Безразличие (18+)

Юнги сжимает телефон до хруста. Что именно хрустнуло, смартфон или костяшки, он так и не разобрал, подорвавшись с места и ринувшись в сторону выхода. Хосок взволнованно бросился за ним, попутно спрашивая, куда тот собрался, и не позволяя ему надеть на себя куртку, пока не получит ответ.

—Отцепись ты, — откидывает его руки Юнги и скрипит зубами. Его внутри разрывает на части: содержание сообщения строкой проносится в его голове, пробивая тоннели в создании и разрушая нервные клетки. —Я поеду к ней, — уверенно говорит он, назло натягивая рукав куртки резкими движениями. Хосок вздыхает, смотря укоризненным взглядом на друга.

—На чём ты поедешь, гений? — Хосок сдирает с Юнги шапку и за руку волочит его обратно на кухню, сажая на стул. —Я тебя за руль своей крошки не пущу, — он видит, как лицо Юнги мрачнеет с каждым сказанным словом, и идёт на компромисс. —Я вызову тебе такси, хорошо? — подняв бровь, ждёт ответа. Юнги кивает, молча наблюдая, как Чон берет его телефон, видимо, чтобы вызвать машину, но было заметно, что он читает переписку с Т/и. Мин почти вскакивает с места, но друг давит ему на плечо, заставляя сесть. —Ты на что надеялся-то вообще? Всё к этому и шло.

Его комментарии не вызывают абсолютно никакого утешающего действия, они, наоборот, вгрызаются и отравляют.

—Ни на что я не надеялся, — разочарованно выдыхает Юнги, опустив голову и наминая пальцами костяшки. —Я вообще только недавно понял, что чувства к ней есть. До этого как в тумане находился...

—Поедешь сейчас и всё выяснишь, — тяжело вздыхает Хосок, потирая переносицу и набирая телефон такси. —Алло, здравствуйте... —он выходит из кухни на балкон, а Юнги еле держит себя в руках, чтобы не сорваться с места и не побежать к Т/и собственными ногами. Плевать на холод, плевать на сильный ветер, завывающий за окном, ему плевать на все возможные препятствия, для него их не существует. От нетерпения у него, кажется, вздуваются вены.

🥃🥃🥃

Хосок: Чертёнок любит ночь?

Мия: Конечно, прекрасное время...а это тёмное небо заставляет неотрывно смотреть в его бесконечность...

Хосок: Кидай адрес, будем наслаждаться волшебной ночью вместе.

Мия: Я с удовольствием, но у меня завтра пары :(

Хосок: Когда будем смотреть на звёзды, и одна из них начнёт падать, я загадаю, чтобы на парах ты чувствовала себя бодрой)

Мия: Уговорил. Думаю, что смогу сделать одно исключение)

Хосок прогревает салон своей крошки или чёрного коня (он ещё не определился) и заезжает по пути в круглосуточный магазин, купив плитку обычного молочного шоколада. Долго ждать Мию не пришлось: спустя две минуты после отправленного сообщения «я подъехал», девушка выбежала из подъезда, кутаясь в пальто от ледяного ночного ветра.

Двадцатые числа октября забирают последнее тепло и последние яркие краски, оставшиеся с лета. Но серость осени превосходно разбавляется многочисленными огнями никогда не спящего города.

Мия быстренько залазит в тёплый автомобиль и с довольным лицом мило здоровается с Хосоком.

—Я не хотела заново краситься, поэтому я... — сумбурно говорит она, показывая на своё лицо круговыми движениями и удобнее усаживаясь на сидении, но Хосок её перебивает.

—Ты оказывается и без макияжа невероятно красива, — бесстрасно высказывает свои мысли он и тянется к заднему сидению, где девушку уже заждалось её любимое лакомство. —Это тебе, чертёнок.

Мия приоткрыла в удивлении рот, улыбнулась и засияла на весь мрачный салон, озаряя своим счастливым светом, кажется, даже тёмную улицу. Она выхватила шоколадку из рук, радостно заелозила на сидении и притянула Хосока к себе за шею, тиская его из стороны в сторону, не сдерживая своих переполняющих эмоций, ведь тепло от неожиданного, приятного комплимента смешалась с восторгом от такого же неожиданного подарка. Мия отодвинулась от парня и собралась открывать лакомство, но Хосок остановил её руку.

—Скушай на паре, чтобы мозг хорошо работал после бессонной ночи, — хитро ухмыляется Чон и давит на газ, выезжая из дворов. Мия смущённо улыбнулась и убрала шоколадку в карман пальто, неловко кусая губу и беспрестанно сдерживая рвущуюся наружу застенчивую улыбку, да так, что скулы неприятно сводило.

Сидя в тёплом автомобиле, с красавчиком на водительском сидении, она чувствовала себя главной героиней романтической мелодрамы или любовной книжки. Огни ночного города пробирались в салон короткими вспышками. Хосок гнал, не жалея бензина, по просторной, полупустой дороге, одной рукой держал крепко руль, а второй подпирал подбородок, выглядел как в чёртовой рекламе автомобилей. Мия иногда заглядывалась на него, но противясь себе отворачивалась в сторону, где её сразу же завораживали удивительные виды.

—Можешь подставить лицо встречному ветру, если хочешь, — загадочно проговорил Хосок, сбавляя для безопасности скорость почти в два раза и нажав на одну неизвестную кнопочку, после которой люк на крыше начал открываться, обнажая вид на безоблачное чёрное небо, усыпанное мелкой росписью звёзд. Мия заворожено потянулась к ним, хотела достать и потрогать, но столкнулась с мощным потоком, перехватывающим дыхание.

Но открывшийся вид был великолепный; Хосок вёз по пустой, виеватой дороге куда-то вверх, справа от автомобиля постоянно виднелась гора, а слева широкие полосы для машин и обзор на умиротворенное Жёлтое море. У Мии блестели глаза, передавая бликами всю красоту природы, а воздуха не хватало, стоило открыться новой, сердце трепещущей картине.

Мия весь путь к вершине провела наполовину за пределами автомобиля и кричала на всю катушку от адреналина и огромного восторга, подняв руки вверх навстречу буйному холодному ветру.

—Не простудись там, — кричит из салона Хосок и смеётся над очередным протяжным «юху», доносящимся сверху. Мия плюхается обратно на сидение с запутанными волосами и дорожками мгновенно высохших слез на щеках, потому что глаза не выдерживали такого ветра. Зато лицо её озаряла такая счастливая улыбка, что нельзя было не улыбнуться в ответ.

Они доехали до самой вершины, где была большая, ровная площадь. Люди часто здесь наслаждались завораживающими видами, и Хосок не раз приезжал сюда со своими родителями, так что это место для него как родное, оно наполнено семейными, тёплыми воспоминаниями, он никого из девушек сюда не привозил, хотя сразу бы получил расположение любой.

Мия выходит из машины, как только та останавливается, и медленными шажками идёт вперёд, зачарованно смотря на перелевающиеся во свете полной луны небольшие волны Жёлтого моря, на усыпанную фонарями, виеватую дорогу, по которой они в это место добрались, и бесконечные мелкие звезды, образующие неизвестные ей созвездия.

Хосок хлопает дверцей автомобиля и шагает к Мие. На её талию приземляются две большие ладони, перевернувшие её внутренности кверх ногами, а подбородок размещается на её левом плече. Хосок нагло прижал мелко дрожащее в его руках, то ли от холода, то ли от него самого, тело и оставил на плече ощутимый поцелуй. Мия в этот момент задержала дыхание, крепко сомкнув глаза, а затем шумно вдыхала ледяной, ночной воздух через нос. Такая близость с Хосоком выбивала землю из-под её ног, и внутри развивалось приятное ощущение.

—Что ты делаешь? — негромко спросила она, осторожно повернув голову в его сторону, тем самым сократив вдвое расстояние между их лицами. Её взгляд так и метался от чужих губ к чёрным глазам, и это не осталось незамеченным. Хосок лишь хитро усмехнулся, приняв это за знак.

—Делаю то, что хочу, — спокойно отвечает он и неотрывно смотрит на чужие персиковые губы, так смешно и маняще приоткрытые.

—Что ещё ты хочешь сделать, Хосок? — дразняще спокойно спрашивает Мия и сглатывает слюну, невольно облизав губы, когда замечает на них хищный взгляд.

—Мне сначала сказать или сразу сделать? — играется Хосок, самодовольно улыбаясь. А Мия, опасаясь, выбирает первое. —Я хочу сделать тебя своей, но первым делом поцеловать, — заворожено смотря на чужие уста, ему окончательно срывает тормоза, когда Мия снова проводит по ним языком. Хосок правую руку перекинул через её плечо, повернул голову в свою сторону ещё больше и накрыл ладонью женскую щеку, тем самым отняв возможность отвернуться.

Мия остолбенела в тот момент, когда чужие горячие губы коснулись её, глазки взволнованно бегали по мужскому лицу, а сердце забежало в тупик, где-то там в пятках. Приняв неизбежное, она прикрывает веки и начинает понемногу отвечать на поцелуй, положив левую руку на руку Хосока на талии, а правую на его шею.

Хосок берет инициативу, разворачивая девушку полностью к себе, и углубляет поцелуй, пробираясь языком в чужой влажный рот, а пальцами в красивые каштановые волосы. Мия задыхается от ощущений стянутости в районе живота и старается отвечать по максимуму, теряя остатки рассудка. Хосок властно держит её в своих руках, буквально сливает с собой воедино, целует настырно и мокро, заставляя ноги подкашиваться.

Они отстраняются друг от друга с громким чмоком, между губами тянется ниточка слюны, которую Хосок быстренько убирает, пока Мия с всё ещё закрытыми глазами медленно приходит в себя. Когда она вглядывается в его мутные очертания, Чон начинает говорить:

—А теперь... —загадочно протянул он и склоняется к женскому ушку, хрипло прошептав: —...будешь моей?

Мия озадаченно взглянула на него и замерла, глядя на эту добрую улыбку и горящие чёрным пламенем зрачки, но это пламя вызывает у неё чувство опасности, а доброта улыбки кажется притворной. Все эти ложные мысли мечутся в её голове из-за его репутации ветреного, избалованного парня, но сама в общении таких качеств она не замечала. И это вводит её в заблуждение. Почему то, что о нём говорят и то, каким он себя показывает при ней, такие противоположные вещи? Можно ли закрыть глаза на гнилые языки и довериться тому, что видишь сама?

—Мне нужно время, чтобы принять взвешанное решение, — после обдумывания говорит Мия, смущённо направив взгляд в пол. Хосок поднимает её за подбородок указательным пальцем и проходится большим по устам.

—Конечно, но позволишь мне ещё раз тебя поцеловать? — разум застелился желанием и, пропустив мимо ушей её «Хосок...», Чон обхватил женское личико ладонями и вновь коснулся опьяняющих персиковых губ.

Эта сладость ему определённо пришлась по вкусу.

🥃🥃🥃

Юнги весь на взводе. Пока он ехал в такси, искусал себе все губы, ощущая внутри болезненный пожар. А в голове ничего, кроме того сообщения, у него нет никакого плана разговора с Т/и, он даже не знает с чего начать, но просто сидеть и ждать следующего дня было невыносимо. Когда таксист останавливается у нужного дома, Юнги отдаёт ему деньги, которые дал Хосок, и, не дожидаясь сдачи, выскакивает из машины.

Т/и с недовольным лицом, кутаясь в шелковом халате, шла открывать дверь, потому что нежданный гость ломился в неё так, будто это боксерская груша. Она смотрит на покрасневшего Юнги удивленными глазами, тот меняется в лице ежесекундно и что именно значит это выражение понять было трудно. Мин смотрел в чужие глаза пятнадцать секунд и этого времени хватило, чтобы потушить костёр внутри него.

На самом деле, хватило мгновения, просто пересечься взглядами, и его словно безжалостно окатили холодной водой. Угли от бывшего высокого костра медленно тлели, излучая противный чёрный дым, горечью оседающий на внутренние органы. Он проходит в квартиру и разувается, бросая небрежное:

—Нам нужно поговорить.

—О чём нам с тобой разговаривать, Мин? — спокойно спрашивает Т/и, закрывая за ним дверь и медленными шажками, проходя в гостиную. Она садится в кресло, стоящее в углу комнаты возле круглого стеклянного столика. Юнги сел на край кожаного дивана, поставил локти на колени и запустил пальцы в свои белоснежные волосы, собираясь с мыслями. —Зачем мне спать с ней? — в именах никто не нуждался, всё и так было предельно ясно.

Т/и становится серьёзной, вид её кажется строгим. Она откинулась на спинку кресла, перекинула ногу на ногу, покачивая одной в такт своим кружащимся мыслям, её руки покоились на подлокотниках, а лицо сурово как никогда.

—Что значит «зачем»? Цели этой игры были понятны с самого начала, — твёрдо отвечает она, на что Юнги сухо усмехается.

—Тебе были понятны, а мне – нет, — закатывает глаза он и поднимает их на Т/и. —Что ты хочешь? Отбить у неё парня? Поссорить их? Для чего всё это? — заваливает вопросами Мин, говоря всё сумбурно и эмоционально.

—Её парень мне нахрен не сдался, — зло проговаривает Т/и. —Она просто получит заслуженное наказание, а ты мне в этом поможешь, да, Юнгиша? — Она смотрит на него выжидающе и колко, глазами душу выедает. —Мне без тебя не справиться, ты должен помочь мне... — так же серьёзно.

—Я не буду этого делать, — чётко отвечает Юнги и смиренно наблюдает за тем, как чёрные омуты напротив воспламеняются, жестоко оставляя на нём многочисленные ожоги.

—Мне нужны её голые фотографии, достань их, —не слушая, отдаёт приказы Т/и, врезаясь ногтями в свою же ладонь.

—Я не буду этого делать, — выговаривая каждое слово твёрдым голосом, отвечает Юнги, смотря на неё непоколебимо, он настроен бесповоротно. —Единственная девушка, с которой я хочу спать, сидит прямо передо мной и заставляет меня трахаться с другой! — повышает голос он. Венка на лбу неприятно пульсирует, руки потеют, а сердце кровью обливается.

—Как ты смог допустить это? — Т/и поднимается с кресла и встаёт перед Юнги, обнимая себя за плечи. Тот поднимает голову и непонимающе хмурится. —Как ты допустил возникновение этих чувств? — её стальной голос режет получше любого ножа, оставляя невидимые раны, нарывающие фантомной болью.

—Я проебался, ясно? Моё безразличие пошло по швам из-за тебя, — грубо говорит Юнги, напившись яда из этих незнающих жалости омутов.

—Я тебе неоднократно предупреждала, но тебе было похуй, теперь смотри к чему тебя это привело, Мин, — добивает она, возвышаясь над Юнги, смотрит сверху-вниз так бесстрастно и равнодушно.

Юнги опускает голову, глядя в пол, и хочет вспомнить, что это за предупреждения такие ему давали, которые он не слушал. Т/и молча наблюдает за ним, ожидая дальнейших действий. А у того в голове проскальзывают тысячи картинок, начиная с первого дня их встречи.

«—Засмотрелся на тебя, — не оставляет попыток подлизаться Юнги.

—Не советую.»

Он жмурится и запускает пальцы в волосы, сжимая их у корней. Вспоминает ещё...

«—Ты чего уставился? — не поворачиваясь в его сторону, спрашивает Т/и.

—Захотел и уставился. Проблемы? — не сводя взгляд с неё, с неким наездом произносит Юнги.

—Это у тебя проблемы будут, а не у меня, — хмыкает она, выбрасывая окурок через опущенное окно в какую-то клумбу. Юнги снова не понимает почему уже во второй раз его предупреждают не смотреть на неё, но теперь он спросит в чём дело.

—С чего бы?

—Вот и узнаешь.

—Мне похуй.

—О, поверь, мне тем более. »

—Так вот в чём было дело... — тяжело выдыхает он, а потом безрадостно смеётся, убирая пятёрней волосы назад. —Что ж...официально заявляю: твои идиотские предупреждения мне не помогли, —пожимает плечами он и разбито улыбается. Ему же говорили не смотреть, какого чёрта он продолжал, продолжал тонуть в этой непроглядной темноте? —И что же теперь прикажешь делать?

—Ты спишь с Тэгён и присылаешь мне её фото, потом мы расходимся, как в море корабли, и ты убиваешь внутри себя эти чувства. Всё просто, — быстро проговаривает девушка, словно это давно заученная ею инструкция. Т/и пугает, как Юнги от её слов снова начинает сухо смеяться.

—Не-е-ет, — тянет он, поднимая на Т/и мутный взгляд. —У меня вся постель пахнет тобой, ты думаешь, я смогу забыть тебя так просто? — Юнги щурится и поднимает брови, внутри всё крошится на мелкие кусочки от холодного ответа.

—Постирать не пробовал? — она складывает руки на груди, вся эта ситуация начинает её выбешивать. Сейчас у неё цель — закончить начатое, но препятствие в виде чувств Юнги тормозит выполнение задуманного. Она просто обязана отомстить... —Ты сначала сделай, что я прошу, а потом с чувствами разбирайся, — нагло говорит она, но, уловив чужой опасный взгляд, невольно сглатывает.

Юнги поднялся с дивана и начал медленно подступать к девушке, начавшей пятится к стене и кутаться в халате, подняв на парня возмущенные глаза. Т/и от такого Юнги совсем не по себе. Он подкрадывается, как хищник, загоняющий жертву в угол, и смотрит так, будто хочет разорвать. Когда прохладная стена соприкасается со спиной, Т/и напрягается донельзя, метаясь глазами от одного горящего зрачка к другому.

—Девочка, ты похоже совсем зазналась, — Юнги сжимает её подбородок двумя пальцами, заставляя смотреть в свои глаза и задыхаться от волнения. Сейчас он непредсказуем, Т/и не знает какие цепи сорвала своими словами. А Юнги просто злостью и обидой подавил на время все свои тёплые чувства, отравленной дымкой застелился его обзор, а лёгкие пропитались горькой смесью. —Я не буду ради тебя трахаться со всякими противными шлюхами, — ядовито улыбается он и болезненно давит на челюсть, вынуждая приоткрыть рот.

—Юнги, не хочешь отпустить меня? — тихо, с проблесками притворной стойкости, говорит Т/и. Ещё пытается держаться, смело задрав голову, но внутри холодеет от такого напора. Тот на её слова лишь сильнее прижимает к стене, безумно дыша на ухо. Т/и учуила нотки алкоголя и прикусила губу. У кого-то сорвало крышу, и она всему виной.

—Не хочу и не отпущу, даже не мечтай, — он отстраняется от её уха и смотрит на женские губы, тяжело выдыхает в них и ухмыляется. Т/и теряется, упираясь ладонями в его грудь и чувствуя себя самым беспомощным человеком на Земле. —Я больше не буду делать всё, что ты мне скажешь, тебе ясно? — Юнги поднимает брови и выжидающе смотрит, так, что дыхание сбивается.

—У нас был уговор, — Т/и собирается с мыслями и говорит строго, пытаясь вернуть Юнги под свой контроль. Она убирает его руки от себя настолько далеко, насколько тот позволяет, но терпит поражение. Юнги больше не в её власти, манипулировать уже не получается, кажется, он и над собой медленно теряет контроль.

—Уговор? — Юнги резко перехватывает её руки и прижимает оба запястья над головой. Свободная рука припечатывает Т/и к стенке за горло. —Что ты мне там обещала взамен? — он поворачивает голову в сторону и хмыкает, возвращая внимание на испуганную девушку. —Секс? — хриплый смех наполняет комнату, а потом резко прекращается. —Мне не нужен секс, дорогая, я тебе не гребанное животное, — сквозь зубы цедит он, находясь к чужому лицу предельно близко. —Мне нужно другое...

—Юнги, ты головой поехал, отпусти меня, — не упускает момента выскользнуть Т/и, но с каждой её попыткой сопротивления хватка на шее становится сильнее.

—Я тебе не мальчик на побегушках, Т/и, запомни это, — ладонь массирует горло, поднимается выше, взяв за щёки. Большой палец подушечкой проходится по клубничным отравленным губам, и Юнги уже тянется за новой порцией яда. —С этой секунды я буду делать всё наоборот, — ухмыляется.

—Тогда... — начинает неуверенно Т/и, чувствуя подвох. Юнги останавливается в миллиметре от её губ и терпеливо ждёт, но по глазам видно, что он еле держится, чтобы не вцепиться в них. — не отходи от меня, не отпускай, трогай, целуй, обнимай, прижимайся ближе, — на одном дыхании проговаривает она, и Мин отстраняется, сделав большой шаг назад.

Т/и смотрит на него, облегчённо выдыхая, но неожиданно становится холодно, очень холодно, но непонятно отчего, от взгляда или от отсутствия его тёплого тела. Такого властного обращения к себе она никогда не чувствовала, правда, нельзя сказать, что ей это не понравилось. Юнги перевернул весь её внутренний мир с ног на голову, вывернул наизнанку, она просто растерялась. Дикая кошка очень боится приручения.

—Шутка, — улыбается Мин, склонив голову к плечу. Он вновь прижимается к Т/и всем телом, обжигается, но ему хочется ещё ближе. Руки блуждают по телу, губы тянутся к сладости, но перед этим издевательски выдают: — Я знаю, что ты хочешь на самом деле. Я буду делать то, что хочу я, как и поступал всегда до встречи с тобой, — остервенело целуя девушку, Юнги тянет её к себе ближе, путаясь ладонью в её волосах на затылке, углубляет поцелуй, в наслаждении вылизывая весь её рот и делясь с ней горьким привкусом виски.

Свободная рука находит поясок халата и тянет его конец на себя, развязывая. Чёрный шёлк скользит по женским плечам и спадает на пол, обнажая прекрасное тело. Т/и следит за ускользающей тканью, с силой оторвавшись от чужих губ, а после поднимает невинные глаза на Юнги, тот тут же вновь впивается в желанные уста. Он дотрагивается до каждого сантиметра её мягкой кожи. Её тело, её ужасный характер, её глаза — его точки невозврата.

Одна ладонь сжимает горло, притягивая к себе, и двигается под ритм жадного поцелуя. Вторая ладонь играется с кромкой трусиков, не снимает, не тянет вниз, только пробирается пальцами под, щекоча бедро. Юнги подхватывает её, заставляя обвить его ногами, и пятится на ощупь в коридор, а после находит спальню, бросая девушку на кровать.

Т/и чувствует под собой холодную простынь, её кожа накалена до предела, и этот контраст температур выбивает из под её ног землю. Юнги резко хватается рукой за свою футболку со спины, снимая её и бросая в сторону, одним коленом становится на постель, расстегивая ремень на штанах.

—Тебе же не нужен секс, ты же не животное, — Т/и находит в себе силы съязвить, потому что лёгкий шок от непредсказуемости чужих действий уже прошёл, осталась лишь безысходность и немой вопрос: что же будет дальше?

—А кто тебе сказал, что мы будем заниматься сексом? — Юнги вопросительно поднимает бровь и полностью вытаскивает ремень, отбросив его также в сторону. Следом к остальным вещам летят и штаны. Он подползает к Т/и, размещаясь меж её ног, и нежно целует в шею, левой рукой держась за ляжку и сжимая её, а правой путаясь в чёрных как смола волосах.

—Зачем разделся тогда? — в перерывах шепчет Т/и, неосознанно тянется к горячему подтянутому телу, а затем, как по щелчку пальцев, начинает его отталкивать.

—Не буду же я спать в джинсах, — нагло проговаривает Юнги и, несмотря на препятствие ввиде упирающихся в грудь ладоней, тянется к Т/и.

—Тебе же потом больнее будет, Юнги, — Т/и не оставляет попыток отдалиться, твёрдо держа руки и смотря на того серьёзным взглядом, в котором можно уловить блики жалости.

—С каких пор ты начала волноваться за меня? — усмехается Мин, обхватывая чужие запястья и вдавливая их в мягкую перину. Он прижимается лбом к лбу Т/и, жмурится и беспокойно дышит в алые уста. —Не отталкивай меня... — тихо выдыхает, приоткрывая глаза и бегая взволнованными зрачками по женскому, хмурому личику. Его руки мягко ложатся на щёки девушки, любовно поглаживая их большими пальцами. Расстояние между ними уменьшается; Юнги невесомо касается кончиком носа чужого и снова шепчет: —Позволь мне запомнить тебя губами, прежде чем мы «как в море корабли».

Т/и прикусывает нижнюю губу, брови изгибаются в страдальческой гримасе, а глаза покрываются прозрачной и тонкой корочкой льда, которая мгновенно трескается, ведь защиту выстроить не удалось — она тут же пала, не продержавшись и секунды. Лёд тает, покрывая кристалликами воды длинные ресницы. Глаза стеклянеют, отражая в себе тёмный, мужской силуэт на фоне застеленной мраком комнаты.

—Не заставляй меня любить, Юнги...— жалобно произносит Т/и. От стервозной натуры не осталось и следа. Возведённые защитные стены временно пали. Тяжёлое дыхание заполняет небольшое расстояние между двух тел. —Я не хочу больше любить...пожалуйста, — молит она и самой себе противоречит, притягивая остолбеневшего Юнги к себе всеми конечностями.

—Можешь не любить, но не делай меня врагом,— Мин немного отстраняется, чтобы заглянуть в его любимые кошачьи глазки. Его сердце разрывается, когда он видит, как прямо при нём чужое безразличие даёт сбои, пуская по щекам горячие капли. Девушка, которая казалась ему королевой равнодушия, сейчас выглядит в его руках самой беззащитной и хрупкой. Юнги успокаивающе собирает солёные дорожки языком, гладит по волосам и шепчет, что всё хорошо.

В эту чувственную ночь Юнги обязательно пройдётся губами по каждому сантиметру чужого тела, запоминая расположение родинок и места, от прикосновения с которыми, Т/и атакуют мурашки. Запомнит, не зная пригодится ли теперь ему эта информация. Уснёт как любит — между женских ножек, уткнувшись лицом в грудь — довольный, что сделал так, что фантомные ощущения его мокрых поцелуев будут преследовать девушку, пока та не его.

🥃🥃🥃

Квартиру Юнги покинул ещё до пробуждения Т/и, посчитав, что так будет лучше для всех. Аккуратно выбрался из объятий, с грустной улыбкой благодаря всё на свете, что та не проснулась, посмотрел перед уходом на то, как она спит, в привычной позе, свернувшись калачиком, отложил эту греющую душу картинку в памяти и ушёл, пытаясь не думать, что видит такую Т/и в последний раз.

В колледже он, конечно, пребывал без настроения и от счастливой рожи Хосока это было не скрыть. Юнги был сам не свой, оглядывал всех то колючим, ненавидящим взглядом, то равнодушным, морозящим душу, но оба взгляда сводились к одному — он видел всех пустыми, раздражающими его ничтожествами. Глаза различали лишь тех, к кому он был небезразличен. Но от пересечения с этими глазами даже Чону становится беспокойно.

—Как всё прошло-то вчера? — аккуратно спрашивает Хосок, нервно кусая губу. В коридоре довольно шумно из-за скопления студентов, но сейчас ему ничего не помешает всё разузнать.

—Никак, — немногословно отвечает Юнги. Ему в данный момент не хочется говорить на эту тему, он понимает, что нужно время, пока всё устаканится, и его чувства вновь начнут засыпать с надеждой больше никогда не просыпаться. Одно «но» всё ещё не даёт покоя. —Откуда ты знаешь Тэгён, Хосок?

—Эту оторву? — брезгливо подметил Хосок. —Ты не помнишь? Я же рассказывал тебе, — устало вздыхает он, не желая рассказывать заново, но подавленное лицо друга вынудило его повествовать всё «от» и «до». — В то время, когда я поступил сюда, я рискнул первый раз попробовать начать отношения. В итоге начал встречаться с этой стервой, — морщится Чон, но продолжает: — Когда дошло до меня, что она со мной ради денег, я пошёл и изменил ей, а она в итоге со своей лучшей подружкой обкидала мою крошку сырыми яйцами, — тяжело выдыхает. —Сумасшедшие сучки.

Юнги даже в таком отчайном состоянии не смог сдержать смешка, представляя лицо Хосока, когда тот увидел свою любимую машину в таком виде.

—Ты мне это рассказывал, когда я был угашенный что-ли? — хмыкает Юнги, облокачиваясь спиной о стену, и, поднимая голову к потолку, тихо посмеивается.

—А я что знаю? Помню, что рассказывал и всё, — усмехается Хо и обводит носком неизменных в его гардеробе берц линии плитки.

—А что за подружка? — интересуется Юнги.

—Не помню имени, не видел сам никогда. Мне Тэгён рассказывала про какой-то любовный треугольник, что эта подружка влюблена в какого-то там Намджуна, а тот в неё нет, ему нравилась Тэгён, — Чон отмахивается, не желая дальше вспоминать прошлое, и меняет тему: —Где наш книжный червь? — он поднимает голову на Юнги, а тот смотрит ему за спину и кивает подбородком на позади стоящего парня.

—Червь звучит слишком оскорбительно, Хосок, — дуется позади Джин, держа двумя руками свой вечно перегруженный рюкзак. —Зови меня книжный лорд, — смеётся он, поправляя свободной рукой рыжие волосики, спадающие на оправу аккуратных очков.

—Конечно-конечно, книжный лорд, — ржёт Хосок, отбирая у Джина рюкзак. —Давай сюда, книжная принцесска, — Джин стоит и пытается не заржать, упорно держа на лице гримасу обиды и недовольства от прозвища, но вскоре терпит поражение, заражая своим необычным смехом даже Юнги.

—У меня для вас хорошая новость, — Джин, отсмеявшись, вмиг засиял, как полярная звезда. —Я познакомился с неописуемой красоты девушкой, мы с ней можем разговаривать на любые темы, кажется, она перечитала больше книг, чем я, а ещё сегодня мы идём на выставку, — мечтательно протянул Ким и загорелся ещё ярче, буквально ослепляя своим видом друзей.

—Я очень рад за тебя, Джин-и, —Хосок приобнимает Джина за плечо и активно путает волосы на макушке. —Я, кстати, тоже девушкой обзавёлся, но пока не скажу кто эта счастливица, — гордо говорит Чон, видимо, уже решивший всё за Мию, и у остальных с грохотом на пол падает челюсть. Юнги же испытал за минуту массу эмоций, начиная от радости за друзей, заканчивая противной завистью, а в данную секунду его снова окутывает бесконечная тоска.

—Прям уж, счастливица, — смеётся Джин. —Эх, что может быть прекрасней любви? — окрыленный чувствами зачаровано спрашивает он, влюбленно улыбаясь.

—Чёрт возьми, да всё может быть прекрасней любви, — ядовито отвечает Юнги, стиснув челюсти. Хосок с Джином уже собирались спросить в чём дело, но к парням подходит Ли Ю — та самая бывшая Юнги — и спокойно смотрит на каждого, терпеливо ожидая, когда все обратят на неё внимание.

—Напоминаю, что через несколько дней будет показ сценки в честь Хеллоуина, — добродушно улыбается Ю и переводит взгляд на хмурого и явно недовольного её появлением Юнги. — А тебя учитель До просит в день выступления помочь ему с расстановкой декораций, — Ли в начале разговора ещё замечала на себе эти его глаза, пропитанные неприязнью, но, заканчивая предложение, Юнги смотрел уже совсем не на неё.

Позади девушки, среди кучки взбудораженных студентов, появилась Т/и. Её волосы были забраны в высокий хвост, руки в карманах широких чёрных спортивок, а поверх такого же цвета кофты свободно болталась привычная ей золотая цепочка. И, судя по направлению носков её массивных кроссовок, она держала путь прямо к ним. Кошачьи глаза моментально примагнитились к глазам Юнги.

—Привет, Мин, — нейтральным голосом говорит Т/и, вливаясь в этот своеобразный круг, нагло толкнув Ли Ю плечом, из-за чего та тут же нахмурилась. —Привет, Джин-и, — ласково тянет Т/и, радушно улыбаясь «книжному лорду», а Хосока она оставила без внимания. —Держи, — девушка вытаскивает из кармана руку вместе с шапкой и протягивает её Мину. —Ты забыл её у меня сегодня утром. На улице холодно, — как бы невзначай говорит и собирается уходить, но один голосок заставляет её задержаться ещё ненадолго.

—Твоя очередная, Юнги? — язвит Ю. Хосок, Юнги и Джин переглянулись и все разом мысленно похоронили Ли Ю. Но Т/и не выглядит злой, её зрачки не загораются пламенем гнева, она выглядит пугающе спокойной и даже измотанной.

—Ты больше на роль очередной смахиваешь, — равнодушно отвечает Т/и, глядя на чужой затылок. Та поворачивается к ней лицом и вздергивает бровью, удивлённо приоткрывая рот и указывая на себя пальцем.

—Я? Нет, моя дорогая, я себе цену знаю, — гордо говорит Ли Ю. Парни позади них увлечённо наблюдают за развернувшийся сценой и от интереса пожирают губы, а вот Юнги смотрит исключительно на Т/и, так же заворожено и неотрывно как обычно.

—Как товар на лавке? — спрашивает Т/и и хмыкает, а затем понимающе тянет: — А, так ты продажная, — Ли Ю пронзила обида, волна возмущения накрыла бедную девушку с головой, вынуждая дать Т/и пощёчину, но та, пусть и выглядела уставшей, соображала превосходно и задержала её руку у запястья. Т/и приблизилась к чужому лицу, сжимая руку Ли в своей. —Во-первых, я тебе не «дорогая», во-вторых, заткнись по-хорошему, потому что у меня совсем нет настроения выдергивать волосы всяким безмозглым куклам, — предупредила она и, грубо откинув руку Ю, ушла дальше по коридору.

Т/и понимает, что на пару она не пойдёт, у неё сейчас совсем не то состояние. Хочется побыть одной, запереться где-нибудь, скрыться от всех и подумать, сидя в тишине. Она пришла в колледж только чтобы отдать Юнги шапку, а виной всему завывающий с утра ветер, недававший покоя, который и разбудил её своим пронзительным свистом, прорывающимся даже сквозь окна. Самой ей ветер не страшен, она накинет на голову капюшон худи, в крайнем случае, под настроение, возьмёт с собой шапку. Просто, куртки ей не нравились и пальто тоже.

Забежав в актовый зал, Т/и сказала учителю До, что на сегодняшней репетиции её не будет по семейным обстоятельствам, а вскоре вовсе вышла из колледжа. Она села на лестницу и закурила. Голова расскалывалась на две части, безжалостно отдавала болью в виски, то ли от высокого хвоста, то ли от бессонной ночи. Т/и так и не сомкнула глаз, до утра слушая чужое размеренное дыхание и сладкое сопение.

С каждой затяжкой, с каждым вдохом и каждым выходом легче не становится. Сизый сигаретный дым тут же уносит сильный ледяной ветер. Т/и не трясёт от холода, пусть она легко одета, холод стал ей родным, он принял её себе под крыло, закрыл от невзгод и был намерен оберегать от боли, а вовсе не причинять её. Хочется вместе с вредными парами вывести из себя все гнетущие мысли, но их поток и так прерывает лязг шин. Возле колледжа останавливается до боли знакомый автомобиль.

—Намджун...