Глава 14.
Надолго.
Милана рада, что появилась возможность поговорить с Кульгавой. Она надеется, что Соня действительно скучала и тоже жаждала этого разговора. Но ошибалась ли Милана?
— Давайте сбежим? — усмехнулась Оксана. — Влада начинает тусить с трех.
— Да ладно вам, один урок остался, — ответила Милана, намывая руки после туалета.
— Вот именно, что последний урок! — воскликнула Александра и расплылась в улыбке.
— Да ну, девочки, так нельзя, — сказала блондинка, поворачиваясь лицом к подругам.
— Ну, Милка, один раз, — умоляла Саша. — Давай, ну не ломайся!
— Реально, Мил, ничего не будет от этого, ты же знаешь. Мы миллион раз так сбегали, — подмигнула Нецветаева. — Давай.
Милана переглянулась с подругами... Она никогда не сбегала с уроков, никогда даже не думала о таком! Так делаю только двоечники... Хотя... А что будет от одного раза?
Ангельская усмехается и улыбается, а подруги подпрыгивают от радости и громкий смех разноситься по всему женскому туалету.
Девушки, взявшись за руки, бежали к запасному выходу. Они тихо смеялись, чтобы никто их не заметил. Адреналин заиграл в крови, но дороги назад уже не было. Саша спускалась первая по ступенькам вниз, Милана вторая, а Оксана, соотвественно, третья. Потянув дверь на себя холодных воздух ударил в лицо троим девушкам. Милана набрала воздух в легкие и они снова, взявшись за руки, побежали к выходу из школы.
***
Девушки прокатились на автобусе зайчиком, заполняя весь автобус громким, искренним смехом. А пассажирам оставалось только молиться, чтобы они побыстрее вышли. Сейчас они поднимались по лестнице на нужный этаж, зная, что их ждут.
— А Соня будет? — спросила Милана.
— Она работает наверное, — ответила Саша. — Но придет ближе к вечеру.
Милана заметно расстроилась, услышав, что сейчас Кульгавой не будет. Наверное, что ближе к вечеру её и загонят домой и они не смогу увидеться, а Ангельской нужно было увидеть девушку. Просто взглянуть хоть на секунду. Этого ей вполне хватит.
— Что между вами? — неожиданно спрашивает Оксана. Милана вопросительно хмурится.
— А что между нами может быть? Мы друзья.
Крючкова и Нецветаева переглянулись и девушки вошли в квартиру. В нос ударил запах алкоголя и сигарет, но, в принципе, это уже было привычным. Милана разулась и сразу ушла в зал.
— Милка-а! — заорали человек двадцать, пьяно улыбнувшись. Девушка улыбнулась и обнялась со всеми людьми.
— Чайник я там поставила, — сказала Влада. — Налей себе чаек, если хочешь.
По телу разлилось тепло, а на лице мигом появилась улыбка. Это такая мелочь, но так приятно!
— Спасибо, Влада, — улыбнулась девушка.
Владлина улыбнулась блондинке и залпом выпила остатки пива.
— А не знаешь, когда Соня придет? — поинтересовалась девушка.
— Так они уже тут, — ответила брюнетка, наливая себе добавки.
Они? Кто они?
— Вика и Соня, я имею ввиду, — увидев вопросительный взгляд девушки, уточнила Алча.
Сердце неприятно екнуло. Снова Вика.
— А они где? — спросила Милана. Влада посмотрела на девушку и усмехнулась. — Поняла...
А. Так вот чем они занимаются. Решили расслабиться после трудного рабочего дня. Ну, конечно!
Милана откинулась на спинку старого, потрепанного жизни дивана и тяжело вздохнула. Алмазова действительно нравится Соне? Тогда почему они сейчас вместе не живут, раз раньше жили? Вопросов было мало, но ответы на них она навряд ли когда-нибудь получит.
Ангельская до конца не понимает что чувствует, когда вспоминает чем занимаются Соня и Вика в соседней комнате. То ли злость, то ли грусть, то ли разочарование, то ли мерзость. Она прижала к себе колени и пила сок, общаясь с Владой.
Внезапно в комнату входят две знакомые женские фигуры и сердце начинает стучать сильнее.
— О, Вика, сидеть тебе можно? — рассмеялась Рома, а Милана зло нахмурилась.
— Соня, не устала? — подхватила Влада и залилась громким смехом.
Губы сжимаются, превращаясь в две тонкие параллельные линии. Кулаки сами по себе сжимаются, а сама Милана покраснела от злости. Что смешного? Почему они так шутят? Это ведь несмешно!
Милана полагала, что вся это злость из-за того, что они обе одного пола и это все неправильно. Но насколько сильно блондинка ошибалась...
Однако, когда они с Соней столкнулись взглядами, вся злость отошла на задний план. Соня, словно специально, села напротив девушки и смотрела ей прямо в глаза, не отводя взгляд. Милана тоже не отводила глаза.
— Выйдем? — прошептала девушка, уверенная в том, что Соня прочтет по губам. И... Она оказалась права. Девушка встала в полный рост, что-то сказала Вике и вышла.
Спустя пару минут вышла и Милана, зло глядя на Алмазову.
В коридоре никого не было, значит ушла на кухню. Ангельская вошла в кухню и в нос ударил знакомый запах малины. Она заварила ей её любимый чай... Милана незаметно для девушки улыбнулась.
Кульгавая сидела на подоконнике, повернувшись к окну, оставив места подруге. Ангельская схватила кружку с горячим чаем и села рядом с девушкой.
— Ты же знаешь, что я не со зла, — начала Милана. — Просто... Это сложно.
— Что сложно? — спросила Соня.
— Открываться, — ответила девушка, тяжело вздохнув. — Плюс еще этот дебильный синяк.
Кульгавая вновь взглянула на хрупкую, словно вазу, девушку и тяжело вздохнула. Она не может обижаться на неё. Просто никак. Тем более она такая же.
— Я все понимаю, — ответила девушка. — Мне тоже сложно открываться.
— Прости, если обидела тебя, — произнесла девушка
— И ты меня извини, — и Соня снова сделала то, что не делала практически ни с кем - положила голову на плечо подруги. — Меня тоже били родители, — тяжело вздохнула девушка. Каждое слово давалось с большим трудом.
Погодите, что? Соню? Били родители? Даже её мама, похожая на ангелочка?
— Погоди, ты серьезно? — ошарашено спросила Милана и получила положительный кивок. — Господи, мне так жаль, Сонь! Ты... Ты не заслуживаешь этого...
Милана представляла, насколько страшно было Соне. Как она пыталась защищаться, умоляла остановиться. И слезы сами стали наворачиваться на глазах.
— Отчим, которого я долгое время считала отцом, начал пить, а затем и избивать нас, — с трудом говорила Соня. — Мама ушла от него, но вся её злость перенеслась на меня, поэтому она меня тоже лупила.
— Сонечка... — прошептала девушка, отложила чай в сторону и взяла лицо девушки в свои руки.
Слова были лишними, поэтому девушки просто прижались друг к другу. Милана слышала, как тихо плачет Кульгавая, и Соня слышала, как тихо плачет Ангельская. Обе девушки, прижимая друг друга еще сильнее, плакали, ища друг в друге спасение. В обеих было что-то, что они в других никогда не видели.
Они приносили друг другу свет в их темную, серую жизнь. Они считались солнцем после долгого ливня. И те будут лечить раны на сердце друг друга до тех пор, пока не станет легче. Хотя бы чуть-чуть легче. И неважно сколько трудностей их ждет потом. Они будут вместе. Надолго.