Bonus #1: Deadpool toy, Daddy!
Протяжный писк электронных часов на тумбе с её стороны заставляет меня открыть глаза с сонными бурчаниями с губ. Я потянулся, чтобы выключить временной прибор с красными цифрами на экране, который так и намекал, что уже девятый час.
Оттягивая руку на себя, я остановился на полпути, удерживая ладонь в пространстве над её правым плечом. Я улыбнулся.
— Мм, который час? — она хмурит бровки, отчаянно хлопая ресницами.
— Тсс, неважно. Спи.
— Софи. Мне нужно отвезти её в детский сад, — в полусонном состоянии она так и не смогла найти силы открыть глаза.
— Я отвезу её. Не беспокойся, — я мимолётно поцеловал её в голову, вскакивая с кровати.
— Но... — она улеглась удобно и крепче прижалась к подушке, — Ладно.
Я хихикнул на её милые сонные выходки и поплёл к Софи в комнату.
— Звёздочка, вставай, — я сел на корточки и держался за её розовое одеяло.
— Ну... А? — мёртвой хваткой держась за маленькую Миранду, она потихоньку стала открывать глаза.
— Доброе утро, малышка. Папа отвезёт тебя в садик, ладно? Пойдём, нам надо умыться. — Я легонько тяну её за руку, и, встав, она кулачками потирает глаза.
— А где мамочка? — шёпотом произнесла она.
— Мамочка устала. Она спит.
— Ладно.
Она самостоятельно надела на ноги пушистые тапочки, и мы добрались до ванной.
Прежде, чем заняться собой, я умыл её лицо, а когда выдавил на детскую щётку зубную пасту из тюбика с дракошой, она остановила меня:
— Я сама х-хочу.
Мне показалось, что передо мной стоит маленькая версия моей второй половинки.
— Где-то я уже это слышал, — рассмеялся я и протянул ей щётку.
Взглянув на зеркало, в котором было видно, что она почти дотягивает до раковины, а я вовсе выходил за его рамки, мы оба стали чистить зубы.
Я роюсь в её шкафчиках в поиске одежды. Наконец, найдя подходящую кофточку темно-фиолетового цвета и чёрные джинсы, я начинаю переодевать её.
— Софа!
Она никак не хотела прощаться с Принцессой Мирандой.
Конечно, это был не первый раз, когда я помогал Ами ухаживать за ребёнком. Но сейчас, когда меня не было несколько месяцев рядом, и, оставив всё на ней, я не мог иначе.
Я согрел молоко, пока она беззаботно кружилась на стуле. Достав полупустую пачку Несквика, я засыпал в её миску шоколадные шарики. Она стала хлопать в ладоши.
— Тсс! Если мама услышит, как ты радуешься обычной будней каше, она поймёт, что что-то не так, — я ехидно улыбался, а она стала приглушённо хихикать.
Включив ей утренние мультики во время еды, я чувствовал себя ужасным отцом. В это время я делал ей сэндвичи и, поставив их вместе с яблоком и парочкой шоколадных печений в её ланч бокс, я пошёл переодеваться. Я снял с вешалки классическую белую рубашку и серые брюки.
Я повернулся к ней лицом и стал застёгивать пуговицы. Она развернулась ко мне и улыбалась:
— Белая рубашка? Не слишком официально? — мы оба усмехнулись. — Вроде Софина воспитательница взрослая. Или нет? — она вдумчиво нахмурилась.
— Надеюсь на это, — сарказничал я. — Спи. — Я ущипнул её за плечо и потянулся с чмоком в щёку.
— Вам не придётся уговаривать меня дважды, сир, обещаю.
Я недовольно покивал головой и, ухмыляясь, закрыл за собой дверь.
— Софи, готова?
— Угу.
Я застегнул её босоножки у прихожей, а затем натянул свои оксфорды и взял её портфель.
— Папочка, можно мне с тобой вперёд? — спросила она.
— Да, милая. Залезай, — я открыл ей переднюю дверь, — Только дай мне надеть на тебя ремень. — Я потянул его на Софи, и она закапризничала:
— Ну-у, он узкий, папочка!
— Прости, Соф, так надо.
Она надула губки и хлопнула глазками в точности, как её мама.
— Ну ладно, чуть свободно оставлю, — я ослабил хватку. — Вот так. Довольна?
— А-г-а, — она кивнула.
Мне пришлось выйти, чтобы закрыть ворота, а затем мы тронулись.
Мы проехали пару кварталов, и, когда я завернул на центральную улицу, где, на удивление, не было пробок, она отозвала:
— Пап, пап! Смотри, котик! — она тыкала в стекло своими крохотными руками.
— Угу.
— Он на тебя похож, хи-хи, — она засмеялась.
— Невероятно, — я уже и не удивлялся схожести её и её матери слов.
Я слегка повернул взор на её сторону улицы и заметил на аллее зеленый сад из деревьев и цветов. Слабое солнце пробиралось через лобовое стекло машины.
— Папочка! Смотри! Дэдпул-игрушка! — она стала воодушевлённо взывать, вновь тыча по стеклу и указывая уже на магазин игрушек позади.
— Что там?
— Д-дэдпул! Вон там! Ты не увидел?
— Прости, не успел.
— Ну, во-о-т.
— Тебе она понравилась?
— Угу. Давай мамочке сделаем сюрприз?
— Маме?
— Угу. Она обожает Дэдпула, — она протяжно кивает, гладя Миранду по шёрстке, а затем хлопает в ладоши.
— Хорошо. Я куплю эту игрушку на обратном пути домой, ладно?
— Не-а! Я тоже хочу сделать сюрприз! — она нахмурилась.
— Хорошо, мы сделаем это вместе. Я приеду за тобой, и мы купим это игрушку. Ладно? — я заправил пряди её волос за ухо, и она кивает.
— Ладно.
Я достал мятную жвачку из кармана и протянул ей:
— Софи? Хочешь?
— Мама не будет ругаться?
— А мы маме не скажем, да?
— Угу.
Я заулыбался, фокусируя свои глаза снова на дороге.
— Как Стелла, Софи? Вы ещё дружите?
— У-у-гу. Она... она приносила свою любимую куклу... Она была такой красивой! Я тоже такую хочу! — она вытянула подбородок вперёд и капризно прикрыла глаза.
— Я куплю тебе в разы лучше, — я ущипнул её за носик, и она тут же взялась за него и захихикала.
Я припарковался у детской площадки.
— Мы приехали.
Я вышел, чтобы открыть дверь этой юной леди и надеть на неё её пушистый рюкзак с львёнком.
— Будь умницей, — сказал я, когда сел на корточки.
— Хорошо, папочка. — улыбнулась она и обняла меня за шею.
— Пока, звёздочка, — я погладил её по волосам.
— Поки, — она помахала мне своей крошечной ручкой, и, разворачиваясь, её встретила миссис Дебора — воспитатель.
Миссис Дебора кивнула мне с улыбкой, я ответил тем же прежде, чем буду уверен, что у Софи всё в порядке и сяду в автомобиль.
Я растянулся в улыбке, когда услышал, как удивлённо миссис Дебора спросила о наличии жвачки у Софи, а та ответила, что она стащила её, пока я смотрел на дорогу.
Вернувшись домой, я загнал машину, а после, тихонько открыл входную дверь ключами.
Из спальни послышалась музыка, и я заглянул внутрь.
Она только из душа. На ней уже был розовый с кружевными оборками по бокам низ, и, наклонившись, она не замечает, как кружит мне этим голову. Она надела чёрный топ полностью из кружева — её домашний выбор. Её тонкие пальцы тянутся к дополнению — розовый, с косточками вокруг и просвечивающими чашами, бра, который она надела на прошлый день Святого Валентина. На замке, который она сейчас так отчаянно пыталась застегнуть, тоже были кружева.
Я затаил дыхание, любуясь ей, и, оперившись об дверной проём, нагло улыбнулся и сказал:
— Ты уверена, что тебе надо его надевать, когда я рядом?
Она испуганно вскрикнула. Я рассмеялся.
— Ты... Ты много увидел? — она неловко закусывает губу.
— Достаточно, чтобы ты меня...
— Ни слова больше. — она остановила меня указательным пальцем и рассмеялась.
— Ами-и-и, — растянул я.
— Не-а, — она пошатала головой и цокнула, оставаясь только в топе.
Я подошёл к ней и обвил руками талию сзади.
— Би-и-ил, — растянула она до того, как я поцелую её в шею. — Я только из душа! — она смеётся.
— Я сделаю тебе ванну, — сказал я, фокусируясь на нежной коже её плеч. — Как ты любишь, — я шепнул это прям у её уха, и она улыбнулась, разворачивая меня к себе.
Она уже расстёгивает мою рубашку, когда я игриво произношу:
— Достаточно услышать твой акцент...
— Правда? — она обрывает меня. — Кто бы говорил.
— Ну, мой акцент вне конкуренции, — я поднял глаза наверх до того, как она возмутится с нотками сарказма в голосе:
— Так значит?
— Угу, — я киваю.
— Как съездили?
— Отлично. Мы приготовили тебе сюрприз.
— Сюрприз? Что за сюрприз?
— Ами... Я уже шестой год делаю тебе подарки, а ты не можешь понять значение слова «сюрприз», — она рассмеялась, и я целую её за ухом, чувствуя её ладони под майкой. — Ами... Можешь... Хочу, чтобы ты... — отрывисто произносил я, пока она стягивала майку с меня.
— Иди сюда, — она тянет меня к шёлковым простыням и нависает сверху. Сидя полулёжа, я потянул её за подбородок, а она крепко обвила ногами мой торс.
Сейчас её движения уверенные, точные, и она заставляет меня вздрагивать и отчаянно прикрывать глаза. Мы целуемся, отрывочно тянувшись к губам друг друга — любимый стиль её поцелуев.
Потому что это сводило с ума.
Потому что я неожиданно перекатываю нас и нависаю сверху.
— Эй! Ты же сам попросил! — она снова нахмурила свои идеальные бровки.
— Знаю. Но, для начала, сниму эти бесконечные кружева.
~
Мы сидим в полной фиолетовой воды, пены и цветов ванной. Я обвил её талию своими ногами, которые упирались в стенки керамики, а она держит свою голову на моих плечах, запрокидывая её назад.
— Нравится? — шепнул я, когда она достала из воды цветок лилии.
В ответ она положительно хихикнула.
Я чмокаю её в плечо, и она прикрывает глаза.
— Я... Я так соскучился. По тебе, — я трусь об её шею, — По Софи. Мне так вас не хватало. — я перекидываю часть её волос на другой бок, обнажая плечо и снова его целуя.
Она невесомо дотрагивается до моих плеч пальцами.
— Мы тоже.
— Я... Я очень-очень вас люблю... — я ещё дважды поцеловал её в плечо. — Малыш... Давай... Я хочу... Давай заведём ещё одного ребёнка?
Она хлопает глазами и слегка отстраняется, поворачиваясь ко мне. Вода издала плеск, а пар убаюкивал.
— Билл... Я... Я не знаю... — она поджала губы. — Я хочу, конечно, я не против, но... Я не уверена, что готова.
— Я... Софе уже четвёртый год, и я решил...
— Знаю, и ты... ты прав. Просто я не уверена в своих силах... И в том, что смогу вернуться в форму... Это второй ребёнок, понимаешь... — я хотел возразить, но она продолжила: «Не хочу показаться эгоисткой... Я подумаю над этим, ладно?» — я вдумчиво киваю.
Она отзывает меня:
— Билл?
— А?
— Ты расстроился?
— Нет. Всё в порядке, честно.
— Хорошо, — она разворачивается ко мне всем телом и берёт моё лицо в свои руки. — В холодильнике есть клубника, и... я на днях брала фильм на прокат. Давай? Мм? — она улыбается, пока я был в своих мыслях, и вытягивает меня оттуда, накрывая своими мои губы. Зачем мне клубника, когда есть эти алые губы?
— Да. Да, отличная идея. А потом я поеду за Софи.
— Вместе поедем, хм? — она поглаживает мои скулы.
— Да... То есть, нет. Сюрприз-договорённость, — я рассмеялся. — А сейчас мне всё равно, чем мы будем заниматься, — я тяну её вниз, не зная, чем думаю; оказываюсь сверху, в то время, как она кричит, и смеюсь, крадя у неё наглый поцелуй со вкусом мыльной пены.