18 глава
Фанфик: "Голая правда одета в парадоксы"
18 глава.
/ А иногда, ты знаешь, накрывает,
но надо обо всем молчать.
И, господи, никто не замечает,
насколько громко хочется кричать. /
Компания девушек стояла в недоумении напротив трех парней. Повисла нагнетающая тишина, были слышны редкие глубокие вздохи с женской стороны. Нура и Вильям стояли друг к другу лицом к лицу, вглядываясь в глаза и пытаясь поймать хоть одну мысль. Сатре смотрела с ненавистью, а Магнуссон с наслаждением и ноткой наглости.
- Я не знаю, зачем Вы приехали, но Вам придется уехать обратно. Немедленно! - Нура гордо подняла голову.
- Не хочу тебя расстраивать, но у нас другие планы, - Вильям ядовито ухмыльнулся.
- Если Вы сейчас же не уедете, я вызову полицию! - терпение Сатре было на пределе.
Девушки, стоящие сзади блондинки, боязно переглянулись, но не могли сказать ни слова.
- Сатре, - кашлянул Вильям, приблизившись к уху девушки. - Если ты сейчас не заткнешься, то мы, - Магнуссон намекал на компанию парней. - Заставим тебя это сделать, и тебе это не понравится, - руки шатена легли на талию блондинки, притянув ее к себе.
- Идите к черту! - на глазах девушки начали появляться слезы, поэтому она, резко развернувшись, ушла домой, оставив подруг и названных гостей наедине.
Забежав внутрь дома, Сатре, сдерживая слезы, поднялась на второй этаж и заперлась в одной из комнат. Упав на кровать, девушка закрыла лицо руками и тяжело вздохнула.
Блондинка уже не знала, как ей жить. Это чувство безысходности все больше и больше забирало к себе и окутывало с ног до головы печальными мыслями. Дом, который строил дедушка Нуры, в котором девушка находила спокойствие и уединение, теперь перестал приносить девушке приятные эмоции. Сатре готовилась отпраздновать Рождество в уютной компании подруг, позабыв о таком человеке, как Вильям Магнуссон, но почему же она не догадалась о том, что все опять пойдет под откос? Фундаментом данной безысходности была потеря веры в светлое будущее. Казалось, Магнуссон все-таки добьется того, что сотрет Нуру с лица Земли.
- Хватит ныть, - сухо произнес юноша, сунув руки в карманы и встав напротив кровати.
Сатре слышала, как он вошел, но не стала поднимать голову. Она все-таки оторвалась от своих коленей и взглянула на Вильяма.
- Уйди, я прошу тебя, - глаза, наполненные слезами, уставились в очи, которые горели ненавистью и эгоистичностью.
Шатен усмехнулся и начал расхаживать по комнате, а блондинка внимательно следила за каждым его шагом.
- Сатре, - Магнуссон посмотрел на девушку. - Ты еще не устала просить меня о чем-то, зная, что этого не произойдет?
- Я устала от тебя, - тихо, но уверенно произнесла Нура и, встав с постели, подошла к шатену, подняв голову и смотря в его карамельные глаза. - Есть ли у меня возможность жить без тебя? Куда мне уехать, чтобы ты отвязался? - блондинка смотрела в центр зрачков глаз юноши, бегая с правого глаза на левый, и наоборот.
- Ты моя, Нура. И переезд тебя не спасет, - холод, с которым говорил эти фразы парень, передавался на щеки девушки, отчего ее кожа побледнела.
- Я ведь из-за тебя ничего не знаю, нигде не побывала, - слезы подступали к глазами Сатре. - Ты постоянно следишь за мной, не даешь мне в одиночестве сходить в магазин, ты всегда рядом, Магнуссон. Всегда.
Вильям смотрел на девушку пустыми глазами, пытаясь разглядеть ее намерения, но она научилась тщательно скрывать свою душу и свои мысли, выражая взглядом лишь те эмоции, которые не страшно показать публике. И даже сейчас, когда ее глаза блестят от слез, она скрывает жалость и слабость, выставляя на передний план искренние ненависть и злость. Магнуссон не искал ответа в своей голове, он не желал сейчас слышать себя, желал лишь улавливать ушами голос блондинки, стоящей так близко, но в то же время, так далеко.
- А есть ли на свете цветы, что не вянут? Глаза, что на солнце глядят и не слепнут? И есть ли на свете дивные страны, где нимбы не гаснут, где краски не мрачнеют? - улыбка, наполненная печалью, озарила лицо Нуры, после чего на ее губы скатились несколько хрустальных капель.
Парень моментально отвел взгляд от губ девушки и посмотрел на ее глаза, из которых текли слезы. Вильяму хотелось обнять Нуру, и это вовсе его не радовало. Он не мог этого сделать, не мог испытывать к ней теплые чувства, ведь он ни к кому их не испытвает и прежде не испытывал. Магнуссон отошел немного назад, но врезался спиной в деревянный шкаф, который возненавидел в эту же секунду. Вильям не понимал, что с ним творится, и чего он хочет. Ни одной Нуре было сложно, парень вел борьбу с самим собой ежедневно. И если раньше его темная сторона одерживала бесспорную победу с легкостью, то сейчас эта победа уже не такая уверенная, а усилий требуется гораздо больше.
- На самом деле я и есть часть тебя, хотя, чтобы посмотреть на нас со стороны, тебе приходится смотреть в зеркало, в следующий раз смотри глубже, и ты разглядишь меня. Я, и есть твои амбиции и мечты, которые ты должна реализовать. Мне неприятно это говорить, но я знаю все про тебя, даже то, что ты пытаешься забыть или скрыть, хочешь это проверить? Стоит мне привести один факт из твоей жизни, который знаешь только ты и, ты на мгновение потеряешь равновесие, но для начала задумайся вот над чем, кто же я? - эти слова давались шатену с трудом, противоречили его несуществующим принципам и убивали его статус и хладнокровность. - Если ты захочешь, ты узнаешь обо мне все, ты обчистишь мои тайны до дна и развяжешь их до последней нитки. Но встает вопрос, хочешь ли ты этого, станет ли тебе легче? - Магнуссон гордо поднял голову. - Станет тяжелее, и ты не сможешь смотреть на меня без слез, но я буду приходить снова и снова, буду плевать на твои слезы, потому что я не жалею людей, так же, как никто не жалеет меня. Нужно уметь искать выход, и я нашел его в тебе.
Продолжение следует.