Сделка

Лалиса

Как всегда, мама звонит утром в воскресенье, и я всю неделю с нетерпением жду наших разговоров. В другое время возможности поговорить у нас нет, потому что днем я на занятиях, а вечером - на репетициях, и к тому времени, когда у мамы заканчивается вечерняя смена, - она работает продавцом в продуктовом магазине, - я уже вижу десятый сон.

Главный недостаток моей жизни в Массачусетсе - это невозможность видеться с родителями. Я страшно скучаю по ним, но, с другой стороны, мне нужно было уехать подальше из Рэнсома, из Индианы. После окончания школы я возвращалась домой только один раз, и после того визита мы решили, что будет лучше, если я туда больше никогда не приеду. Мои дядя с тетей живут в Филадельфии, так что мы с родителями встречаемся там на День благодарения и на Рождество. Все остальное время мы общаемся по телефону, а иногда, если повезет, им удается наскрести денег и прилететь ко мне.

Конечно, такой вариант не самый идеальный, но родители понимают, почему я не могу приехать домой, а я не только понимаю, почему они не могут уехать из дома, но и знаю, что винить в этом нужно меня. Я также знаю, что всю свою жизнь буду стараться загладить свою вину перед ними.

- Привет, солнышко. - Голос мамы окутывает меня, будто теплые объятия.

- Привет, мам. - Я еще лежу в кровати, завернувшись в одеяло и уставившись в потолок.

- Как экзамен по этике?

- Сдала на А.

- Молодчина! Я же говорила, что тебе не из-за чего беспокоиться.

- Поверь мне, было из-за чего. Половина группы не сдала. - Я кладу телефон на подушку и прижимаю его ухом. - Как папа?

- Хорошо. - Мама на мгновение замолкает. - Он взял дополнительные смены на лесопилке, но...

Я вся напрягаюсь.

- Но что?

- Но, похоже, мы не сможем поехать к тете Николь на День благодарения.

Боль и сожаление в ее голосе для меня как нож в сердце. На глаза наворачиваются слезы.

- Понимаешь, нам пришлось чинить крышу - она стала протекать, - и на это ушли все сбережения, - признается мама. - У нас нет денег на перелет.

- А почему вы не хотите поехать на машине? - спрашиваю я. - Дорога не длинная. - Как же, пятнадцать часов в пути. Совсем не длинная.

- Если мы поедем на машине, папе придется взять дополнительные отгулы, а он этого себе позволить не может.

Я закусываю губу, чтобы сдержать слезы.

- Может, я смогу...

Я быстро подсчитываю, сколько денег мне удалось скопить. Их точно не хватит на три авиабилета до Филадельфии.

Зато хватит на один до Рэнсома.

- Я смогу прилететь домой, - шепчу я.

- Нет. - Ответ мамы четкий и недвусмысленный. - Ты не обязана делать это, Лалиса.

- Всего на одни выходные. - Я пытаюсь убедить саму себя, а не ее. Пытаюсь игнорировать панику - мое горло сразу сжимается при одной мысли о возвращении. - Нам же не надо будет ездить в город или видеться с кем-то. Я буду сидеть дома с тобой и папой.

Снова пауза, на этот раз долгая.

- Ты действительно этого хочешь? Если да, то мы примем тебя с распростертыми объятиями, ты это отлично знаешь, солнышко. Но если ты сомневаешься, если у тебя нет стопроцентной уверенности, что здесь тебе будет комфортно, тогда я прошу тебя остаться в Брайаре.

Комфортно? Сомневаюсь, что я когда-либо снова почувствую себя комфортно в Рэнсоме. До отъезда я была изгоем, а во время моего единственного приезда отца задержали за рукоприкладство. Так что возвращение домой для меня так же привлекательно, как отрезать руку и скормить ее волкам.

Мое молчание, пусть и короткое, служит для мамы красноречивым ответом.

- Не надо приезжать, - твердо говорит она. - Мы с папой с радостью увиделись бы с тобой на День благодарения, но я не собираюсь ради этого жертвовать твоим счастьем, Лалиса. - Ее голос дрожит. - Достаточно и того, что мы все еще живем в этом богом забытом городишке. Незачем тебе снова ступать на его землю.

Да, абсолютно незачем. Если не считать родителей. Ну, тех самых людей, которые вырастили меня, которые любят меня всем сердцем, которые помогли мне пережить тяжелейшее испытание.

И которые сейчас прозябают там, где все презирают их, из-за меня.

Господи, как же я хочу, чтобы они освободились от этого города. Меня мучают угрызения совести из-за того, что я смогла уехать оттуда, а еще больше из-за того, что оставила их там. Они собираются переехать при первой же возможности, но рынок недвижимости падает, а на них висит второй кредит, который они взяли, чтобы оплатить судебные издержки. Они обанкротятся, если попытаются сейчас продать дом. И хотя ремонт, который папа потихоньку делает своими руками, повышает цену, на стройматериалы тоже требуются деньги.

Я сглатываю комок в горле. Эх, если бы обстоятельства сложились иначе!

- Я отправлю вам те деньги, что мне удалось скопить, - шепчу я. - Вы сможете погасить часть кредита.

То, что мама не возражает, говорит мне о том, что на самом деле положение значительно хуже.

- А если я выиграю конкурс и получу премию, - добавляю я, - то смогу оплатить свое проживание и питание на следующий год, и тогда вам с папой не надо будет беспокоиться об этом. - Я знаю, что это поможет им еще больше, потому что полной стипендии, что я получаю в Брайаре, сейчас хватает только на оплату обучения. А за все остальное платят родители.

- Лалиса, я не хочу, чтобы ты дергалась из-за денег. У нас с папой все будет хорошо, обещаю. Когда мы закончим ремонт дома, его цена поднимется, и наше положение будет значительно лучше. А пока я хочу, чтобы ты, солнышко, получала удовольствие от учебы в колледже. Хватит переживать за нас, сосредоточься на себе. - Ее тон становится игривым. - У тебя нет желания рассказать мне о своих новых приятелях?

Я улыбаюсь.

- Нет.

- Ой, ладно тебе, наверняка есть один, который тебя очень интересует.

Я краснею, когда вспоминаю о Тэхене.

- Ну, есть. В том смысле, что между нами ничего нет, мы не встречаемся, но я бы против этого не возражала. Если бы он заинтересовался мной.

Мама смеется.

- Тогда пригласи его куда-нибудь.

Почему все думают, что для меня это так просто?

- Может быть. Ты же знаешь меня. Я не люблю спешить. - Вернее, я вообще не люблю проявлять инициативу в этих вопросах. С прошлого года, когда мы с Девоном расстались, я не сходила ни на одно свидание.

Я быстро меняю тему.

- Расскажи мне о новом управляющем, на которого ты жаловалась в прошлом письме. Такое впечатление, что он сводит тебя с ума.

Мы некоторое время обсуждаем мамину работу кассиром, хотя мне больно говорить об этом. Когда-то она была учительницей начальных классов, но после скандала со мной вынуждена была уволиться, и эти ублюдки в департаменте образования даже нашли какую-то лазейку, позволившую выплатить ей всего лишь мизерное выходное пособие. Которое тут же пошло на погашение гигантского долга моей семьи - правда, от той выплаты итоговая сумма практически не уменьшилась.

Мама рассказывает о новом увлечении папы - строить модели самолетов, потом очень живо и смешно описывает выходки нашей собаки, а затем скучно перечисляет особенности овощей, которые она собирается высадить весной. Я обращаю внимание на то, что в разговоре отсутствуют упоминания о друзьях, или об ужинах в городе, или об общественных мероприятиях, которыми славятся все маленькие городки. А все потому, что мои родители, как и я, стали изгоями.

Только, в отличие от меня, они не бежали из Индианы так, что у них только пятки сверкали.

В свое оправдание я говорю, что мне надо было начинать жизнь сначала.

Я бы очень хотела, чтобы и у них была такая же возможность.

Мы заканчиваем разговор, и я мечусь между ликованием и глубокой печалью. Я люблю разговаривать с мамой, но от мысли, что я не увижусь с ней и с папой на День благодарения, хочется плакать.

К счастью, в комнату входит Элли и лишает меня возможности поддаться плохому настроению и весь день проваляться в постели.

- Привет! - бодро восклицает она. - Хочешь позавтракать в городе? Трейси говорит, что можно взять ее машину.

- Ладно, но только не «У Деллы». - Нет ничего хуже, чем есть там, где работаешь, тем более велика вероятность того, что Делла уговорит меня отработать смену, что случается довольно часто.

Элли закатывает глаза.

- Но больше нигде завтраки не подают. Хорошо. Пошли есть в столовую.

Я спрыгиваю с кровати, а Элли валится на нее и вытягивается на одеяле, пока я роюсь в шкафу.

- С кем ты разговаривала? С мамой?

- Ага. - Я натягиваю на себя мягкий голубой свитер и расправляю его. - Мы не увидимся на День благодарения.

- Ой, сочувствую. - Элли садится. - Слушай, а почему бы тебе не поехать вместе со мной в Нью-Йорк?

Соблазнительное предложение, но я уже пообещала маме, что пошлю ей деньги, и не хочу полностью опустошать свою заначку и тратиться на железнодорожный билет, чтобы провести выходные в Нью-Йорке.

- Я не могу себе этого позволить, - грустно отвечаю я.

- Черт. Я бы оплатила тебе билет, но я сама на мели после нашего с Шоном весеннего путешествия в Мексику.

- Я бы этого не допустила, - улыбаюсь я. - Не забывай, после выпуска мы с тобой станем нищенствующими художниками. Так что нам надо откладывать каждый цент.

Она показывает мне язык.

- Ни за что. Мы, едва выйдем за ворота, станем знаменитостями. Ты подпишешь выгоднейший контракт со звукозаписывающей компанией, а я буду блистать в романтической комедии вместе с Райаном Гослингом. Который, кстати, безумно влюбится в меня. А потом мы вместе будем жить в роскошном доме в Малибу.

- Мы с тобой?

- Нет, я и Райан. А ты можешь навещать нас. Ну, в те дни, когда не будешь тусоваться с Бейонсе и Леди Гагой.

Я смеюсь.

- Размечталась.

- Все это будет. Вот увидишь.

Я искренне надеюсь, что у Элли сбудутся ее мечты. Она собирается сразу после выпуска уехать в Лос-Анджелес, и я, если честно, легко представляю ее в амплуа главной героини в какой-нибудь любовной комедии. Она не так красива, как Анджелина Джоли, но у нее милое, свежее личико и умение делать драматические паузы, что очень поможет ей играть какие-нибудь необычные романтические роли. Единственное, что беспокоит меня, она слишком добрая. Я в жизни не встречала столь сострадательное существо. Она отказалась от халявного обучения в КУЛА по программе актерского мастерства только ради того, чтобы остаться на восточном побережье и иметь возможность ездить в Нью-Йорк, если ее отцу, который болен рассеянным склерозом, вдруг понадобится помощь.

Иногда я опасаюсь, что Голливуд сожрет ее живьем, однако Элли сильна в той же степени, что и нежна, к тому же она амбициозна, так что если кто-нибудь и способен осуществить свои мечты, так это Элли.

- Сейчас почищу зубы, и можно ехать. - Я иду к двери. - Ты свободна сегодня вечером? До шести я занимаюсь с Чонгуком, а потом мы могли бы посмотреть «Безумцев»

Она мотает головой.

- Я ужинаю с Шоном. Наверное, я сегодня останусь у него ночевать.

Мои губы трогает улыбка.

- Значит, у вас, ребята, опять все серьезно, да? - За время учебы в колледже Элли и Шон трижды расставались, но потом снова бросались в объятия друг друга.

- Наверное, - не отрицает Элли, идя вслед за мной. - Мы оба повзрослели после последнего разрыва. Но о будущем я не думаю. Нам хорошо вместе в настоящий момент, и мне этого достаточно. - Она подмигивает. - Да и секс у нас, не побоюсь этого слова, фантастический.

Я выдаю еще одну улыбку, но в глубине души задаюсь вопросом, а каково это? Иметь фантастический секс?

В моей сексуальной жизни никогда не было солнечного света, радуги и сияющих звезд. В ней были только страх и гнев, а еще годы психотерапии. Когда же я все-таки нашла в себе силы попробовать заняться сексом, все получилось не так, как я хотела. Через два года после изнасилования я спала с одним первокурсником, с которым познакомилась в кофейне в Филадельфии, когда навещала тетю. Мы провели вместе все лето, но секс у нас был какой-то неуклюжий и напрочь лишенный страсти. Я думала, что мы не подходим друг другу, потому что не было «химии», пока то же самое не случилось с Девоном.

У нас с Девоном было столько «химии», что от нас аж искры летели. Я встречалась с ним восемь месяцев, меня безумно влекло к нему, но, как я ни старалась, я так и не смогла преодолеть... ладно, назовем вещи своими именами. Свою сексуальную дисфункцию.

Я не смогла с ним достичь оргазма.

Мне унизительно даже думать об этом. И еще более унизительно вспоминать, каким разочарованием это стало для Девона. Он пытался помочь мне, честное слово, изо всех сил. И дело вовсе не в том, что я вообще не могу испытывать оргазм. Могу, причем запросто, но в одиночестве. Просто я не могла испытать его с Девоном. В конечном итоге он устал: уж больно тяжелая ему выпала задача, а результатов не было.

И он бросил меня.

Я его не осуждаю. Наверное, это сильный удар по мужскому самолюбию, когда твоя девушка не получает удовольствия от секса с тобой.

- Эй, ты побелела как полотно. - Озабоченный голос Элли возвращает меня в настоящее. - Что с тобой?

- Все в порядке, - успокаиваю я ее. - Извини, задумалась.

В ее голубых глазах появляется сочувственное выражение.

- Ты и в самом деле сильно расстроилась из-за того, что не увидишься с родителями на День Благодарения, да?

Я с радостью хватаюсь за предлог, который она сама же мне и подсказала, и энергично киваю.

- Как ты говоришь: все дерьмово. - Я заставляю себя пожать плечами. - Зато я увижусь с ними на Рождество. По крайней мере, хоть что-то.

- Это не что-то, а много, - твердо говорит Элли. - Быстрее наводи красоту. Когда вернешься, тебя будет ждать кофе.

- Ух ты, да из тебя получится лучшая жена на свете.

Элли весело улыбается.

- А за это я плюну тебе в чашку.