Глава девятнадцатая.
— Почему ты назвала меня своей сестрой? Разложи все по полочкам, если тебе не трудно, сделай хоть что-то хорошее, — в таких случаях с потенциальным убийцей нужно говорить более лояльнее, говорили они, но кто будет следовать каким-то выдуманным правилам?
— Ох, Изабель. Ты настолько же омерзительна, как и твой отец. Если бы не он, здесь бы не было ни тебя, ни меня, ни Кайла.
— Не трогай моего покойного отца! Ты не заслуживаешь даже того, чтобы думать о нем! — Дыхание вновь стало слишком частым. Смерть отца по сей день оставалась открытой раной.
Звук. Оглушающий звук. Ярко-красный отпечаток на обжигающе-чувствительной щеке. Ошеломление.
— Извинись, Эшли.
— Сейчас ты будешь слушать меня. Потому что на данный момент я решаю жить тебе и твоему дружку или нет.
— Мой дружок – любовь всей твоей жизни. И я знаю, что ты вовсе не тот человек, которым хочешь показаться.
— Заткнись! Начнем повествование моей истории. — Она устроилась поудобнее. Ну, если это можно было так назвать. По другому говоря, она просто уперлась руками по обе стороны стула и смотрела бывшей подруге прямо в глаза. Жутко неловко.. — Начнем с того, что ты и в правду моя сестра, Смит. По, барабанная дробь, отцовской линии. Как тебе такое, сестренка? Наш папочка-то был тем еще гулящим Есениным, да простит меня Боженька и клуб великих писателей.
Обладательница темно-синих глаз и карамельного цвета волосами, которые сейчас были похожи на птичье гнездо, сидела в полном недоумении.
— Но как такое могло произойти? Я имею в виду.. Мы же одного года? Ты лжешь!
Только сейчас Изабель поймала себя на мысли, что ненавидит ее смех. Он больше не такой нежный и мягкий, каким был до этого.
— Одного, Изабель. Одного…Да не одного. Я на год младше тебя. В школу пошла на год раньше стандартного школьного возраста. А знаете почему? Потому что моя мать спилась после ухода отца, перестала за мной следить ..Я была нежеланным ребенком, но аборт делать было уже поздно. Как-то раз она даже сказала, что пыталась вызвать выкидыш. Но , видимо, судьба была не на ее стороне. — Эшли принялась расхаживать по комнате, как дипломированный специалист..или.. как маньяк, продумавший весь свой план.
— Объясни нормально.
— Ты не догоняешь, чтоли? Пока твоя мама ходила симпатичным телепузиком внутри которого росла ты, детка, наш отец ходил на сторону,развлекаясь с моей матерью. А когда мама сказала ему, что беременна, знаешь, каковыми были его действия? Он ушел. Сказал, чтобы та сделала аборт. А было уже поздно. Она узнала-то об этом на втором месяце.
Слова? Они затерялись где-то в горле, в мыслях..были ли они? Сказать было нечего. И одновременно хотелось говорить, переходя на крики. Спустя пару мгновений, Изи почувствовала, как глаза жгли бессовестные слезы, ручьями обливая щеки и прокрадывались под испачканную кровью рубашку. Маленький порез на горле слегка ссаднил.
— Мой малыш проснулся…,— это веселый тон. Он скрывал всю боль. Всю ярость. Она взяла со стола шприц и подошла к блондину, который пытался подняться на ноги. Его глаза были затуманены. Но мысли, мысли были ясны, так как первой его фразой было : « Не трожь ее.» — Ох, рыцари не обязаны носить доспехи, правда, Из? В какую колоть, Любимый?
— Эшли…Прошу..Умоляю, не делай этого. Ты ведь любишь его, — сквозь слезы прорыдала девушка. Попытки высвободиться не прекращались даже после того, как она почувствовала горячую струю крови, скатывающуюся в ладонь. — Прошу тебя! Кай! Кай…— голос был сорван. Но она все-равно кричала будто это могло помочь. Будто ее крик мог создать вокруг него защитный барьер.
— Со мной все будет в порядке, Герда, — с улыбкой произнес Кайл.
— Уокер, черт бы тебя!
— Нет, солнце мое. Даже для самого дьявола я буду слишком горяч..Оставь свои фантазии при себе.
Герда..То самое имя, которым он назвал ее в первый день их знакомства. То самое имя, которое заставило ее сердце расколоться на миллионы мельчайших кусочков подобно стеклу, по которому проехался бульдозер.
— А ты, Эшли..Я знал. Я видел. Я понимал. Не хотел делать тебе больно. Но видимо все-равно сделал, пускай и неосознанно. Давай в правую, — и , о, Господи! Эта улыбка. Можно поклясться, что эта улыбка могла бы разбить сотни тысяч сердец, если бы она была в фильме, будучи он актером. Или персонажем книги. Эта улыбка, полная боли и отчаяния, но полная любви и тепла по отношению к миру, к Изабель. Улыбка, полная добра, которая сегодня погаснет навсегда.
Она застыла. Была огромная надежда до того момента, пока в проеме двери не появился какой-то амбал, ростом под метр девяносто. Но он был слишком худой и слабый на вид, чтобы его бояться. Было абсолютно не страшно ровно до того момента, пока Изабель не услышала имя.
Она посмотрела на Кайла, который в ту секунду посмотрел на нее. Она уже не могла перестать плакать. Было такое чувство, будто она срослась с этим чувством удаленности от всего происходящего и одновременно нависающего, словно персональная черная туча ненастья над головой, чувства вины. Вины за все. Боль за поступки отца. Боль за то, что приходилось чувствовать Кайлу. Но потом послышались всхлипы.
— Я не могу, Дамьен..Я.., — она вновь посмотрела в глаза Кайла,— Я люблю его.
— Чертова слабачка! — он со всей силой ударил ее по щеке,так, что она упала на землю, скрутившись калачиком и плача.
— Уйди от него! Уйди от него, ублюдок! — Изабель кричала как могла, выплескивая все эмоции. Ярость кипела в ней. Но тот самый парень с берега не обратил на нее никакого внимания.
— Дэм, там какие-то парни Эшли спрашивают.
Искра надежды зажглась в груди, но тут же потухла, когда Дамьен взял в руки шприц и подошел к блондину. Кайл попытался ударить его в колено. У него получилось, но второго из строя это не вывело. У Кайла не было выхода. На улице раздались звуки бойни.
Новая надежда ярким пламенем разрасталась в груди, образовывая своего рода шар. Руки волшебным образом получилось высвободить из тканевых оков. Звучит, словно сказка, но никогда не знаешь в какой момент с тобой могут произойти чудеса, верно?
Но все, что произошло потом было словно собранием ускоренных кадров. Изабель не смогла ничего сообразить как произошло несколько вещей.
Кайл лежал с широко раскрытыми от испуга глазами, которые смотрели на недалеко валяющийся пустой шприц. Дамьен сделал это.. Он вкачал в Кайла Уокера последнюю смертельную дозу смертельного "яда" ...