11 глава
Фанфик: "Голая правда одета в парадоксы"
11 глава.
/ слово "навсегда" мы клеили из пепла.
все эти слова под открытым небом.
прошлым чувствам я закрыл глаза, веки.
прости, малая, но мне надоело. /
- Вильде, - девушка тяжело выдохнула, сохраняя спокойствие. - Я сама решаю, что мне надеть, чем питаться, что пить. Сама решаю куда идти и чем заниматься в свободное время. Я сама решаю, когда я хочу чего-то и даже сама решаю, когда мне идти в душ. Так почему это ты решила за меня? - показывая экран телефона подруге, на котором было сообщение о том, что Ева рада, что Нура пойдет на Рождественскую вечеринку Пенетраторов, гневно произнесла Сатре.
- Нура, - в глазах девушки, с волосами цвета белого вина, читалось чувство вины. - Ну ведь ты бы все равно согласилась.
- Нет, Вильде! - зло вскрикнула блондинка, но тут же затихла. - Я не собиралась даже ногой туда ступать.
- Тогда я бы все равно уговорила тебя, - губы девушки дрогнули в милой улыбке.
- Вильде, - закрыла глаза Сатре. - Ты невыносима.
- Прости, - опустила взгляд та, но ее лицо все так же озаряла такая светлая, девичья улыбка.
- Пошли уже, - выдохнула Нура, будто Вильде была горем в жизни девушки, после чего они обе рассмеялись, а рука Сатре потерла макушку подруги, как бы предупреждая о том, что она ее простила, но так делать больше не стоит. Нура не могла долго обижаться на Вильде, такова была натура ее подруги: любопытная и нетерпеливая.
Девушки шли по коридору колледжа и обсуждали все на свете. Казалось, темы на сегодня никогда не кончатся.
- Нура, - вдруг потускнела Вильде. - Как ты будешь отмечать Рождество?
Сатре задумалась, ведь она не думала над этим вопросом. Наверняка, подруги проведут этот праздник с семьей, но у Нуры не было семьи, так что она вообще не собиралась как-то отмечать.
- Почему так грустно спрашиваешь, Вильде? - улыбнулась Сатре, а на душе будто кошки скребли от обыденного осознания того, что она одинока.
- Мои родители уезжают в Бостон, это Америка, - поясняла подруга. - Я остаюсь одна на время праздников.
- Приходи.., - начала Нура, но тут же замолчала и остановилась посреди коридора. - У меня есть идея!
- Что ты задумала? - глаза Вильде засияли, девушки снова продолжили идти по коридору.
- Может, позвать, - с улыбкой на лице озвучивала свою идею Нура, как земедлила шаг.
За поворотом к лестнице она увидела пару, которая целовалась возле стены. Магнуссон властно держал лицо девушки в своих руках, на которых выступали вены, а его губы требовательно кусали губы партнера. Сатре на секунду остановилась, будто, с обидой рассматривая то, как юноша двигает своими холодными руками и мягкими губами. Пускай, Нура ненавидела Вильяма, она не смогла оставить это без внимание, ком из слез завязался в ее горле.
- Кого позвать? - встала перед лицом блондинки Вильде.
- А, - Сатре опустила глаза и ушла с того места быстрым шагом. - Я озвучу это позже.
Хотелось плакать. Не от того, что ее несуществующую "любовь" предали, как обычно плачут девушки этого колледжа, а то того, что в какой раз, Нура почувствовала себя использованной и брошеной. Собственными глазами видеть, как тот, кто приходит к тебе во снах и в реальности тогда, когда ему захочется, чтобы уталить свои желания, просто "съедает" какую-то другую. И не больно от какой-то, опять же, несуществующей "измены", а от того, что нет ответа на вопрос:
- Зачем я ему?
* * *
Сатре тихо открыла входную дверь и сразу же почувствовала его присутствие. Его настроение передавалось ей, невозможно было не ощутить этой тяжелой атмосферы. Она боязно закрыла дверь и, не раздеваясь, тихо зашагала на кухню, но там никого не оказалось. Гостинная тоже была пустой, а вот из спальни Нуры уже дул холодный воздух. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, а ноги подломятся и, охладевшее от слабости и страха тело, упадет на пол. Нура медленно, пошатываясь и тяжело дыша, зашла в свою комнату и замерла, когда на белой простыне увидела черный, как сажа, конверт. Окно в спальне скрипело и хотело закрыться обратно, но его открыли нараспашку, совсем недавно, в квартире было ужасно холодно.
" - Он был здесь. "
Пронеслось в голове Нуры, и она, тяжело вздохнув, посмотрела на конверт. Она знала от кого он и сразу почувствовала его энергетику, когда зашла в дом, это невозможно было перепутать с чем-то иным, это принадлежало только ему. В этой тягости и холоде можно было почувствовать запах его одекалона, который Нура уже давно запомнила и не смела воспринимать его, как чей-то чужой аромат. Голова разболелась. Этот черный цвет конверта так прекрасно характеризовал его отправителя, что не было сомнений, что он от кого-то другого. Трясущимися пальцами девушка дотронулась до бумаги, и тут же отдернула руку, потому что кожу начало неприятно жечь. Блондинка посмотрела на подушечки пальцев и увидела небольшой ожог.
" Он натер плотную бумагу кислотой. "
- Черт, - прошипела Нура и, взяв платок с полки, с помощью него открыла конверт, который не хотела открывать никогда, хотела выбросить и забыть, но парень бы не оставил это просто так, и он бы обязательно об том узнал. Достав черный листок, девушка отложила платок в сторону и прочитав белую надпись, отбросила бумагу с сторону.
" Нехорошо так наблюдать за теми, кто занимается малыми любовными утехами, Сатре.
Ты завидуешь ей. Завидуешь, потому что вчера, на ее месте, стояла ты и отвечала на мой поцелуй. Ты ответила на него, глупая девчонка! "
- Я ненавижу тебя, Магнуссон, - всхлипнула Нура и, сдерживая слезы, упала на кровать, совсем забыв о том, что она в верхней одежде и о том, что в ее комнате сквозняк, от которого она вновь может заболеть и при этом, остаться в покое.
* * *
Он смотрел на ее фотографию. Смотрел и пальцем проводил по ее белобрысым волосам и тонкой талии. По ее попе, которую так соблазняюще облегали синие брюки, и по ее груди, которая в жизни вздымалась при каждом вздохе девушки и опускалась при выдохе. Он провел по ее щеке, которая даже на случайной фотографии, о которой та понятия не имела, была покрыта легким румянцем. Его губы расплылись в довольной улыбке, и, взглянув в открытое окно Сатре, в котором горел свет, юноша завел мотор и улыбнулся, когда вновь услышал эту фразу, ласкающую его слух:
- Я ненавижу тебя, Магнуссон.
Продолжение следует.