненормальным цветом, на который ей пришлось надеть парик, чтобы скрыться во время инициации. Я знаю, потому что я чуть не сорвал его.
Я знаю, потому что именно тогда впервые узнал ее.
Ее губы раздвигаются, и она издает небольшой стон, склоняясь к моим прикосновениям, почти мурлыча, как кошка.
Я рывком убираю руку.
Что, блядь, не так с этой девушкой и почему она такая странная? И это в десять раз более странно, учитывая ее плохие отношения с внешним миром.
Именно поэтому я знал, что она была пьяна, когда послала мне то сообщение, в котором сказала, что хочет, чтобы ее преследовали и снимали.
Сообщение, которое, я уверен, предназначалось Чанелю.
Учитывая ее трусливые наклонности, она не послала бы это мне или ему, если бы была трезвой.
Я вместе с ребятами планировал нападение на местный комплекс Змей, когда получил это сообщение.
Сначала бросил телефон в карман и проигнорировал его, как игнорировал ее последние пару недель.
Но, как и в те дни, снова достал телефон и посмотрел на нее. Так же, как и смотрел на нее издалека.
Пока наблюдал за ней.
Следил за ней.
Взламывал ее телефон и компьютер.
Уничтожил каждый клочок ее жизни.
Читал ее гребаный дневник, полный психологического дерьма и Чанеля.
Когда я снова проверил свой телефон, то обнаружил, что она следила за мной в Instagram. Наверное, еще одна пьяная ошибка.
Но, возможно, это сообщение предназначалось мне, в конце концов. Не Чанелю. Мне.
Моему мозгу хватило логики, чтобы сорваться с совещания и приехать сюда.
Посреди гребаной ночи.
Это также заставило меня забраться на ее балкон, прокрасться внутрь и прикоснуться к ней, как будто она уже моя, частично забыв, что моя младшая сестра находится по другую сторону двери.
Наверное, мне следует уйти, пока один из ее гигантского количества друзей не пришел проведать ее, но я не двигаюсь с места.
Вместо этого я осматриваю ее комнату, стены которой обклеены страницами манги, как у какого-нибудь подростка. Я подхожу ближе и изучаю названия в начале каждой из них, запоминая их, чтобы потом найти, что она любит читать.
Затем окидываю взглядом все помещение.
Комната Лалисы проста - несмотря на обои в стиле манги. В ее гардеробе много футболок с саркастическими цитатами. У нее нет ни платьев, ни юбок, ни чего-либо девичьего.
На ее столике для макияжа почти ничего нет, кроме солнцезащитных кремов разных марок. И духов. Водяные лилии. Я не могу удержаться, чтобы не распылить их в воздухе и не вдохнуть.
Пахнет как Лалисой. Но не совсем. Не хватает запаха ее кожи.
Я ставлю бутылёк на место, как идеальный мудак, но потом кладу его на бок. Мне плевать, знает ли она, что я рылся в ее вещах. На самом деле, я хочу, чтобы она знала.
Пусть она будет на грани в качестве платы за все то раздражение, которое привнесла в мою жизнь своим существованием.
Я наклоняю голову в ее сторону.
- Какого хрена ты пришла на это посвящение, Лалиса?
Если бы она не пришла, я бы не вел себя так, влезая в ее жизнь и узнавая о ней то, что мне не положено.
Закончив осматривать небольшое помещение, я сажусь за ее стол.
Психология, философия и нехудожественная литература составляют ее небольшую библиотеку.
И манга.
Нарезка из жизни. Сёнен, и... Я беру одну, и мои брови поднимаются.
«Мальчишеская любовь.»
Так, так.
Я задвигаю мангу на место и открываю ее ноутбук. Я уже взламывал его однажды, поэтому знаю, что он такой же скучный и дотошный, как и образ, который она создает для внешнего мира.
Все заполнено школьными проектами и фотографиями с семейных праздников.
Тем не менее, я открываю ее браузер и просматриваю историю.
Учитывая, что на днях от вида секса ей стало физически плохо, я сомневаюсь, что она смотрит хоть что-то. Или она может использовать частный браузер.
Я не нахожу никаких следов порно. Однако натыкаюсь на интересный всплеск похожих поисковых запросов, обычно проводимых поздно ночью.
«Психология фантазий об изнасиловании.»
«Почему многие женщины фантазируют об изнасиловании?»
«Социология осуждения женщин, которые ищут или наслаждаются сексом грубее, чем большинство мужчин.»
«Социология поощрения мужчин и наказания женщин за удовольствие от секса.»
«Есть ли скрытое психическое расстройство, связанное с фантазиями об изнасиловании?»
«Парафилии, перечисленные в диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам.»
«Является ли первобытная игра сексуальным отклонением?»
«Наклонности серийных убийц.»
Этот вопрос вызывает улыбку на моем лице.
Иисус.
Я почти могу представить себе её лицо похожее на морду оленя в свете фар, когда она читала все это.
Мой взгляд скользит к ее спящей телу.
- Тебе нужно перестать навешивать на себя ярлыки.
Я пролистал статьи, написанные крутыми психологами, которые стараются не осуждать, но иногда показывают свою истинную сущность.
Лалиса, должно быть, была расстроена, когда ей пришлось рассматривать свои предпочтения через призму профессионализма, и задавалась вопросом, не случилось ли с ней чего.
Она в каком- то смысле скована.
И что-то подсказывает мне, что это связано не только с ее жестким кодексом чести, жестким характером или альтруистичным маленьким сердцем.
Что-то более глубокое скрывается под поверхностью, и я найду это, если это будет последнее, что я сделаю.
Мои планы наблюдать издалека, чтобы поймать Чанеля на ее лжи, забываются, пока я копаю, прощупываю и ищу.
Слова и сайты начинают расплываться, но я не останавливаюсь.
Такие люди, как Лалиса, носят свои шрамы так глубоко, что даже те, кто находится в их ближайшем окружении, не имеют о них ни малейшего представления.
Я уверен, что она держит это в секрете от своих родителей, бабушек и дедушек, с которыми она близка, чтобы не обременять их. От Джису тоже.
Но как бы она ни скрывала это, я разгадаю ее секрет и вытащу его из нее пинками и криками.
Суматоха за дверью начинает стихать, и это мой сигнал уходить.
Я тихо закрываю ее ноутбук и мысленно отмечаю, что взломаю его позже, чтобы поглубже покопаться в истории поиска.
Затем я делаю несколько снимков книг и манг, которые она читает. Я уже собираюсь уйти с балкона, когда ее телефон завибрировал на прикроватной тумбочке.
Я подхожу и замираю, увидев имя отправителя.
Чертов не-принц.
Я разблокировал его, используя ее пароль. Она использует один и тот же код - дату свадьбы своих родителей.
Чанель: Привет, незнакомец.
Мои пальцы сжимают телефон, но я набираю ответ.
Лалиса: Привет :)
Я нажимаю на смайлик. Но если хочу, чтобы он поверил, что это она, я должен подражать ее стилю.
Чанель: Все в порядке? Чонгук все еще беспокоит тебя?
Беспокоит.
Это то, что она ему сказала? Что я ее беспокою?
Конечно, при определенных обстоятельствах преследование можно назвать приставанием.
Но я бы не стал прибегать к этому методу, если бы знал, что этот ублюдок велел ей делать.
Лалиса: Все отлично. Он больше не преследует меня.
Или это то, во всяком случае, во что она верит.
Чанель: Как долго?
Лалиса: Около двух недель.
Чанель: Этого недостаточно. Он - собака, которая не отказывается от найденной кости, поэтому может и вернется в любой момент.
Этот ублюдок слишком умен для своего собственного блага. Я всегда планировал его гибель, но сейчас? Я прямо замышляю его убийство и лучшее место для захоронения, чтобы вычеркнуть его существование из жизни.
Лалиса: Я буду осторожна.
Чанель: Это моя Лиса. Будь осторожна. Я серьезно.
Моя Лиса.
Моя. Лиса.
Мне требуется все, чтобы не разбить телефон вдребезги. Я удаляю переписку и возвращаю телефон на ее прикроватную тумбочку.
Я собирался уйти тихо, но теперь я в ярости.
Отодвинув ее волосы с шеи, я наклоняюсь и кусаю ее так сильно, что удивляюсь, как это у неё не пошла кровь.
Но я это сделаю.
Скоро.
И когда я это сделаю, это будет гораздо более жестоко, чем сейчас.
Лалиса стонет, потом мычит и прячет лицо в подушку.
Я закрываю ее шею волосами, беру одну из ее манг и выпрыгиваю в окно.
* * *
Вместо того чтобы идти домой, я решил провести время, выпуская пар.
На своем байке.
Я уже объехал весь остров, но тонкое чувство опьянения, удушья и полного раздражения не исчезло.
К рассвету я останавливаюсь на вершине холма, прислонившись к мотоциклу.
Но не смотрю на вид.
Мне наплевать на все красивое. На самом деле, я не нахожу ничего красивого.
Всему красивому суждено увянуть и умереть. Увянуть и исчезнуть.
Так зачем вообще искать что-то красивое? Это значит настраивать себя на разочарование, даже не попытавшись.
Я достаю телефон и нахожу длинную переписку в чате группы Язычников.
Юнги: Этот ублюдок просто оставил нас в подвешенном состоянии?
Джин: Наверное, у него были какие-то срочные дела. Чонгук не из тех, кто уходит без причины.
Юнги: Я предлагаю проголосовать за его отказ. Наглость этого ублюдка. Как он посмел разбудить меня просто так?
Намджун: И кого мы должны поставить на его место? Тебя?
Юнги: Заткнись, наследник Сатаны. И что плохого в том, что я стану лидером?
Намджун: То же самое, что и поставить клоуна главой ЦРУ.
Юнги: Ты только что назвал меня клоуном?
Намджун: Я не называл. Ты сам назвал.
Юнги: Прости, Джин, но сегодня я убью твоего брата. Пожалуйста, подготовь похороны и не говори тете, что за убийством стою я. Мы скажем, что он достался врагам.
Джин: Он твой двоюродный брат. Делай, что хочешь.
Намджун: Весело, старший брат. Нет. @Мин Юнги. Если собираешься врать, выбери что-нибудь правдоподобное. Никто не клюнет на то, что у меня есть враги.
Юнги: Чушь. Ты - замаскированный дьявол.
Намджун: Ключевое слово - замаскированный. Меня все любят. Единственный, у кого достаточно врагов, чтобы королева Англии вышвырнула нас с территории Великобритании - это ты.
Юнги: Я не стремлюсь наживать себе врагов, но если они постучатся, я любезно открою.
Джин: Поэтому ты отправил двух человек в реанимацию на прошлой неделе?
Юнги: Не моя вина, что они напрягали мышцы, которых у них не было. Я навещал их и дарил им корзины с фруктами и прочее.
Намджун: Ты уверен, что попал в больницу из-за них, а не из-за импотенции, которая у тебя была?
Юнги: Единственная импотенция - это ты. Я сказал тебе, что это отсутствие интереса, и показал тебе доказательства, ублюдок.
Намджун: Должно быть, забыл. Этого не было. Чувствую себя не в настроении рассказывать об этом другим.
Юнги: Вот и все. Мы с тобой на улице. Сейчас.
Джин: Джун издевается над тобой, потому что ты говорил с Розэ больше пяти минут, а он этого терпеть не может. И прекрати, Джун, иначе он завалит групповой чат фотками члена, чтобы доказать, что у него нет импотенции.
Юнги: Принимаю одну, пока мы говорим.
*Намджун покинул групповой чат*
*Джин покинул групповой чат*
Юнги: Эй! Куда все подевались? Неважно. Вот один в твою честь, когда ты вернешься, Чонгук. Ты же знаешь, что у меня нет импотенции, верно?
Я выхожу из группового чата, пока меня не завалили его «доказательствами».
Мне это не нужно.
Теперь мне нужно придумать оправдание, почему я покинул их во время стратегического совещания, а не «Я был похож на бушующий вулкан, потому что Лалиса послала мне сообщение, которое, вероятно, должно было быть для Чанеля».
Блядь.
У них будет день открытых дверей, если они узнают, что я интересуюсь девушкой. Если бы я сказал, что это только для того, чтобы держать ее под наблюдением, они бы все переврали.
Они знают меня всю жизнь и знают, что я не прилагаю усилий, чтобы намочить свой член. Я не трачу недели на преследование и слежку и не изображаю из себя мудака, которым она меня считает.
Это просто не мой стиль.
И по этой причине они останутся в неведении о моих начинаниях с маленькой лисичкой. Эти сильные чувства интереса со временем ослабнут. Мой телефон завибрировал, и я выпрямился, прежде чем ответить. Папа.
- Сын. - Голос моего отца с легким корейским акцентом наполняет мое ухо.
В Нью-Йорке уже за полночь, но отец не спит долго. Эту черту я унаследовал.
- Тебе что-нибудь нужно? - спрашивает он.
Папа всегда был таким. Эффективным. Наши отношения не были построены на привязанности или заботе, как у мамы и Дженни.
Мы просто два эффективных существа, которых интересует общая картина.
Но он заботится по-своему. Языки любви моего отца - это защищать нас, убивать за нас наших демонов и следить, чтобы никто нас не беспокоил.
Но с тех пор, как я вжился в роль его наследника, уничтожение демонов - дело исключительно для Дженни. На самом деле, я присоединился к нему в этом начинании.
Мы - ангелы-хранители мамы и Дженни.
Хотя, на самом деле, мы падшие ангелы, которые борются за трон Люцифера в аду.
Я позволил своему взгляду затеряться на горизонте, пока говорил в деловой манере.
- Ничего.
- Я слышал, что вы принимаете нового охранника, который раньше был со Змеями, это правда?
Под «слышал» он подразумевает своих охранников, которых он послал со мной, чтобы они защищали меня и докладывали ему.
Спросить меня, правда ли это, - простая вежливость.
- Да. Его зовут Пак Чимин. Я навел о нем справки, и он хороший парень.
- Нам не нужны хорошие парни в нашей работе, Чонгук. Кроме того, откуда ты знаешь, что он не шпион?
- Я протестировал его. Давал противоречивую информацию и ждал, когда он попадется в ловушку, но он не попался. Он хороший парень, папа. В смысле, верный. У него был шанс предать Змей, чтобы присоединиться к нам, но он этого не сделал. Он принял наказание, получил порку и ушел.
- Это все может быть маскарадом, чтобы обмануть тебя.
- Я рассматриваю этот вариант, но он не жизнеспособен. Он хочет следовать за лидером, которого уважает.
Одна из вещей, которые удивили меня в речи Чимина, когда он начал работать на меня пару недель назад. Я знал, что люди боялись меня, но это был первый раз, когда кто - то сказал, что уважает меня.
- Или он планирует ударить тебя в спину.
Самая подлинная, но иногда чрезмерная черта отца - это абсолютное недоверие.
Я тоже унаследовал эту черту, но не в такой степени, как он. Вместо того чтобы с самого начала полностью отсеивать других, я даю им шанс. Как только теряют его, они уходят.
Намджун говорит, что это рискованно, но ничего хорошего в жизни не бывает, если впадать в спячку и отгораживаться от внешнего мира.
- Папа. - Я говорю твердо. - У тебя был шанс выбрать Юнги своей правой рукой. Я прошу о том же.
- Юнги был подброшен твоим дедом, чтобы шпионить за мной, когда мы были детьми. Я его обратил.
- И Чимина я тоже обращу. Не ты ли говорил мне, что верных мужчин трудно найти, и если я наткнусь на такого, то должен его оставить?
- Это правда. Хорошо сыграно, сынок. - В его тоне проскальзывает нотка гордости.
- Все благодаря тебе.
Небольшая пауза молчания повисла между нами, прежде чем он сказал:
- Будь осторожен.
- Буду.
- Твоя мать беспокоится о тебе и переживает. Позвони ей как-нибудь.
- Обязательно.
Я нажимаю кнопку завершения разговора и смотрю на мягкое сияние солнца вдали.
Это смесь желтого и оранжевого, но кажется серым.
Даже черным.
Несмотря на все мои усилия, удушье не исчезает. Если что и происходит, так это уплотнение и увеличение плотности.
Я должен выпустить пар другим способом.
На этот раз с тем, кто стоит за этим гребаным беспорядком.
Я отправляю Лалисе местоположение, а затем следую за ней.
Чонгук: Будь здесь сегодня вечером. В семь вечера. Не опаздывай.
Она может снова стать трусихой, стереть это сообщение, притвориться, что не признавалась в своих наклонностях вслух, и убить животное внутри себя.
Но что-то подсказывает мне, что она уже давно приближается к точке кипения и, возможно, достигла ее прошлой ночью.
Я чувствовал запертые эмоции внутри нее и видел, как ее глаза светились темной похотью, когда я использовал ее рот.
Возможно, Лалиса наконец-то готова воплотить свою фантазию.
И когда она это сделает, я покажу ей, кто на самом деле монстр в этом уравнении.