Эднес

Бушующее пламя, будто рука нерадивого живописца, окрасило доселе звездное небо в оранжево-алые, хмельно танцующие пятна. Душераздирающие вопли бьющихся в агонии тел прорывались в сознание, выгрызая в памяти свои кровавые отпечатки об этой ночи. Зловоние горящей плоти, треск ломающихся костей, орошающая землю кровь, отчаяние в глазах — все перемешалось в первозданном хаосе, не дающем надежды на спасение. Бесчисленное количество жителей сломя головы неслось прочь из столицы — туда, где рыцари, ставя на кон свои жизни, расчистили пути к отступлению.

— Как же так? — Женщина падает на колени, сильнее прижимая к груди плачущий сверток. Ее взгляд застыл на охваченном пожаром сердце столицы, императорском дворце, гордо возвышавшемся на горе. Искусанные губы задрожали в попытке сдержать болезненный стон. Оставляя кровавую дорожку, она отползла к стене полуразрушенного дома, чтобы ее ненароком не затоптали охваченные паникой местные.

Несмотря на боль, сковавшую все ее тело, она нашла в себе последние силы, чтобы укрыть ребенка защищающим магическим барьером, но вылечить свои смертельные раны уже не могла. Вокруг мелькали силуэты, в неразберихе было не понять, за чьей личиной скрывается враг.

— Мама! — Выбежавший из-за угла подросток падает рядом с ней, чудом не разбивая колени. Трясущейся рукой он касается того, что всего несколько минут назад было ее ногой. Конечность была оторвана, превратившись в кусок разодранного мяса. Мальчишка глубоко вдохнул и шумно выдохнул. Вот-вот на царивший вокруг запах крови сбегутся потерявшие рассудок хищники, ведомые лишь жаждой крови и не думающие о происходящем.

— Бери брата и убегай в лес, — выпалила она, передавая малыша старшему сыну. — Я уже не выберусь, беги и не оглядывайся.

Юнец поджал губы и прикрыл глаза, крепко обхватывая младшего, ощущая тепло от защитного барьера. Младенец пронзительно верещал, пуще прежнего, до последнего желая вернуться в ласковые объятия своей матушки. Старшему не требовалось повторять дважды: кинув, вероятно, последний в его жизни взгляд на мать, он ринулся прочь из столицы, глотая на ходу горькие слезы, сил сдерживать которые уже не было. Рыцари успели расчистить несколько путей к бегству, и он смог почти без проблем покинуть охваченный страхом город. Без оглядки пробежав сотни метров, наконец, он достиг бегущих все дальше жителей.

— Подождите!

Только сейчас он ощутил, как слова терзали его горло, выдавая противный хрип. Стоящий в носу запах дыма и гари заставил его громко прокашляться, а по ощущениям — выплюнуть наружу собственные легкие, обожженные едкими парами. Одной рукой он нашел себе опору, прислонившись к дереву. Кто-то пошел дальше, не обращая внимания на прибившегося в конец процессии мальчишку. Но все же несколько взрослых демонов поспешили к нему, забирая из ослабших рук маленького братца.

— Где ваша мать? — В ответ он медленно качает головой, утирая изодранным рукавом лицо и слышит чужой сожалеющий вздох.

Спереди послышались возгласы: нельзя останавливаться, нужно уйти как можно дальше от столицы. Парень оттолкнулся от ствола, коротко бросил, что с ним все в порядке. Не спуская глаз со своего младшего, он двинулся следом за жителями, спотыкаясь о корень и задевая плечом мужчину. Он поднимает глаза и видит перепачканный сажей и кровью белый китель стражника, возвращающегося обратно к городу. Юноша цепляется за рукав, привлекая внимание.

— Наша мама, — начинает он, сильнее сжимая чужую руку, — возможно, она еще жива. Пожалуйста...

Стражник кладет руку на плечо парня и встряхивает его, вынуждая успокоиться и взглянуть в его глаза.

— Позаботься о брате, а мы — о остальном.

Парень кивнул и отпустил руку. Надежда мала, почти призрачна и неуловима, как пушинка, подхваченная внезапным штормом. Он крепко сжал кулаки, вдавливая короткие ногти в кожу, оставляя на ней краснеющие лунки. Настало его время брать все в свои руки. Пора становиться опорой для более слабого.

Рыцари, убедившись, что эвакуированные жители отправились дальше и никто более не присоединился, поспешили обратно к центру столицы, где все еще продолжались бойни. Все силы были брошены на помощь мирным жителям, в связи с чем другие не справлялись с натиском мятежников, что впервые со времен самого основания империи нарушили мирный сон.

На подходе к дворцовым воротам дела обстояли еще хуже: обессиленные стражники уже не могли держать оборону. Звон сталкивающихся в смертельном танце мечей оглушал, искры от стали ослепляли глаза, а магия сокрушала и своих, и чужих. Никто не ожидал, что в столь миролюбивом месте может произойти нечто подобное. Императорская семья всегда действовала на благо своего народа, защищая слабых и помогая расти сильным. Даже не верится, что кому-то настолько осточертело жить в мире.

Эднес — империя мира демонов, занимающая огромный континент самых живописных пейзажей. Империя, со дня сотворения мира не знавшая столь масштабных войн внутри своих владений, правящая семья которой восседает на троне тысячелетиями. То ли в этом и была причина настигшей беды.

Под подошвой рыцарей хлюпает кровь, бегущими реками укрывшая просторные улицы, на которых несколько часов назад кипела жизнь. Взгляды бегают от одного места к другому, не успевая насчитывать количество жертв — мирных демонов, что даже боевой магией толком не владели и были слабы от рождения, потому не смогли дать отпор. Те же, кто мог постоять за себя, активно помогали рыцарям и защищали свои семьи. Эти демоны смогли выбраться. Пробегая мимо горящего дома, один из стражников взмахнул рукой, отставая от группы. Он подошел к обожженным и пышущим жаром стенам. Женщина лежала совсем рядом, утопая в луже собственной крови. Ее золотые глаза безжизненно замерли, смотря в заманившую ее пустоту, но на губах сохранилась улыбка. Она знала, что уже не спасется, — отдала последнее за жизнь своих детей. Стражник прикрыл ее глаза, простившись, и ринулся нагонять группу.

От лестницы, ведущей к замку, осталось одно название: отколовшиеся камни сыпались вниз даже от незначительных толчков земли, вызванных бесчисленными магическими ударами. Развевающиеся на ветру знамена догорали дотла. Каждый бился мечом и магией, вероятность сохранить это место угасала вместе с последним вздохом отравленной дымом птицы, выпавшей из своего разрушенного гнезда.

Одному стражнику приходилось давать отпор двум, а то и трем мятежникам, вооруженным слишком хорошим оружием для простого сброда, сбившегося в кучу бандитов, питающихся ненавистью к собратьям. К тому же, они вынуждены биться, экономя свои магические силы, тогда как варвары были готовы на все. Совсем молодого паренька окружили с трех сторон, направив на него острые мечи, с наконечников которых мелкими каплями падала на землю кровь его соратников. Взгляд бегал от одного врага к другому, но никто не решался сделать первый ход. Он терпеливо выжидал и просчитывал действия наперед, не зная наверняка, какой силой обладают его враги и что от них ожидать. Ему, обладателю водной магии и преобладающей силой исцеления, не повезло нести караул именно в эту ночь. Его магия должна служить благим делом, помогать залечивать раны своим напарникам, но в нынешней ситуации он тратил энергию на врачевание собственных.

— Хоть ты и совершенный , думаешь, справишься один с тремя?

Стражник не сдвинулся, лишь уголки его губ дернулись в мимолетной ухмылке, стоило ему почувствовать приближение сильной ауры, несущей за собой запах умиротворенного морского бриза, корицы и шоколада.

— А я не один.

Враги на секунду замешкались, но этого малого отрезка времени хватило на то, чтобы их разом поразило мощными ударами фиолетовых молний, игриво заплясавшими по их падающим в беспамятстве телам.

— Почему вы здесь? — быстро нашелся юноша, зажимая нос рукавом. — Разве вы не занимаетесь эвакуацией?

Подошедший молодой мужчина спрятал меч в ножны и поправил съехавший на талии красный пояс. Его когда-то черный, украшенный золотыми вплетениями нитей китель с нашитым на правом плече эполете, под которым скрывалось крепление для плаща, что так мечтают надеть на себя новобранцы, сейчас лишь отдаленно напоминал свой первоначальный хваленый вид. Он быстрым движением руки смахнул с темно-каштановых волос остатки пепла и поправил короткие перчатки. Его напарники быстро расправились с другими врагами и ожидали дальнейших приказов.

— Больше некого эвакуировать, — сухо произнес он, устремив взгляд в сторону раскидистых лесов, в гуще которых укрылись выжившие жители.

— Командир! Ожидать подкрепления мятежников?

— Оставляю это на вас, можете прикончить их. — Он понимал, что сейчас каждый воин на счету, поэтому оставляет несколько членов своего отряда для помощи. — Если и остался кто снаружи, то единичные группы. Как только я подам сигнал, вы отправитесь к тронному залу.

— Каков ваш план? — вмешался один из членов армии.

— Я буду приманкой. После моего сигнала вы вломись в тронный зал, и мы уничтожим их. — Стражники понимающе кивнули и приготовились к вылазке.

Пока одни залечивали раны других, отряд герцогства растворился в темноте. Командир запрыгнул на стену и проник на территорию дворца, устремившись к его стенам. Скользящей тенью он продвигался к своей цели, поражая попавшихся на глаза врагов мечом и разрядами молний. Проникнув в замок и быстро оценив обстановку, мужчина устремился на вышние этажи.

Спасать здесь уже некого, на самом деле, они давно увели императорскую семью в безопасное место. Его задача — ввести врага в заблуждение, чтобы выиграть время для жителей. Пусть думают, что во дворце все еще находится их цель.

Он чувствовал, как само зло проникает под его смуглую кожу — следы древней запретной магии, пришедшей извне, ядовитой пылью оседающие на одежды. Добрались даже до таких гнусных трюков, им действительно ничего не стоило кромсать свой народ во имя призрачных целей. Он бежал, петляя по всем коридорам, чтобы его заметили, как можно больше предателей и ринулись за ним. План сработал идеально.

Оказавшись в тронном зале, он собрал их всех в одном месте, но был быстро окружен со всех сторон. Взгляд алых глаз остановился на троне, где сейчас восседал до мурашек знакомый мужчина, спокойно листающий старинную книгу. Командир нахмурился, его ладонь надавила на рукоять меча, готовая в любой момент освободить тот из ножен. Воспользовавшись телепатией, он установил связь со своим отрядом, готовый координировать их передвижение к цели.

— Дэйк? — Советник императора встретился с ним холодным взглядом.

Ленсон усмехнулся, отложил увенчанную стальными вензелями и цветочным орнаментом книгу, и, встав на ноги, вальяжным шагом измерил расстояние от трона к изваянию золотых тигра и льва, дружно сплетающих свои хвосты.

— Тринтенин Вайлонд. А где же сам генерал Вайлонд?

— Ищет лучшее место для твоей могилы.

— О, не стоит, этот преданный слуга не заслуживает таких почестей, — улыбнулся советник, но после устало склонил голову. — Если думаешь, что все это организовал я, то знай, это не так.

— И ты, конечно, не выдашь своих господ, — парировал командир.

— У меня одни господа, и это Вайзер, ты же знаешь.

— И поэтому ты пачкаешь трон своего императора?

Командир язвительно указал на действия советника. Но что-то здесь не хотело складываться в единую постановку этого бедного театра.

Тринтенин обвел взглядом каждого наемника: многие из них не были жителями столицы. Одетые в старое тряпье, сражающиеся затупившимися мечами, однако не в прочности стали крылась их сила. На него смотрели безумные взгляды, в глубине которых буйствовал свирепый голод. Оголодавшие хищные демоны, — быстро понял юный герцог.

— Все эти демоны жили на отшибе империи. Бывал там? — Тринтенин успел оценить врагов. Все обладали той или иной атакующей магией. Тем не менее он сохранял раздражительное для всех присутствующих спокойствие, будто готовый насмехаться над ними, даже если к его глотке приставят ядовитый клинок. — Ну разумеется, ты там не был.

— Если тебе не с кем поболтать, нужно было уделять время своей жене, пока она от тебя не сбежала. Я тут не для светских бесед.

— И как такой грубиян может быть личным рыцарем наследной принцессы? — Граф Ленсон спустился на ступень вниз, оказавшись на одном уровне с молодым командиром. — Куда их увели, Тринтенин?

— Можете дать мне карту, господин советник, я даже выведу вам точные координаты и раскину на дорожке лепестки роз. Действительно думаешь, что я скажу что-то такое?

— Глупый юнец, я ведь хочу спасти тебя. — Советник громко топнул ногой по полу. Сам граф Ленсон в жизни меча не держал и воином не был, но вот умственные способности были высоте, за что он и добился своего поста. — Все эти демоны не от хорошей жизни подняли оружие. И их много.

До этого улыбавшийся Тринтенин вмиг похолодел. Алые глаза стали заметно насыщеннее, превратившись в два кровавых рубина, которые он на секунду прикрыл. В памяти промелькнули последние секунды, когда он видел ее бледное заплаканное лицо и протянутую к нему руку, что он не успел ухватить. А все из-за этих тварей.

— Ты бы себя для начала спас, ублюдок.

Мужчина выхватил меч из ножен. Сталь разрезала воздух, и на ней заиграли искры фиолетовых молний. Граф Ленсон понял, что молодой герцог не намерен идти на контакт, более того, представлял большую угрозу, являясь совершенным демоном, занимающим почетное место в списке сильнейших.

— У него много фамильяров, осторожней, — предупредил советник, спиной отступая к проходу.

Наемники пропустили его слова мимо ушей, ринувшись на юного герцога, призывая свою магию. Двери с оглушительным грохотом врезались в стену, в зал ворвались рыцари, и стены забрызгала кровь.

Несколькими часами ранее

Стук. Фигура белого ферзя на доске отрезала все пути отступления черного короля. Бледные пальцы постукивали по поверхности дубового стола, пока владелица короля ожидала приговора от соперника.

— Шах и мат, — улыбнулась девушка, откидываясь к спинке кресла.

Соперница, девушка помладше, тяжко вздохнула и подперла щеку ладонью, оставляя свой взгляд на крахе своей импровизированной армии.

— Ты слишком хороша в шахматах, сестрица. Когда ты уже проиграешь?

Младшая принцесса фыркнула, надув розовые щечки, и яростно растрепала собранные до этого момента в красивый пучок серебристые волосы. Девушка постарше промолчала, прикрыв глаза.

Был только один демон, которому она проиграла в шахматах, и рассказывать об этом она сочла чем-то позорным, срамящим ее прозвище великого стратега империи. В той партии она уже мысленно уповала победе, когда соперник неожиданно убрал королем ее фигуру, изменив ход игры. Она заправила длинную прядь такого же цвета волос за заостренное длинное ушко.

— Если научишься читать соперника, сможешь продержаться дольше, Фэст.

— Да на тебя глядеть тошно, не то что читать, — прыснула девчушка.

— Это еще почему?

— На лице написано: «Я думаю о...» — договорить младшей не дал строгий взгляд сестры.

— Думаю о том, какое задание тебе дать. Ты проиграла.

Фэст громко захохотала. Еще такая маленькая, а уже может манипулировать взрослыми самыми хитрыми способами. Вот и сейчас своими словами она ловко ввела сестру в смятение, но этот маневр был удачным всего мгновение, хоть и доставил младшей удовольствие, ведь взгляд сестры был несравним в тот момент.

Фэст поднялась с кресла, расправив пышные юбки.

— Корин, когда ты последний раз надевала платье?

Старшая окинула себя задумчивым взглядом. В отличии от сестры, всегда одетой в красивые платья, она носила форму рыцаря, пошитую по ее собственным предпочтениям.

Черные брюки, высокие сапоги и китель с золотыми вышивками и плетениями от плеча до плеча. Под воротником спряталась тонкая цепочка, держащая кулон в виде сверкающего серпа полумесяца, в объятиях которого лежал маленький рубин. На спинке кресла повис небрежно сброшенный плащ с изображением раскрытой пасти змеи.

— Слишком непрактично, — отмахнулась Корин.

Разумеется, в ее гардеробе было достаточно платьев и другой праздничной одежды, но вот носить все это было ей в тягость. Ее руки чаще держат проклятый меч, «Шеотригад», ежели дамский веер.

— Поэтому Винс и говорит, что тетя на тебя дурно повлияла.

— Винсу должно быть стыдно, что он не изучал боевых умений, как подобает мужчине. Он будет прятаться за плащом младшей сестры и тети.

Фэст снова рассмеялась. Вдвоем они частенько поддразнивали старшего брата за его дурной характер и индюшачью напыщенность. Первый принц не учился фехтованию и не обладал боевой магией, был слишком избалован первой императрицей, за что после и сыскал дурную славу среди народа, где его прозвали «маменькиным сынком». Даже влияние тети, сестры императора и первой леди-рыцаря, не являющейся совершенным демоном, не понесло никаких плодов в его воспитании.

Первый ребенок не смог взять достаточно сильных генов своих родителей, уродившись с золотыми глазами, отчего и не мог претендовать на престол, в отличие от других детей императора. На трон сядет только сильнейший потомок, совершенный — так указали еще древние предки. С приходом времени все решалось поединком между детьми.

Изначально за власть должны были бороться четверо, однако второй сын, Марун, решил отказаться от прав на корону. Вместо борьбы за первенство он принял решение связать свою жизнь с обучением детей совместно с графством Энвигр, совершив большой вклад в улучшение академий за последние четыреста лет. Пожалуй, он был слишком мягок для того, кто мог бы править империей почти что бессмертных демонов. При нынешнем положении оставались трое претендентов: младший сын прошлой императрицы — Шенди, Келион и Корин. Последние же были родными братом и сестрой по матери. Пусть устои рода Вайзер и вынуждали детей соперничать чуть ли не с первого сделанного вздоха, все они имели очень теплые отношения друг с другом. За исключением Винса, этот парень везде поспел.

— Собери шахматы. — Корин поднялась и взяла в руку прислоненные к креслу ножны, крепко фиксируя их на поясе, захватила плащ и накинула его на сгиб локтя.

— Уже уходишь? — Младшая начала аккуратно собирать шахматы.

— Да, мне нужно встретиться с отцом.

Фэст опустила взгляд, не зная, как бы получше подобрать выражения. Ее сестра и так переживает из-за обострившихся разногласий между отцом и герцогом Вайлондом. Все равно узнает.

— Я слышала, что он снова скандалил с генералом.

С губ старшей принцессы вырвался разочарованный вздох. С далекого основания империи семьи Вайзер и Вайлонд держались спина к спине, последние являлись опорой и защитой императорской семьи. Стоящая в тронном зале статуя льва и тигра — символ тысячелетнего союза двух семей. Никогда еще прежде не бывало случаев, чтобы действующая власть была не в ладах с Вайлондами. Корин, сколько себя помнит, видела только дружбу между ее отцом и герцогом Дэйсом, начавшую стремительно разрушаться за последние десятилетия, и причины тому никому не были известны. Мужчины стали часто идти на открытый конфликт.

— Что на этот раз?

— Да все то же, — отмахнулась Фэст, закончив с шахматами, — отец не хочет прислушиваться к генералу. Точно не знаю, но, вроде как, дело серьезное. Ох, матушка опять будет расстроена. И что с ними творится?

— Я загляну к ней.

Растрепав «птичье гнездо» на голове сестры, девушка вышла из комнаты. Каждый ее шаг сопровождался тихим бряканьем ножен и стуком небольших каблуков. Неприятные мысли просачивались в ее голову, запуская круговерть событий прошлого, вытаскивая с глубин подсознания важные моменты.

Пусть перед сестрой у нее и получается делать вид, что она не ведает причин такого поведения отца, раскрытие истины лишь вопрос времени, которое в Эднесе течет очень быстро. Фактов могло быть и больше, но, непосредственно, самой принцессы касался только один, самый значимый.

Отношения двух старых друзей портились с момента появления ее телохранителя, ловко навязанного императрицей, когда Корин была ростом не выше стола.

На губах девушки ненадолго заиграла улыбка, стоило только вспомнить, сколько проблем она доставляла другим в силу своего несносного характера, которому даже Фэст бы позавидовала. Старшая принцесса могла разом поставить весь дворец на уши, учинить что-то по-детски подлое и остаться безнаказанной. Или почти безнаказанной. Если со всеми во дворце ее выходки сходили на нет, то с новоиспеченным телохранителем такие шутки не проходили без следа. Слезы, истерики и угрозы совершенно его не трогали, и это раздражало до бьющего из ушей пара. Что еще можно было ожидать от совсем еще ребенка и подростка, который слишком рано повзрослел и занял почетный пост?

Поднявшись по лестнице на этаж выше, принцесса свернула в восточный коридор, считающийся самым светлым крылом дворца. Зеленый ковер под ногами приглушил ее размеренные шаги. Среди множества дверей расположилась одна расписная арка, ведущая в просторную комнату отдыха, где сейчас должна была отдыхать императрица, выпивая любимый чай, убежденно думая, что тот успокаивает не хуже всяких снадобий. На деле же трава травой, разве что благоухает лучше светящихся в ночи роз фрила. Принцесса заметила ее сидящей у открытого окна, отстраненно наблюдающей за шелестом листвы близ растущего дерева.

— Пришла составить мне компанию? — Женщина почувствовала приближение дочери задолго до ее прихода.

Императрица развернулась и расправила плечи, по которым в тот же миг, подхваченные ветром, заструились ее длинные волосы цвета лаванды. Корин слегка склонила голову в приветственном жесте.

— Заглянула по пути. Слышала от Фэст, эти двое опять что-то не поделили? В чем проблема на этот раз?

— Милая, разве я могу знать? Каждый раз что-то новое, я уже устала запоминать. — Императрица встала с кресла-качалки, оказавшись на несколько сантиметров выше дочери и обхватила ее руку своими ладонями. — Ты ведь и сама заметила, что отец стал принимать решения слишком импульсивно. На самом деле, я больше склонна к позиции генерала Вайлонда, чем отца.

— Его гордость давно чем-то задета, сомневаюсь, что герцог Вайлонд это начал. Я шла к нему на встречу, но прежде заглянула к тебе. Знаешь, — девушка грустно улыбнулась, высвобождая свою руку, — мое терпение стремительно уменьшается с каждым разом, когда он скверно отзывается о герцогстве. Особенно о Тринтенине.

— Ты должна быть рассудительной и не реагировать на подобное, как тебя тому и учили.

— Знаю. Но не в тех случаях, когда дело касается моего рыцаря и наставника. Когда-нибудь я точно разозлюсь, и, видит великий Демион, это будет сегодня.

— Только не разгроми дворец, тренировочную комнату только починили после тебя, а раньше в ней и царапины было не сыскать, — улыбнулась мать, отступая назад.

— Ничего не могу обещать. — Принцесса развернулась на пятках и взмахнув рукой покинула императрицу, умолчав, что комнату тренировок она разрушала не в гордом одиночестве. Да и в то время ее сил бы не хватило. Но если речь идет о спарринге двух совершенных демонов, не уступающих друг другу в амбициях, и их нескольких фамильяров, то даже у комнаты, защищенной сотнями барьеров, нет шансов. К тому же, последние наверняка устарели и потеряли в своей мощи, ведь комнатой не пользовались уже несколько столетий, предпочитая тренировки на свежем воздухе в специально отведенной местности.

Проведя рукой по серебристым волосам с еле заметным лавандовым отливом, принцесса остановилась у большого окна, открывающего взор на пустующий сад цветущих голубых роз фрила, высаженных вдоль мощеной дорожки. В центре сада стоял одинокий фонтан со скульптурой извивающейся змеи, из пасти которой струилась вода, подобно яду со смертоносных клыков. За окном господствовала мертвая тишина, пока ее не разорвал надрывный крик пролетевшего над имением ворона-предвестника. Дурной знак, — подумалось принцессе.

Демоны были неотрывно связаны с живой природой и видели различные знаки во всех ее проявлениях. Пробился росток сквозь каменную кладку — случится преисполненное радостью событие.

Только родившегося дитя коснулись лучи солнца — будет не последней личностью на слуху. Ворон же, напротив, своей черной тенью предупреждал о невзгодах. Увы, с течением тысяч лет, большинство значений утратили свою силу, были забыты в поколениях и возрождались в сказаниях. Но почему-то Корин продолжала следовать за знаками, что посылала ей природа. Вот и сейчас наглая птица посеяла смуту в ее сердце. Короткий смешок сорвался с губ принцессы: предстоящий разговор заведомо обречен на провал.

Беседы с императором каждую встречу становились все тягостнее, однако она бы просто изменила себе, если бы стала менее упертой и более снисходительной к своему старику. Принцесса повела плечом и спрятала подвеску под китель, на мгновение приложив ладонь сверху, словно пытаясь ощутить призрачное тепло от холодного металла.

Обогнув коридор и поднявшись на этаж выше, воровато оглядываясь по сторонам, она подошла к массивной двери, охраняемой двумя стражниками. Уже в коридоре слышались разговоры на высоких тонах, льющихся из закрытого зала аудиенций. Стоящие возле двери стражники поклонились и неловко переглянулись между собой, чтобы не задерживать взгляд на принцессе.

— Ваше высочество, император сейчас принимает посла из герцогства Вайлонд.

— Открой.

Юноши вновь переглянулись. Император не предупреждал, что может прийти кто-то еще, но и запрета впускать других не давал. Тем более если речь идет о ком-то из рода Вайзер. Спорить с принцессой они не стали, покорно потянув за ручки двери и отступив.

За отворившимися дверями расположился просторный кабинет, в центре которого стоял стол на десяток персон. Сидя именно за этим столом решались важные вопросы внутри империи. Так и сейчас.

Корин шагнула вперед и обвела помещение взглядом, двери за ней бесшумно закрылись, оставив принцессу единственным свидетелем сцены. Астергх Вайзер сидел, склонив голову над потрепанной картой, то и дело поднимая взгляд к ящику с неизвестным содержимым, который зачем-то поставили в центр стола. Рядом с императором стояла леди Лине Вайзер, задумчиво рассматривающая развернутое письмо, на бумаге которого виднелись высохшие темные пятна. На против сидел не менее обескураженный помощник генерала, Джордж Вайлонд, приходящийся братом нынешнему герцогу. Мужчина обернулся первым и поспешил встать.

— Ваше высочество, — приложив руку к груди, он низко поклонился. Император поднял взгляд.

— Корин, — вздохнул серебровласый демон, складывая карту пополам, не обращая внимание на почтительный поклон дочери.

Принцесса прошла вперед, остановившись у стола и заострив взгляд на ящике. Прочувствовав настроения собравшихся, девушка нахмурилась.

— Что происходит?

Император встал на ноги и, вытянув руку вперед, коснулся поверхности «подарка».

— Это мы и пытаемся понять, — ответил женский голос. Лине протянула принцессе письмо, и та не раздумывая приняла его. Стоило пальцам коснуться помятой бумаги, тело пронзило от нахлынувшего чувства. Бумага была пропитана аурой ее брата. Она принялась читать содержимое письма, чувствуя, как с каждой строчкой кровь в жилах стыла, а в груди закипал гнев.

В ящике Вас ждет небольшой подарок, что мы так долго и кропотливо готовили Вам, вынашивая из боли и страданий под натиском совершенных, плод нашей ненависти сотнями лет. У нас лишь одно условие — убирайтесь. Времени на раздумья даем Вам до заката, после чего принесем к вашим стенам новый подарок.

— Неужели, в ящике, — продолжить слова она не смогла. Вместо этого, принцесса отбросила письмо и решила открыть виновника собрания первой, перерезая толстые веревки карманным кинжалом и с замиранием сердца отодвигая крышку. С этой минуты гробовая тишина окутала помещение, никто не решался произнести хоть слово, пока тяжелый кулак императора не встретился с поверхностью стола, сотрясая его. Ящик тут же развалился на четыре части, являя взорам то, что было внутри. Астергх схватил стул и бросил его о пол с такой силой, что дерево разлетелось в щепки, а после вспыхнуло ярким пламенем, неконтролируемо призванным его силой.

— Как такое могло произойти?!

Воздух вокруг потяжелел и стал горьким на вкус. Присланным подарком оказалось не что иное, как голова самого Шенди Вайзера, первого кронпринца империи. Корин протянула руку и дотронулась пальцами до холодной кожи. Голова была отсечена изрядно затупившимся клинком, это было видно по неровным, рваным краям, на которых давно запеклась кровь. Его рубиновые глаза навеки застыли с отраженным в них ужасе: что-то застало его врасплох. Принцесса переместила пальцы к бледным губам и приоткрыла их, замечая обломанные клыки.

— Какое зверство, — Лине покачала головой, прикрывая рот, — кто принес этот ящик?

Пришедший в себя Джордж поспешил с ответом.

— Это был юноша. Сказал, что его прислали с окраин.

— Кто додумался пронести это во дворец? — Принцесса покосилась на отца. — Разве стража не была обязана проверить содержимое ящика? Это же не золотой сундук, подвязанный шелковой лентой!

— Это был мой давний приказ, — отозвался император. — Все, что касается меня, должно быть незамедлительно передано.

— С каких пор ты настолько не доверяешь собственной страже?

— Корин, прекрати. — Тетя сильно сжала плечо принцессы. — Сейчас это не то, на чем следует заострять внимание.

Девушка замолчала, признавая правоту женщины.

— Ваше Величество, я должен доложить об этом герцогу. — Джордж перевел свой взгляд на императора. Зная о натянутых отношениях с его братом, ныне он вынужден ожидать согласия.

— Ступай, — Астергх кивнул, позволяя сэру Вайлонду покинуть их. — Корин, можешь ли ты увидеть его воспоминания?

Девушка покачала головой, ее руки безвольно повисли вдоль туловища.

— Он умер не сегодня, мои способности здесь бессильны.

Принцесса стянула со своих плеч плащ и невозмутимо накрыла им голову брата, отвернувшись и встречаясь с пылающим взглядом отца. Оба могли прочитать чувства друг друга, сейчас они были едины как никогда.

Злоба. Ненависть. Отвращение. Все эти чувства незримым потоком были направлены на тех, кто являлся повинным в содеянном.

— Неслыханно. — Лине схватилась за ножны и ударила ими по полу. — Убийство члена императорской семьи. Это измена!

— Они объявили охоту на нас. — Император вновь раскрыл карту, внимательным взглядом изучая окраины империи. — И в первую очередь грезят об уничтожении всех совершенных.

— Чтобы никто из нашего рода больше не смог принять корону, — догадалась принцесса. Император осторожно кивнул. — Кто «они»?

— Мы не знаем. — Резкий ответ императора заставил почувствовать еще большее сомнение в его словах.

— В таком случае, я добьюсь ответов от герцога Дэйса, — от такого наглого заявления от дочери император и вовсе пришел в ярость.

— Не вмешивайся в это дело. Ты пока еще всего лишь принцесса.

Глубоко вдохнув с надеждой успокоиться, Корин прикрыла глаза. Ей потребовалось много сил, чтобы сдержаться и не натворить бед в присутствии тетушки. В голове все еще стоял вопрос, как быть с этой новостью. Должна ли она немедленно рассказать об этом матушке и Келиону? Она наступила на иглу, тут же пронзившую ее тело. Хаотичный круговорот мыслей начал выстраиваться в верном направлении, нагнетая душу черным полотном.

— Где Келион?

Лине подняла испуганный взгляд, поймав поток мыслей юной принцессы. Если эти чудовища решили уничтожить целую династию, наследники оказывались главной целью. Поэтому сейчас они были вынуждены смотреть не на брата, а его отсеченную голову. Вспомнив о словах в записке Корин поняла, что убийство Шенди служило лишь маленьким предупреждением.

— Еще вчера отправился в деревню под водопадом Льюхсе. — Астегх показал ту на карте, поставив сверху крохотную фигурку ворона.

В глазах принцессы помутнело, но она твердо убеждала себя в том, что сейчас произошло лишь совпадение. Внутри нее начало закипать раздражение. До герцогства Вайлонд около часа пути, у нее нет времени скакать туда и обратно.

— Я сообщу стражникам, чтобы те были готовы к экстренным ситуациям. —

Корин развернулась, готовая приступить к исполнению своей задачи, однако грубый голос отца заставил ее замешкаться. Раньше он никогда не позволял себе говорить с ней таким тоном, а сама принцесса считалась любимицей императора.

— Иди к матери и сестре. Вы должны оставаться в замке, никуда не выходите.

— Ты путаешь меня с Винсом, — возразила девушка, окинув отца бесстрастным взглядом. — Я не какая-то кисейная барышня. Если потребуется, то обнажу меч и буду стоять в первых рядах.

Ее голос, на удивление, оказался холоден как лед, а тон — пренебрежителен. Поведение отца глубоко разочаровывало.

Девушка ушла, будучи не в состоянии и дальше вести дискуссию с императором. Он действительно стал беден головой. Теперь она убедилась в этом лично. К концу коридора ее догнала Лине, одернув за руку.

— Ты не приносила клятву и не обязана в случае чего быть на ряду с рыцарями. Но, должна признать, твои слова сильны. Оставь это, я предупрежу стражу.

Корин с усилием коротко кивнула. Лине она могла доверять, как себе самой, ведь тетя приняла не последнее участие в ее учении и воспитании. Женщина расслабила хватку, а после и вовсе отпустила ее плечи, оставляя принцессу в одиночестве, она устремилась вниз. Руки девушки мелко задрожали. Нужно сообщить о всем произошедшем матушке.

***

В комнате отдыха повисла тишина. Императрица, прикрыв глаза и приложив холодную ладонь ко лбу продолжала сидеть в своем мягком кресле. Казалось, что произошедшая трагедия никак не затронула ее сердце. Она упрямо хранила молчание, стойко перенеся известия о гибели наследного принца.

Шенди не был с ней связан по крови, но все же она считала его и своим сыном. Воспитание и природная сдержанность попусту не давали ей права показать эмоций. Это же касалось и остальных членов благородной семьи, но все менялось, стоило кому-то выйти. Фэст несколько раз украдкой наблюдала за тем, как Корин отлучалась на несколько минут, вставала, прислонившись к стене, и гневно сжимала кулаки, удерживая свою ярость внутри.

В присутствии матери все возвращалось к тотальному самоконтролю. Корин в очередной раз вышла в коридор и взглянула в окно, замечая приближающийся к дворцу отряд рыцарей, во главе которого был герцог Вайлонд. Прошло более двух часов, солнце неспешно опускалось за горизонт, позволяя его лучам последний раз коснуться напряженного лица принцессы.

Фэст неловко выглянула из-за угла, задерживая взгляд на сестре.

— Я поднимусь на балкон, — не встречаясь взглядом с младшей, Корин покинула коридор.

Последний этаж являлся бальным залом и имел самый большой балкон во дворце. Именно с него принцесса тайком пробиралась на крышу, когда хотела насладиться одиночеством и ощутить, как вольный ветер играет с ее волосами.

Этаж, как она и предполагала, был пуст. Не встретив никого по пути, принцесса спокойно вышла на открытый балкон. Девушка наклонилась, посмотрела нет ли кого внизу, и только после этого ухватилась рукой за оконную раму, подтягиваясь.

Руки сами находят нужные кирпичи, с помощью которых принцесса легко забралась на крышу.

Можно было и не прибегать к подобному альпинизму, но попадаться на глаза стражам не хотелось. Сейчас любой неосторожный вопрос мог вывести ее из себя.

Остановившись у самого края и устремив взгляд на горизонт, где алым проблеском скрывается солнце, она могла ощущать себя свободной. Свободной от обязательств, статусов и титулов, которых не желала вовсе. Сколько бы она не пыталась скрыться от своей судьбы, та, будто кровожадная хищница, везде находила ее след.

Ветер подул в спину, пряча за собой тихие шаги по крыше. До этого мирно покоящийся в ножнах Шеотригад коротко завибрировал, отреагировав на другой обладающий душой меч.

— Я не видела тебя с герцогом. — Принцесса вдохнула приятный и успокаивающий аромат ауры. — Когда ты пришел?

Демон, не давший ей побыть наедине со своей утратой, остановился за ее спиной, не торопясь с ответом. Теплая рука легко коснулась ее длинных волос, заправляя локон за острое ушко, вынуждая девушку обернуться и встретиться алыми взглядами.

— Должна была видеть, — невозмутимый ответ обескуражил Корин. Она непонимающе склонила голову. — Мои уроки прошли мимо тебя?

Корин опустила взгляд, вместо ответа оставляя тяжелый вздох. Его обыденная манера общения с ней сейчас была совсем некстати. Принцесса даже через силу не смогла бы выдавить из себя неловкую улыбку. Мужчина сделал несколько шагов назад, возвращая той комфортную между ними дистанцию.

— Ты что-нибудь понимаешь? Как такое могло произойти?

— Я осведомлен не больше твоего.

— Это как-то связано с моим отцом, не так ли? — Девушка резко сократила расстояние между ними, не позволяя своей жертве отступить. — Трин, я далеко не глупа, чтобы не понять, что мой отец стал совершать ошибку за ошибкой. Я не понимаю только одного, почему герцог не поднимает этот вопрос?

— Что изменится? — Губы мужчины сжались в тонкую линию, он упорно не хотел поддерживать данный разговор. Принцесса потупила взгляд. Тринтенин прав: пока не назван наследник трона, ситуация не изменится. Тем более, Корин желала отсрочить этот момент, откинуть в самый дальний и пыльный угол, чтобы никогда не поднимать клинка на родных.

— Что-то не так. — Немая идиллия была прервана настороженным голосом молодого герцога. Он оттянул девушку за руку от края крыши и, нахмурившись, пытался высмотреть что-то за пределами дворца. Корин посмотрела в направлении его взгляда, втянула воздух полной грудью, но ничего не почувствовала.

— Трин?

Будущий герцог был старше и опытнее принцессы, поэтому мог почувствовать изменения в частицах энергии раньше девушки.

— Посмотри туда. — Он взял ее руку и направил в сторону южных ворот, которые через мост вели к лесу Риетт.

Без каких-либо лишних вопросов, Корин сконцентрировалась на своей силе, призывая из собственной тени черного ворона-послушника, который в ту же секунду улетел туда, куда все еще указывала рука хозяйки. Переглянувшись с демоном и кивнув, принцесса снова использовала свою силу, на сей раз, чтобы воспроизвести перед ними все то, что видят глаза ворона.

Замерев, они оба ждали, когда птица пролетит над высокими воротами столицы, взмоет высоко в воздух и зависнет наверху, крутя головой и показывая всю округу.

Дыхание обоих демонов замерло. Ворон встрепенулся, повернул голову и уставился своим пустым взглядом на мост, на который начали ступать множество демонов, держащих в руках оружие. Корин непонимающе взглянула на Тринтенина, но он не сводил взгляд с картины перед ним. Девушка отступила на шаг, упираясь спиной в грудь молодого герцога. От увиденного волосы вставали дыбом: сотни вооруженных демонов, явно не из здешних мест, двигались к столице и по сигналу идущего впереди остановились, расступились в середине, пропуская двух мужчин, силком ведущих хорошо одетого демона. Губы принцессы задрожали, правой рукой она крепко сжала рукоять Шеотригада.

— Келион, — сорвалось с ее губ, когда она разглядела удерживаемого мужчину.

Кто-то заметил парящего послушника, но не придал ему значения, а того и специально не стал устранять. Взгляд наследной принцессы прикован к ее брату. Келион не из числа тех, кто мог легко позволить так с собой обращаться, да и силой он не обделен и вполне способен постоять за себя.

— Посмотри на эти оковы, — Тринтенин заметил магические путы, обвившие тело кронпринца. — Он бы выбрался, если мог.

— Что это значит?

— Это не простая магия. Такую использовали древние чернодемоны, принося в жертву плоть от плоти своей. Эти оковы высасывают всю силу из своей жертвы.

В столице протрубили тревогу. Тринтенин попытался связаться со своим отцом, пока принцесса не сводила взгляд с изувеченного брата. Его схватили за волосы и силой наклонили голову к земле. Стоявший рядом мужчина обнажил меч.

— Нет. — Принцесса шагнула к краю, протягивая руку к черному облаку, будто в бреду пытаясь выхватить старшего брата. — Нет!

Она уже дернулась, собравшись спрыгнуть с этой крыши и помчаться спасать его, но крепкие руки, схватившие ее поперек туловища, не дали этого сделать. Ей оставалось только смотреть, как лезвие сверкнуло в воздухе, и голова Келиона отлетела прочь. Глаза защипало от пытающихся вырваться наружу слез.

— Отпусти меня!

Девушка брыкалась и пыталась вырваться из крепкой хватки Тринтенина, пока тот оттаскивал ее дальше от края. Тени под ними стали извиваться подобно ожившим змеям, неконтролируемо поднимаясь наверх, обвивая ноги молодого герцога.

Корин собиралась своей силой захватить сознание Тринтенина и заставить его отпустить ее. Стоило этому произойти, и ей хватило бы и пары минут, чтобы сбежать из дворца.

Гнев управлял ее собственным разумом, не давал здраво оценить ситуацию и понять: какой бы сильной она ни была, не справится с такой армией изменников. Отрезвляющая боль кольнула ее шею, заставляя подавиться вздохом. От неожиданности она перестала контролировать свои силы, и морок развеялся.

— Успокоилась? — Тринтенин одной рукой вытер свои губы от крови.

— Какого тригана ты кусаешь меня?!

— Лучше было дать пощечину? Возьми себя в руки, вперед.

Вайлонд быстро подхватил ее тело и спрыгнул на балкон, где поставил девушку на ноги. Потянув ее руку за собой, они побежали на этаж ниже, на котором сейчас должна находиться семья принцессы. Чуть не перелетев несколько ступеней, двое ворвались в коридор.

— Я найду императора и своего отца, а ты выведи своих сестру и мать.

— Я должна пойти с тобой и, — упрямо возразила она, но Тринтенин смерил ее холодным взглядом.

— Из них двоих, в случае чего, только твоя мать мож ет дать отпор. Думаешь, долго она одна протянет? — Мужчина быстро засучил рукав и прокусил свою руку, протягивая принцессе.

Она поджала губы. Как бы не хотелось играть в героя, действовать на эмоциях было бы глупо. Корин прикоснулась губами к открытой ране и втянула в рот сочащуюся кровь.

Восполнив свои силы и отстранившись, она собиралась расстегнуть верхние пуговицы и открыть больший доступ к шее, но Тринтенин перехватил ее руку, покачал головой и, опустив рукав, выбежал из коридора. Обернувшись, Корин побежала к комнате отдыха.

Стоило принцессе остаться наедине с собой, как тревога начала безжалостно душить ее. Девушка резко остановилась и ударила кулаком о стену так, что по той разбежалась паутина трещин. Остудив свой разум, она снова ринулась к комнате, чуть не пропустив поворот, успевая зацепиться ладонью за арку. В комнате еще остался след их недавнего пребывания, но все же было уже пусто. Она огляделась.

— Мама! Фэст! — Корин отступила назад, выбежала в коридор и побежала дальше, распахивая каждую дверь на своем пути.

Коридор за коридором, сменялся ее маршрут, в глазах мелькали комнаты, так быстро, что картинка в голове смешалась в непонятное нечто, но на пути не встречалась ни одна живая душа, будто все вокруг разом растворились в стенах дворца.

Кто-то резко схватил ее руку и затянул в скрытую невидимым барьером запретную комнату. Не успела принцесса опомниться, как ее подтолкнули к центру магического круга, и только после этого она заметила в комнате свою родню. Императрица сжимала свои ладони в кулак и хмуро смотрела на дочь. Фэст рядом с ней не было, зато был император. Принцесса огляделась: вдоль стен стояли стеллажи, на полках снадобья, различные склянки, кубки, старые артефакты и предметы для обрядов.

— Что происходит? Отец. — Корин сделала шаг вперед, намереваясь покинуть круг.

— Ваше высочество, стойте, — голос старика окликнул ее. Девушка повернула голову, впиваясь взглядом в лицо прислужника.

Помимо него, в комнате было еще несколько демонов, служивших дворцу и помогающих в проведении различных обрядов. Некоторых она узнала, других же видела в первый раз. Вернее, чувствовала, ведь все их лица были скрыты масками и тенью от накинутых мантий.

— Что ты задумал?!

Астергх прикусил губу и закрыл глаза, сдерживая себя. Внутри него велась немая борьба с самим собой. Всего несколько мгновений назад он осознал, что из его детей-наследников осталась лишь одна дочь, и он не мог позволить, чтобы с ней случилось то же, что и с ее братьями. Он сам решился на этот шаг, не видя иного пути, другого решения. Но еще больше его убивало осознание того, что все это происходит исключительно по его вине. И прискорбно ему, что понял это слишком поздно, когда назад пути нет.

— У нас нет другого выбора, Корин, — мягко сказала императрица, подарив дочери натянутую улыбку. — Мы не можем позволить им добраться до тебя, последней законной наследнице. Мы спрячем тебя.

— Издеваетесь?! Я должна быть здесь, а не прятаться неизвестно где. Что я за принцесса, если не могу защищать свой народ? Я прямо сейчас должна принести этих тварей в жертву Шеотригаду!

Молчавший до этого момента император поднял руку, приказывая начать обряд. Он смерил дочь суровым взглядом.

— Хотя бы сейчас, Ко, оставь свой юношеский максимализм и подумай о нас. Мы не можем потерять и тебя. Если они дотянутся своими лапами и до твоей головы, империи конец. Как только все закончится, мы вернем тебя.

Начертанный под ногами принцессы круг начал заливаться сияющим голубым светом, замыкая линию за линией. Ее будто парализовало, она не могла сделать шаг прочь, словно проклятые путы сковали ее ноги.

— Не хочу, — дрожащим голосом произнесла она, чувствуя, как болит горло и щиплет глаза от подступающих слез.

Жрецы уже заканчивали читать заклинание, когда сквозь барьер в комнату вломился запыхавшийся молодой герцог. Его взгляд неотрывно смотрел на кронпринцессу несколько секунд, пока до его сознания доходила суть происходящего в запретной комнате.

— Трин! — Она протянула к нему руку, до последнего надеясь, что хотя бы он сможет вытянуть ее из замыкающегося круга.

И он ринулся к ней, не слыша никого вокруг, не обращая внимание на попытки императора остановить его.

Тринтенин тянул руку навстречу, только кончиками пальцев успев дотронуться до ее исчезающего образа.

Глупо брошенные в далеком прошлом слова оказались роковыми для этих двоих.

— Знаешь, ты будешь последним, кому я когда-либо протяну руку, прося помощи! — ядовито выплюнула девчушка, скрестив руки на груди и на пятках разворачиваясь от прислонившемуся к дереву юноше спиной.

Парень закатил алые глаза, пока юная принцесса этого не видит, чтобы лишний раз не нарваться на ее выносящие мозг вопли.

— Как скажете, ваше высочество.

Совершенный — Демон, превзошедший остальных, как на генетическом уровне, так и силой. Их отличительная особенность — алые глаза и особая аура, несущая за собой до трех запахов.

Шеотригад — Первый демон, обладавший магией тьмы и контролем сознания. Его сущность заточена в мече, отчего тот стали считать проклятым.

Демион Суэ Вальтц Вайзер — основатель правящего рода Вайзер.