Последствия английского

Антон падает на кровать, выдыхая и прикрывая глаза. Тело отдаётся приятной слабой болью при движениях, и Шастун на самом деле наслаждается этим. Ему не хочется сейчас двигаться, лишь лежать и размеренно дышать под шорох одежды, которую снимает с себя Арсений после катания. Они довольно-таки хорошо покатались, даже несмотря на то, что общение между Антоном и учителем было минимальным. Лишь какие-то дежурные фразы или же всякие едкие комментарии со стороны Попова в духе «вот, Шастун, как нормальные люди отдыхают». Парень же фыркал на эти фразы и продолжал наслаждаться активным отдыхом со своими друзьями. Через пять с половиной часов все вернулись в свои номера и отдыхали теперь, либо смотря телевизор, либо общаясь с друзьями или зависнув в телефоне. Хотя, честно говоря, вариантов множество, но Антон выбрал одно единственное - полежать.

Весь сегодняшний день был потрачен на катание, и те пять с небольшим часов до отбоя были полностью в распоряжении учеников. Каждый мог пойти в любое кафе поблизости или же просто погулять. То есть, взаперти детей не держали. Антон, возможно, и пошёл бы куда-то, но желания подниматься с такой мягкой кровати вообще нет, однако, придётся, ведь снаряжение снять-то надо. Кряхтя, как старая бабка, Шастун всё-таки поднимается, делая всё настолько лениво и медленно, что Арсений, обративший внимание на ученика, замирает в изумлении, а позже закатывает глаза.

- Ну что ты, как выжатый лимон, - произносит Попов и, подойдя к Антону, резко дёргает его куртку, что та моментально слетает с парня, оказываясь в руках учителя. Шастун только резко дёргается и чуть ли не падает назад от таких резких и решительных действий Арсения. Когда тот оказывается так близко, Антон чувствует запах. Тот самый, исходящий от Попова. Шоколад с мятой.

- А можно подумать вы выдержите столько часов занятий на сноуборде, - парирует Шастун и расстёгивает молнию на штанах.

- Ничего сверхъестественного тут не вижу, - пожимает плечами Арс и, бросив взгляд на Антона, произносит следующее: - Надеюсь, хоть штаны ты в силах снять сам?

Шастун смеётся. Да, штаны-то он в состоянии. Наверное... Но руки словно ватные, как, в принципе, и ноги. Да и вообще всё тело в целом. Двигаться абсолютно не хочется. Только лежать, лежать...

- Нет, помогите, - выпаливает Антон, продолжая смеяться, и затем резко ойкает, когда Арсений в одну секунду делает большой шаг к нему и толкает рукой в грудь, заставляя упасть на кровать.

Если бы можно было посмотреть данную картину со стороны в замедленной съёмке, то вы, скорее всего, посмеялись бы. Хотя даже и не со стороны, и не в замедленной съёмке всё выглядело довольно-таки комично. Полнейшее недоумение на лице Антона сменяется неконтролируемым испугом из-за дезориентации в пространстве. Парень размахивает руками из стороны в сторону, но позже сгибает руки в локтях и падает так на кровать, которая под ним резко пружинит и немного подбрасывает вверх недоумевающего подростка. Арсений только ухмыляется и наклоняется, чтобы крепко зажать между своих пальцев ткань штанов и потянуть на себя.

Вся разыгравшаяся сцена походит на начало неудачного порнофильма, как успевает подумать Шастун. Сейчас бы усмехнуться этой мысли, но не получается, потому что Антон занят разглядыванием макушки Арса, мелькающей, с позиции Шастуна, прямо в неприличном месте - между его ног. И, конечно, чтобы как-то усложнить сложившуюся ситуацию, Антон принимается дёргать ногами, явно полагая, что таким способом может помочь учителю поскорее стянуть с него штаны. Мой учитель стягивает с меня штаны. Дожили!

Но, тем не менее, плохо соображающий Антон (видимо, катание расслабило не только его тело, но и мозг) даже не понимает, что делает только хуже. Он сжимает в пальцах одеяло и дёргает ногами. До него доходит, что он делает что-то не так, лишь тогда, как Арсений недовольным тоном произносит:

- Да не дрыгайся ты.

Парень бьётся ещё некоторое время в каких-то конвульсиях, словно его хорошенько ударили током, но потом замирает (уж извините, сравнение напрашивается само собой), как труп. М, весело, нечего сказать. И когда Арсению, наконец, удаётся стянуть злополучные штаны с его владельца, он оставляет ни в чём не виновный предмет одежды, которые он чуть ли не порвал благодаря самому Шастуну, и с нескрываемым удивлением и негодованием смотрит на парня, кажется, даже не дышащего, на кровати.

- И что это было? - Антон только и способен, что пожать плечами и сглотнуть неоткуда взявшийся ком в горле. А ещё ему хочется провалиться сквозь эту кровать прямо в Ад, потому что ему так стыдно, что он на самом деле так тупит. - Зачем так дёргаться-то? Как будто я тебя изнасиловать собрался и для этого раздеваю.

Шастун только сильнее округляет глаза, вытаращив их на Арсения. Тот даже отшатывается назад из-за неожиданной реакции парня, а затем смеется, да так заливисто, что даже сгибается пополам и хватается обеими руками за живот. Антону же немного не весело. Вообще, когда он просто слышит слово «изнасилование», ему не весело. Попов, вдоволь насмеявшись, выпрямляется, набирая в лёгкие побольше воздуха, которым он оказался обделён из-за резкого приступа смеха. Улыбка не сходит с его лица, и Арсений говорит:

- Не, Антон, ты хоть и симпатичный парень, но я уж точно насиловать тебя не собираюсь. Я тебе что, представляюсь как педофил, специально устроившийся в школу и тем более напросившийся сопровождать детей в поездке? - Шастун машет головой, потому что язык присох. А ведь и на самом деле у него в горле пересохло. И даже неизвестно от чего: то ли Арсений пугает его такими разговорами, то ли опять же из-за слов Попова, но конкретно из-за слова «симпатичный». Хм, комплимент.

После этого Арсений говорит «то-то же» и, вскинув гордо голову, уходит, оставляя парня приходить в себя. Антон лежит ещё некоторое время, и с каждой секундой мозг начинает просыпаться, работать, когда это, чёрт, нужно было раньше. Шастуну стыдно за своё поведение. Всё было слишком тупо, он повёл себя тупо. Мастер, что ж ещё сказать? Ну, вы уже поняли, что Антон - мастер во многих вещах, не так ли?

Шастун отходит от случившегося только через полчаса, которые он, даже не пошелохнувшись, проводит на кровати. Арсения до сих пор нет, и парень может предположить, что тот занимается какими-нибудь важными делами, например, обговаривает с остальными учителями распорядок и последующие экскурсии. Он уж точно не из-за самого тупорылого Антоши ушёл, нет. Ну, хоть это мозг парня смог нормально понять. А то бы ещё начал по этому поводу загоняться, вот это было бы просто у-ух.

Когда Антон всё-таки переворачивается на спину, в комнату заходит Попов и садится на свою кровать, держа в руках две чашки чая, одну из которых он тут же протягивает ученику. Шастун поднимается на локте и, сев в кровати, берёт обеими руками кружку, обхватывая её своими пальцами с множеством колец на них. Он, подув на горячий зелёный чай, немного отпивает.

- Откуда вы знали, что мой любимый чай - зелёный?

Арсений также дует на чай и, поднеся кружку к губам, вскидывает брови, произнося «а я и не знал» и следом отпивая из кружки. Прошедшая ситуация, вроде бы, забывается. Попов не пытается как-то подколоть ученика или даже напомнить о прошедшем. Они просто пьют чай и говорят о всяком, до чего могут додуматься.

Антон, сделав последний глоток, опустошает кружку и, потянувшись, ставит её на тумбочку рядом с кроватью и садится обратно, запрокидывая голову, упираясь ей в стену.

- Как хорошо, - тихо произносит он. А ведь действительно - прекрасный отдых с друзьями, веселье и новые знакомства, а также укрепление старых.

- Хах, хорошо ему. Пить меньше надо, - усмехается Арсений.

- Арс, - протягивает Антон и закатывает глаза, потому что... блин, зачем напоминать-то? Сейчас, небось, и голова заболит от одних только воспоминаний о тяжёлых пробуждениях по утрам. Ну, или не по утрам.

- Что «Арс»? Не пей, Тох, и будет попроще.

- Можно подумать ты не пьёшь, - фыркает Шастун, смотря на учителя.

- Пью, - кивает головой парень, - но не в таких количествах, как ты. А ещё я старше тебя.

Антон только закатывает глаза, и поэтому не замечает, как Арсений зловеще ухмыляется. И он даже не замечает подвоха, когда Попов произносит «а давай поспорим». Шастун, который редко упускает возможность с кем-то поспорить, соглашается. Чёрт, это чуть ли не новый уровень - спор с учителем. В его глазах загорается азарт, и поэтому Антон, сев прямо напротив Арса, складывает руки вместе, интересуясь, на счёт чего же они будут спорить.

- Ты не будешь пить. Ну, хотя бы до конца поездки. И это я о тебе забочусь.

- Пфф, легко, - выдаёт парень, смеясь. - На что спорим?

Теперь ухмылка Арса видна Антону прекрасно, но даже это не останавливает его после того, как парень говорит «на желание», и Шастун пожимает руку учителю, которую тот разбивает, ведь поблизости никого нет. Антон, видимо, не понимает, во что ввязался и с кем. Он же не знает, что Арсений такой же любитель поспорить.

Разговор о споре забывается, и парни, улёгшись на свои постели, залипают в телефоне, пропадая там, на более чем полчаса. На фоне работает включённый телевизор, вещающий сейчас о погоде в Сочи и в частности в Красной поляне, где, собственно, и располагались «Горки Город» с живущими там туристами. За окном сыплет снег, и всё как будто в сказке. Красиво и прекрасно.

Но всё же отлипнув от телефона, Антон оставляет тот на кровати и идёт к выходу из номера. Захлопывая за собой дверь, Шастун оказывается в абсолютно пустом коридоре. Все вымерли как будто.

Антон намеревается наконец-таки поговорить с Панкеевой, ведь удачного случая так и не выпало. Дима с Лерой всё время были рядом, и поговорить с Ариной, при этом не спалившись, он не мог. И через минуту он уже стоит у двери в нужный номер и, почему-то решив в этот раз не стучаться, распахивает дверь номера, как ураган влетая внутрь. Как будто за ним гонится толпа зомби. Хм, одни мысли о постапокалиптике.

Возможно, и стоило постучать, а может и нет, ведь он тогда бы пропустил такую прекрасную сцену. Лера, обхватив шею Позова руками, притягивает того к себе, когда Дима в свою очередь нависает над девушкой, целуя. Парочка отлетает друг от друга как ошпаренная кипятком. Раскрасневшаяся Ким смотрит на вошедшего друга огромными глазами. И даже неизвестно, от чего она так раскраснелась: из-за страстных поцелуев с Димой или же из-за резко ворвавшегося и нарушившего момент Антона. Сам Позов же просто молчит, также уставившись на Шастуна.

- Упс, - шуточно прикрывая рот ладошкой, пищит Антон. - Я, кажется, помешал, - и, когда тишина всё ещё висит в номере, добавляет: - Ну, я это... пошёл. А вы осторожней ребят, - заливается он смехом и быстро ретируется к входной двери, так что запущенная Лерой подушка падает, так и не достигнув цели. - И двери закрывайте.

Продолжая смеяться, Антон выходит в коридор и закрывает за собой двери, на всякий случай отбежав подальше. Мало ли за ним кто-то гонится. Чёрт их знает, этих влюблённых, и что у них на уме. Но за ним никто не гонится, и в один голос раздаётся крик, который звучит чересчур громко даже в коридоре.

- Шастун!

Парень, ещё пуще заливаясь смехом, вваливается в свой номер, сильно хлопнув дверью. Арсений переводит взгляд с экрана телефона на чуть ли не задыхающегося со смеха ученика и поднимает одну бровь, задавая немой вопрос. И Антон, перестав смеяться и отдышавшись, отвечает:

- Да друзей спалил. Лежали, сосались. Чуть не убили, когда сказал быть осторожней.

- Так вот что это был за крик с твоей фамилией.

- Угу, - хмыкает в ответ Антон и падает на кровать, доставая из-под спины валяющийся телефон.

И, как все мы уже помним, Арсений - любитель продолжать разговоры, когда они уже вроде бы закончены. Наверное, Антон к этому никогда не привыкнет.

- А вообще... козёл ты, Шастун.

- В смысле?! - удивляется парень, резко поворачиваясь к учителю. - Почему это?

Арсений усмехается уже в который раз за вторую половину дня и также поворачивается к Шастуну, рассматривая ещё немного раскрасневшегося от недавнего смеха ученика. И Попов ловит себя на мысли, что Антону идёт этот естественный румянец на щеках. Это смотрится мило, честно говоря. А уж с тем выражением лица, с которым Шаст сейчас смотрит на Арсения. Брови вскинуты вверх, глаза широко раскрыты, и приоткрытые губы, поблёскивающие от света светильника, ведь буквально только что Антон прошёлся по ним языком, увлажняя.

- Да потому что. Тебе будет нормально, если я вдруг заявлюсь в номер, когда ты тут с девчонкой обжимаешься?

- Я ни с кем не зажимаюсь, - протестует Антон, ясно не намереваясь отвечать на, по сути, риторический вопрос.

- Оу, а что ж так? - и это действительно интересная тема. Разве нет? Раз уж они начали доверять друг другу, то почему бы не обсудить и это?

- Просто никто не нравится, - пожимает Антон плечами и, разблокировав телефон, принимается листать ленту ВКонтакте.

- Ой, вот не пизди, - с улыбкой произносит Арсений. - Как ты ни с кем не обжимаешься? Да быть такого не может. Пацан, одиннадцатый класс. Не, экзамены экзаменами, но секс по расписанию.

- Арсений Сергеевич! - вспыхивает Шастун, и он чуть ли не чувствует, как краснеют его кончики ушей. Это что вообще такое творится?

- Что Арсений Сергеевич? - фыркает в ответ учитель. - Я серьёзно. Быть такого не может. Да сто процентов ты с кем-то...

Антон подскакивает на ноги, бросая телефон обратно на кровать, и громко заявляет «да не сплю я ни с кем!», тут же направляясь в ванную, тем самым ставя окончательную точку в разговоре. Чтобы Арсений уж наверняка не мог продолжить. Хотя, зная его, как только Антон вернётся в комнату, тот с лёгкостью может продолжить.

Шастун старается выбросить всё из головы, пока купается, но получается фигово. Да что это его так заботит? Нет у меня девушки, что же тут такого? Как будто такого быть не может! Антон продолжает фыркать, даже стоя под горячей водой, которая расслабляет его и без того расслабленные после катания мышцы. Все следующие мысли парня лишь о том, как бы выбраться из душа, а не остаться тут ночевать. Ведь его ноги совсем перестают держать, и, когда они чуть ли не подгибаются, как у девчонки во время первого поцелуя, Шастун понимает, что ему срочно пора покидать ванную. Кое-как он выходит из душа и видит Арсения, который сидит как ни в чём не бывало и смотрит телевизор. Бросив взгляд на вышедшего и покрасневшего от горячей воды ученика, он говорит «я уже думал, что ты там утонул» и, взяв своё полотенце, перекинутое через спинку кресла, направляется в ванную.

Времени до отбоя ещё много, и парень не знает, чем себя занять. Единственным вариантом остаются размышления обо всём происходящем. Когда цепочка мыслей доходит до родителей, Антон трясёт головой, выбрасывая ненужные мысли, от которых вот прямо сейчас защемило сердце. А они так ни разу и не позвонили. Хотя, стоит уже привыкнуть. Ты им не нужен. Они просто тебя содержат до поры до времени. Ну, потерпи, осталось немного. Да, немного, и ты станешь совсем одиноким. Антон боялся будущего, которое должно было наступить уже совсем скоро. Боялся остаться один в этом огромном мире. С этими мыслями он даже не заметил, как уснул и даже не услышал, как Арсений вышел из душа. А уж тем более он не почувствовал, как тот укрыл его одеялом и, прошептав «спокойной ночи, ангел», выключил везде свет.