Откровения
В комнате было всё, что нужно для романтической сцены из плохого фильма: огромная кровать с шёлковыми простынями, телевизор размером с билборд, ванная с джакузи и балкон с видом на ночной город. Мари тут же плюхнулась на кровать, скрестив руки и ноги, и уставилась в потолок.
— Это всё твой дебильный друг виноват, - буркнула она, не глядя на Диму.
- Мой? Это ты устроила истерику на пустом месте, — парировал Дима, развалившись в кресле и включив телевизор. — Расслабься, переживём ночь. Я не кусаюсь. Хотя, судя по твоему характеру, сожрешь меня здесь ты .
Мари кинула в него подушку.
Промахнулась.
- Очень смешно, комик. И что, теперь сидеть тут до утра? С тобой? - Она фыркнула, но уголки её губ дрогнули в едва заметной улыбке.
Дима поймал её взгляд и ухмыльнулся:
- А что, я такой страшный? Или ты боишься, что не устоишь перед моим обаянием? - Он картинно поправил волосы, и облизнул проколотую губу , явно подначивая.
- Мечтай, - отрезала Мари, но её щёки слегка порозовели. Она встала, прошлась к балкону и облокотилась на перила. — Ладно, давай хотя бы не молчать, как два идиота. Расскажи что-нибудь. Ты ж рэпер, у тебя должны быть истории.
Дима пожал плечами, но всё же подошёл к балкону, встав рядом. За городом было очень тихо .
— Истории? Ну, был один раз, когда мы с
Серёгой на студии записали трек, а потом узнали, что микрофон был выключен. Три часа орали в пустоту. — Он хмыкнул. - А ты? Заметил у тебя нет ни одной тату , не хочешь или нельзя из за работы?
— Не знаю , боюсь боли , да и идей нет никаких . Не хочу делать портаки о которых буду жалеть .
Мари скользнула взглядом по Диме, задержавшись на его руках, где из-под рукавов толстовки выглядывали края татуировок - яркие линии, переплетённые в сложные узоры. Она прищурилась, словно пытаясь разглядеть, что именно скрывается под тканью.
— А у тебя, значит, всё тело в краске, и ни о чём не жалеешь? — спросила она, в её голосе смешались любопытство и лёгкая насмешка. — Или это всё понты, чтобы на сцене круче смотреться?
Дима ухмыльнулся, откидывая голову назад, будто её слова были вызовом. Он расстегнул молнию толстовки и слегка приподнял футболку, открывая часть груди и живота. Татуировки покрывали кожу, как карта его жизни.
- Понятно, - протянула Мари, но её брови слегка приподнялись, выдавая, что она впечатлена. — И каждая что, прям с историей?
- А то, - ответил Дима, опуская футболку и снова прислоняясь к перилам.
Мари хмыкнула, скрестив руки. — Ты прям ходячий дневник. Не боишься, что через лет десять посмотришь и подумаешь: «Что за бред я тогда творил»?
— Если я через десять лет буду ныть, что зря жил, то тату - меньшая из моих проблем, - парировал Дима, и его голос стал чуть серьёзнее. Он повернулся к ней, чуть наклонив голову. — А ты? Если бы боль не пугала и идея нашлась, что бы выбрала? Не верю, что у тебя, с твоим характером, нет ничего, что хотелось бы оставить навсегда.
Мари отвела взгляд, глядя на мерцающий город. Её пальцы невольно постукивали по перилам, выдавая, что она задумалась. -
Не знаю... Может, что-то про ветер. - Она усмехнулась, будто сама удивилась своим словам. — Звучит тупо, но я всегда любила, когда ветер сильный, такой, что кажется, будто он тебя унесёт. Свобода, типа того. Но не банальная птичка, как у всех. Что-то... резкое, как шторм. — Она вдруг замолчала, качнув головой. - Да забудь, я не собираюсь ничего бить.
Дима смотрел на нее, и его губы растянулись в тёплой улыбке. - Ветер, значит? Круто. Я уже вижу: что-то вроде вихря, с острыми линиями, где-нибудь на спине . Мой мастер такое замутил бы, что ты бы сама себя не узнала. - Он подмигнул. — Если надумаешь, свистни. Я тебя за руку в салон отведу.
— Мечтай, рэпер, — фыркнула Мари, но её щёки снова чуть порозовели.
Дима рассмеялся, но не стал спорить.
Она закатила глаза, но улыбнулась шире, чем хотела. — Иди пиши свои треки, тату-агитатор. А то я ещё поверю, что ты нормальный.
Они замолчали, но тишина была тёплой, как летний ветер. Лес напротив коттеджа завораживал , и их тени на балконе казались чуть ближе, чем раньше, будто их истории сплелись в одну — пока только на миг.