Сентябрь
После разговора с Дамблдором я никак не мог заснуть. Ворочаясь с боку на бок, я думал. Думал о том, как мне удается влипать во все возможные и невозможные истории. Не проходило ни года с тех пор, как я приехал в Хогвартс, чтобы на меня не нападали и не охотились.
Не могу сказать, чтобы в этом не было моей вины, ведь зачастую я, храбрый, глупый и самонадеянный гриффиндорец, отважно шагал навстречу приключениям и опасностям. Но я не был похож на тех же самых Мародеров, страдавших, похоже, нехваткой адреналина. Во-первых, далеко не каждый искатель приключений может найти их. В крайнем случае, эти приключения будут заключаться в ночных путешествиях по Хогвартсу, или подбрасывании петард в чужие котлы на зельях. Мои же приключения были другими. Стоило мне начать учиться в Хогвартсе, как в этом же самом Хогвартсе объявлялись Философские Камни; появлялись заикающиеся преподаватели Защиты, носившие Волдеморта на затылке; открывались запечатанные полстолетия назад Тайные Комнаты; убегали из Азкабана полусумасшедшие крестные; оказывавшиеся оборотнями преподаватели забывали выпить зелье, способное помочь не превращаться в полнолуние; из Кубка Огня вместо трех имен вылетало четыре; Волдеморты оживали; в Лондоне объявлялись дементоры; и, наконец, взорвавшиеся зелья переносили на двадцать лет назад. На кого все эти невозможные, но тем не менее, происходящие вопреки всем законам волшебного мира один за другим события, спрашивается, сваливались, как снег на голову? Правильно, на Гарри Поттера, также известного как Мальчик-Который-Выжил, Золотой Мальчик, Самый Юный Игрок в Квиддич, а также главная мишень и заодно заноза в одном месте у сумасшедшего серийного маньяка, также известного как Лорд Волдеморт, Том Реддл, Тот-Кого-Нельзя-Называть и Темный Лорд! Во-вторых, мне уже довольно давно не хотелось никаких приключений, никаких опасностей, однако кто б меня спросил?
Порой я ненавижу свою жизнь.
Как сейчас, например.
Может, это дар у меня такой? Особый? Или проклятье?
Интересно, а мое перемещение во времени - что это? Предложение на спокойную жизнь? Или очередной виток истории неутомимого НЕискателя приключений на свою пятую точку, Гарри Поттера? Ради чего я оказался здесь? Чтобы лично встретится с каким-нибудь редким чудовищем, истребленным как раз двадцать лет назад, если отсчитывать от моего времени? Или может быть моя странная судьба опять столкнет меня с только-только начавшим набирать силу Волдемортом?
-Мне уже практически все равно! Куда бы ты меня не забросила, хоть к черту на кулички, хоть в будущее, хоть в прошлое я справлюсь со всеми трудностями, которые ты мне преподнесешь, найду все спрятанные по шкафам скелеты, которые ты бы хотела, чтоб я нашел, убью всех злодеев и чудовищ, которые, все как один, были нацелены тобою, чтобы то ли убить, то ли испытать! Но я отовсюду вернусь живым! Ты слышишь, Судьба?! - зло шептал я темноте.
В конце концов, я понял, что попытки заснуть бесполезны, и я, взбешенный своей редкостной "удачей", тихонько взял учебники и все материалы по зельям из спальни и пошел в гостиную - искать особенности такого ингредиента, как Шкура Дракона, выясняя, она ли причина моего появления здесь.
Естественно, что все не было так просто! Иначе путешествия по времени уже не были бы фантастикой! Но что же тогда привело меня сюда? Действительно моя Судьба?
Незаметно для себя, я постепенно успокоился, читая учебники по моему уже не столь ненавистному предмету. Я читал и читал. Я не мог оторваться от раньше совершенно неинтересного для меня учебника. Я читал и все понимал! Случилось чудо! Земля начала вращаться в другую сторону, а Ад постепенно стал замерзать! Я понемножку начал любить зелья!
Оторвался я от книг и журналов только в тот момент, как спустилась Лили и язвительно сообщила мне, что уже утро, а я "второй Северус".
Но вопреки моим опасениям сентябрь был просто образцом спокойствия. Никаких странностей вокруг меня не возникало; директор о себе не напоминал; к злым шуткам Мародеров я привык, и уже не обращал внимания; для однокурсников я перестал быть новинкой, так что теперь я не страдал от повышенного внимания к своей персоне (к которому мне, как Золотому Мальчику, давным давно пришлось приспособится); в газетах в кои-то веки обо мне не было и статьи; а я потихоньку осваивал школьную программу и заодно зельеварение на том уровне, на котором его должен был знать каждый пятикурсник...
Когда я освоил базовый уровень по книгам, Северус, как и обещал, начал меня учить.
И это было как небо и Марианская впадина, если сравнивать уроки Северуса-ученика с уроками профессора, которым он когда-нибудь станет. Да и он сам этого самого профессора напоминал все меньше.
Северус был довольно замкнутым парнем. Но он был готов буквально на все ради двух вещей: зельеварения и тех, кого считал друзьями, то есть меня и Лили. Его лицо порой было таким же холодным и равнодушным, как у "моего" Снейпа, но при этом его глаза ни капли не напоминали темные туннели, они были живыми, в них горела искра живого интереса. А когда он говорил о зельях, это была уже не одинокая искра, а целый пожар интереса, распространявшийся и на меня.
Его подход к зельеварению можно было бы назвать "Метод двух таблиц".
В строчках одной из таблиц были компоненты зелья, а в столбцах - свойства: вязкость, температура кипения, химические свойства, время варки, цвет и запах. И в результате напротив каждого из ингредиентов красовалось его полное описание свойств, которые он придает зелью: уменьшает время варки, окрашивает зелье, увеличивает вязкость - все это в отдельной ячейке, а если ингредиент не оказывал одного из указанных воздействий, в этой клеточке ставили прочерк. А между строчками в этой таблице можно было записать, какой цвет должен получиться на этом этапе, сколько и на какой силы огне должно вариться зелье между добавлением ингредиентов.
Вторая таблица - таблица взаимодействий составляющих зелья. В ней и в столбиках и в строчках были одни и те же названия, и в перекрестьях писались(если были, конечно) особые свойства, образовывавшие при взаимодействии этих двух компонентов.
Этих двух таблиц, как утверждал Северус, пока должно хватить, чтобы понять, как и по каким принципам составлен рецепт того или иного зелья. Перед началом работы в лаборатории по зельям начертить эти две таблицы, опираясь на запомненные данные, было трехминутным делом, но это значительно увеличивало мои шансы на правильное зелье, так как я мог быстрее отслеживать и лучше понимать изменения, происходящие в котле после добавления компонента и, следовательно, сразу понимать, где я ошибся, ведь так точек проверки правильности зелья стало больше, а значит стал точнее результат.
Хотя вообще-то кроме этих двух таблиц, следовало держать в голове намного больше данных и свойств. Северус сказал, что использует пока минимум таблиц, чтобы я научился пользоваться сначала ими, а потом он покажет другие более сложные таблицы, помогающие осознать, почему порядок добавления именно такой, или другие, предназначенные для экспериментов по замене составляющих друг на друга.
В любом случае, мне пока хватало. Я наконец-то начал понимать, чего от меня хотят, кроме того из-за этих таблиц, которые я предпочитал чертить заранее, чтобы не тратить время на уроке, и являлся более подготовленным на занятия по зельеварению, чем когда-либо. Это все положительно сказывалось на оценках, и я скоро действительно своими силами стал достаточно хорошим учеником, перестав ошибаться так часто. А помощь Северуса помогала мне исправлять уже допущенные ошибки. В результате, плохо сваренные зелья теперь остались в прошлом.
Тем не менее и как ни странно, от этого мой интерес к зельям только возрос, и я теперь, читая учебники, порой знакомился заодно и с дополнительной литературой.
Зелья прекрасно заняли образовавшееся от потери возможности играть в квиддич время, а с Северусом и Лили было весело проводить и вечера, и выходные. Пусть я и скучал по своим прежним гриффиндорским друзьям, но в этом времени тоже было здорово. И я наслаждался сентябрьским спокойствием. Скоро... Довольно скоро оно прервется