12. Противно и страшно
Кэтрин
Оставшись одна, я приняла душ, дом так вкусно пахнул Томом.
Я уже оделась в домашнюю одежду, решила написать в дневнике о происходящем, я не могла привести мысли в порядок, а излагая мысли в письме, мне легче.
19 декабря.
Я дома у Тома, и я не знаю, какое решение мне принять, он заставляет меня жизнь, я боялась, что что-то меня остановит от затеянного, неужели это не отчет до моего самоубийства, а отчет до счастливой жизни?
Я боюсь, Том уже причинил мне боль, если я еще сильнее привыкну к нему, он оставит меня, наигравшись, что ж, мне терять нечего... Вскоре Том уже вернулся с Каппером, он настороженно обнюхал меня.
Том
— Каппер, привет, малыш, какой ты замечательный.
Тот стал так радоваться мне. Мы с ним еще долго обнимались.
— Не думал, что ты любишь животных.
— Шутишь, я обожаю их, я обожаю животных больше людей и даже детей, мне их очень жалко, всегда стараюсь помогать им, у меня неадекватная реакция, когда я вижу, что их обижают, могу впасть в истерику.
— Хочешь завтра сходим в приют, купим им много корма и игрушек?
— Я не знаю, боюсь, мне станет их там так жалко, я даже в зоопарки не хожу...
— Тут хорошие приюты, просторные вольеры, не переживай, наоборот, поможем им, поиграем с ними.
— Ладно.
Мы уже решили лечь спать, и я переживал, вдруг Кэтрин не хочет спать возле меня.
— Кэтрин, я лягу в другой комнате, а ты спи в моей.
— А почему ты хочешь лечь в другой?
— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя некомфортно.
Кэтрин все же не захотела занимать мою комнату, поэтому она была в другой комнате, ночь, начался ливень еще и гром, Каппер был еще тем трусихой, поэтому он лежал возле меня. Внезапно в дверь кто-то постучал.
— Том, — тихо произнесла Кэтрин.
— Заходи, Кэт, я не сплю.
Она зашла с испуганным лицом. — Том, после того ужастика мне страшно, еще и гром, можно лечь рядом, мне страшно.
— Конечно, детка, иди ко мне.
Кэтрин мило улеглась рядом, а между нами лежал Каппер.
— Какие вы у меня трусихи, что один боится грома, что другая, — тихо смеясь, сказал я.
Кэтрин рассмеялась и прижалась к Капперу, после этой картины я словно растаял, более комфортно и по-домашнему я себя никогда не ощущал.
— На самом деле я обожаю дождь и гром, они успокаивают, но из-за ужастика мне страшно.
— Я рядом, милая, не бойся, и Каппер защитит.
— Ага, он больше меня боится.
И мы оба начали смеяться.
— Том, что я делаю тут?
— Спишь.
— Том, что я делаю в твоем доме?
— Живешь.
— Тооом, — возмущенно сказала Кэтрин.
— Моя любимая живет со мной, как что ты тут делаешь?
— Любимая?!
— Верно, любимая, — после чего я ее прижал к себе и нежно поцеловал ее сладкие губы. Вскоре мы уснули.
На следующий день мы действительно собрались в приют, купили много корма, игрушек.
Полдня мы провели там, играя с малышами.
Кэтрин действительно чуть не заплакала, хотя забрать всех животных. Ближе к вечеру мы уже пошли к Биллу, у него собирались и остальные ребята. Я всем дал понять, что Кэтрин мне дорога, и каждый относился к ней как к родной.
Больше всего я был рад, что Билл и Кэтрин подружились, мне всегда важно было, чтобы моя девушка ладила с моим братом, а они весь вечер что-то обсуждали и безудержно смеялись.
— А давайте играть в «правду или действие», — сказала Анита.
— Давайте, обожаю игры, — с искрой в глазах сказала Кэт.
— Первая я. Георг, правда или действие?- спросила Анита
— Действие.
— Хм... Покажи фотку с любимой.
Георг показал фотку, где сидит у меня на коленях, а моя рука у него между ног.
— О господи Георг...я думала ты мою фотку покажешь...Том, что твоя река делает у него на ч..кх...кх — с поддельной ревность сказала Анита
Мы все начали хохотать.
— Густав, правда или действие, — сказал Георг.
— Правда. Что ты больше всего ненавидишь во мне?
— Ты слишком сексуальный, я завидую
Мы опять упали со смеху.
Мы долго еще играли, выполняя дурацкие задания, но я решил воспользоваться моментом.
— Кэтрин, правда или действие? — спросил я.
— Правда.
— Ты когда-нибудь думала о суициде?
Кэтрин странно и с волнением посмотрела на меня.
— Не думала.
Меня огорчило, что она обманула, я понял, что врать она может во всем. Все мы решили остаться у Билла, с Кэтрин мы заняли комнату для гостей.
— Том, почему ты мне задал такой странный вопрос?
— А почему ты мне солгала?
— С чего ты взял, что солгала?
Я подошел, взяв ее за плечи.
— Малышка, ты не умеешь врать...
Меня удивило ее действие, она как котенок прижалась ко мне.
— Малыш?
Она не ответила, и я крепко прижал ее к себе.
Я взял ее на руки и положил на кровать, прижавшись к ней.
— Любимая, пообещай, что мы будем вместе.
— Я не могу обещать такого.
— Ах так? — я начал ее щекотать, от чего она заорала как резанная, и я остановился.
— Ты чего так кричишь? — с выпученными глазами спросил я.
— Я щекотки до ужаса боюсь, не делай так больше, — переводя дыхание, сказала она.
— Ах ты боишься?? Берегись!
Я начал ее так щекотать, что ее слышал весь дом, с ее глаз уже текли слезы, она и смеялась, и орала еще и задыхалась, от этой картины у меня у самого уже была истерика.
— Э-э-эй, я не потерплю трупаков в своем доме, — крикнул через дверь Билл.
— Билл, спасииии, — закричала Кэтрин.
— Если вы мне делаете племянников, спасать не буду.
— Какие племянники, чтоо?? — с возмущением сказала Кэтрин.
— Вот как раз ими сейчас и займемся, брат, скоро будешь играть с племянниками.
— Тогда не отвлекаю, — смеясь, сказал Билл.
— Чтоо? Вы тут совсем что ли? — с возмужанием сказала Кэтрин.
Я потянулся к ее шее и начал целовать.
— Представь наших детей, какие они будут красивые, — продолжая целовать ее, сказал я.
Какие у них будут красивые темные глаза, будут такие же пухлые губы, как у тебя, с такой ямочкой на щеке, как у тебя, они будут очень красивыми.
Она впилась в мои губы страстным поцелуем.
— Ты правда хочешь от меня детей? Тихо спросила меня Кэтрин.
— Конечно, хочу, детка, ты меня сделаешь самым счастливым.
— Но ведь ты меня даже не знаешь.
— Так позволь мне узнать тебя, расскажи мне о своем детстве.
Кэт словно задумалась, будто пыталась обмануть и рассказать не о себе, а что-то выдумать.
— Милая? Что ты скрываешь, почему ты ничего не рассказываешь, я ведь столько всего о себе рассказал.
— Том, у меня было тяжелое прошлое, которое мне так тяжело вспоминать, прошлое у большинства бывает тяжким, просто я не вижу смысла тебе о нем рассказывать.
— Ну расскажи хоть что-нибудь.
— Ладно, эм... Ааа... Я говорила, что я из России, но конкретнее я родилась на Кавказе, росла я в строгой, очень строгой семье, практически всё было под запретом, детство было не самым ярким, после школы я поступила в юридический факультет, куда вообще не хотела, но так хотели родители...
— А куда ты хотела? И почему не пошла, куда хотела сама, ты же была совершеннолетней?
— У нас не работает это так, если тебе 18, это не дает тебе все равно никакого права, а хотела я поступить на археолога или дизайнера, также я всегда мечтала стать диджеем, мне очень нравится музыка, нравится создавать ее, я всегда была творческим человеком, но поступила в другое направление, но я все же выучилась и получила диплом.
— А родители, как они в итоге отпустили тебя в другую страну?
— Мои родители погибли, я осталась одна.
Мне даже больше нечего было сказать... Тяжелое детство, нет права выбора, родители погибли, а самое страшное, что я прочитал в ее дневнике, — об изнасиловании в раннем возрасте, плюс она общалась с каким-то маньяком в интернете.
Я тяжело вдохнул и не знал, что говорить.
— Я поэтому не хотела говорить что-то, прошлое мое ничем неинтересное, зачем тебя омрачать такими разговорами?
— Нет, мне наоборот легче, мне важно знать о тебе все, я правда хочу знать все, кэт, о самых плохих и хороших днях в твоей жизни...
— Кэт, а почему ты не пускаешь к себе со спины? Почему ты боишься мужских прикосновений, я даже удивлен, что мы спим вместе.
— А лучше, чтобы я пускала каждому себя трогать?
— Я не это же имею в виду, ты поняла, о чем я.
— Ах, Том...
— Расскажи, с чем это связано?
— Я подверглась насилию...
Хоть я об этом знал, но с ее слов у меня сжалось сердце, мне так больно стало от услышанного.
— Ты сможешь рассказать, как это произошло?
— Мне было лет 8, и я была у дяди дома, там был его друг, и так вышло, что мы остались одни, ему все доверяли, в какой-то момент мы уснули на диване, смотря фильм, и я проснулась от того, что он меня прижимает к себе, ну а после уже понятно, что было.
— Не говори, что ты об этом никому не рассказывала.
- Ты единственный, кто знает.
- Почему ты не рассказала родителям?
- Я боялась.
- Как ты с этой травмой живешь? — С тоской спросил я.
— Словно и не живу, Том.
— Он с тобой это делал со спины?
- Да, видимо, ему тяжело было видеть, что он делает с ребенком, поэтому мне тяжело чувствовать чье-то дыхание с затылка, мне становится противно и страшно.
Я прижал ее к себе так крепко, будто боялся, что она убежит, вопросов у меня было еще много, но я боялся их задавать.
— Я сделаю все, чтобы ты забыла обо всем плохом, обещаю.