32
Глеб сидел на заднем сиденье такси, глядя в окно, пока тусклые огни Москвы стекали вдоль стекла. Мысли метались в голове, и вдруг словно молния ударила — он снова забыл попросить у Черри номер.
— Да чтоб тебя... — тихо выругался он и ударил ладонью по лбу. — Опять, блядь. Как тогда.
Он помнил тот день четыре года назад : та же невнятная прощальная суета, объятия, тяжёлое «потом свяжемся» — и потом осознание, что не взял номер.
Тем временем, Черри уснула, поспала всего пару часов, проснулась от вибрации телефона.
Сообщения сыпались одно за другим:
Лера:
— ДАНА, ТЫ ХОТЬ ЖИВА???
— РАССКАЖИ, КАК ВСЁ ПРОШЛО??
— ПОЖАЛУЙСТА, Я ЖДУ!
— ДААААААААНАААААА!!!
Дана улыбнулась и коротко ответила:
«Я всё тебе потом расскажу, Лерусь».
Дальше был Андрей. Несколько звонков, голосовое, и два сообщения. Она открыла чат и написала:
«Когда я вернусь в Питер — поговорим. Сейчас не время.»
Просто. Ровно. Без лишних эмоций. Как надо.
День пролетел, время было около 18:03.
Глеб только вернулся домой. Скинул рюкзак на пол, вяло потянулся и привычно включил Инстаграм. Пальцы бессознательно листали ленту, пока взгляд не зацепился за чёрно-белую аватарку. Девушка в очках, фото туманное, стильное. Аккаунт почти пустой — всего несколько постов.
Он ткнул в одно из фото.
Черно-белый кадр. Девушка стоит в топе, лицом к камере. На ключице — то самое тату. Шершавое сердце.
Подпись под постом:
«Живу, даже если мы больше никогда не встретимся.»
Глеб резко выпрямился.
— Это она... — прошептал он и тут же почему-то заглянул в список подписчиков.
Там были Слэм, Серафим и Кирилл.
— Вот сучары... — процедил Глеб сквозь зубы. — Все знали, и молчали, блять.
Он тут же подписался и, не думая, написал:
«Прости, Вишенка, опять забыл взять у тебя номер. Могу приехать?»
Ответ не заставил себя ждать:
«Я жду тебя. Возьми что-нибудь поесть, а то я очень голодная. Если забудешь — я тебя съем.»
Глеб хмыкнул, накинул кофту, схватил ключи от машины, по пути забежал в любимую забегаловку и купил для Даны: булочки с яблоком и корицей, упаковку виноградного сока и тёплые сырники.
Когда Черри открыла дверь, первое, что она увидела — Глеб с опухшими от недосыпа глазами, с пакетами в руках и всё той же кривоватой улыбкой.
— Ты как обычно не спишь.
— А ты как обычно не ешь, — с ухмылкой сказал он, проходя в номер.
Дана тихо усмехнулась и закрыла за ним дверь.
Они сели на кровать, разложили еду прямо на простынях. Глеб откупорил сок, налил в пластиковый стаканчик и протянул ей.
— Ты — ужасный человек, знаешь? — сказала Дана, набивая рот тёплой булочкой.
— Почему это?
— Потому что ты всегда знаешь, чего мне хочется. Даже когда я не говорю.
— Потому что я тебя знаю, Вишенка. До самых костей.
На секунду воцарилась тишина. Но она была — не глупая, неловкая. Она была тёплой, пропитанной воспоминаниями.
Черри чуть изменилась в лице. Она отложила стакан и опустила взгляд.
Глеб это сразу подметил.
— Давай. Говори. Что произошло ?
— Ну вот как ты понял, а?
— Малышка, я тебя наизусть знаю.
Она глубоко вдохнула и подняла глаза:
— У меня самолет в шесть утра. Я лечу в Питер.
Глеб слегка кивнул. Без вспышек, без истерики. Только лёгкая тень скользнула по его лицу.
— Хорошо, — сказал он. — Я проведу тебя.
Дана не ожидала. Внутри что-то кольнуло — тепло, надежда, будто в прошлое добавили правильный поворот.
— Ты чудной, знаешь? — сказала она, притягивая его в объятия.
— А ты — моя.
Они просто сидели, обнявшись. Она гладила его по затылку, а он тянул пальцами её волосы, будто боялся отпустить.
— Поспи немного, хотя бы пару часов, — шепнула Дана. — У тебя же съёмки были, ты не спал вообще.
— Я боюсь проспать, — пробормотал он, уже укладываясь к ней на колени.
— Я тебя разбужу, обещаю.
Глеб сомкнул веки. Спокойный, наконец-то на своём месте. Рядом с ним Вишенка. Та, ради которой стоило пройти всё.
Черри сидела и смотрела на него. На его лицо. На едва заметную морщинку у носа, которая появлялась, когда он хмурился.
На ресницы, длинные и тёмные. На губы, которые были такими родными.
В этот момент она поняла: неважно, сколько будет рейсов, расстояний и слов между ними. Всё это можно пережить. Потому что он — рядом. И, возможно, не уйдёт снова.
Она легонько коснулась его щеки, а потом склонилась и поцеловала в висок.
— Спи. Я рядом. И теперь не отпущу.