4
Сегодня первый тур конкурса. Нам объяснили только недавно, как это будет проходить. Сегодня первый тур, отберут несколько человек, а затем, в следующем туре ещё двоих, которые поедут в Чехию, где будут соревноваться уже не просто в региональном этапе, но и в международном. Позже будет лишь один победитель, среди всех участвующих. Я надела темно красное приталенное платье средней длины, накрасив губы в тот же цвет. Нужно выглядеть красиво, и мне, собственно, по заинтересованным взглядам прохожих удалось сделать это.
Мы с Катрин приехали в большое непонятное здание, в котором должен был проходить конкурс. Выглядело это здание впечатляюще – огромное, дорогое и красивое, а людей в нем было ещё больше, что в разы усложняло мне пребывание здесь. Как правило, чем больше людей, тем больше людей меня узнают, что это я дочь Белова, мне нужно вести себя максимально вежливо. Я взяла за руку Катрин, посмотрев на время. Уже скоро начало, нужно идти закулисы. Катрин выглядела так же прекрасно – она играла на виолончели, а одета была в тёмный женский костюм. Я ускорила шаг, но тут же меня окликнули.
– Мирослава, здравствуй! – к нам подбежала женщина за 30. Это была подруга нашей семьи. В детстве часто находилась с нами, но несмотря на это была крупным бизнес партнёром отца. Мне захотелось закатить глаза, но вместо этого я добродушно улыбнулась.
– тётушка Ранэль, здравствуйте! Как у вас дела? – тётушкой я называла её с самого детства.
– все нормально, милая, – она поздоровалась с Катрин, пока та нервно посматривала на время, – сама как? Участвуешь в этом конкурсе? Папина гордость! – затараторила она, а я из вежливости поддерживала беседу. Папина гордость, ну да. Я хмыкнула. Внезапно мой взгляд зацепился за спину парня, проходящего мимо. Я будто выпала из диалога с Ранэль, стараясь как можно незаметнее всмотреться в профиль парня. Его тёмные волосы и отросшая челка гармонично спадали на лицо, которое выглядело очень унтонченно, но в то же время мужественный. Он мне кого-то напоминает, но я не могу понять, кого. Внезапно парень будто почувствовал мой взгляд и обернулся. Я узнала того придурка уличного музыканта! Что он тут делает? Темноволосый как-то недобро взглянул на меня, развернулся и ушёл.
– ладно! Не буду тебя задерживать, займи первое место, – Ранэль показала мне кулачок, а я улыбнулась показной улыбкой, смотря вслед парня.
Взяв Катрин за руку мы вошли за кулисы, и тут подруга начала меня ошарашила:
– ты так смотрела на этого парня, он тебе понравился, да? А ты знаешь, что это Марк Соколов, тот самый парень, о котором ходят слухи. Ну, тот, который отчислился.
Я застыла. Что? Этот грубиян – парень, о котором ходят чуть ли не легенды о его профессионализме и эмоциональной игре? Да ну. Сама себя не понимая, я стала искать парня глазами, но тут же наткнулась на него, разговаривающим с Дианой. Диана строила тому глазки, и мне захотелось смеяться, видя это. Марку, казалось было все равно и он равнодушно отвечал ей, скучающе оглядывая пространство вокруг. И только сейчас я заметила, что не только одна я из студентов пялюсь на него. Его откровенно разглядывали, словно зверушку в зоопарке. Видимо, поняли кто это. Я поправила свои волнистые светлые волосы и продолжила разглядывать его, не стесняясь. Со стороны и не скажешь, что этот сухарь может так эмоционально играть, как говорят остальные. Мне кажется, он скуп на эмоции. Парень вдруг снова повернулся, снова, черт возьми, почувствовав мой пристальный взгляд. Марк вдруг направился ко мне, и я застыла. Что он хочет мне сказать? Парень подошёл ко мне и шепнул на ухо:
– думал, ты дыру во мне прожгешь, пока смотришь. Впрочем, смотри сколько угодно, я не стесняюсь, – вдруг выпалил он, и прошёл мимо, махнув рукой каком-то мужчине. Чего-о! Так он просто прошёл мимо, а я напридумывала себе, что придурок идёт ко мне. Не растерявшись, я незаметно сделала ему подножку, и тут отступился, чуть не упав. Тот зло посмотрел на меня, а я взглянула на него милым взглядом, мол, я не при делах. Катрин едва сдерживала смешки, наблюдая за нами, а я сама не поняла, откуда во мне столько смелости. Случайно повернувшись в сторону, я вдруг заметила злой взгляд Дианы. Он что, ей нравится? Теперь уже она прожигала во мне дыру. Когда Марк скрылся за толпой других людей, ко мне подошла Диана, которая, казалось, кипела от злости.
– не лезь к моему Марку, – вдруг выпалила она, а я весело на неё посмотрела. Да нужен он мне, твой Марк.
– а то что? – выжидающе посмотрела я на неё.
– узнаешь, милая. Но учти, тебе придётся долго ходить к стоматологу после этого,–слащавым голосом пропела девушка, а я едва сдержала смех.
– это цитатник "унизь красиво"? – взглянула на неё я, пока та кипела от злости. Диана ещё раз зло на меня посмотрела, но все же скрылась в толпе.
Мы с Катрин переглянулись, и она засмеялась, прикрыв рот рукой. Эта её привычка мне никогда не нравилась, у неё были накрученные комплексы, которые, как мне иногда казалось, поглощают её полностью.
– ты очень красивая, – твёрдо сказала я, взглянув на подругу, пока та смутилась.
Я должна была скоро выступать. В этот раз я играла не одна, а с концертмейстером, парнем с факультета пианистов. Он должен был мне подыграть. Наконец, настала моя очередь, и под громкие возгласы и апплодисменты и вышла в тёмный зал, свет падал только на сцену, на которой выступали. Катрин показала мне кулачок, желая удачи, и я встала посреди сцены, взглядом ища своего концертмейстера. Его нигде не было и у меня сильнее забилось сердце. На меня в ожидании уставились зрители, в зале стояла кромешная тьма и молчание, все ждали, когда же я начну играть. Я аккуратно повернула голову в сторону, а затем стала судорожно оглядываться. Казалось, что моё сердце и пульс стучат настолько громко, что в этой тьме слышат все. Я отчётливо слышала быстрый стук своего сердца, а голова начала кружиться. Да где же он?! Я нервно взглотнула, а кто-то из жюри от скуки застучал ручкой по столу. Мне захотелось плакать, но я держалась, стоя как дура. Резко во мне включилось критическое мышление. Я стала думать. Если концертмейстера нет на месте, я должна сделать что-то. Я справлюсь, справлюсь...Я медленно вдохнула воздух полной грудью, и взяв в руки смычок, стала играть другое произведение на скрипке, которому не нужен аккомпанимент. Я безумно волновалась, мои руки слегка дрожали, но с каждым разом я расслаблялась все больше. Закончила я игру под такие же громкие апплодисменты зрителей и некоторых жюри. Быстро выйдя из за кулис я направилась в уборную, чтобы прийти в себя. Катрин хотела подойти ко мне и спросить, что случилось, но я не обращая ни на что внимания, войдя в уборную, стала умывать лицо прохладной водой, тяжело дыша. Казалось, что воздуха в лёгких не хватает, и я встала перед зеркалом, пытаясь восстановить темп дыхания. Внезапно в одной из кабинок я услышала непонятные звуки, и прислушавшись, услышала голос своего концертмейстера.
– ты прекрасна, Диана, но мне кажется, что это неправильно... – негромко говорил парень, а я, не выдержав подошла к этой кабинке, и распахнула дверь. Передо мной была довольно впечатляющая картина: Диана сидела на коленях моего концертмейстера, пока тот обнимал её за талию, тяжело дыша. Диана, увидев меня, хищно усмехнулась, а я перевела взгляд на парня. Тот, заметив мой взгляд, стал судорожно застегивать пуговицы на своей рубашке.
– Мир...прости..., – только и успел промолвить он, и дверца с шумом захлопнулась.
– мерзость, – бросила я и ушла. Я так и думала, что эта змея Диана что-то сделает, но не думала, что этот парень настолько тупой и кинет меня. В глазах заблестели обидные слезы, но я, смахнув их, направилась по коридору к Катрин. Нужно держаться, даже несмотря на то, что возможно я не прошла этот этап. В коридоре я вдруг столкнулась с Марком, и я гордо подняла голову.
– что, идеальная дочь Белова не такая уж и идеальная? – вскинул бровь парень, а я меня затрясло лишь сильнее. Да кто он такой, чтобы говорить мне всё это? Будь это другая ситуация, я бы ответила ему, сдерзила, но чувствовала, что мои силы скоро закончатся, и вымученно посмотрела ему в глаза, стараясь быть сильной.
– придурок... , – слегка дрожащим голосом сказала я, а Марк резко изменился в лице.
– ты что...Плачешь? – недоуменно спросил парень, а я зло уставилась на него. Как же бесит!
– да! представляешь, дочь Белова не такая уж и идеальная, и что?! что с того?! я человек, я не робот! – вдруг сорвалась я, повысив голос, который почти срывался на крик. Я тут же больно вцепилась ногтями в свою руку, чтобы успокоиться. Нет, не нужны здесь эмоции, особенно перед таким, как он.
В глазах Марка вдруг промелькнула жалость, или что-то на неё похожее, и он молча не меня смотрел, пока я продолжала:
– как же меня это достало! Когда я уже смогу жить, зная, что я Мира, обычная девушка, которая любит музыку, а не дочь Белова, которой постоянно нужно быть идеальной?!
Парень не стал язвить, шутить или говорить что-то грубое, и молча взял меня за руку.
– черт...Прости, я не хотел, – вдруг сказал он, – не люблю доводить девушек до слез...
– я не плачу! – гордо сказала я, всхипнув, а он вопросительно на меня посмотрел, молча спрашивая "да ты передо мной плачешь, зачем врешь?"
Темноволосый вдруг засунул руку в карманы и достал оттуда шоколадный батончик.
– вот, возьми, – взглянул он на меня, протягивая батончик, и я застыла, не зная, как реагировать на этот жест.
Я решила взять батончик и прошептала тихо:
– благодарить не буду...
– и не нужно, я виноват, – опустил голову парень, – не расстраивайся, знаешь, я не психолог или что-то типа этого, но ты личность, а не проект своего отца, – вдруг сказал Марк, посмотрев мне в глаза, – и не плачь больше.
Я заморгала, а затем оглядела его с ног до головы, и развернувшись, ушла, чувствуя, как парень смотрит мне в след.
Выйдя из коридора я попала в общий зал, и Катрин тут же подбежала ко мне, обняв.
– Мира! Что случилось, ты что, плакала?–обеспокоенно спросила подруга, а я медленно кивнула, и она поняла, что я не хочу говорить об этом, и тихо сказала, – Мира, я поняла...Но если ты почувствуешь, что нужно выговориться, то говори в любое время.
Я улыбнулась, и прошла в актовый зал, сев к зрителям. Мне хотелось посмотреть, как играет Катрин и остальные. Катрин выступила прекрасно, и выглядела оно потрясающе, кажется, я апплодировала громче всех. Позже Катрин присоединилась ко мне, и мы вместе стали наблюдать за выступающими. Мы смотрели следующий номер...следующий и следующий. Все играли красиво, и выглядели с иголочки, но я чувствовала, будто в этом месте чего-то не хватает. Вдруг в темноте я заметила знакомую фигуру и с интересом уставилась на сцену. Как назло, произошли технические проблемы, и сколько бы не пытались, не получалось никак настроить падающий свет на сцену, чтобы разглядеть выступающего. Я закинула ногу на ногу, неожиданно для себя всхипнув после недавнего срыва. Почти все погрузилось во тьму, и лишь некоторые лампочки вкрученные в саму сцену слабо светили, что я видела тень выступающего. По силуэту это был парень, слишком уж знакомый, он сидел за фортепиано. И тут начал играть...Первые аккорды, а затем пространство заполнила красивая мелодия на фортепиано. Этот парень играл настолько чувственно, настолько красиво, что все слышали, затаив дыхание. А темнота лишь придавала загадочному человеку таинственности. С каждым его нажатием пальцами на клавиши я вздрагивала внутри, он играл так прекрасно, что затронул все струны моей души. Это было красиво и эмоционально одновременно, и оба этих качества идеально дополняли игру. Парень вдруг доиграл, и свет, наконец, настроили и тут я снова удивилась. Передо мной стоял Марк...Тот самый Марк. Все начали громко ему апплодировать, а я застыла, не в силах пошевелиться и промолвить и слова. Я смотрела на него, который стоял на сцене, который не строил из себя "крутого" музыканта, в отличие от других выступающих. Он просто был собой и этим притягивал. В нем была притягивающая к себе энергетика. Марк все это время улыбался под апплодисменты, а перед тем, как удалиться со сцены посмотрел на меня. Его взгляд в притык был прикован ко мне, и смотрел он настолько внимательно, а взгляд был настолько уверенным, что это заставило меня смутиться и отвести глаза. А когда я снова подняла взгляд на сцену, на ней стояла девушка, которая должна была играть следующей.