Я не сожалею
—Что ты, черт возьми, натворил?! — она редко выражалась подобными словами, никогда не была зла настолько, как сейчас, внутри в буквальном смысле все горело от желания стукнуть что нибудь…желательно стоявшего перед ней Чонгука. А все потому, что их чувства сейчас едины. Чонгук тоже невероятно зол, только на Джина.
—Ты мой соулмейт, я…
—К сожалению! — злобно проговаривает т/и. Запястье уже не болит, но теперь неприятное чувство атакует девушку… Чонгук опять сделал всё без её согласия. Ему настолько плевать? Как можно быть настолько эгоистичным?
—Я не сожалею… — тихо говорит Гук, смотрит на неё с нежностью и мольбой не обижаться на него, в глазах непривычная искренность. Куда делся старый Чонгук, что насмехался над ней и ненавидел судьбу за такой некрасивый подарок? — Правда.
—Конечно, правда…— т/и саркастично усмехается, устала уже держать себя в руках, быть вежливой даже с теми, кто этого не заслуживает. — Была бы я той же…той, которую ты не принимал, и тебя бы здесь, поверь, не было, — она поднимается с дивана, достаточно с неё сегодняшней нервотрёпки, не хочется видеть совершенно никого и побыть наедине со своими мыслями, расставить их по полочкам и передохнуть.
Чонгук останавливает её, усаживает обратно, та не сопротивляется: сил не осталось. Он садится перед ней на корточки и держит чужие ладони в своих, трепетно поглаживая большим пальцем.
—Прости, — теряется Чон, опускает взгляд в пол: редко случается, когда вся стойкая уверенность покидает его, но сейчас именно этот случай. — не буду врать: внешность для меня действительно имеет значение. И мне кажется, что для всех так. Мало кто сможет полюбить человека с изуродованным лицом или инвалида…я восхищаюсь такими людьми, кто не обращает на такое внимание, но я не один из них. Признаю это. Ты никогда не казалась мне страшной, честно, просто, как бы сказать…не мой типаж что-ли, — он улыбнулся, стараясь разбавить воцарившуюся напряжённость между ними, и вроде как получилось, когда т/и мягко подняла уголки губ в ответ. —Ты невероятно красива…— выпалил Чонгук, внезапно став серьёзным, сам не ожидал такого от себя, кажется, так влияет на него ослепительная улыбка девушки.
Т/и засмущалась и отвела взгляд в сторону, ей никогда не говорили ничего подобного, это было крайне неожиданно и очень приятно. Чонгук все ещё держит её руки в своих, а внутри ощущает счастье своего соулмейта и её смущение, кстати, тоже. Он переворачивает левую руку и соприкасается метками. Обоим становится невыносимо щекотно, отчего уголки губ сами лезут наверх, а в давно закрытом кафе раздаётся два тихих смешка.
—Первое прикосновение после принятия, — загадочно прошептал Чонгук. Он не отстранился, надписи плотно прилегли к друг другу, щекотливое чувство постепенно начало исчезать, а вместо него по телу разлилось спокойствие и умиротворенность, наверно, никогда в жизни т/и не ощущала себя так безмятежно, как в данный момент. —Так можно легко успокоить своего соулмейта, — всё также таинственно произнёс он.
Хотелось узнать больше, ведь т/и так и не удосужилась выделить время для этого.
—Ты что…вообще ничего об этом не знаешь? — будто читая мысли спросил Гук, а может и правда читает…она же не знает.
Девушка молча помотала головой в отрицательном жесте, и Чонгук по-доброму закатил глаза. —Я тебе всё объясню. Ты же не злишься на меня?
—Откуда мне знать. Смотря насколько всё серьёзно.
—Если соулмейты касаются своими метками, то это значит, что они приняли друг друга… — он выдерживает паузу и смотрит на чужую реакцию: т/и лишь непонимающе свела брови к переносице. —С того самого момента, каждый начинает ощущать чувства другого. — он замолкает на время, даёт девушке переварить информацию, глядит любопытно и выжидающе. Т/и начинает понимать почему не удалось сдержать эмоции, хотя всегда получалось, а оказывается дело было в том, что её злость смешалась со злостью Чона, превращаясь в потрясное комбо. Но стоит отметить, она не слетела совсем с катушек, но повела себя не так, как бы повела при обычных обстоятельствах.
—Ага…боль тоже? — неуверенно спрашивает она, надеясь на отрицательный ответ, потому что как то не хочется ощущать боль, когда он, например, стукнется мизинцем об косяк. По телу прошла дрожь стоило только представить это.
—Да, поэтому…кажется, я завязываю с драками, — посмеивается Чонгук, а вот т/и что-то не смешно и дело не в каком то мизинце, а в.
—А если кто-то из нас…умрёт?
—Эй! Сплюнь быстро, — пытается перевести в шутку, но в этот раз не выходит. Улыбка с лица заметно пропадает, слегка напрягая девушку. —соулмейт умирает тоже…
—О, Боже, — она прикрывает ладонью рот, отчего одна рука Чонгука пустеет, прерывая успокаивающую связь, а ему почему то не нравится то, как выглядит его рука без руки т/и. —А что если ты умрёшь?!
—А что сразу я то! Может ты! — прекрасно спорить, кто умрёт первым, но это разбавляет обстановку, вызывая у обоих смех. —Ладно, никто не умрёт,
т/и. Зато романтично, покинем этот свет в один день…
—Откуда в тебе романтик проснулся? — она показывает в нежной улыбке свои белоснежные зубы, а Чонгук залипает на ней: ему очень нравится её улыбка, с недавнего времени. —Я думала ты максимум можешь обматерить.
—Я сделаю вид, что мне не обидно.
—Прости-и-и, — после их принятия друг друга вся неловкость испарилась, будто её никогда и не было, притяжение предназначенных явно усилилось. Т/и приятно, что Чонгук перестал падать в её глазах, что он стал по другому относиться к ней, но всё же остался прежним: ревнивым, вспыльчивым, немного эгоистичным, упрямым, крайне самовлюбленным, всегда уверенным в себе и ужасно обоятельным, не будем скрывать, но это так…к слову.
—Теперь я буду ощущать твоё настроение, боль, радость, грусть, абсолютно всё, а ты моё, теперь мы связаны гораздо сильнее и избегать меня уже будет глупо, не находишь? — осторожно спрашивает Чон.
—К чему ты клонишь?
—Может будем уже вместе? — неожиданно выдаёт он. Честно говоря, Чонгук давно ждал своего соулмейта. Когда эта ужасная метка или клеймо (как он её называл довольно долгое время, пряча за пластырями и напульсниками от чужих глаз, что не упустят возможности знатно поржать над ним из-за этого) появилось на его запястье, тот почти возненавидел предназначенную за то, что поощрила таким чудесным прозвищем. Спал со всеми подряд, бросал в то же утро, не чувствуя нужное ему влечение, со временем надоело по бабам шляться, видеть их грязные тела, в которых несомненно много кто побывал, а когда встретил все-таки ту самую ещё хуже стало, ведь была то она, так сказать, не его типаж. Злился на судьбу долгое время и решил устроить вечеринку, чтобы напиться в хлам, забыть обо всем на свете, переспать с кем то, а то тело требовало уже, ну и увидел тогда Сэвон. Почувствовал то самое влечение, даже удивился не на шутку: не может же быть у него два соулмейта. Свалил всё на алкоголь и подошёл познакомиться. Тянуло невероятно, гормоны играли, сразу в постель не удалось затащить, даже чуть не спугнул ненароком, кто ж знал, что она не такая как все, побывавшие под Чонгуком. А когда все-таки спугнул (тогда на поляне), долго переживал, потому что её уже не было, а влечение осталось. Всё равно с ней было бы тоже на один раз, ведь как никак, у Чона есть соулмейт, даже такой…но есть. Вот так. Теперь он просто устал от поисков, от ожидания, от девушек-пустышек, хотелось кого-то одного. —Т/и?
Девушка молча уставилась на него, не знала, что ответить: соглашаться или нет. И вроде ответ предельно очевиден, ведь вот, сидит перед тобой твой соулмейт и предлагает быть вместе, чего отказываться то? Но что-то гложило её душу, неуверенность в его верности поселилась в сердце.
—Э…я дам тебе время, просто попробуем, ладно? Я ждал твоего появления в моей жизни, — нет, ну это уже совсем другой Чонгук, не тот, что знаком т/и: этот черезчур добрый, ласковый и заботиться о чужих чувствах…точно не Чонгук, нет. —Дай мне шанс, я знаю, что обидел тебя…
Гук смотрит на т/и, все ещё сидя на корточках перед её ногами, утыкается в них подбородком. Девушка чувствует его страх быть отвергнутым, а парень её неуверенность и сомнения. И они неожиданно для обоих одновременно прислоняются своими метками, заставляя утихнуть бушующее в груди сердце. Спокойное состояние точно поможет принять верное решение.
Чонгук ждёт терпеливо, совсем не торопит, ведь теперь понимает её чувства, ощущает их на своей шкуре. Если она сейчас откажет, то он поймёт: сам бы не стал водиться с таким мудаком, соулмейт не соулмейт, свои нервные клетки дороже. Тогда бы, наверно, подождал немного, а затем попытался бы удачу снова и снова, пока не согласится: Чон слишком упрям. Но т/и согласно кивает, мгновенно сделав счастливым парня, который уже почти принял отказ.
Было приятно ощущать его радость, видеть такую непривычную улыбку, потому что тот всегда хмурый и старается сохранить свое холодное выражение лица, но оно ему идёт, соврать тут нельзя.
—Спасибо, — шепчет он, прячет лицо, утыкаясь лбом в колени т/и, держит её руки в своих. Та действительно удивлена, никогда бы не могла подумать, что Чонгук будет настолько искренним и чувственным, вместо привычной ледяной глыбы, издающей лишь неприятные усмешки и непристойные предложения перепихнуться. Да уж, не самое лучшее первое впечатление он оставил. — Блять, спасибо… — а вот и промелькнул прежний Чон Чонгук, наконец-то.