26. Точка невозврата
В больнице нам пришлось провести около часа, даже немного меньше, но сути не меняет. Пуля прошла слишком глубоко и доставать её достаточно тяжело. Никакие, к счастью, кости не повреждены и основная боль - это дырка и глубина. Пуля была примерно девять миллиметров, может меньше
— Кем вы являетесь Даниэлю-Риккардо Моррети? — напротив меня на стуле устроился медбрат, закинув одну ногу на ногу, он записывал в какую-то бумажку всю информацию.
— Женой, — выдыхаю, смотря на то, как забинтовывают плечо Даниэлю.
— Не кипятитесь, я понимаю, что вы переживаете за своего супруга, вам успокоительное или обычной воды дать?
— Мужа моего спасите и всё, я ничего больше не требую.
— Опасность давно миновала, расслабьтесь, ему уже ничего смертельного не угрожает, кровотечение вы остановили, могу вас похвалить за знания первого оказания медицинской помощи. Мы лишь достали пулю и заново перебинтовали.
— Расслабьтесь? Вы поменяйте нас местами, если бы в вашу жену прострелили, вы бы так быстро успокоились?!
— Мелисса, не кричи на всех подряд, — мужчина подходит ко мне с обнажённым торсом, захватывая свободной рукой в свои объятия. — Принесите воды и успокоительное.
— Мне не нужна вода и таблетки! — ворчу я, ответно обхватывая его руками.
— Нужна, иначе ты здесь перевернешь даже потолок и он станет полом.
Я издаю звук, похожий на недовольный рык медведя в лесу, когда добыча сбежала от него. Мужчина в белом халате оказался перед нами снова, протягивая одноразовый пластиковый стаканчик со слегка прохладной водой. Даниэлю протянули новую толстовку и куртку, помогая ему одеться.
— В воду подмешали мне? — хмыкаю, рассматривая прозрачную жидкость.
— Пей, — шикнул Даниэль и вывел меня из кабинета. — Теперь прошу объяснить, каким образом ты узнала моё местонахождение?
— Вынудила, — я допила остатки воды и кинула стаканчик в ближайшее мусорное ведро.
— Объясняй.
— Сначала я выпрашивала у Роберта, потом вынудила у одного их охранников.
— Чего?
— Шантаж, дорогой, шантаж, — я усмехнулась, и мы подошли к машине Даниэля. Её успел доставить Деймон с помощью своих связей. — Я за руль, — моментально говорю, протянув руку, чтобы он дал мне ключи.
— Нет, — коротко бросает, подводя меня к пассажирскому месту.
— В смысле нет? У тебя плечо прострелено!
— Одной рукой я в состоянии водить, тем более у меня левое, а рабочая правая, не лишён способности вождения, — он буквально запихнул меня в машину и обошёл её спереди, садясь за руль.
— Котёнок, я же переживаю, может лучше я поведу?— моё настроение понизилось, будто погружая меня в отчаяние.
— Нет, ты сама не можешь водить, твое моральное состояние подведёт тебя, — он двинул ключик, заводя мотор, откинулся на спинку сиденья, прогревая автомобиль.
— Я нормально до тебя доехала, сейчас почему не доеду до аэропорта?
— Сомневаюсь, что ты нормально доехала, — он усмехнулся и потянул руку в мою сторону, кладя ладонь на моё колено.
— Ты не сидел со мной в машине, чтобы знать как я ехала.
— Ты не знала что в меня выстрелят, но всё равно оказалась здесь в нужный момент.
— Мне сердце подсказало, — я втянула нагретый воздух носом. —Что с телом отца делать будем?
— Не сходи с темы, с этим твой брат разберётся, — он помедлил, не останавливая поглаживания по моему дрожащему колену. — Скажи мне правду, ты знаешь моё отношение к вранью.
— Когда я ехала, меня накрыл страх и слезы, а гнала я больше ста пятидесяти, выехала навстречу другой машине, оставалось немного до аварии, но я смогла выкрутиться.
— И такое ты ещё называешь спокойным, нормальным?-— его густые, тёмные брови сжались между собой, а машина сдвинулась с места, убрав руку с моей ноги.
— Я спешила, интуиция мне говорила, что нельзя терять времени.
Он ничего не отвечает, лишь обречённо выдыхает. Его внимательный тёмный взгляд устремлён на дорогу. Я перевела глаза в окно. Между нами мучительная тишина, даже радио не играет чтобы хоть как-то скрасить нудность. Я прокашливаюсь в кулак и вновь поворачиваюсь лицом к мужу
— Зачем ты встретился с ними?
— В моих планах было поговорить с Деймоном, для чего ему было подговаривать Леонору, следить за тобой и прочее, но Александр, он в каждой бочке затычка, влез и в итоге умер, оно и к лучшему.
— Я никогда не желала смерти человеку, но здесь он действительно заслужил её.
— Именно, с Деймоном я так и не поговорил, знаю одно — он ненавидит меня.
— Почему же? В чем причина? Вы даже не общались!
— Я тебе позже объясню, обещаю, сейчас я должен разобраться со всем дерьмом, которое происходит вокруг.
— Ты должен выздороветь, ты даже руку поднять не можешь! — не соглашаюсь с ним, на эмоциях поднимая тон голоса.
— Она заживёт за неделю-полторы, успокойся.
— Тебе всегда было плевать на себя, — в недовольстве рассуждаю.
***
Даниэль не послушал меня и всё же уехал работать в офис. Сколько бы я ему не говорила оставаться дома до заживления прострела, ему плевать на себя и своё здоровье. В его приоритете не потерять бизнес, а не бороться за жизнь. Хоть вся опасность сошла на нет, я всё равно волнуюсь за него и его состояние, он не может двигать левым плечом: поднять, двинуть и прочее, ему больно от этого.
В нашем с ним дома осталась я одна, не считая персонал. А его мама уехала в пансионат, желая отдохнуть и пролечиться. Какая именно болезнь у неё - мне неизвестно. Особо не значительна, но Ребекка не такая, которая будет похуистически относится к своим болячкам. Она даже не знает, что у Даниэля ранено плечо.
Не имея и малейшего желания тухнуть в одиночестве, я позвала в гости его сестру - Исабель. И мы устроились вдвоём в гостиной за чашкой ароматного чая с виноградным привкусом.
— Муж не слушается от слова совсем, — жалуюсь я, прерывая наш разговор о платьях.
— В чем же?
— С моим отцом у них произошёл конфликт, отца он убил, а плечо Даниэля ранено, — в крации говорю, помешивая растворённый кусочек сахара в кружке.
— М-да, — выдохнула черноволосая
— Он любит отцов убивать.
— Ты о чем, Иса? — я в негодовании принялась пялиться на её побледневшее лицо.
— Десять или уже одиннадцать лет назад, пока никакого не было дома, он убил нашего отца выстрелом в голову, камеры зафиксировали его. Он просидел в тюрьме несколько месяцев, а потом его выпустили, якобы он не виновен, но кто виноват, если камеры дома засняли его? — её океанские глаза приобрели красный оттенок из-за подступивших слез. — Прошу тебя, разведись с ним, он ужасен, даже его бывшая чуть ли не умерла от его гребанной ревности!
Брюнетку охватила неминуемая истерика в плане громадного потока слез. Знать, что твой старший брат убил вашего отца, так ещё и признать его невиновность - высшая степень зверства. В моей голове начали складываться кусочки пазла. Слова моего отца, что он тюремщик, причина ненависти Деймона к Даниэлю, прямые слова Исабель и слова Бенджамина в Греции, что его брат убил собственного отца. Я застыла, сидя на мягком диване, уставившись в чашку с чаем, с оттенком красного из-за винограда.
— Давай сбежим? — предлагаю я. Это была точка не возврата...