Академия Икс || Фанфик по Драмионе

Джинни лежала на диване в гостиной, на максимальной громкости слушая очередные новости от популярной ютуберши Риты Скиттер.

— С ума можно сойти, Регулус! — верещала девушка с короткими блондинистыми волосами на камеру айфона, загорая на яхте одного из богатейших политиков страны. — Ты видел новости о предстоящей бизнес-конференции, которая пройдет в Академии Икс? Говорят, сама королева посетит ее! Ребята, вы понимаете, что это за крышесносный масштаб?

— Да ладно... — прокомментировала прямой эфир Джинни, роняя из рук шоколадный батончик. — Королева в нашем универе? Хотела бы я на это посмотреть!

В дверь позвонили. Приятная оживленная мелодия разнеслась по трехэтажному дому, вынуждая Джинни подняться с дивана и открыть дверь.

На пороге стояли ее родители, Артур и Молли. Отец выглядел обеспокоенным и поникшим, а мать буквально уничтожала взглядом все, что видела.

— Джиневра Молли Уизли! — требовательным тоном проговорила она, проходя внутрь дома. Ее тон не обещал ничего хорошего.

— Что случилось, мам? — тихо спросила Джинни, каждой клеточкой тела ощущая ее агрессию.

Она интуитивно сделала шаг назад, желая отойти подальше от разгоряченной матери.

В груди неприятно заныло, заставляя задержать дыхание от волнения. Мысли бесконечным потоком заполонили голову. Джинни пыталась понять, в чем причина такого настроения.

— Что случилось?! — повысила голос мать, бросая сумку на тумбу. — Это я хочу у тебя узнать, что случилось у моей единственной дочери с головой, когда она решила встречаться со слизеринцем?! Ты с ума сошла?!

— Я могу объя...

— Мало того, что ты нарушила правила академии, а я напомню тебе, что твоя мать — декан одного из факультетов, так ты еще раздвинула ноги перед тем, кто трахает все, что движется!

— Гарри не такой! — воскликнула Джинни, ощущая, как внутри все сжалось от несправедливости и обиды.

Как мать могла сказать что-то подобное? Она совершенно не знала Гарри, не знала, как он к ней относился, как ценил и уважал. Он бы никогда не сделал ей больно.

— Гарри не такой? Милочка, скажи, пожалуйста, чем он занимается в своей аспирантуре? Теорию читает? Может, ходит в храм молиться за здоровье своих пассий? — никак не унималась мать, продолжая повышать голос. — А ты что молчишь? — обратилась она к мужу. — Твоя дочь попалась на чары змеи, как ты можешь молчать?!

Отец до сих пор стоял в дверях, держа в руках два чемодана. Он с пониманием смотрел на дочь, будто говоря: «Ты же знаешь свою мать, перетерпи».

У Джинни на глазах застыли слезы.

Как мать могла так грубо общаться с ней? Ну да, начала встречаться с не совсем стандартным мальчиком, нарушила одно правило академии - и... что?

Она прижала руку к груди и обиженно поджала губы.

— Ты порвешь с ним, — заключила мать, проходя в гостиную. Кажется, она была уверена, что Джин послушается.

— Нет, — себе под нос ответила Джинни, сжимая ладонь на груди.

Почему она должна заканчивать отношения с человеком, с которым ей комфортно? Да, он порноактер и его работа — заниматься сексом на камеру, но для большинства звезд секс — это лишь актерская игра, приносящая бешеную славу и деньги. Многие пары жили вместе при куда более странных способах заработка.

Дело же не в работе, а в том, как он относился к ней.

Глаза матери округлились.

— Что значит «нет», юная леди? Это не обсуждается, — с нажимом проговорила она, устремляя на Джин взгляд, полный удивления и раздражения.

От резкого напора в горле застрял ком. Джинни не хотела ссориться, но нежелание матери хотя бы на минуту попытаться принять ее сторону убивало любые крупицы самообладания.

— Вот поэтому я тебе ничего и не рассказываю, — огрызнулась она и прикусила нижнюю губу, чтобы не заплакать. — Ты никогда меня не понимаешь! Всегда осуждаешь и давишь на меня!

— А, девочки... — попытался влезть в спор отец, догадываясь об итоге разговора. — Мы привезли медовик, давайте обсудим за столом?

— Не вмешивайся, — грозно рыкнула на него мать, снимая с себя пальто. Она сделала несколько шагов к Джинни, кидая на нее холодный давящий взгляд. — Ты как с матерью разговариваешь? То, что ты совершеннолетняя, не дает тебе права так себя вести.

— Молли...

— Заткнись, Артур! — крикнула она, продолжая прожигать Джинни взглядом. — Твой ребенок хочет стать подстилкой слизеринца, а ты предлагаешь почаевничать?

— Я не подстилка! У нас здоровые отношения, мама! — не выдержала Джинни, сжимая кулаки от нарастающей вперемешку со злостью обидой.

Молли Уизли — самый добрый декан Академии Икс, завышающий оценки даже самым неспособным студентам, идущий на поводу у заядлых обманщиков и задир.

Такой видели ее люди.

Дома же Молли была настоящим тираном. Она никогда не позволяла себе — и тем более своим детям — нарушать ее правила. Четкий подъем, обязательный ужин со всеми членами семьи, распланированный до последней копейки бюджет, полное отсутствие поблажек даже в Рождество. Она любила порядок и последовательность. Любое отклонение от плана каралось минимум вечерними разборками.

Так и сейчас. Джинни испытывала на себе гнев матери за то, что нарушила некогда созданное ею правило: «Не связываться с порноактерами». И непонятно, почему мать вообще включила его в свой список: было ли дело в неразделенной юношеской любви или все упиралось в работу декана и соблюдение правил Академии Икс?

Сколько бы Джинни ни думала — прийти к ответу не могла. Да и, честно, это было не особо важно... до этого момента.

— Джинни, — смягчила голос мать, тихо вздохнув, — он испортит тебе жизнь. Ты не понимаешь, что вы совершенно разные?

— Ты не знаешь его, не знаешь, как он ко мне относится. Да и откуда ты вообще узнала о нас? — Несмотря на смягчение тона, Джинни продолжала чувствовать давление. — Гарри — замечательный человек, и я уверена, что он никогда не сделает мне бо...

— Тебе нравится мысль, что он сейчас, вот в этот самый момент, пока ты сидишь дома, трахает какую-то другую девушку на камеру? — в лоб задала вопрос мать, скрещивая руки у объемной груди.

— Он не...

— Мысль, как он жадно входит в нее своим членом, кусая за шею и шепча ласковые слова? — не унималась она, наблюдая, как щеки Джин краснели то ли от злости, то ли от разочарования.

— Перестань... — сдавленно проговорила Джинни, шумно сглатывая от нехватки воздуха.

— Как говорит ей все то, что говорил тебе, когда вы спали. М? Нравится?

Джинни снова отступила, ощущая, как земля уходила из-под ног. Ей было не по себе: тяжелое дыхание, учащенное сердцебиение и стоящие в глазах слезы, желающие вырваться наружу.

Она испытывала дискомфорт. Как родная мать могла говорить такое? Говорить так грубо, напрямую, не проявляя ни капли жалости и сочувствия к собственной дочери?

Сердце сжалось. Волна тревоги и истерики накатывала с каждой секундой все больше, отодвигая малейшие здравые мысли.

Ей хотелось кричать, кричать так громко и истошно, чтобы все соседи в округе знали, как ей тяжело и больно внутри.

— Зачем ты так... со мной? — прошептала Джинни, рассматривая свои дрожащие ладони. Ей нужно было на чем-то сосредоточиться, чтобы не потерять самообладание. — Что я тебе сделала, чтобы ты смотрела на меня с таким отвра... отвращением? — на полуслове запнулась она, жадно и быстро вдыхая ртом воздух, чтобы не расплакаться.

— Потому что я не хочу, чтобы ты стала той, кто будет реветь ночами от измен, ой, извините, — поправила себя мать, — от работы своего парня. Ты должна порвать с ним, Джинни, — холодно закончила она, приподнимая подбородок.

— Я не брошу Гарри. — Глубокий вдох. Резкий выдох.

— Ты сделаешь это.

— Не сделаю.

— Ты смеешь перечить матери?! — снова повысила голос она, нетерпеливо притопывая ногой. — Либо ты это сделаешь, либо можешь забыть про учебу в академии. Разговор окончен.

Два последних слова прошлись по сердцу невидимым тонким лезвием, оставляя неглубокую болящую рану.

В одно мгновение тремор стал сильнее, глаза не смогли больше сдерживать слезы обиды. Внутренний переключатель эмоционального состояния дал сбой, высвобождая накопившуюся агрессию.

— Я тебя ненавижу! — выкрикнула Джинни, громко всхлипнула и выбежала за входную дверь, пытаясь сморгнуть влагу с ресниц.

«Зачем она так? Что я ей сделала? Почему?» — панически думала она, концентрируясь на боли.

Хотелось убежать как можно дальше от матери, от этого дома, хотелось банально побыть наедине с собой, переварить сложившуюся ситуацию. Джинни никогда не убегала из дома, но сейчас, именно в этот момент, другого выхода не видела.

Быстро направляясь к главным воротам и желая скорее почувствовать себя хотя бы на малость лучше, она не придала значение въезжающей на территорию красно-черной машине. Это был ее брат Рон.

Небрежно припарковавшись, он неторопливо открыл дверь и уставился на Джинни.

— Эй, рыжик, че ревешь? — в шуточной манере спросил он.

Она посмотрела на него с яростью и презрением, будто это из его уст только что лились грубые слова в ее сторону.

— Машина... — под нос прошептала Джинни, меняя курс с калитки на парковку.

Поддавшись всплеску адреналина, она в несколько больших шагов оказалась около Рона, взяла его за ворот двумя руками и, приложив немало сил, вытолкала с водительского сиденья перед тем, как громко закрыть дверь перед его носом.

— Какого хера?! — выкрикнул он, с трудом устояв на ногах.

Но Джинни не слушала, блокируя двери. Повернув ключ зажигания на сто восемьдесят градусов и быстро сделав несколько нехитрых движений с коробкой передач и тормозом, она грубо вжала педаль газа в пол и направилась прочь с территории участка, задевая боковым зеркалом Рона.

— Блядь! — проматерился он, отпрыгивая и хватаясь за место удара. — Больная!

Крепко сжав руль, Джинни выехала на ночную трассу, желая забыться в скорости. Она ехала так быстро, что проезжающие машины только и успевали недовольно сигналить ей вслед.

— Быстрее, быстрее... — шептала она, едва ли следя за дорогой.

Шестьдесят миль в час. Она громко всхлипывала, изо всех сил пытаясь успокоиться, не думать о матери, о чертовых правилах и стереотипах, о... Гарри. Джинни с трудом вытолкнула навязчивые мысли, как он занимался сексом с другой. Становилось больно. Больно и одиноко.

Восемьдесят миль в час. Быстрее. Ей нужно было быстрее. Она хотела разогнаться до такой степени, чтобы адреналин и страх опустошили голову, хотела забыться и не существовать в эту минуту.

«Мама. Гарри. Измена. Мама. Гарри. Измена». — Слова снова и снова крутились в мыслях, доводя до истерики. Тревога внутри разрывала на части.

— Как же все достало! Прочь из моей головы! — громко прокричала Джинни, максимально вдавливая педаль газа в пол.

Сто пятьдесят миль в час. Руки затряслись от скорости. Она чувствовала себя некомфортно. Пульс учащался, и смотреть по сторонам становилось настолько пугающе, что казалось, будто она вот-вот упадет в обморок, если хотя бы немного двинет головой.

Через несколько минут она услышала звук сирены. За ней ехала полицейская машина, пытаясь догнать.

— Черт... ч-черт! — сорвалось с губ.

Ей совершенно не хотелось быть пойманной, не хотелось разговаривать с кем-то и тем более выходить из машины.

Если мать узнает, что ее остановил полицейский, — ей конец. Но попытка избежать встречи с представителями закона казалась менее удачной идеей.

Джинни сжала руль до побеления костяшек.

Ей нужно остановиться.

***

— Хорошо поработали сегодня, правда? Ладно, Лиана, увидимся, — доброжелательно проговорил Гарри, покидая зону съемок на пятом этаже.

Сегодня выдался продуктивный рабочий день. Все кадры будущего порнофильма получались почти с первого раза, а шутливое настроение Трелони и Минервы только добавляло интереса в постановку.

Время пролетело незаметно и приятно. Давно Гарри не испытывал такого удовольствия от съемок порно. Все-таки классический секс с интересной предысторией и оральными элементами был одним из любимых клише.

Он спустился на первый этаж и сел на большие мраморные ступени около главного входа Академии Икс. Это место нравилось ему из-за фонтана, умиротворяющее журчание которого успокаивало, наполняло тело энергией, а душу — смыслом. Своего рода легкая медитация.

Прикрыв глаза и откинувшись на локтях, Гарри погрузился в мысли, не желая идти домой.

Он думал об окончании аспирантуры, о будущей карьере, о семье. Четыре года. Еще четыре года, и он сможет выпуститься из академии, отдавая себя в руки порноиндустрии.

— Я же этого хотел, да?.. — задался вопросом он, не думая, что его могли посчитать за сумасшедшего, разговаривавшего с самим собой.

— Не думаю, — раздался тихий сладкий голос над ухом.

Гарри тут же открыл глаза. Над ним нависла Дафна, улыбаясь привычной кокетливой улыбкой и внимательно изучая его лицо.

— Чего тебе нужно? — спокойно спросил Гарри и выдохнул горячий воздух, из-за чего несколько блондинистых локонов зашевелились, щекоча нос.

Дафна самодовольно хмыкнула, выпрямилась и присела рядом с Гарри, подперев голову рукой.

— И как все прошло? — В ее глазах читался ядовитый интерес.

— О чем ты? — искренне недоумевал Гарри, интуитивно отсаживаясь от нее подальше. После последних событий ему не хотелось находиться в ее обществе.

Дафна на минуту замолчала, пытаясь считать с его лица хоть какие-то эмоции. Кажется, она увидела что-то определенное.

— Мм... и что, ты даже не расстроен?

— Что? О чем ты, Дафна? — Гарри сморщил лоб, отчего между бровями залегла небольшая складка. — Я, кажется, все сказал. Я не хочу продолжать общение с тобой. Оставь меня в покое. — Он резко встал со ступенек и слабо потянулся, выпрямляя спину.

Но сделать шаг ему не дали. Дафна закинула ногу на ногу и тихо хихикнула.

— Так значит, твоя рыжая еще не сказала тебе?

Последние слова заинтересовали. Он нехотя повернул голову и снова нахмурился.

— Не сказала что?

— О, теперь ты хочешь продолжить общение со мной?

— Ближе к делу, — грубо ответил Гарри, прищурившись. Ему не нравилось упоминание Джинни.

Дафна выпрямилась, вставая на одну ступеньку выше и оказываясь с ним одного роста.

— После вашего фиаско в туалете я подумала, что было бы славно, чтобы миссис Уизли узнала, с кем встречается ее дочь. Это же несправедливо — быть в неведении. — Каждое слово она говорила с ядом и насмешкой, и Гарри казалось, будто она вот-вот задохнется от собственного коварства.

Он нетерпеливо сжал кулаки. Кем нужно быть, чтобы рассказать декану факультета о нарушении правил, да еще ее же дочерью?

— Зачем ты это сделала? — выдавил он сквозь зубы.

— Она тебе неровня, Гарри, — с ноткой зависти проговорила Дафна, чуть приподнимая подбородок.

— Какое тебе дело? Ты сама сказала, что испытываешь ко мне лишь безразличие. Зачем сейчас пытаешься испортить мои отношения? — Гарри старался говорить спокойно и размеренно, но чувство тревоги за Джинни с каждой минутой соблазняло сорваться на Дафну, высказать все, что он о ней думал.

Она безмолвно подняла уголок губ и внезапно для Гарри прижалась к нему грудью.

Он шумно сглотнул. Неожиданный разряд молнии ударил в сердце, заставляя его биться чаще и громче, отдаваясь в висках.

Гарри моментально забыл обо всем, что было до.

Эта девушка... Что она с ним делала? Сначала отталкивала, просила забыть, не мешаться под ногами... а сейчас? Проявляла очевидные признаки ревности, зарываясь пальцами в его взъерошенные волосы и пробуждая потаенные и сокровенные воспоминания об их совместных вечерах.

Дафна нежно массировала подушечками пальцев кожу головы, пока кончик аккуратного носа скользил по шее.

— Перестань... — сдержанно проговорил он, кладя ладони ей на талию, чтобы оттолкнуть.

— Правда? — прошептала она в губы, не касаясь их. — Ты правда хочешь, чтобы я перестала, Гарри? — Медленно спустив правую ладонь по ключицам, груди, прессу, она нагло залезла под рубашку и царапнула торс.

Гарри сдавленно выдохнул, напрягая пресс под давлением ладони. Эти родные и в то же время опасные прикосновения будоражили кровь, заставляя ее быстрее циркулировать по венам.

Он снова вспомнил, как хорошо им было вдвоем до злосчастного Кубка Первокурсниц.

Могли ли они начать все сначала?

«Нет, она играет. Джинни задела ее достоинство, и теперь она хочет доказать, что лучше. Не ведись, не ведись, черт возьми!» — кричало сознание, когда он пальцами мягко сжал тонкую талию, прижимая ее ближе к себе.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он, стараясь смотреть ей в глаза, но раз за разом сдаваясь и падая взглядом на пышные губы.

— Мм...

Дафна отстранилась, и Гарри почувствовал себя брошенным.

К своему стыду ему совершенно не хотелось выпускать ее из объятий. Настолько теплыми и желанными они были в тот момент.

«Она играет! Не ведись! — продолжало кричать сознание. — Не надо, развернись. Развернись и уйди домой. Поттер, придурок! Сука, к черту!»

Секунда, и он схватил ее за кисть, развернул лицом и, нагло притянув к себе, впился жадным поцелуем в ненавязчиво покрытые его любимым персиковым блеском губы. Он нетерпеливо провел кончиком языка по ним, намекая на продолжение более страстное и интимное, но вместо него с ее стороны последовал мягкий укус за нижнюю губу.

Дафна отстранилась, делая шаг назад.

— Не думаю, что ты хочешь заняться со мной сексом в главном холле академии, — игриво прошептала она, хватая его за руку. — Как насчет моей машины?

— Чертовка... — измученно простонал Гарри, подхватывая ее на руки. — На какой парковке машина?

И ему было все равно, что Дафна с ним играла, все равно на отношения с Джинни — Гарри хотел снова почувствовать пожар, что она в нем вызывала. Да, она была сукой и хотела мести, но от этого не перестала вызывать в нем гребаный ураган эмоций, напрочь сносивший голову и оставлявший огромный комок похоти и желания.

Он хотел ее. Хотел здесь и сейчас. И никакие обстоятельства не помешают ему сделать то, на что она его спровоцировала.