Глава 19
Натиэль привел меня в уже знакомый кабинет, закрыл дверь и приказал:
- Рассказывай!
- Что?
- Все! – рявкнул эльф. – Что ты делала в комнате Арланды? Почему после твоего визита ее сундук вскрыт, а золотая чаща пропала?
- А я тут причем? Или вы подозреваете меня в краже чужих драгоценностей?
- Называй меня на «ты»! – еще раз рявкнул эльф.
- Так вот, будет тебе известно, пусть у меня и нет денег, но до кражи чужих вещей я не опущусь.
«Могу только эти чужие вещи малознакомому некроманту отдать», - добавила я про себя.
- Как нет денег? – даже растерялся остроухий.
- Кошелек прихватить не успела, пока меня похищали, - фыркнула я.
Эльф открыл ящик стола, вытащил увесистый бархатный мешочек на завязках и положил на стол:
- Бери, на первое время хватит.
- Обойдусь без подачек, - гордо отказалась я.
- Не будь дурой, - неожиданно устало вздохнул эльф и сел на край стола. – Считай, что это твоя стипендия. Все студенты ее получают.
- Многовато, - с сомнением проговорила я.
- Тогда прибавь в ней последнюю зарплату Арланды, которую она не успела получить. Все, заканчивай препираться.
Он взял мешочек и вручил мне. Тот оказался довольно увесистым. Я с сомнением покачала его в руке.
- Мне кажется....
- Бери! – прошипел эльф.
Под его бешеным взглядом я послушно сунула деньги в сумку.
- А теперь рассказывай. Правду.
- Я же тебе говорила - не знаю, что произошло. Легла спать у себя, проснулась от твоего оклика уже в чужой постели. Не брала я оттуда ничего, кроме одеяла. Его могу вернуть хоть сейчас.
- Ты видела золотую чашу?
Я задумалась. Теперь главное не запутаться. Могла ли я видеть чашу, если проснулась при появлении эльфа. Нет, не могла. Чаша в это время была уже у некроманта, а некромант в шкафу, а шкаф в утке, а утка в яйце... ну или как там правильно.
- Нет, не видела, - замотала я головой. – Я вообще мало что разглядела. Комната как комната. Если не веришь, обыщи меня.
В сердцах предложила я, но вспомнила про Эдика и тут же пожалела об этом.
Эльф поморщился.
- И пока ты спала, ничего не слышала? Тебя никакой шум не будил? Может, сквозь сон?
- Да нет вроде, - я старательно задумалась. – А что, много вещей пропало?
- Не имеет значение, - отмахнулся остроухий. – Главное, чаша.
- Дорогая, да?
- Не в этом дело.
Натиэль сел в кресло и задумался.
- Слушай, - тихим голосом произнесла я, присаживаясь на краешек стола так, чтобы эльфу было хорошо видно мое бедро в вырезе юбки, - я, конечно, не знаю, что у вас тут произошло. Но, может, ты хотя бы объяснишь, из-за чего я сюда попала?
Я решила, что неплохо было бы узнать версию Натиэля. А то Эдик мог кое-что недоговорить или творчески подойти к интерпретации произошедшего.
Остроухий пару секунд помедитировал на вырез, потом перевел взгляд выше и спокойно ответил:
- Ты здесь потому, что моя жена не захотела понести наказание за свое преступление.
- Какое преступление?
- Она убила человека.
- И ты в этом уверен?
- Хотел бы я ошибаться, - он поднялся, подошел к окну и отвернулся, заложив руки за спину, - но против нее слишком много улик. Да и... за последние годы Арланда сильно изменилась. И не в лучшую сторону. Новые знакомства, тайные встречи, подозрительные дела.... Она связалась не с теми людьми, и вот к чему это привело.
Он замолчал. Неожиданно я поняла, что сочувствую эльфу. В его голосе было так много искренности и боли.... Поддавшись внезапному порыву, я спрыгнула со стола, подошла к мужчине и положила руку ему на плечо.
Эльф обернулся, посмотрел мне в глаза и тихо произнес:
- Ты так похожа и одновременно не похожа на нее, - он провел рукой по моей щеке и взял за подбородок, заставляя приподнять голову. – Одно лицо, жесты, мимика, но такие разные глаза. В твоих еще нет холода и предательства.
Я завороженно смотрела в большие синие как озера глаза эльфа. И в них было столько невысказанного, что у меня поневоле перехватило дыхание. А потом он склонился и поцеловал меня. Я закрыла глаза, голова кружилась, мысли путались. Стук сердца отдавался в висках. А потом усилился и слился со стуком в дверь.
Натиэль, тяжело дыша, выпустил меня из объятий. И хрипло спросил:
- Кто?
- Директор, - раздался из-за двери молодой голос, я узнала Эдгара, - вас срочно зовет магистр Юний.
Кажется, я знаю, что такого срочного у магистра случилось.
- Хорошо, сейчас приду.
Натиэль пристально на меня посмотрел. Мне стало немного не по себе. Я подумала о том, что знакома с остроухим всего два дня. К тому же, он женат. И директор школы, в которой я учусь. В общем, как-то все неправильно.
- Тебе лучше уйти, - произнес мужчина.
Я молча подняла сумку с пола, которая оказывается соскользнула сплеча во время поцелуя, вышла из кабинета и едва не упала. На меня случайно налетела высокая тощая девица с косичками мышиного цвета.
- Извини, - пробормотала я из вежливости.
- Смотреть надо, куда идешь! – заявила грубиянка и постучала в кабинет директора.
Чтобы я еще хоть раз извинилась. С такими нужно держать ухо востро, а то на шею сядут. Я постаралась выкинуть хамоватую девицу из головы и вернуться к мыслям о расследовании.
Все-таки интересно, почему Натиэль так уверен в виновности Арланды. Судя по всему, он ее любит. Меня невольно уколола ревность и стало очень обидно. Это что получается, он решил заменить мной сбежавшую жену? Предприимчивый какой!
И что такого важного в кубке? Сдается мне, дело не в том, что он золотой. Надо будет обязательно вытребовать его у некроманта вместе с моими вещами.
В задумчивости я добрела до своей комнаты, открыла дверь и застыла.
Посреди комнаты стояла огромная кадка с землей, а в ней.... С натяжкой это можно было назвать деревом. Вот только темные жгуты, из которых был сплетен ствол и которые разветвлялись в виде пышной кроны, пульсировали, светились алым и на концах шевелились. Листья странному дереву заменяли темновато-коричневые сморщенные шарики, размером с куриное яйцо. Но это было еще не все. На некоторых ветках белели здоровенные цветы, чем-то похожие на астры. Вот только у астр в серединке нет зубов в три ряда, словно у мифического кракена.
- Это... что такое?! – возмутилась я, поспешно закрывая за собой дверь. Пока никто из мимо проходящих не заметил эту красоту.
- Яблонька, - только сейчас я заметила довольного Эдика, привалившегося к боку кадки.
Вокруг чудо-дерева ходил кот и нервно бил себя хвостом по бокам. Как там у классика, «и днем и ночью кот-ученый все ходит по цепи кругом»? Только цепи мне здесь и не хватает.
- Скажи своемурр демону, чтобы он убрал из мурмоей комнаты этот баобаб! – недовольно проговорил кот, с опаской поглядывая на цветочки.
Те, в свою очередь, пытались незаметно подобраться к коту. «Яблонька» как бы невзначай склоняла ветви, и цветочки совершенно случайно оказывались на пути у кота.
- Эдик, ты зачем вообще это сюда притащил? И как ты это притащил?! Тебя же разыскивают.
- Ой, делов-то, - отмахнулся рогатый. – Начертил простенький телепорт на родину, экранировал, чтобы не засекли, и вуаля.
- На родину?
- Домой. В измерение демонов.
- А зачем тебе вообще это... дерево?
- Затем, что я второй день нормально некормленый. Вот, пришлось самому заняться организацией питания, - он осуждающе на меня посмотрел.
- Эдик, сейчас я пойду на ужин. А когда вернусь, чтобы здесь этого... этой яблоньки больше не было!
- Что?! Но почему?
- Она опасна для общества.
- С чего ты это решила?
- С того, что она пытается отжевать коту хвост.
С этими словами я ринулась спасать черного. Одному из цветочков все-таки удалось подобраться к коту сзади, и он изловчился схватить животное за кончик хвоста. Бедный кот вцепился в коврик всеми четырьмя лапами, пытаясь не попасть в цепкие ветви демонической яблоньки, которые уже тянулись к жертве, но пока не доставали.
Я схватила кота и дернула к себе, раздалось оглушительное «мяууууу». В зубах у цветочка остался только клок шерсти. Животное, правда, благодарности не высказало. Вместо этого кот пребольно полоснул меня по руке, заставляя себя выпустить.
- Ах, ты, - прошипела я, посасывая ранку.
Больно.
- Чтобы этого... баобаба через пять мурминут не было! – отойдя на безопасное расстояние, заявил кот. – Или я тебя вмурместе с ним туда телепортирую, откуда не возвращаются!
Эдик грустно вздохнул. А я поспешно ретировалась. Все, теперь кот и сам разберется. Но до чего же неблагодарная скотина. Я его спасла, а он еще и царапается.