Глава 16.
Прошло, кажется, полчаса. Коридор, в котором сидели ребята, был мертвенно белым и гулким — будто больница сама замерла вместе с их страхами. Они молчали. Сидели сжавшись на серых стульях у стены, не зная, куда деть руки, куда смотреть, и как заглушить грохот собственных мыслей. Все трое — Хумин, Хён Так и ДжунТэ — были растеряны, но не смели произнести ни слова. Напротив них, отгороженный словно стеной, сидел Сухо. Его поза была почти каменной: опущенная голова, руки по бокам сжаты в кулаки, плечи дрожали.
Они не знали, что у него в голове, но были уверены в одном — он снова винит себя. Уже в тысячный раз. Возможно, в десятитысячный.
И вдруг он дрогнул. Словно что-то внутри лопнуло. Его голос прозвучал хрипло и надтреснуто:
— Это моя вина… Снова… Опять он пострадал по моей вине… Как и она… из-за меня…
Трое замерли. Воздух вокруг стал плотным, как будто их сжали стены. Никто не знал, что сказать. И вдруг… хлопнула дверь.
Из неё вышла врач. Белоснежный халат, голубая маска, за которой не разглядеть выражения лица. Но никому это было не важно. Они искали только один ответ. Один взгляд. Одно слово.
Сухо, словно по сигналу, взвился на ноги и метнулся к ней. Остальные вздрогнули и лишь с запозданием тоже поднялись. Он не кричал, не паниковал. Его голос был почти умоляющим:
— Он в порядке?.. Шиын… он же в сознании?
Врач посмотрела на него строго, но не холодно. Сняла маску, и почти буднично — как будто сообщала результаты обычного анализа крови — сказала:
— Да, он в порядке. Физически. Но… судя по анализам, последние месяцы он переживал очень сильный стресс. Всё это ударило по его нервной системе. Сегодняшнее происшествие стало спусковым крючком. Мозг отключился — своего рода защитная реакция от перегрузки.
Сухо едва заметно качнул головой и сдержанно кивнул. Остальные облегчённо выдохнули. Хумин прошептал: «Спасибо…» и проводил врача до выхода.
Сухо, оставшись стоять, замер. А потом… медленно, как будто его двигало что-то изнутри, подошёл к двери палаты и потянул за ручку. Он вошёл первым. Остальные остались в проходе, наблюдая.
Он остановился на полпути, как только увидел его. Шиын лежал на белоснежной постели. Бледный, будто слепленный из фарфора. Безмятежный. Почти как ты. Это ощущение молнией пронзило Сухо. Он резко вдохнул и, сжав зубы, подошёл ближе. Сел на стул рядом, взял Шиына за руку и сжал её.
Смотрел. Молча. Несколько минут. Пальцы дрожали.
— Прости… — выдохнул он наконец. — Снова… из-за меня. Я не хотел… Прости.
Тишина была привычной. Он знал её. Она всегда была такой — когда ты не отвечала, лежа за стеклом. И сейчас она казалась невыносимой.
— Я пойму, если ты хочешь поспать ещё немного… — шептал Сухо, и голос его становился всё тише. — Ты же почти не спал… после неё. Но только… не засыпай надолго. Ладно? Не надо… как она…
Он не выдержал. Слёзы прорвались, как ливень. Он закрыл лицо руками, плечи дрожали.
И вдруг… тихий, почти нечёткий шёпот:
— Ён Ро… не уходи… Я здесь… мы с Сухо разбудим тебя…
Сухо замер. Пальцы дрожали сильнее. Он поднял голову, не веря:
— Шиын…?
Тот с трудом приоткрыл глаза. Моргнул, пытался сфокусироваться. Хрипло:
— Сухо? Ты… плачешь? Почему ты плачешь?.. Не плачь… Мы ведь её разбудим… Всё будет хорошо…
Сухо всхлипнул. И заплакал сильнее. Не от слабости. От облегчения. Хумин не выдержал — подошёл и обнял его. Крепко. Молча. Утешая как мог.
Шиын снова уснул. Прошло ещё пару часов. В палате потемнело, только слабое освещение над кроватью оставалось.
Он зашевелился. Пошевелил рукой. Потом другой. Попытался открыть глаза — не сразу, но получилось. Голову вело, в груди было пусто, но он вспомнил.
Фура. Свет фар. Крик Сухо. Рывок. Удар. И… спасение.
Он повернул голову. Сухо спал рядом, на стуле, укутавшись в его куртку. Было непонятно, от тоски ли, или от холода. Но Шиын почувствовал в этом что-то странно трогательное.
Улыбнулся. Слабо.
И вдруг… вспышка воспоминания. Телефонный звонок. Голос врача. «Состояние критическое…»
— Ён Ро… — прошептал он. — Нет… Не уходи…
Он резко попытался сесть, но рухнул обратно. Воздух вырвался из груди шумно. Шум привлёк внимание троих на диване. Хумин вздрогнул:
— Шиын?!
Сухо проснулся, поморщился от яркого света, моргнул и… увидел его. Живого. Настоящего. Его глаза наполнились слезами. Он подскочил и обнял его так крепко, что Шиын зашипел:
— Ай! Полегче, псих!
— Ты очнулся… Чёрт, я думал, что ты… ты тоже уйдёшь… как она… — прошептал Сухо, дрожа.
Услышав твоё имя, Шиын оттолкнул его. В глазах мелькнула паника. Он попытался встать, но не смог — закружилась голова. Сухо удержал его, прижал обратно:
— Куда ты? Лежи. Нельзя сейчас вставать.
— Нам надо к ней, — резко сказал Шиын. — Я чувствую. Она… она в опасности.
— Что?.. — Сухо смотрел, прищурившись. — В каком смысле?
— Нету времени. Пошли.
И он поднялся, несмотря на протесты всех. Хумин потянул его за руку:
— Шиын, тебе нельзя!
— Отстань. Не мешай, — холодно бросил тот.
— Прости, — добавил Сухо, и они вдвоём быстро пошли к лестнице. Их шаги отдавались в коридоре, как удары сердца.
Твоя палата была на третьем этаже. Дойдя, они увидели через стекло тебя. Всё такая же бледная. Всё такая же тишина вокруг.
Шиын хотел уже открыть дверь, как вдруг — из-за угла вышла врач и преградила им путь:
— Простите, сейчас уже нельзя. Поздновато вы.
Сухо напрягся:
— В смысле «поздновато»? Вы не имеете в виду…
Шиын повернулся к нему, широко раскрыв глаза.
— Нет-нет, вы что! — врач поспешно улыбнулась. — Я имею в виду — поздно для посещений. Сейчас уже ночь. Вы можете смотреть только через стекло.
Оба выдохнули. Так, будто с них сняли бетонные плиты. Шиын шепнул:
— Мне сказали, что её состояние ухудшилось. Она… в порядке?
Врач посмотрела на тебя сквозь стекло и тихо сказала:
— Был резкий спад пульса. Но мы её спасли. Она… она держится. Очень сильная. Очень храбрая девочка.
Ребята замолчали. Слова врезались в них, оставив след. Даже те, кто не знал тебя близко, почувствовали, что ты стала частью их мира.
Шиын вздрогнул. Сухо сжал его руку. Подошёл Хумин. Коснулся его плеча. Тот не оттолкнул. Впервые.
— Она красивая… — прошептал Хумин. — Наверняка была хорошей. Она обязательно проснётся.
Сухо кивнул. Шиын — тоже.
— Она прекрасна… всегда. И она вернётся. Я это знаю.
Они подошли ближе. Стекло разделяло их и тебя. Но это не мешало.
Хён Так пробормотал:
— Она красотка. Интересно… мы подружимся с ней?
Хумин согласно кивнул:
— Хотел бы выглядеть так же красиво, даже в коме.
— Не неси чепухи, — фыркнул Хён Так и пихнул его в плечо.
Сухо вдруг улыбнулся:
— Даже не надейтесь. Она уже моя.
ДжунТэ удивлённо открыл рот:
— Подожди… Ты что, в неё…
— Да, — перебил его Шиын. — И он обязательно признается ей. Так что даже не мечтайте.
Хумин фыркнул:
— Эй! Это нечестно! Ты же ей не брат!
Сухо спокойно сказал:
— Он её брат. Не по крови. По жизни.
Шиын кивнул.
Они стояли в пятером, глядя на тебя через стекло. И, несмотря на тишину, их сердца били громко. Ждали. Надеялись. Верили.
Ты нужна им. Живой. Настоящей. Не тенью за стеклом. И если ты вернёшься — ты увидишь, как изменилась их дружба. Как сильно ты им важна. И как сильно они тебя ждут.
_ _ _
Наступило утро. Пасмурное, но тихое, с лёгким серым светом, пробивающимся сквозь полупрозрачные занавески больничной палаты. В помещении было удивительно спокойно — как будто сама тишина боялась потревожить покой тех, кто находился здесь.
Шиын открыл глаза первым. Его веки дрогнули, лицо слегка поморщилось от непривычного света. Он молча пролежал пару секунд, вглядываясь в белый потолок, прежде чем медленно повернул голову. Его взгляд упал на диван, что стоял рядом с кроватью.
Сухо спал на спине, руки были раскинуты, дыхание — глубокое и ровное. Лицо было удивительно умиротворённым. Без тревоги, без следов боли — ни следа тех мучительных ночных кошмаров, что преследовали его в последнее время. Словно в эту ночь ему действительно удалось отдохнуть.
Шиын невольно усмехнулся. В уголках его губ появилась лёгкая, почти незаметная тень улыбки. Он не сразу осознал, насколько это чувство… тёплое. Сухо выглядел по-настоящему счастливым, и это почему-то грело внутри.
Но тут Шиын заметил движение. Его взгляд скользнул в сторону и остановился на знакомом лице.
Хёнтак, в своей неизменной манере, сидел у окна, ел горячую лапшу из одноразового стаканчика, развалившись на стуле. Аромат приправ и бульона наполнял воздух. Он заметил, что Шиын проснулся, и, не останавливаясь, кивнул ему в знак приветствия.
Шиын скривился в усмешке.
— И как он, блин, не почувствовал запах? — подумал он, с недоумением глядя на всё ещё крепко спящего Сухо. — Наверное, только Ён Ро смогла бы его разбудить...
Как только эта мысль мелькнула, дверь распахнулась, и в палату шумно ворвались Хумин и ДжунТэ. Они о чём-то оживлённо спорили, смеясь на ходу, будто только что вернулись с комедийного шоу.
— Я тебе говорю! Она сразу влюбится в меня! — громко заявлял Хумин, с наглой самоуверенностью. — Мы с ней союз заключим и будем вдвоём троллить Шиына. Это будет священная война!
ДжунТэ хмыкнул, скрестив руки на груди.
— Ты — союз с ней? Не смеши. Она ещё с ума сойдёт от твоей болтовни. А Сухо вообще приревнует.
Имя Сухо и контекст явно не ускользнули от Шиына. Его брови медленно сошлись, выражение лица стало холодным, прищур суров.
— От тебя даже в изоляторе не спрячешься — резко сказал он, садясь в кровати и глядя прямо на Хумина.
Тот вздрогнул, будто по нему ударило током, и резко замолчал. Глаза расширились.
— Ааа… Ты… э-э… — забормотал он, тщетно ища подходящие слова.
Хёнтак не выдержал — выдал сдержанный смешок и тут же боднул Сухо по плечу.
— Подъём, спящая красавица. Сейчас будет весело.
Сухо пробормотал что-то нечленораздельное, привстал, зевая, и лениво спросил:
— Что опять? Кто шумит…?
— Глянь вперёд, — захохотал Хёнтак, — ты только посмотри на этого придурка. — Он указал на Хумина, который стоял, переминаясь с ноги на ногу, словно школьник перед выговором.
Сухо проснулся окончательно и, увидев сцену, прыснул со смеху.
— Чего ты там мелешь, Хумин?
Шиын, всё ещё сидя на кровати, холодно продолжил:
— Над кем издеваться собрался, а? — Голос был мягким, но в нём звенела угроза.
Хумин почесал затылок, нервно хихикнув:
— Та ты чего… Просто шутка… Поспал — вот и мерещится…
Шиын хмыкнул.
— Шуточник недоделанный.
Сухо продолжал хихикать, наклонившись вперёд.
— Ты гений, просто гений… — сквозь смех выдал он.
— Заткнись, идиот! — огрызнулся Хумин, бросив на него обиженный взгляд.
Шиын поднялся, немного пошатываясь. Сухо тут же вскочил, подставив плечо.
— Осторожно.
— Я не инвалид, — буркнул Шиын, но позволил усадить себя на диван.
Хумин, наконец, решился приблизиться и сел на табурет рядом. Шиын взглянул на него строго.
— Чтобы ни на шаг к ней не подходил. Ясно?
Хумин театрально схватился за сердце.
— Нет, только не это! Вы не можете прятать такую богиню от такого… прекрасного, как я!
— Ты извращенец— цокнул языком Сухо.
Хумин вздохнул, но не удержался от улыбки.
— Да помню я. Не парься. Кстати… будь я на её месте, точно в тебя влюбился бы.
Шиын вдруг засмеялся. Коротко, негромко, но искренне. Смех разлился по комнате, как солнечный луч в пасмурное утро. Хумин замер и пробормотал:
— А ты красивый, когда хихикаешь… ХПХАХАХАХА!
Все разом рассмеялись.
Потом они доели лапшу. И в какой-то момент, когда Сухо вяло заметил, как ты обычно ворчала, если лапша остыла, — Шиын замолчал. Но на их лицах появились одинаковые, тёплые, чуть грустные улыбки. Им очень, очень хотелось тебя увидеть.
И они отправились в твою палату.
Они шли быстро, почти бегом. Улыбки не сходили с лиц. Шиын даже не заметил, как ускорился первым. Сухо догонял его, сердце било нетерпеливо. Но, подбежав к двери палаты, оба замерли.
Комната была пуста.
Кровать аккуратно заправлена. Твоих вещей не было. Даже ни одной записки.
— Что?.. — прошептал Шиын. Его лицо побледнело. — Где она?!
Сухо замотал головой.
— Нет… нет. Она не могла умереть… ведь так? Скажи же, Шиын…
— Не смей, — Шиын резко схватил его за руку, взгляд сверкнул. — Не смей даже думать об этом! После всего, что мы пережили… она не могла просто…
Дверь открылась. Вошла медсестра с бумагами. Ребята тут же кинулись к ней.
— Где Ким Ён Ро?! — почти хором.
Медсестра растерялась, но быстро восстановила самообладание.
— Подождите… — она зашарила в документах. — А, вот. Ким Ён Ро была выписана сегодня утром. По просьбе её родителей — мистера и миссис Ким. Её перевели на дальнейшее лечение в другой город. Простите, больше я сказать не могу.
Она сунула бумаги в руки Сухо и ушла, исчезнув в коридоре.
Шиын и Сухо застыли. Молчали. Даже не моргали.
Хумин подошёл, осторожно взял бумаги, пробежал глазами.
— Она… уехала, — прошептал он. — Её правда увезли.
Сухо дрожал.
— Она ушла... снова так далеко…
Шиын закрыл лицо рукой, глаза покраснели.
— И мы даже не были рядом… Даже не попрощались.
Молчание. Только звук капающей воды где-то в трубах и шаги удаляющейся медсестры.
Но потом Сухо сжал кулаки.
— Мы её найдём. Где бы она ни была. Хоть на край света.
Шиын медленно поднял голову, глаза горели.
— Мы вернём её. Во что бы то ни стало. Она наша.
И в этом обещании не было ни доли сомнения.
Спустя сто лет выложила 16 главу, кажется дальше пойдут очень странные главы, но увы, это видение автора дальнейших событий.🙃 Надеюсь вам понравится, попытаюсь уже поскорее завершить и начать новый фф - необычный кстати будет.🫣