День 1. Женушка
Утро выдалось чертовски жарким. А ведь сейчас еще даже не полдень. Цзян Чен распахнул ворот своего одеяния и уже подумывал снять вообще верхнее одеяние. Ну а что? Сейчас самое утро, на улице никого нет. С ним только Лань Сичень. Он же ведь не смутит своим неподобающим видом главу ордена Лань? У самого Лань Сиченя ворот был плотно запахнут. Боги, как он еще там не спарился.
— Слушай, тебе совсем что-ли не жарко? — все-таки спросил он.
— Жарко, — тяжело вздохнул Лань.
— Так распахни уже ворот, мне от одного взгляда на тебя становится еще жарче.
— Приличия не поз...
— Ой, да черт с этими приличиями! — закатив глаза, перебил Цзян Чен и подошел к безупречному Ланю. — Кто тут тебя увидит?
— Эм... ты? — Лань Хуань вопросительно посмотрел на него.
— О Боги, Сичень, ты сейчас серьезно? — Цзян Ваньинь вопросительно приподнял брови. - Если ты не заметил, то я уже давно распахнул воротник и даже подумываю снять и верхнее одеяние. Жара несусветная!
— Но... Как же приличия...
— Будем считать это нашей тайной. — Усмехнулся Цзян Чен и просто распахнул ворот Лань Сиченя, оголив бледную шею. То ли ему показалось, то ли Ланю и правда стало легче дышать.
— Ну вот, другое дело!
— Спасибо, — Лань Сичень слабо улыбнулся.
Цзян Чен на это только закатил глаза. На удивление, но с Лань Сиченем ему было очень легко общаться. Хоть тот сейчас и не отличался разговорчивостью и выглядел подавленным в последнее время. Но и Цзян Чен выглядит не лучше. Это только сейчас он решил себя полностью отпустить. Он и сам не знал почему. Наверное, ему просто надоело чувствовать глухую боль в сердце, сдерживать слезы и злость, которая так часто им овладевала. Ему нужен свежий воздух. Испытать хоть какую-то новую эмоцию.
***
Закупившись в лавке торговца двумя новыми одеяниями, они решили пройтись по рынку. Одежда была намного удобней и легче. Цвет они правда почти не изменили. Видимо, старые привычки сказались. Лань Сичень выбрал бледно-голубое ханьфу. Цзян Чен же светло-сиреневовое. Ну хотя бы на солнце не припекало и то хорошо. Они шагали вдоль разных лавочек и рассматривали товары. Заметив лавку с лепешками, Цзян Чен дернул за рукав Ланя, тем самым привлекая его внимание.
— Пора бы и позавтракать.
— Пожалуй, — Лань кивнул и первым направился к лавке. Он взял две лепешки и одну протянул Цзян Чену. — Угощаю.
Цзян Ваньинь вопросительно вскинул бровь, но лепёшку взял. Что это сейчас было? И почему он себя девицей чувствует, которую позвали на свидание?! А Сичень лишь издал тихий смешок и пошел дальше по улице. Он что, подумал о том же?! Или же у него что-то на лице? Цзян Чен посмотрел на себя в отражение ближайшей лужи и заметил, его уши покраснели. И чертов Лань это заметил! Спасибо, что хотя бы промолчал. Правда от этого легче не стало. Да и какого хера он засмущался!
Тем временем Лань Сичень шел дальше и думал, как между собой похожи дядя и племянник. Они оба очень мило смущались. И пусть Сичень увидел смущающегося главу Цзян только раз, он навсегда отложит этот момент в своей памяти.
***
Выйдя из небольшого городка, они направились дальше. Шли медленно, не торопясь, в основном обсуждая природу, но чаще все же молчали. Хотя молчание их вовсе не тяготило. Цзян до сих пор на себя злился за необоснованное смущение. Ну а Сичень старался не улыбаться так очевидно, чтобы не смущать еще больше главу Цзян, хотя очень хотелось.
— Да ты что, издеваешься?! — не выдержал Цзян Чен. Он все-таки заметил улыбку Ланя.
— Ну что ты, — разубедил его в этом Сичень.
— Мне просто очень понравилось это твое выражение лица. Тебя редко увидишь улыбающимся, а смущаегося вообще никогда.
Цзян Ваньинь приоткрыл рот от удивления. Это был довольно честный ответ. Хотя, что он ожидал от праведного Ланя? Но этой правдой он еще больше его смутил. Да как он это делает?!
— Сичень, ты в курсе, что твоя честность иногда просто обескураживает.
— В твоем случае смущает. - И опять смешок.
Нет, он точно издевается. Где тот мрачный Лань Сичень, с которым он разговаривал ночью в саду? Хотя, пусть лучше так. Кажется, свежий воздух пошел ему на пользу. Он и не заметил, как его губы растянулись в слабой улыбке. Он искренне рад за него. Возможно, скоро он увидит Лань Сиченя с той самой, его невероятно тёплой улыбкой. И может он сам так сможет улыбаться?
***
Дорога их привела в маленькую деревушку. И хоть она была небольшой, но народу здесь было на удивление много. Все к чему-то усердно готовились.
На улицу выставлялись столы и угощения. Пахло свежей выпечкой и мясом. Намечался явно какой-то праздник.
Пока Цзян Чен осматривался и искал постоялый двор, Сичень подошел к какой-то старушке, которая сидела на крыльце и наблюдала за происходящим.
— Простите за беспокойство, но не подскажете ли вы, есть ли здесь постоялый двор?
— Нет, — нахмурившись сказала она.
— Тогда до ближайшего города отсюда далеко?
— Далеко, целый день, если пешком.
— Что ж, спасибо. — Лань Сичень сделал вежливый поклон и обратился уже к Цзян Чену. — Здесь постоялого двора нет, так что пойдем дальше.
Сказав это, Лань хотел было уже уйти, но за рукав его схватила морщинистая рука старухи.
— Я же сказала, что целый день до города идти. Скоро уже вечер, не успеете.
— Переночуем в лесу. — Пожал плечами Цзян Чен.
— Можете остаться в моем доме. — Старушка предложила другой вариант.
— Но у вас ведь сегодня будет какой-то праздник...
— Мы только рады гостями, — она впервые за все время разговора улыбнулась. — У старосты деревни, моего сына, сегодня день рождение. Я вас приглашаю от его лица, — отказывать уже было бы не вежливо, поэтому они решили согласиться. Тем более им спешить совершенно было некуда.
Их разместили в небольшой комнатке. Ну да им много места и не надо было. Пусть они и главы именитых орденов, но к роскоши никто из них не был привычен. Цзян Чену просто было все равно. Ну а у Лань Сиченя скромность присутствует в большом списке правил. Так что с этим трудностей не возникло.
Как только они разместились, за ними сразу же пришли и посадили за стол. Празднование только началось. Женщины ставили на столы ароматные блюда, мужчины разливали вино. Им тоже налили. Цзян Чен покосился на Ланя, который сразу же отодвинул пиалу. На этот жест он только тяжело вздохнул и всунул пиалу прямо Сиченю в руки. Лань Хуань вопросительно на него уставился.
— Сейчас ты не как глава ордена, а поэтому можешь делать что вздумается. Так что пей давай!
— Но...
— Сичень, не заставляй меня тебя поить самого. Со стороны это выглядело бы очень странно.
— Не слишком ли грубо? — Лань Сичень попытался сделать серьезное лицо, но в глазах уже начали плясать шаловливые искорки.
— Тебе бы было легче, если бы я тебя попытался напоить с вежливой улыбочкой? — усмехнулся он.
— Но зачем тебе это?
Сичень и вправду недоумевал. Нет, ему конечно было интересно попробовать, но он видел какой эффект вызывало вино у его брата. Тогда он становился таким шалунишкой.
Вспомнив брата, Лань Сичень невольно улыбнулся. Как же хорошо, что Лань Чжань сейчас счастлив.
«А ты? Ты чувствуешь себя счастливым? » Внезапно пронеслось у него в голове. Улыбка потускнела. Цзян Чен заметив, что Лань ушел куда-то в свои мысли, щелкнул пальцами в миллиметре от его носа, чтобы привлечь к себе внимание. Сичень вздрогнул и посмотрел прямо в глаза Цзян Чену. Спустя целую минуту гляделок он ярко и искренне улыбнулся, а затем залпом выпил свое вино.
«Что это на него нашло? » Удивленно думал Цзян Чен, наблюдая как Лань тянется к кувшину с вином и наливает напиток себе и ему.
Лань Сичень же чувствовал сейчас себя хорошо. И пусть он себя не чувствует счастливым, и пусть его душа болит, а сердце разрывается от чувства вины, сейчас он чувствует себя хорошо. И кто знает, что на него так повлияло? Сичень, кажется, знает причину.
Эта причина сейчас сидит рядом с ним и пытается его напоить. Как ни странно это звучит, но Цзян Чен лечит его раненое сердце. Если бы не Ваньинь и его невероятное предложение, он бы сейчас медленно угасал в своей ханьши.
***
Кажется они пьяны. Цзян Чен так точно да. Лань Сичень перед ним покачивался или это он? Или они вместе качаются? В общем он понял только одну вещь, что к Сиченю липнет какая-то девица. А милый и добрый Лань не знает как ее от себя отлепить. Или не желает! Эта мысль почему-то стала обидной. И поэтому разозлившись на себя, на девицу и на самого Сиченя, Цзян Чен налил себе еще вина и выпил. После очередного мощного глотка его повело куда-то в сторону. Он уже думал, что поцелуется с землей, но тут его за пояс ухватила чья-то теплая крепкая рука и вернула в ровное положение, да так и осталась на его талии. Цзян Чен уловил краем уха голос Сиченя:
— Кажется, мой друг немного перебрал, так что мы пожалуй пойдем. — С этими словами Лань Сичень начал подниматься из-за стола, потянув за собой и Цзян Чена, которого до сих пор придерживал. Хотя его и самого так недурно качало.
— Как уложишь своего друга, приходи ко мне, — игриво улыбнулась девушка. — Мой дом третий с конца улицы.
Сичень на это лишь вежливо улыбнулся, не дав ей точного ответа. Цзян Чена же распирало от злости на самого себя. Почему он ревнует этого чертового Ланя к какой-то девке?!
— Что же тебя так разозлило? — послышался горячий шепот в левое ухо. От неожиданности Цзян Чен вздрогнул, а затем встряхнув головой зло пробубнил:
— Я не злюсь...
— Да неужели, — Сичень лукавого улыбнулся. — Знаешь, у тебя вид, как у ревнивой женушки.
— Это я-то тебе женушка? ! — Цзян Чен злобно засопел. — Да как тебе вообще такое сравнение в голову пришло?
— Просто подумалось, что из тебя вышла бы отличная женушка. — Захихикал Сичень.
— Ой, да иди ты!
С этими словами Цзян Чен вырвался из крепкой хватки и сам ушел в предлесок, который находился рядом с деревней.
— Цзян Чен! — понеслось ему вслед, а затем и послышались шаги. — Не уходи, я так больше не буду.
— Так я тебе и поверил! — бурчал он себе под нос, переступая кочки.
— Ну Цзян Че-е-ен, — донеслось до него опять. — Прости?
— Пф, — фыркнул на это он в ответ.
— И как не называть тебя женушкой, если ты ведешь себя как ревнивая женушка?
Ну все, договорился этот Лань! Сейчас кто-то получит по ушам!
— Да ты... — Начал было он в гневе, но договорить не успел. Цзян Чен пошатнулся и полетел куда-то вниз.
Приземлился он очень жестко. Синяк на пятой точке точно обеспечен. Голова стала кружиться еще больше. В ушах звенело. Но среди этого звона он услышал испуганный голос Сиченя:
— Цзян Чен! Где ты, Цзян Чен?! Ваньинь! — В голосе все нарастала паника. — Цзян Ваньинь!
— Да тут я! — прохрипел он наконец.
— Цзян Чен! — за этим возгласом последовали быстрее шаги, затем его схватили за руки и потянули наверх.
— Ох, кажется я старею, — проговорил Цзян Чен, отряхивая пыль с одежды. Оказывается упал он в какую-то яму, вот почему Сичень не сразу его заметил.
— Кстати...
Договорить он опять не успел, его сграбастали в крепкие объятия.
— Эй, т-ты чего это? — растерялся он.
— Как же ты меня напугал, — послышался надрывный сип. — Не делай так больше, пожалуйста.
Цзян Чен хотел ответить, но не находил слов. Он только и мог, что гладить широкую спину Ланя.
Что он успел себе надумать, пока он там валялся? Его шеи коснулось что-то горячее и мокрое. Цзян Чен вздрогнул. Затем послышался тихий всхлип.
— Сичень, я честно так больше не буду. — Цзян Чен совершенно не знал, что делать и говорить в такой ситуации. Что сейчас чувствует Лань Сичень? Этого он тоже не знал.
Лань Сичень же все крепче сжимал Цзян Чена в объятиях. Картинки смешались. Вот он протыкает Яо мечом, а затем он и Миндзюэ летят в гроб. Также только что полетел Цзян Чен в яму, которая очень похожа на могилу. Эти воспоминания и падение Ваньиня, вместе с выпитым вином вызвали сильные эмоции. Горячие слезы все скатывались и скатывались по щекам.
— Я... я...
— Все хорошо, я понимаю, не надо держать все в себе.
На самом деле Цзян Чен совершенно ничего не понимал. Но пусть лучше Сичень выплачется. Тогда станет и правда легче. Так говорила еще его сестра в далёком детстве. Это помогало. Пусть Цзян Чен не умеет успокаивать словами, но он может просто посидеть рядом и молча поддержать. Обнимать и успокаивающе гладить по спине. Все это он может.
Об этой слабости Сиченя никто не узнает. Никто не узнает, что они напились. Никто не узнает, как он позорно упал. Никто не узнает про эти пять дней.