Часть 1.
Приветик всем!
Я - Хельга Рэвендж.
И фанфик не мой.
* * *
Что бы там про нас не говорили, такие, как я, не были обычными людьми. Отнюдь. Я была Иной. Да-да, мир Иных и Сумрак — это вовсе не выдумка писателей-фантастов. Знать бы ещё, кто выдал наш мир, и кто так бездарно описал его. Свет и Тьма, добро и зло — это так странно и нелепо! Нет, всё совсем по-другому. Сумрак — это как раз грани, тени и полутона, а Сила — это просто сила.
До того, как я обрела свой Дар, я успела отучиться в коммерческом, модном, но непрестижном институте; потом выйти замуж, родить сына, ещё через два года — дочку, и потонуть в быту.
А потом случилось это событие. На моих глазах стала умирать женщина — на улице, поздно вечером. Она шла и шла, а после вдруг схватилась за сердце и рухнула на землю. С перепугу я провалилась в Сумрак, и каким-то образом, чисто интуитивно, помогла ей. Даже сумела выбраться обратно в реальность.
После меня нашли, пригласили на обучение. Я обладала даром истинного целителя, очень редким даром, надо сказать. У меня был потенциал Высшей Иной, так что обучение было стремительным — меня готовили к конкретной операции Дозора. Никто не считался с моими желаниями, чувствами, и, в целом, со мной обошлись достаточно жестоко. После операции, проведенной с блеском, и окончания обучения, мне предложили выбор: либо работа в центре Москвы в частной клинике, построенной специально для Иных, с шикарной зарплатой, либо свободное плавание, но Иных я должна была принимать и лечить бесплатно.
Я решилась на свободное плавание — и не прогадала. Сначала находила клиентов с трудом: подходила прямо на улице, предлагала исцеление, говорила, мол, деньги потом. Освоившись в Сумраке, я стала пробовать на потенциальных пациентах Внушение — и дело пошло. После сам собой нашелся агент, который стал работать за процент — искать клиентов, и все больше иностранцев. Чуть позже у меня появился водитель, домработница, секретарь. Пошли командировки. Денег было более чем достаточно. Я стала часто выезжать на шоппинг и в салоны красоты. Но на детей времени становилось все меньше и меньше.
Как быстро летит время. Жизнь коротка, потерпи немножко...
Прошло двадцать лет. В общем, всё так и шло... Дети стали самостоятельными, обзавелись своими семьями. И всё было хорошо, пока не случилось страшное. Моя дорога лежала к аэропорту — впереди была очередная командировка. Вдруг на дороге началось что-то невообразимое, будто впереди разверзся ад. Машины заметались, мой водитель стал максимально выкручивать руль, чтобы избежать множественных столкновений, а потом последовал страшный удар. И наступила темнота.
* * *
Сознание возвращалось рывками. Голова болела жутко. Где я? Кто я? Вроде была авария, почему тогда я не в больнице, а в какой-то каморке?
Тут снаружи раздались крики. О, моя голова! Кто-то очень тяжелый снаружи начал прыгать, сотрясая стены, и слегка посыпать меня штукатуркой сверху.
— Эй, мальчишка! А ну выходи готовить завтрак! И смотри, чтобы ничего не подгорело! — постучался ко мне кто-то.
«Нет, я — точно не мальчишка. Это не меня зовут», — подумала я и попыталась перевернуться на другой бок.
Но тут дверь открылась, яркий свет резанул по глазам, и меня за шиворот куда-то поволокли. Когда я проморгалась, то увидела перед собой сковородку и бекон. А через некоторое время я снова оказалась в своей каморке.
Я не знаю сколько времени я лежала там, осмысливая произошедшее. Я — это больше не я, а какой-то мальчишка. Причем, проживающий в Англии, в какой-то каморке под лестницей. Ну прямо Гарри Поттер какой-то!
Потом начали всплывать воспоминания предыдущего владельца этого тела, и мне пришлось ущипнуть себя за руку... раз эдак пять. Я попала в Гарри Поттера. В самого настоящего Гарри Поттера! Ну, я попала... Голова продолжала болеть. Через некоторое время боль начала утихать, пока не прошла совсем.
Итак, будем размышлять. Вчера начались летние каникулы. Этим летом мне, то есть Гарри, то есть нам, исполняется одиннадцать лет, и, значит, в день рождения должно прийти письмо. То самое!
Потом я почувствовала, что мне надо в туалет. Он нашелся не сразу: за самой дальней дверью, на втором этаже. В туалете, поглядевшись в зеркало и исследовав тело, в которое попала, я выяснила, что досталось мне нечто маленькое, тщедушное, недокормленное и плохо одетое. Я растила сына и совершенно точно знала, как там всё должно выглядеть. Но, все же, шок имел место быть. Ведь это теперь моё тело! Я запрыгнула в душ. Теплые струи воды текли и текли, смывая напряжение и остатки пережитого шока.
Не успела я выйти из ванной, как на выходе меня начали трясти за загривок, куда-то поволокли и стали давать подзатыльники — один за другим.
— Ах ты, уродец! — ревел над ухом бас. — Сволочь неблагодарная! Ты какого черта всю воду горячую слил! А кто по счетам платить будет, гадёныш?!
Но тут я решила, что надо что-то делать. Потянулась к Сумраку, ударила Испугом, Внушением (отвали и пожрать дай!) и Реморализацией, до кучи. Потом и до остальных Дурслей руки дошли. Сумрак тут был немного другой: там, в прошлой жизни, он был серый и жидкий, а тут радужный и какой-то приветливый, что ли.
На следующий день я заселилась в отдельную комнату и получила на завтрак поджаристый кусок бекона с приличной порцией яичницы.
А еще через день Дурсли купили мне одежду: джинсы, шорты и цветастую футболку. Она была явно дешевой, из магазина эконом-класса, но зато новая и моего размера.
Сказать, чтобы у меня был план, я не могла. Не было у меня его. Но, для начала я решила, что должна думать о себе в мужском роде. Я — Гарри. И точка.
Итак, для начала я прошлась (нет, прошёлся) по всем навыкам Иного. Потом решила (нет, решил) попробовать местную магию. Всё-таки я знал приличное количество заклинаний, и отлично чувствовал в себе некую силу. Пробовал, разумеется, без палочки — её у меня ещё не было. Получилось! И получилось неплохо. Даже Авроры не являлись, но хватало меня всего-то на пару-тройку Люмосов, а потом всё — сутки на восстановление.
Тем не менее, три заклятия в сутки — это просто превосходно. Очень скоро я понял, что никаких проблем с освоением местной магии у меня не будет. Я был Иным вот уже двадцать лет, прекрасно знал, что такое магия, и умел колдовать, так что для меня это был как второй иностранный язык — просто формулировки другие. Ну, и магические потоки тоже.
Попробовал скастовать местное заклятие за счёт Иной силы — и ничего не вышло. Тогда я выпустил тоненькую струйку магии и струйку Сумеречной силы, закрутил их в Люмос, и у меня получилось. Теперь я мог колдовать достаточно долго — целых полчаса в день! Невербальная беспалочковая магия освоена ещё до школы. Ура!
Второе, чем я решил заняться, — это уничтожение крестража в своей голове. Я не хочу жить с этой гадостью, мучиться от головных болей, подвергать жизнь близких опасности и бояться захвата своего тела. Помру — так туда мне и дорога! В конце концов, одна прожитая жизнь — и весьма качественная, надо сказать, — у меня уже за плечами есть. Лучше уж сейчас рискнуть, пока ни к кому не привязался.
Для начала слегка помедитировав, я вошёл в Сумрак. С первого уровня Это смотрелось как ну очень крупное Проклятие. Со второго уровня я увидел плетение силовых линий. На третьем четко прослеживалась паутина узлов. И я начал ее распутывать.
Я догадывался, что это надо делать за один раз. И в процессе сто раз пожалел, что взялся за дело так рано, но всё-таки справился. Хотя и был выжат как лимон. С месяц потом в Сумрак не совался.
Зато занялся приведением себя в божеский вид — я решил сделать особый амулет. Вообще-то я делал его наобум (в фанфике каком-то вычитал рецепт), больше поиграться, и был очень удивлен, когда он сработал. Я заполучил образцы крови Дадли и Вернона (ну, разбилось кое-что из посуды, подумаешь), потом снял по волосу с их расчесок, позже раздобыл ноготь (если не коготь) дяди и, в довесок, спёр молочный зуб своего братца из тёткиной шкатулки на электрокамине. Все это завернул в кусочек ткани и сверху еще и своею кровушкой окропил. Результат ношения Амулета превзошел все мои ожидания: от моих родственников потянулась энергия, которая целиком и без остатка шла на увеличение моего роста и немного — веса. Родственники чувствовали себя при этом хорошо, и одежда на них болтаться не собиралась. Я рос так быстро, что у меня болели мышцы и кости. Но я терпел, время от времени накладывая на себя Авицену — снять боль, и подлечить несколько неправильно сросшихся переломов, своё отвратительное зрение. Ну, и так, по мелочи.
И ещё я, к ужасу тети Петуньи, отрастил себе волосы ниже плеч и залечил шрам — до уничтожения крестража он никак не убирался.
Потом во мне проснулось любопытство. Я начал исследовать мир вокруг себя. Какого же было мое удивление, когда я увидел у тётки, и у Дадли магические потоки. Они были связаны варварским узлом, но они были.
Моего пристального внимания удостоилась и миссис Фигг, которую я встретил как-то на улице. Судя по воспоминаниям Гарри, тётка была очень вредная, так что я Обратил её к Свету — для профилактики.
Накинув на себя Сферу Невнимания, я подкрался к её дому и тщательно рассмотрел его изнутри. Волшебным там был только камин. Её книзлы видели меня сквозь Сферу. У миссис Фигг также обнаружились магические потоки, завязанные в хитрый узел.
Я решил, что для теток осваивать магию уже будет поздновато, а вот у Дадли ещё все впереди, так что я развязал узлы и распутал его магию.
Когда Дадли не дали очередной пончик, и на первом этаже нашего дома на Тисовой аллее вылетели все стекла, меня не было дома. Я был в Лондоне.
От Литтл Уингинга до Лондона электричка шла довольно долго, целых два часа. Идти в магический квартал в шортах и футболке я не собирался, поэтому начал с торгового центра. Шоппинг — это наше всё! Там я покрутился у банкоматов, и, выставив Сферу Невнимания, вытащил оттуда через Сумрак довольно большую сумму денег. Вскоре я стал обладателем весьма приличного летнего костюма и превосходного черного кожаного рюкзака.
***
Конечно, нечего было и думать, что я вот так просто найду в адресной книге точное расположение Дырявого Котла, ведь эту вывеску видели только маги. Но я поехал на Лондонский вокзал, и, найдя платформы 9 и 10, смело прошел через кирпичную стену между ними. Как я и думал, на платформе был камин, ведь маленьким детям не рекомендуется аппарация, да и семьи бывают большие — всех не аппарируешь.
И вот горсть дымолетного порошка полетела в зеленое пламя, я четко назвал адрес, вошел в камин на платформе 9 и ¾ и тут же вывалился в совершенно другом месте — в довольно-таки злачном баре. Я немного испачкался сажей, но легкий незаметный пасс рукой это исправил. На мне была, естественно, магловская одежда, и бармен, наверное, подумал, что мне нужна помощь, во всяком случае дернулся было в мою сторону, но я уверенно прошел вперед. Кирпичная стена при осмотре Истинным Зрением выглядела очень красиво, но я не собирался долго разглядывать силовые плетения. Так что, легко коснувшись ее сквозь Сумрак Абсолютным Ключом, я прошёл в Косой переулок.
Что же, переулком это назвать трудно. Скорее уж небольшой городок, тысяч этак на пятнадцать жителей. У Роулинг видимо не хватило фантазии, а у постановщиков фильма — денег на декорации. Шутка ли, один из двух магических поселков страны. Спрятавшись под козырьком бейсболки, я пошел вперед в потоке магов и вскоре вышел к Гринготтсу.
Гоблины оказались вежливыми и страшноватыми. Я тоже решил быть вежливым, но на всякий случай не улыбаться (вспомнилась сценка из какого-то фильма про Африку: «Только не улыбайся, а то он подумает, что ты ему угрожаешь»). Моего управляющего звали Крарикух.
Оказалось, что главный сейф рода почти пуст, так как мой дед щедро жертвовал на «борьбу с оппозицией». Недвижимости тоже нет — Поттер-мэнор в руинах, уцелел только Родовой камень, дом в Годриковой Впадине также разрушен. Мне на данный момент доступен только детский сейф (но ключ у опекуна), а опекуну был дан доступ в сейф, содержащий средства на мое образование. Первый семестр в школе уже оплачен. Я могу оформить магическую чековую книжку и связанный с сейфом кошелек, но нужно письменное согласие опекуна. Никаких защитных артефактов мне не положено! Приобрести можно, но только с разрешения опекуна. Вот незадача! Везде этот опекун!
Но кое-что мне все-таки разрешили сделать. И это был полный анализ моей магии. Заплатил я за него из своих денег, разумеется.
Оказалось, что отец Лили и Петуньи Эванс был старшим братом Люциуса Малфоя. Он был сквибом, с ним не общались, но из рода не изгнали. Так что получалось, что кто-то из нас с Дадли наследник рода Малфоев, ведь наследование у магов идет по старшей линии.
Еще одной новостью стала возможность наследования роду Певереллов, но узнать заранее о состоянии дел Рода возможности не было. Кроме того, чтобы стать Лордом, я должен был пройти какие-то испытания Рода в течении трех лет.
Вышел из банка я абсолютно без сил, как моральных, так и физических. Но, тем не менее, я отлично перекусил в небольшом семейном ресторанчике, потом зашел в пару магазинов с одеждой. Ну, не могу я устоять, что поделаешь, будет здешний Гарри Поттер не только гей (я и в прошлой жизни как-то предпочитала мужчин), но и пижон (хотя, это еще что. Меня тут спросонья потянуло ногти накрасить). Оказалось, что магические обувь и одежда — хорошие и новые — растут вместе с телом (максимум на 3-4 размера), и на них накладываются куча чар для удобства ухода за ними. Замерзнуть и перегреться в такой одежде тоже сложно. Швы если и есть, то их не видно. Функциональных застежек, таких как «молнии» и пуговицы, на волшебной одежде тоже не бывает, но иногда пуговицы нашивают для красоты. Вспомнились черные камзолы Северуса — значит, он не мучается с тысячей застежек каждый раз, да?
И завершился мой поход в магазине МагСунд, где испокон века продавались сундуки и сумки с чарами расширения пространства и облегчения веса. Оказалось, что там действительно только сундуки, чемоданов не было совсем. Сумки на самом деле представляли из себя холщовые торбы весьма отталкивающего фасона (ах, где мои сумочки от Гуччи и Шанель!) В конце концов, мы с продавцом засунули один такой мешок в мой новый кожаный рюкзак, а потом он аккуратненько скрепил их какими-то фиксирующими чарами друг с другом.
***
На следующий день мы собирались в Гринготтс всей семьей, если, конечно, нас можно так назвать. Я в очень простых выражениях объяснил тёте Петунье, что магический выброс у её драгоценного сыночка означает то, что Дадли — тоже маг, и что им нужно съездить в Лондон и всё узнать. Во второй раз в Косой Переулок я отправился уже в волшебной одежде, хоть и не в мантии. Под Отводом Глаз я довел Дурслей до Гринготтса и пошел гулять.
Обзаведясь комплектом книг за первый курс, я бродил по улицам, то входя в Сумрак, то выходя из него. Магии вокруг было так много, что мне не удавалось понять, какие силовые линии к чему относятся.
Особенно интересен мне был тот факт, что у каждого мага за спиной летел большой шар, похожий на огромный мыльный пузырь, наполненной чистой магической силой. Я решил, что буду звать эти пузыри «манниками», потому что когда-то читал о чём-то таком аналогичном. У детей моего возраста манников не было вообще, у подростков болтался сзади «воздушный шарик» стандартного размера, у пожилых людей это был гигантский шар диаметром в несколько метров. Вскоре, внимательно понаблюдав, я понял, как манники наполняются силой: когда волшебник колдует, он высвобождает очень много магии, и только часть ее идет в палочку на выполнение заклинания, а всё остальное пропадает зря и идёт в манник.
Когда я вошел в банк, Дурсли уже закончили свои дела. Было решено отправить Малфоям письмо банковской совой:
«Уважаемый Лорд Малфой!
Меня зовут Петунья Дурсль, и я являюсь дочерью Вашего старшего брата Адрастуса Малфоя (документы прилагаются).
У моего сына Дадли недавно случился первый магический выброс. Я бы хотела, чтобы он поехал в Хогвартс в этом году — ему как раз исполняется 11 лет, — но я не уверена, что он есть в списках школы.
Не могли бы Вы уточнить это для нас, пожалуйста. Будем ожидать Вас к ужину завтра к семи вечера. Наш адрес: Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом 4.
Петунья Дурсль».
Обидно, но на следующий день без пяти семь меня попросили удалиться в свою комнату. Малфои явились всей семьей — знакомиться. Любопытно было до ужаса, и укрывшись Сумраком, я вскоре спустился вниз. Разговор не клеился. Малфои сидели за столом, оглядывались по сторонам и держались в типично гордой аристократической манере. Ничего не ели, может, боялись отравиться, а, может, вилок и ножей им мало было. Петунья то краснела, то бледнела.
Драко был очень симпатичный, если не сказать хорошенький. Платиновый блондин, серые глаза. Нарцисса поражала холодной аристократической красотой и выглядела совсем юной девушкой. Люциус напоминал сказочного эльфа. И тоже выглядел лет на двадцать. Оба и близко не были похожи на актеров, исполняющих их роли в фильмах — тем более, что те были в летах. Очевидно, если маги живут столь долго, то и стареть они начинают позже, первые морщинки небось к семидесяти-восьмидесяти годам появляются. Ну и хорошо, а то в шестьдесят состаришься, и живи потом еще лет сто старичком — кому такое долголетие надо?
Я просканировал их ауры — Драко искренне скучал, Люциус был в ужасе — то ли от Дадли, то ли от его манер, ведь мой кузен был единственным, кто решился покушать, а манерами он, и правда, не блистал, а Нарциссу явно интересовал холодильник, но спросить она стеснялась.
Зондирование показало, что Малфои были вооружены: у Люциуса была одна палочка в кобуре, спрятанной в рукаве мантии, другая — в трости. У Нарциссы было летнее платье без рукавов, и ее палочка была за корсетом. Представляю, как она выхватывает ее из собственного декольте!
Тем временем Люциус выспрашивал у Петуньи подробности ее детства и семейной жизни, поинтересовался, есть ли еще волшебники в семье.
— Да, есть, — со вздохом произнесла та. — Мой племянник — Гарри Поттер.
Драко вскинул глаза. «Вот это уже интересно!» — говорил весь его вид.
— А познакомиться с ним можно? Почему его нет за столом? — спросил Драко.
— А живет он здесь? — тут же поинтересовалась Нарцисса.
Когда я спустился, и Драко встал из-за стола, чтобы поздороваться, выяснилось, что мы одинаково одеты.
***
Дадли, конечно, не было в списках Хогвартса, ведь при рождении он был сквибом. Но Люциус, как член Попечительского Совета, это исправил. Дадли получил приглашение на все лето в Малфой-мэнор. Я — нет, несмотря на выразительные взгляды Драко, которые тот бросал на Люциуса. Но старший Малфой, видимо, решил поостеречься и разумно предположил, что присутствие Избранного в его доме нежелательно.
Но зато нам установили в гостиной настоящий рабочий камин вместо бесполезного электрического. Я купил себе неприметную пестренькую сову и, быстро изучив школьную программу за первый курс — очень убогую, кстати говоря, — начал гонять её в Малфой-мэнор, задавая Драко многочисленные вопросы. Особенно по зельям.
Бродя по магическому кварталу, я набрел на католическую церковь. Она не действовала как храм, но там была воскресная школа. Детей, которые ходили туда, обучали прежде всего письму — каллиграфии. И я присоединился к занятиям, ведь писать пером я не умел. Еще мне показали несколько простых заклинаний для работы с текстом: как сводить кляксы, менять местами слова и предложения, стирать отдельные буквы и слова, увеличивать и уменьшать размер букв и интервал между строками, еще было заклинание для подсыхания чернил, а самопишущие перья могли переписывать моим почерком фрагменты текста из книг. Причем, работало все это, только если писать чернилами и на магической бумаге — свитках и пергаменте, а если в блокноте и магловской ручкой — заклинания не действовали.
Но никто и не пробовал, сюда ходили местные дети, которые не попали в списки Хога — по положению в обществе, материальным соображениям, или же не подошедшие по уровню магии.
Незадолго до дня рождения, я получил приглашение в мэнор на практическое занятие по зельям. Вот уж волновался так волновался, полночи не спал, весь извертелся: какой он, Северус Снейп? Как он меня воспримет?
На занятие я пришел со своим котлом, набором ингредиентов для первого курса и с прекрасным комплектом ножей для их резки.
Надо сказать, почти все волшебники, которых я встретил за последний месяц на Косой аллее, были красивы — наверно, это особенность нашей расы, — женственной классической красотой, причем, и женщины, и мужчины. Но Северуса Снейпа красивым назвать было нельзя: большой с горбинкой нос, слишком густые брови, практически черные глаза, тонкие губы. Лицо выразительное, харизматичное, но очень уж далеко оно было от здешних стандартов. Я же не мог оторвать от зельевара взгляд: пластичные грациозные движения, бесшумная стремительная походка, и мантия — да, ее полы действительно развевались и летели вслед за ним. Пальцы рук у него были тонкие, а волосы цвета воронова крыла — блестящие, и даже на вид шелковистые.
Как прошел первый урок, я помню смутно. Но нас было трое: я, Драко и Дадли. Я ответил на все вопросы по учебнику, потом мы учились правильно резать ингредиенты. А ещё нам с Дадли задали выучить толстенную книжку по теме урока. Драко её уже выучил. В этой книги были описаны все способы нарезки ингредиентов (или почти все? А, может, это только для первого курса?) и все возможные нюансы (уровень наклона ножа на тридцать или сорок градусов к поверхности стола в зависимости от того, при какой фазе луны было собрано то, что мы режем, и еще сотни две таких же тонкостей). В книге были движущиеся фотографии, показывающие, что именно нужно делать. Весь следующий месяц я ходил на эти занятия два раза в неделю, и мы учились нарезать ингредиенты. Но иногда я позволял себе полюбоваться на Северуса, и, боюсь, он это заметил. А ещё я слушал его голос.
Ингредиенты под Истинным Зрением обретали у меня свой изначальный вид — асфодель расцветала, сушеные брюховертки оживали, резво бегали по парте и лишь иногда останавливались, чтобы свернуться калачиком или продемонстрировать ядовитое жало, болтрушайки били крыльями над головой, а флобберчерви уныло ползали вокруг.
И заклятье Анализатор меня не подвело: гербарий вдруг обрел разум и начал впихивать в мою бедную голову тонны информации о себе и о том, в какие зелья его можно кидать и даже сколько раз помешивать. Хотя, это и было преждевременно — зелий мы пока не варили.
Обычно перед занятием Драко встречал меня у камина, и мы вместе шли к лаборатории, болтая о том, о сем. Драко был заносчивым, избалованным ребенком, но недолюбленным и недоласканным, и ему явно не хватало простого общения со сверстниками. Как-то я всучил ему пару книжек: «Тома Сойера» и «Повелителя Мух» — пусть почитает о простых мальчишках, которые бегают по улице босиком и красят заборы, и еще о том, что ты в любой момент можешь оказаться в экстремальной ситуации совершенно беззащитным, и тогда будет все равно, волшебник ты или нет. А еще как-то раз он позвал меня после занятия полетать. С метлой у меня не сложилось — не то чтобы я боялся высоты, но скажем так — опасался. Но у Дадли выходило и того хуже!
Мне было бы очень интересно просканировать мэнор через Сумрак, но одного меня не оставляли, а весь путь от камина до лаборатории был осмотрен вдоль и поперек уже через пару дней. Зато я с интересом исследовал темные метки мужчин. Там было на что посмотреть, и я понял, что со второго уровня Сумрака я смогу их распутать и снять.
***
Тридцать первого июля с утра пораньше я взволнованно мерил шагами гостиную дома на Тисовой аллее. Дадли уныло смотрел в открытое окно. Из-за моего дня рождения его сослали на денек домой. Петунья хлопотала на кухне — ведь ее Дадличка сегодня вернулся!
И тут — о, чудо — две совершенно настоящие совы влетели в дом. Письма мы с Дадли вскрывали молча и на перегонки — мне все как-то не верилось! Я поеду в Хогвартс!
Спустя часа два в открытые окна Большого зала Школы Чародейства и Волшебства влетела небольшая неприметная сова со следующим письмом:
«Уважаемая заместитель директора Минерва МакГонагалл!
Этим письмом я подтверждаю согласие на обучение в Хогвартсе моего сына Дадли Малфоя и племянника Гарри Поттера. Все школьные принадлежности мы купим сами.
Искренне ваша, Петунья Дурсль».
На беду, заместителя директора не было в зале, и письмо открыл сам директор. И поскольку завтрак был в самом разгаре, директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс», Верховный чародей Визенгамота, кавалер ордена Мерлина первой степени, основатель Ордена Феникса, председатель Международной Конфедерации Магов как раз жевал пончик. И подавился. Несмотря на героические усилия педагогов (многочисленные Анапнео им в помощь), спасти директора не удалось.
***
В тот же день, когда статья о смерти Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора вышла в «Пророке», я сообщил лорду Малфою и Северусу Снейпу, что знаю, как снять метки. Их в равной степени потрясло и возмутило мое нахальство утверждать это. Равно как и выбор момента, чтобы сообщить об этом.
— Нахальный, безмозглый, тщеславный мальчишка, совсем как покойный папаша! — кипятился профессор.
— Остынь, Сев! А вдруг и правда сможет? — улыбался Люциус.
— О, конечно! Одиннадцатилетний мальчишка решит задачу, над которой тщетно бились лучшие маги современности!
Тем не менее, промучившись пару дней они решились. И ведь получилось! Реакция была странная: они напились. Может от радости?
А к середине августа магическое общество вновь встряхнуло: лорд Малфой сообщил, что ввел в род своего племянника Дадли Малфоя и на правах родного дяди оформил магическую опеку над Гарри Поттером. Также он в качестве жеста доброй воли продемонстрировал чистое предплечье. Мол, в том безобразии участвовал только его отец, Абраксас Малфой.
***
Перед самой школой я попросился на могилы родителей. Ну, и посмотреть дом заодно. Со мной пошла Нарцисса. Мы постояли немного около надгробий. Мне и правда было грустно, а потом она наколдовала два красивых венка из лилий, и мы ушли с кладбища.
В дом я пошел один. Уже издалека я увидел над ним воронку проклятья высотой пару десятков метров. Я тщательно осмотрел дом сквозь Сумрак и под своей детской кроваткой нашел перстень рода Мракс с воскрешающим камнем — именно от него шла сквозь Сумрак черная воронка смерча, извивающаяся словно гигантская змея, а в радиусе полкилометра бушевал ураган и шквалистый ветер сбивал с ног. Да такой сильный, что, забирая кольцо, мне пришлось выйти из Сумрака. Что же здесь происходило на самом деле, ведь Авадами стены не разрушить? Пока ясно только то, что Темный лорд носил перстень своего Рода — это факт.
Стоит ли говорить, что кольцо я переместил в свой сейф в Гринготтсе, пока его не нашёл кто-то другой? Нет, я его, конечно, не надевал, но понадежнее спрятать стоило.
Остаток лета прошел спокойно. Мы часто ходили в гости к Малфоям, тетя Петунья подолгу разговаривала с тетей Нарциссой (она разрешила мне себя так называть), мы с Дадли и Драко занимались своими мальчишечьими делами, исследуя мэнор и его окрестности. Чего там только не было! Дядя Люциус для защиты поместья возвел такие лабиринты из опасных растений и животных, что только я мог видеть их сквозь Сумрак. Дадли и Драко, благодаря крови Малфоев не нарывались, но пару раз получили ожоги от ползучей кровохлебки, которая выделяла склизкое, разъедающее кожу, вещество. После наказания от лорда Малфоя, больше в сад никто из нас не совался. Так прошло лето, и настала пора собираться в школу.