Пит и Вегас

За английскую версию этой главы спасибо пользователям:

punchmyselfintheface

nightowls99

- абзацы курсивом - мысли Вегаса.

- Вегас у меня тоже тут будет чувствовать/думать более развернуто, нежели в английской версии.

- я эту главу читала впервые, когда начала её переводить и знаете, меня она немного возмутила... в конце попробую объяснить почему.

Вегас

Я сидел в заполненном людьми шумном конференц-зале, и в силу привычки крутил карандаш между пальцами. Я не был сосредоточен, но раз мы здесь, значит, ведём какие-то переговоры или решаем какие-то задачи. Голоса людей, сидящих за круглым столом, не проникали в моё сознание. Я погрузился в свои мысли - я в них прямо погряз, и не следил за происходящим на совещании.

Что он делает?

Какие рожицы он сейчас строит, и надувает ли обиженно губки?

Как там его похабный ротик...?

Он поел? Хм, удовлетворён ли он сегодняшней едой?

Когда я уходил, он ещё спал... Гм, наверное, он вздохнул с великим облегчением, когда обнаружил, что меня уже нет... Хм, да, наверное... Скорей всего так и есть...

Кто бы мог подумать, что телохранитель моего братца окажется таким интересным и забавным... Хм, когда он капризничает или впадает в необузданную ярость, он мне напоминает Танкхуна - наверное, издержки профессии, хе-хе. Впрочем, в нём колоссальное отличие от этого дурачка Танкхуна. Пит, несмотря на сложности, что преподносит ему жизнь, может держать себя в руках, а ещё у него доброе, понимающее сердце, и он очень силён духом.

Должен признать, я немного потерял голову из-за того, что заинтересовался человеком, которого при других обстоятельствах никогда бы и не заметил. А ещё, я даже не мог подумать, где уж там поверить, что в этом порочном затхлом мире существуют такие люди, как Пит...

Не знаю, чем объяснить это - может внутренней силой Пита? - но всякий раз, когда я с ним, мне становится невообразимо уютно, я чувствую себя безмятежно, словно несвойственная для меня чувственность и нежность заполняют меня изнутри, и это так необычно. Я такого не испытывал никогда. И мне даже не нужно к нему прикасаться или говорить с ним. Пусть он бесцельно бродит по комнате или делает вид, что игнорирует меня, всё равно я испытываю комфорт и умиротворение, просто уже от того, что вижу его, и знаю, что он рядом.

Кажется, я зашёл в тупик - не могу понять и объяснить все те чувства, что теснят мне сердце, все эти эмоциональные и физические переживания, всё то, что даёт мне Пит... Это впервые в своей жизни я испытываю такую безнадёжную тягу к другому человеку.

С самого раннего детства, всё, что я чувствовал, так это боль и обиду. Всём, чем наполнялась моя душа, так это одиночеством, досадой и грустью... Я могу назвать эти чувства одним неприятным мне словом - опустошённость. Но, если бы это было всего лишь слово, а не моё теперешнее состояние.

Всякий раз, когда я контактирую с отцом, то испытываю дикое отчаяние и беспомощность. В такие минуты мне хочется как можно скорее сбежать от его упрёков, оскорблений, физической силы. С другими я тоже особо не испытываю чувство свободы, или раскрепощённость. Люди из круга, в котором я нахожусь с самого детства, и в котором кручусь всю жизнь, давят на меня какими-то своими невообразимыми ожиданиями, абсурдными, придуманными ими же, правилами: как мне себя вести, как мне себя выражать, да и кем я должен быть. А я-то, по сути, ничем им не обязан, но всю свою жизнь поступаю так, как нужно отцу и обществу. С раннего детства и по сей день я так и не разобрался, где я настоящий, и кто я на самом деле.

- Мистер Кастин если у вас возникнут какие-либо трудности, вы можете обратиться к моему сыну. Мой сын очень дальновидный и ответственный человек. Можете полностью полагаться на него. Да, сын? Вегас... Вегас? - спокойный, но настойчивый голос звал меня, а нога со злостью толкала под столом, привлекая моё внимание.

Как только я вынырнул из мыслей, то рассеянно взглянул на отца, в его взгляде полыхали жестокость и возмущение. Он сверлил меня взглядом и ждал моей необходимой ему реакции. Подчиняясь молчаливым указаниям отца, я повернулся к мистеру Кастину - нашему весьма важному клиенту.

- Я поручил своему сыну достаточно большое количество работы в последнее время, поэтому он такой усталый, и слегка невнимательный, - начал свои оправдания отец, неизменно заботясь о своей репутации делового человека. - Сын, может ещё чашку кофе, я прикажу принести, тебе нужно взбодриться!

Я ничего не ответил, и не посмотрел на отца, но уверен, что сейчас он прожигает меня злобным, презирающим взглядом. Пусть в его тоне и словах якобы и ощущается забота и переживания о своём сыне, но это все напускное, фальшивое. Я пропускаю его слова мимо ушей, ведь знаю, что старается он для этих чуждых мне людей, до которых мне нет никакого дела. Для чего он так распинается, если он по-прежнему отец, который только обвиняет и ненавидит?

Я безумно устал от его ненависти, от этого его притворства и безвкусной игры в его исполнении. Он сам-то не устал ещё? А лицемерит он практически всю жизнь, всё ради семейного бизнеса. Ради него он также пользуется мной, делая из меня прихвостня и марионетку, с которой он может поступать так, как ему вздумается. Безжалостная сила, с которой он дёргает меня - при этом уничтожает - никогда не ослабевает, потому что он уверен, что имеет право управлять мной, требовать и приказывать. А у меня нет другого выбора, у меня нет даже шанса ослушаться, или поступить по-своему, ведь «мы обязаны вести бизнес нашей семьи к успеху, мы обязаны превзойти главный клан». Я слышу это постоянно.

Всё, что отец вложил в меня, и всё, что я знаю о себе сейчас - я омерзительный и недостойный человек. Всё из-за того, что я гей, и донельзя хуже наследников первой семьи.

- Отвези мистера Кастина на обед, ты вёл себя отвратительно и бестактно. Что бы я такого больше не видел! - отец тихим голосом, свирепо вправлял мне мозги, идя позади после совещания. Всем телом я чувствовал его недовольство мной и ярость.

- Я сегодня занят другими вопросами, - я ответил ему, даже не обернувшись.

- Отмени все дела и встречи! Понял?! Делай как я тебе говорю! - последние сердитые слова вонзились мне в спину. Он обогнал меня, едва сдерживая своё раздражение, и пошёл прочь. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох, и спешно направляюсь в свой личный кабинет в компании.

- Ааааа!!! Блядь!!!! Ёбаный пиздец! Блядь!!! - как только дверь кабинета закрылась за мной, я приговорил стену к своей разрушительной злобе. Я неистово вбивал в неё кулак, выпуская из себя ярость, обиду, чувства негодования и безысходности, все мысли, что накопились во мне во время этого собрания. Более того, я и сейчас хотел избавиться ото всех тех чувств и убеждений, которыми отец наполняет меня всю мою жизнь. Я бил эту стену и хотел исчезнуть отсюда - сколько же ещё я могу подчиняться ему? Сколько ещё терпеть его издевательства? Как я ненавижу себя за это безволие, я так сильно себя ненавижу за многое, ненавижу себя до мозга костей!

Причина этой моей самоличной ненависти - не только мой отец, который заставляет меня сомневаться в себе и презирать себя, это ещё и мои неправильные, чудовищные поступки, а ещё то, что в моей голове возникают безумные мысли кровожадного убийцы. Конечно, я стараюсь не думать об этом всё время, но прямо сейчас мне нужно выплеснуть весь свой гнев. Я запутался сам в себе, я не могу понять себя, и во что я превратился!

Я часто избиваю стены, или вымещаю зло на других вещах, и делаю я это, потому что такой способ иногда действительно помогает хоть как-то облегчить моё душевное состояние, на которое моему отцу совершенно плевать. Он одержим только одной заботой - превосходить первую семью, одержать над ними победу. И хочет он сделать это моими руками. По его мнению, всё, о чём я должен думать в жизни - как помочь ему в этом деле. А я хочу, чтобы люди, с которыми сравнивает меня отец - тот же Кинн, - люди, которых он мне навязывает в пример, прочувствовали на своей шкуре все те душераздирающие страдания, какие испытываю я ежедневно.

А Кинн... этот идеальный Кинн, что он? Посредственность. Я его уже давным-давно раскусил, и понял, что он руководствуется эмоциями, зачем-то позволяя им доминировать над своей жизнью. Если его сердце переполненно чувствами, он не способен думать головой, и в этом его слабость. Вот почему я использовал всех его любовников, и даже того же Порша... Они мне все нужны были для того, чтобы ослабить его бдительность, чтобы таким способом облегчить себе путь к победе над главным кланом.

Этот Порш... это самое уязвимое место Кинна. Я презираю тех людей, которые не видели этого. Безмозглые идиоты... Как, скажите на милость, можно было не замечать, что прямо у вас на глазах Кинн превращается в безвольного влюблённого дурака и носится с Поршем, как последний недоумок.

Тогда мой план с наркотиками не сработал - Порш оказывается счастливчик судьбы! - но я всё равно искал лазейки, как бы мне задеть Кинна посредством Порша. Я же знаю, что Кинн слишком сентиментальный и романтичный придурок, и такой тип людей, как он - или тот же ублюдок Таван - теряют мозги, когда влюбляются, и начинают боготворить своих возлюбленных! Мерзость! Идиотизм! Но, если бы у меня всё получилось, отец, возможно, и не сравнивал бы меня больше с Кинном...

Но я всё чаще и чаще стал задаваться вопросом: если я был так сосредоточен на победе, любой ценной, абсолютно не волнуясь о чужих чувствах, почему сейчас я себе омерзителен? И почему сейчас в моей голове одни мысли о Пите? Почему перед глазами я постоянно вижу его?

Я остановился калечить себя и разрушать стену, которая подвергается моим зверским нападкам каждый день, на ней практически не осталось живого места.

- Да блядь, он всего лишь телохранитель главного клана, причём абсолютно бестолковый, с этой своей наивностью и убеждениями! Какого чёрта я снова о нём сейчас вспомнил! Чем он так хорош!?

Мне страшно признаться самому себе, но я думаю о нём всё больше, и всё чаще. Даже если его образ возникал у меня в голове всего лишь моментами, я тотчас вспоминал его искреннюю улыбку, его спонтанность, то как он пользуется своим похабным ротиком... и моё злое, извращённое сердце успокаивалось, оно преображалось от одной только мысли о нём.

Эта его улыбка, а озорное поведение, а, возникающая моментами, какая-то небывалая беззаботность... а главным образом его понимание и отношение к моим переживаниям. Да попросту любая мелочь в его личности, которую он показывает, любая его эмоция, что простодушно отдается мне, несмотря на то, как я плохо с ним поступал, отзываются во мне новыми яркими и мощными ощущениями. Просто находясь с ним, я забываю обо всём, но самое странное - я забываю о своей паскудной личности, и о собственной ненависти к себе...

Хм, на днях я приготовил ему лапшу, а он сиял вне себя от радости, как будто, я не знаю... ему вручили миллион долларов или выпустили на свободу... Ох, Пит, Пит! Было бы чему так неистово радоваться! Хм, наверное, так радоваться можешь только ты!*

* давайте представим тут лёгкую, смущённую ухмылочку Вегаса.

Боже, почему его делают счастливым такие мелочи? Эта еда... Я не успел спросить, какой он хочет карри, а он уже взорвался таким безудержным счастьем, что эту энергию я почувствовал в другом конце города, через трубку этого дурацкого телефона... Ох, Пит!..

Пит... я столько невообразимого натворил с тобой... Тебе больно, я знаю... и не только тело у тебя болит... Тебе столько пришлось пережить из-за меня, чудовищного и грязного... Но, почему ты по-прежнему улыбаешься, светишься, не унываешь... и даже... эх, ты даже... Я не понимаю...

- Господин Вегас, мистер Кастин ожидает вас на первом этаже, - один из моих подчинённых постучал в кабинет. Он был зажатым, с опущенной головой, не осмеливался пройти, что и неудивительно, все мои люди хорошо знают какой я в гневе, а тем более знают о моих способах избавления от гнева в этом офисе. Они стараются всегда держаться от меня подальше, и если это возможно - не беспокоить.

- Ясно! - я вздохнул. Помыв руки и надев пиджак, я отправился вниз. Никакой альтернативы у меня нет, всё, что я должен сделать - это выполнить приказ отца.

Блядь! Я уже долгое время иду по жизни с одной мыслью - хочу уничтожить каждого, кто плохо поступает со мной, кто не считается со мной и ни во что не ставит. Растоптать каждого, кто заставляет меня чувствовать себя неполноценным и недостойным. Но сейчас... я устал, и от этой мысли, и от этой борьбы, я просто-напросто устал терзаться!

Сейчас мне крайне необходимо сбросить с себя весь этот стресс и негатив. Пусть и на время, просто забыться... До прихода домой мне нужно найти ещё какой-то вариант, как бы избавиться от этого...

Я встретил Кастина, и мы на моей машине отправились ужинать, вдвоём, без охраны. Я читаю этого Кастина и его мотивы, как открытую книгу. Я всё заметил ещё в конференц-зале: его взгляды, выражение лица, язык тела...

Папочке сильно нужен этот клиент, верно?! Он хочет, чтобы наши фирмы сотрудничали, верно, папочка?! Если я заполучу этого Кастина в наш бизнес, папочка будет удовлетворён мной, да?! Хорошо! Я сделаю это! Так, как хочет того мой отец!..

***

- Вегас, тебе это нравится? - оживлённый голос заполнил салон моего автомобиля. Я бросил взгляд на тощую фигуру под собой. На заднем сиденье было тесно и неудобно, но это не мешало мне держать его руки туго связанными кожаным ремнём у него над головой.

- Помолчи! - я пристраивался между ногами человека, которого знаю не более трёх часов. Смотрю на него и, наконец-таки, замечаю, что он полукровка, и больше похож на европейца с этой светлой кожей. Да, он вполне себе симпатичный, но всё же, не в моём вкусе... Впрочем, это тоже не помешает мне хорошенько оттрахать его сейчас.

- Агр! Не так грубо...

Почему он открывает свой рот? Меня его слова и голос раздражают...

Я бросился к его шее и сильно укусил, что заставило его подскочить на месте.

- Ай, это больно, как это больно! - Кастин качал головой, пытаясь избавиться от боли, что я ему причиняю. Ему страшно? Наверное, ему совсем не хочется испытывать боль, наверное, он надеялся на другое, но мне плевать. Я раздвинул его ноги, устраиваясь поудобней, и вцепился зубами в его сосок - я, конечно же, постараюсь своими губами и языком немного облегчить дискомфорт нашего будущего клиента, и слегка потешу его удовольствием.

И как бы кто не хотел, но я не отступлюсь от своего твёрдого правила - не целоваться со всеми подряд. Я не буду целовать человека, к которому у меня нет никаких чувств. Я считаю, что поцелуй это восхитительный способ передать партнёру полноту тех эмоций, что я ощущаю к нему, и способ выразить благодарность за те чувства, которыми партнёр меня наполняет.

Поэтому, всё, что мне нужно от этой фигурки подо мной - это выплеснуть на неё все свои блядские чувства разочарования, досады и раздражения. Он - всего лишь одноразовое решение моих внутренних проблем.

Я повозился со своей ширинкой, освободил эрегированный член из нижнего белья, затем достал презерватив с заднего кармана... Это не первый раз, когда я так - в машине с незнакомцем - ослабляю оковы убивающих меня чувств. Я частенько использую данный метод - различные клиенты, возможно даже с подобными пристрастиями, что и у меня, - как способ потешить своего внутреннего зверя.

Без дальнейших промедлений я закинул его ноги себе на плечи и стянул с него штаны вместе с бельем. Воспользовавшись смазкой, которая всегда есть у меня в машине, я начал входить в него, напористо - я хотел побыстрее получить чего хочу и избавиться от него.

- Больно... Ты не хотел бы для начала меня растянуть? Блядь, это чертовски больно!

Я, нахмурившись, закрыл глаза и закусил нижнюю губу. Это грёбаное слово «БОЛЬНО» и мои настойчивые толчки вперёд, напомнили мне сейчас о ком-то другом. Моё сознание было уже не здесь, не в этой машине, не с этим клиентом... Не знаю почему, но образ Пита, потревоживший мои мысли, снова всколыхнул во мне бурю каких-то противоречивых чувств, и отключил осознание происходящего.

«Вегас... мне больно!» - дрожащий голос Пита буравил мне мозг... Под натиском его умоляющего взгляда, я чувствовал какую-то растерянность, но никогда не отступал, а делал так, как задумал, и меньше всего меня волновали его слова... Он всегда говорил, что ему больно, просил, чтобы я отпустил его, но я смотрел в его глаза и они были непостижимы, его взгляд был переполнен двойственностью... Помню, когда я двигался внутри него, а он яростно обещал мне, что никогда не кончит из-за такой паскуды, как я, в тот самый момент я заметил нечто другое - его слова и эмоции, что плескались в его взгляде, шли вразрез друг другу...

Этот долбаный Кастин, которому, по его словам, больно, также, как и Пит, действительно испытывает неприятные ощущения, но Пит... Его реакции тела и взгляды говорили о чем-то большем... Интересно, а он сам осознавал, что сжигает меня дерзким взглядом победителя, взглядом, который на самом деле подчинял меня... Это Пит подчинял меня, а не я, который, как мне казалось, подчинял его своими необузданными действиями.

«Ты пустой, безжалостный мерзавец! Чокнутый, самодовольный негодяй! Ничтожество ничего не стоящее в этом мире! Я тебя убью, сука! Чтоб ты сдох...». Хах, и этот его дерзкий очаровательный ротик, он всегда знал, как меня обозвать и обругать. Я знаю, что я у него был первым и единственным, и этот не совсем приятный опыт первого раза мог стоить ему физического и ментального здоровья. Да, ему было больно, да он страдал морально... но эти редкие взгляды и непроизвольные стоны, они свидетельствовали о чём-то другом, по крайней мере в них не было обиды или отчаяния.

- Мне больно, чёрт побери. Ты оглох?! Я уже не могу! - я толкнулся в говорившее тело раз, и ещё раз, и ещё...

Ах, у меня сейчас сердце разорвётся... я не выдерживаю этого блядского биения....

Пит - странный, особенно в последние дни. Когда я его бил, кусал, угрожал, он часто смотрел на меня в ответ с вызовом, так самоуверенно, но почему, несмотря на его слова, которые ругали и требовали освободить, глаза Пита, напротив, не умоляли меня!

«Убей меня! Не подходи... или я убью тебя! Я не позволю тебе ещё раз трахнуть меня!» Он всегда говорит и делает то, что думает. Он даже практически не задумывается о своих действиях. Может, в самом деле он и убьёт меня когда-то, он же человек слова... Однако отбросив то плохое, что между нами было, всё другое, что я увидел в нём и пережил с ним, это действительно свидетельствует о том, что Пит настоящий. Со мной он был таким, каким есть на самом деле...

Поначалу, я не мог обуздать свою непростительную тягу к насилию, потому что он самонадеянно препятствовал мне, смело отвергал меня. Да, я не оправдываю себя за то, что принудил его к тому, чего он не хотел... Изначально, он сильно страдал, да, но потом, его тело, его взгляд - да и он сам - как-то странно изменились. Но, блядь, Пит всё ещё не осознает, каким может быть чувственным и в то же время страстным, потрясающим, секс без принуждения, какое можно получить колоссальное наслаждение, если вы оба искренне отдаетесь друг другу. Впрочем, каково это, я тоже не особо знаю...

Всякий раз, как я кончал, его выражение лица было наплевательским, будто ему всё равно, что с ним только что произошло... В последствии он очень старательно стал прятать свои настоящие чувства, и этим он вводил меня в ступор...

- Ах, ой, я уже не могу. Больно, блядь! - Кастин ревел своим противным голосом на весь салон машины.

Ублюдок, ты меня заебал, заткнись уже...!

С каждым моим диким толчком, с каждым стремительным движением бёдер в это тело, я думал о Пите...

Этот кретин Кастин выглядит так, будто вот-вот задохнётся и подохнет подо мной... Будто бы он этого никогда не делал! Лежит, сука, как бревно, и стонет, что ему больно... И Пит... а он сражался, он боролся со мной, он пускал вход всевозможные силы, лишь бы только избавить своё тело от меня...

Такое дикое, извращённое чудище, как я... Я должен быть с кем-то таким, как Пит... Пит, который просто необъяснимо смог подстроиться под мои такие своеобразные потребности, справиться с моей необузданной сексуальностью!

Я не ожидал от Пита ничего, кроме страха и покорности. Мне казалось, любой, попади в его ситуацию, изнывал бы от страха, безумствовал в отчаянии, проливал бы слёзы денно и нощно, встал бы передо мной на колени и умолял о пощаде... Но Пит, он, блядь, даже дурачился со мной... он утешал меня... постоянно спорил и изводил меня. Я не пойму, почему после такого эмоционального потрясения, которое он пережил, его так запросто осчастливила приготовленная мной еда...Что это? Как мне это объяснить? Он же не сумасшедший...

«Отпусти меня... пусти меня, мразь! Пусти... Не хочу... ублюдок! Не... хочу... Вегас... я прошу тебя...». Эти постоянные ругательства и приказы в мою сторону, кажется, заводили и меня, и его. Я разглядел в нём эту противоречивость, но, дело в том, что он никогда не терял контроль над собой - никогда не высвобождал свои реальные ощущения в процессе нашего секса, - да, я хочу назвать всё, что у нас было, сексом, и пусть, что я был единоличным инициатором. Но, я замечал... Это может казаться очень странным или неправдивым, но я думаю, что после болезненного первого раза, он не испытывал отвращение или неудобство в последующие разы. Он просто запутался, Пит просто не знал, что делать ни с моим напором, ни со своими ощущениями. Возможно, он и хотел бы отпустить себя впоследствии, однако же он не мог, и я понимаю из-за чего. Подчинившись мне окончательно, он бы предал свои убеждения и признал своё поражение...

Меня не переубедить в обратном, потому как, имея опыт в таких делах, я вижу, что Пит склонен к боли... Правда, я пока не уверен, насколько ему нравится эта боль, но ему точно нравится проявлять свою необузданность в борьбе со мной... Ему нравилось, когда при каждом моём стоне или толчке, он мог ругать меня... Неважно, были ли это слова, или действия, но всякий раз, когда я был агрессивен с ним, я чувствовал и видел в его глазах горящую жажду к наслаждению.

- Аааах... Пит!.. Прошу... позови меня по имени... - с меня вырвался порыв немыслимого желания. Я сразу осознал, где я и с кем, и посмотрел на тело подо мной. Кажется, он ничего не услышал, а был сосредоточен только на своей боли. Идиот!

Пит!

С самого первого дня, когда я поймал его, и избил, с того самого дня, он не обращал никакого внимания ни на новые увечья, ни на мои издевательства... Он с такой уверенностью, с такой мощной силой духа вставал и смело смотрел мне в глаза! А с каким мужеством, с какой решимостью он просил меня убить его! Это необычно, и так впечатляет! Я действительно поначалу подумал, что в нём бушует чувство собственного достоинства, которым он сполна наделён... но потом, я начал понимать, что это не вся правда о Пите. В нём есть и нечто другое, некая тайна. Как я уже говорил, он умело прячет всё в себе, но я нутром чувствовал - особенно, когда входил и выходил из него - это, не до конца ясное, скрытое в нём чувство... Как говорится, глаза не врут...

Блядь, как мне понять себя? Почему эти многогранные эмоции, которые то мелькают молниеносно, то задерживаются подольше на его лице, так меня волнуют? Так меня возбуждают... Когда я его принуждаю, когда я с ним весьма напористый, он всегда равноценно отвечает мне, пусть и физически уступает мне - наши силы не равны, - но не прогибается под моим необузданным упорством. Сумасшествие! Мне нравится причинять ему боль, а после нравится, что он выглядит абсолютно нормально. Он быстро меняет своё настроение, будто ничего и не произошло, и, кажется, с лёгкостью восстанавливает душевное равновесие... Не пойму, то ли он так прячется от меня внутри себя, или ему действительно нравится то, что я делаю с ним?!

Блядь, какого хуя, я сейчас ужасно тоскую по Питу?! Я так больше не могу, я задолбался...

Трахаю это незнакомое тело, и даже не смотрю на него... Да я бы сейчас и не вспомнил, как его зовут и как он выглядит...

Твою мать, мне настоебенило трахать этого клиента!

Пит... я хотел бы к тебе, туда, где ты... Только рядом с тобой я чувствую себя спокойным, защищённым... Никто меня не понимал так, как ты... Да и к тому же, никто меня так не возбуждал, как ТЫ! У меня ни с кем в жизни не было такой химии в постели, такого притяжения, такого исступлённого экстаза...

Мне страшно... Настолько страшно, что я и не знаю... А что, если я ЕГО потеряю???

***

Я повёз Кастина в отель, и на протяжении всей дороги он изматывал меня - ебал мне мозги о своей боли и моей излишней грубости. Меня это абсолютно не волновало, я его даже не слушал, потому что знал, как клиент он у нас уже в кармане. Я сделал всё от меня зависящее, а тем более он сам этого хотел... Какие тогда претензии? Впрочем перед его уходом я всё-таки извинился за свою несдержанность и немного утешил его.

- Прости... что причинил тебе боль. Если что-то не так, скажи мне, - выдавил я из себя мягким тоном, и, потянув его в свои объятия, потрепал ему волосы.

- Да, это было достаточно больно... Вегас... - замычал Кастин, обхватывая мою талию и зарываясь лицом мне в грудь.

Ах, ненавижу людей, которые жалеют себя... и плачутся по такому незначительному поводу... Строит из себя неженку... когда на самом деле эта боль не принесла ему никаких осложнений!

Такие плаксы, как бельмо на глазу! Невозможно раздражают!

Если кто-то и хочет о чём-то выпросить, или что-то вымолить у меня, то пусть это будет спонтанно, искренне, непреднамеренно... Из-за этого раздражающего меня фактора я то и дело меняю половых партнёров. А как можно их долго терпеть, когда они такие назойливые со своими щенячьими нежностями, идиотскими просьбами, обидами... Фу, блядь, отвратительно!

- Обещаю, в следующий раз я буду более нежным. Прости, но ты настолько сексуален, что я не смог сдержаться! - я вкрадчиво объяснял и ласково потирал его спину.

Кастин оторвался от моей груди и заглянул мне в глаза:

- Будь со мной нежным и мягким, позаботься обо мне. - Пролепетав свою просьбу, он чмокнул меня в щёку.

- Да, конечно, - я слегка улыбнулся, выпуская его из объятий, и даже помахал на прощание.

Я побежал прочь из холла отеля, раздражённо вздыхая. Ненавижу мужчин, которые требуют слишком многого: какой-то защиты, заботы, этого долбаного внимания и ласки. Такие мужчины, это абсолютный тип Кинна, уж он-то обожает подобных нытиков, как этот Кастин или Таван... Блядь! Но такое не по мне! Как же это скучно! Каждого, кого я использовал, или соблазнял, или с кем приходилось работать - например, как вот этот мимолётный нежелательный объект, - они все усложняли мне жизнь, всех их приходилось уговаривать, утешать, делать вид, что мне не плевать... Но в душе я хотел, как можно, блядь, скорее избавиться от этих смущённых, восторженных или обиженных лиц.

Но... Пит... Как ты там? Что ты делаешь сейчас? Что ты чувствуешь?

Я вжал педаль газа до упора, набирая необходимую скорость автомобиля - хочу быстрее попасть домой. Если бы меня спросили, что сейчас он делает, я без сомнения ответил бы: он выдумывает способ выбраться из моего дома, или ищет острый предмет, чтобы снять с себя наручник...

Конечно, я знаю, что он всё это проделывает, когда меня нет, и пусть не пудрит мне мозги своим отжиманием, или чтением книг.

Хе-хе, но я только подумал об этом и мне как-то хочется смеяться...

Я уже как дурак улыбаюсь во весь рот. Не могу поверить, что телохранитель главной семьи, могущественного и успешного клана, такой... такой... чёрт побери..!!! ...Такой милый! Вот же он говнюк этакий!

Почему я считаю тебя таким милым, таким непосредственным, необычным...?! ТЫ, как некая диковинка, которую я никогда не держал в руках!..

Скретч! Я открыл зеркальную дверь и сразу увидел Пита, он сидел на корточках возле кровати. Несомненно, вытворяет очередную херню.

- Пит! Что ты делаешь? - я строго спросил. Он вздрогнул, схватился за грудь и громко вздохнул.

- Ах, можешь так не шуметь? Хотя бы не ори неожиданно, когда возвращаешься. У меня так и сердце остановится, - слегка возмущённо ответил он, быстро поднялся и пошёл к книжной полке, притворяясь, что хочет выбрать книгу. Конечно же, так проще, не нужно придумывать ответ на мой вопрос.

Хм, ну-ну... заговариваешь мне зубы...?!

- Ты уже поел? - я сбросил пиджак, и расстёгивал рубашку, хочу принять душ и смыть с себя этого клиента, хочу просто забыться.

Но, как только я подошёл к Питу ближе и взглянул на него, и в очередной раз почувствовал знакомый запах - его будоражащий меня запах, - не знаю почему, но удушающая волна из груди поднялась к моему горлу. Меня затопило комфортом и умиротворением. Он просто находится рядом, а я уже испытываю такое неописуемое блаженство, какое никогда не испытывал в своей жизни. Мне хорошо рядом с ним. Очень хорошо.

- Да, поел, - ответил Пит, делая вид, что хочет, наконец расслабиться и почитать книгу, которую выбрал.

- Что именно? Свою любимую южную еду? - я слегка подшучиваю над ним и стягиваю с себя штаны, наблюдая за ним. Он уже устроился на диване, принял какую-то неимоверно смелую позу, даже закинул ноги на столик, меня это смешило, но я не подавал виду.

- Да.

Что же сейчас твориться у тебе в голове... на самом деле? Что ты там уже задумал... безумного? Твой похабный ротик не хочет мне ничего сказать, а?

Несколько дней назад, когда он втянул моих друзей в эту ситуацию, умолял их о помощи, я как одержимый запугивал его своей расправой, что сделаю ему намного больней и хуже!.. Много чего произошло после этого, но сейчас он сидит как ни в чём не бывало... Он кажется таким невозмутимым, будто в этом мире его не волнует ничего, кроме его книги, а он, между прочим, не любит читать!

Ну, Пит... пусть ты и показываешь мне своё спокойствие... но я же знаю, что глубоко в душе тебе боязно... ты боишься меня! Ты опасаешься меня ... и я чувствую, что ты стараешься подчиняться мне... что зачастую у тебя не получается...

Пит, он решительный, сильный морально и физически, он не сдаётся ни при каких обстоятельствах. Только такие, как Пит могут радоваться мелочам, будучи глубоко уязвлённые в душе, такие могут подстраиваться под любые неприятности... только чтобы, в конце концов, стать свободными! И, кажется, его не заботит каким способом он это сделает, он будет пытаться выживать, даже если ему придётся наплевать на весь мир...

А что, если я влюблюсь в него...? А он покинет меня? ...Я знаю, он это сделает, причём быстро, не раздумывая, возможно, даже растопчет мои чувства своим исчезновением... С презрением наплюёт на меня, и будет до безумия рад наконец избавиться от такого монстра, каковым он меня считает... Но я хочу, я очень хочу... я даже молился... чтобы он оставался со мной как можно дольше. Я... я не могу его отпустить... Не сейчас...

С той самой секунды, когда я его поцеловал, а он, ну, наверное, ответил, во мне не прекращают бушевать эмоции, которые порождают один и тот же вопрос: я влюбился в него или нет? Но я боюсь... Я немыслимо боюсь открыть своё сердце и наконец-то впустить туда кого-нибудь, мне страшно показать свою слабость, свою чувственность, уязвимость... Я до ужаса боюсь, что тогда меня бросят, посмеются надо мной... Но, ещё сложней удержаться и не сделать Пита своим... Мне невероятно сложно сдерживаться и... не полюбить его! Эти все чувства давят на меня, они раздирают меня изнутри... Мне очень страшно и тяжело.

Однако я потерял контроль над собой... Мне не подвластно контролировать этот непрекращающейся водоворот эмоций, которым он меня наполняет... Его улыбка, его этот ротик, его характер и поведение... весь он... Он, как свет в моей жизни, возникший из ниоткуда, так внезапно и так нахально, что я его ну никак не ожидал, но которому не в силах противиться... ОН вдохнул в меня жизнь!

Лишь только обидно, что Пит не чувствует ко мне ничего подобного... Он не показывает желания быть со мной... или спать со мной. Да, он не смотрит на меня затравленным взглядом, не выставляет себя передо мной угнетённым или беспомощным, да, он иногда плакал, но это всё переизбыток эмоций. Он никогда не осуждал меня, у себя в голове - да, даже не сомневаюсь, - никогда не вынуждал меня быть кем-то другим... рядом с собой он позволил мне быть просто Вегасом. Он дал мне возможность раскрыть моё сердце, в первую очередь перед самим собой. Пит позволил показать ему мои переживания, всё то, что подавляет меня изнутри, а главное - он их просто принял, он понял и моё разочарование, и мотивы моих сумасшедших поступков, он не насмехался над моей восприимчивостью и уязвимостью... Но самое невероятное, он знал, как с этим всем справляться, и тем самым утихомиривать и подчинять меня себе...

Даже теперь не могу поверить, что такие, как Пит существуют... Что он существует. Я был совершенно убеждён, что не найдётся ни одного человека на всём белом свете, который бы меня понял, который бы увидел мою изнанку, а после, не оттолкнул бы меня.

- Пииит, - дразня, позвал я его, - давай примем душ вместе! - Я стоял в одних трусах и смотрел на него выжидающе, загораясь нетерпением.

- Ты... ты сумасшедший?! - кинув на меня мимолетный взгляд, он сразу же уткнулся в книгу.

- Ну давай, пошли... поможешь мне, потрёшь спинку, - я рассмеялся, вполне искренне, наблюдая за его возмущённым видом. Но как же мило он надул губки и смотрел куда угодно, только не на меня, хоть и старался быть грозным.

- Слушай... ты такой здоровый лось... гм, ну, в смысле, взрослый... Не можешь сам помыться? Не смеши меня...

Ах, наконец-то я дождался... его никчёмный ротик вступил со мной в спор...

- Пит, я считаю до трёх, - я изо всех сил стараюсь быть строгим и сдержать рвущийся из меня смех. - Пиииит... один...

Хах, отлично... ты заволновался... Ну, давай же! Ха-ха...

- Два... - Он подскочил с дивана.

Ха-ха... Зачем тебе эти тапки, они тебе всё равно не помогут... хватит тянуть время! Ха-ха... Наконец-то он идёт ко мне...

- Давай, иди, подожди меня в ванной, - я ласково улыбнулся ему.

Этот непостижимый Пит - это всё, что мне нужно, он всё то, чего я действительно хочу! Не знаю, что с ним произойдёт, и как он поведёт себя, как только я скажу три, но я безумно хочу это узнать и ощутить на себе... Мне нравится видеть его таким тревожным, таким подвижным, смелым, на все согласным... Мне безумно нравится его непредсказуемость! Такой отсчёт - это способ заставить человека запаниковать и вытянуть из него его настоящие чувства, он не сможет так быстро сориентироваться и подстроиться под ситуацию. Мне нравится именно так воздействовать на Пита, тем самым контролировать его и побуждать действовать, и, мне кажется, ему тоже нравится подчиняться мне, выполнять приказы - и не надо мне здесь доказывать обратное, я же вижу, как он поскакал в ванную. Ему нравятся испытания и трудности, это его оживляет и волнует, и тем самым он заставляет меня понимать, что это Я так оживляю и волную его, а я... я изнывая от желания делать его своим...

- Только... спину, и ни сантиметр больше, - предупредил меня Пит, заходя в ванную.

Хех... да что ты говоришь? А мне кажется, ты уже настроен не только на спину... С каждым днём у тебя глаз горит всё ярче и ярче... Ещё несколько дней и ты не сможешь больше прятать своих истинных чувств... Тебе нравится мой контроль над тобой, нравится,когда я тебя уверенно и дерзко подчиняю... Я хочу тебя властно покорять и удовлетворять через эту боль... Мне кажется, ты уже пристрастился к ней, Пит!..

***

***

Так, ребят, приходите в себя, а потом читайте мой Пы.сы. Или можете вообще не читать )))

***********************************************************************************************

Пы.сы: знаете у меня столько возникало противоречивых чувств по поводу Вегаса, и этой главы, что я и материлась и жаловалась, и плевалась... И даже хотела сильно высказаться, но потом пустила всё на самотек... но...

теперь вопросы, возможно просто в пустоту, мне в принципе не нужны ответы:

- а Вегас и Пит не заблуждаются насчёт друг друга? Вегас, может Пит подчиняется тебе, потому, что хочет действительно выжить и избавиться от тебя, а не быть мазохистом? Пит, может Вегас на самом деле садист и чудовище?

- не много ли новеллисты навешали на Вегаса ярлыков?! И неужели они построят эти отношения на садизме и мазохизме... ну, блин, не хотелось бы чтоб это было основой в их отношениях... я все понимаю, всякие вкусы в сексе... но, не могу сложить два плюс два именно здесь...

Как по мне, странная глава, какая-то недоработанная и скомканная... я абсолютно ничего не могу понять... Например, Вегас не замечал, что Питу действительно были неприятны его принудительные действия, что Пит несколько раз плакал...? Хотя по предыдущим главам видно, что Пит, плакал не от великого удовольствия.

Или такие предложения «я видел, что у Пита всегда был взгляд удовольствия», «ему всегда нравились мои...»... Подождите, а из-за чего Вегас решил, что Питу нравится его действия в постели?! Хм, ну как это «всегда»? Да, когда прям из шкафа вывалился, и ты его начал избивать, он уже был в восторге... (я в таких предложениях меняла всегда - на часто/иногда) и даже где-то добавила, что Вегас действительно замечал эти его слезы (у новеллистов этого нет). Потому что я верю что Вегас не совсем отбитый дегенерат, в его душе есть то, за что можно зацепиться...

Новеллисты, или это такой английский перевод, говорят что Питу вообще нравится боль и то, что его подчиняют и контролируют. Тогда получается что, если бы на месте Вегаса был какой-то другой мерзавец, Пит бы тоже расположился бы к нему или даже возможно влюбился? (не знаю, блин, я сделала последнии предложения так, как будто Пит только Вегасу хочет подчиняться и испытывать удовольствие от боли, только ту которую Вегас ему причиняет...)

а вообще Пит действительно получает удовольствие или Вегасу так хочется в это верить?!

Своими многочисленными дополнениями и переделками в тексте я старалась придать этой главе и Вегасу действительно какой-то целостности... а не так, кто в лес, кто по дрова...

********
Моё пы.сы было давно написано(не буду его убирать)... Но после того как я начала писать фик от лица Вегаса, я стала его намного лучше понимать. Он мне уже нравится в этой главе😁🤭

... при правильном подходе, при правильном влиянии Вегас может стать........... 🤫😁