ГЛАВА 1: ГДЕ РОЖДАЕТСЯ СВЕТ
«Если бы ты знал, как легко потерять своё имя... ты бы держал его за руку, как самого дорогого друга.
Но если однажды ты всё же забудешь, кто ты — не бойся.
Иногда путь домой начинается именно с этого.»
Каждое доброе чувство, каждая тёплая мысль — части великой песни, которую ты должен спеть
Тишина была глубже сна. Она лежала в ней, как в шелковой воде, будто паря в невесомости. Эта тишина была живой — в ней дремали семена забытых имён, ждущих прикосновения памяти.
Под ней было нечто нежное и невидимое, похожее на лёгкий сон или дыхание самого воздуха — мягкая ткань, сотканная из света и тумана.
Ни мыслей, ни слов – только ровное, почти невесомое дыхание напоминало, что она жива. И это дыхание отзывалось эхом где-то очень глубоко — в самом сердце мира.
В этот момент ей казалось, будто она растворена во вселенной, и дыхание её — это дыхание мира. Мир не отделялся от неё — он был внутри неё, в каждом вдохе, в каждом мерцании её кожи.
Вокруг не было ни стен, ни неба; лишь мягкий серебристый туман плыл сквозь неё, словно всё вокруг — выдох самой вселенной. Везде царила тишина, и эта тишина звучала.
Каждый её вдох был поглощён этим молчанием, наполняя её чем-то невидимым. Лия не могла понять, что именно это. Но она чувствовала, как её тело откликается на каждый шепот вселенной. Были знаки, едва заметные, как тусклые огоньки, которые исчезали, стоило ей их попытаться поймать. Она знала, что это было не случайно. Это было начало. Начало её путешествия через себя.
Лия не помнила ни своего имени, ни того, как оказалась в этом странном месте.
Но в глубине сердца она ощущала чьё-то присутствие. Неуловимое и тёплое, это присутствие было похоже на чью-то ладонь, когда ты спишь и чувствуешь, как кто-то держит тебя за руку.
Тишина была не пустотой – она была живой. Она звучала едва слышно, как далёкое эхо звёзд, отдающееся под сводами невидимого храма.
И это эхо шептало ей что-то понятное без слов.
— Ты проснулась, — прошелестел тихий голос из тумана.
Он не был чужим или пугающим.
Наоборот, он оказался таким родным, будто жил под её сердцем с самого рождения. В этом голосе звучала тёплая грусть — как если бы кто-то долго ждал её пробуждения.
— Ты помнишь, кто ты?
Лия попыталась ответить, но губы не слушались.
Вместо слов перед внутренним взором вспыхнули образы:
слёзы на маминых щеках... светящийся шар в небе... и чёрная трещина, рассекающая мир, как глубокая рана.
От этого видения у девочки сжалось сердце.
Нет, она не помнила себя.
Но она почувствовала, что должна вспомнить что-то очень важное...
И эта важность была как крохотная искорка, затерянная в бескрайнем океане — но именно её нужно было найти.
Лия села, и шелковистая тишина вокруг дрогнула.
Её собственное тело казалось лёгким, как пёрышко.
Всё здесь было междумирьем, местом между «до» и «после», где время остановилось, чтобы она могла восстановить утраченную память.
Её тело дышало светом, которого она ещё не осознавала.
Девочка глубоко вдохнула, ловя тонкий аромат – словно запах далёкой грозы или дыхания звёзд.
Перед ней из серебристого тумана медленно выросло дерево.
Прозрачное, будто выточенное из льда, но живое.
Его листья переливались оттенками, которых Лия никогда не видела – цвета, не существующие в обычном мире.
Эти цвета были не для глаз — они были для сердца, для той части души, которая всегда помнит дом.
В их свете, как в зеркале, отражались её чувства.
На одной из ветвей тихо покачивался ключ.
Он был прозрачный, будто выточенный из воздуха, и едва светился голубым, покрытый древними узорами, которые словно складывались в незнакомый знак — изящный скрипичный ключ, зовущий давно забытую мелодию.
Лия завороженно протянула к нему руку.
Не из желания обладать — но потому что её душа тянулась к звуку, который был ей родным.
— Это начало, — снова шепнул тот голос, невидимый, но близкий. — Выбор уже сделан. Осталось лишь вспомнить, зачем ты здесь.
Лия осторожно коснулась ветви, и древо отозвалось дрожью, словно узнало её.
Один из листьев мягко сорвался и опустился ей на ладонь.
Лист светился, теплом отзываясь в её руке.
И вдруг — изнутри девочки пошёл свет.
Не яркий, не слепящий, а мягкий, золотистый, как солнечный луч, пробившийся в комнату ранним утром.
Этот свет был тёплым обещанием: завтра всё станет лучше.
Это был голос её души, который наконец снова нашёл дорогу к дыханию мира.
Может быть, именно её звук — и был первой нотой той Песни, которую мир когда-то потерял.
Лия подняла голову. Где-то впереди, в глубине её пробуждающегося света, зарождался путь. Неясный, тонкий, зовущий за собой, как голос забытого друга, которого она ещё не знала, но уже любила всем сердцем.
Лия сжала лист и встала. Её первый шаг был тихим, но твёрдым. Мир вокруг начал оживать. И в груди зазвучал свет. Путь только начинался.
Лия почувствовала, как её голос наполняет пространство. Это было не просто звучание — это было ощущение, что она начинает снова чувствовать, живёт, вспоминает.
Каждый её шаг, каждый её вдох был в унисон с миром. Вокруг всё начало двигаться, оживать. Серые люди, которые раньше казались забытыми, начали проявляться. Они улыбались, они двигались. Всё было не идеальным, но всё было живым.
Лия сделала ещё один шаг и поняла, что путь теперь лежит не только перед ней, но и внутри неё. В её груди пульсировал свет. Она почувствовала, что это свет её сущности, её настоящего «я», которое она давно потеряла, но теперь снова начинала находить.
Мир откликался на её шаги, и всё, что она делала, становилось частью великого целого. Это было начало. Начало её пути, который она должна была пройти, чтобы вспомнить, кто она на самом деле.
Она не знала, как у неё получилось. Просто... она захотела, чтобы пустота вокруг заполнилась жизнью. И мир откликнулся. Серебристый туман начал растворяться в лучах её внутреннего света. Вокруг Лии стали проявляться размытые очертания – то ли воспоминания, то ли воображение. Вот возникает образ дома, вот течёт река, появляются чьи-то лица – улыбчивые, добрые...
И каждое новое очертание звучало тихой музыкой, словно каждое воспоминание возвращало миру частицу его утерянной Песни.
Но по краю этого нового мира продолжала стелиться тень. Там, где золотистый свет едва касался горизонта, стояла чёрная фигура. Без лица. Без звука. Она просто смотрела – и от одного этого взгляда внутри Лии похолодело. Девочка узнала его без слов и почувствовала древний страх.
Эта тень была больше, чем просто тьма — это был страх забвения, древний и холодный, пытавшийся закрыть от неё то, что она только начала вспоминать.
— Это он... — вырвалось у неё шёпотом. Голос наконец нашёлся, но тут же дрогнул. — Он хочет, чтобы я забыла... всё...
Темнота шевельнулась на горизонте. Лия сжала светящийся лист в ладони, прижимая его к сердцу, и вдруг поняла: вспоминать — значит исцелять. Каждое доброе чувство, каждая тёплая мысль – это часть великой Песни, которую она должна спеть, чтобы восстановить утраченное. Если она поддастся забвению, тогда тень победит.
И именно в этот миг, когда её вера зазвенела внутри неё, за её спиной из тумана вырвался мост — сотканный из звёздного света, словно сам мир решил поддержать её в этом первом шаге.
В её ладони вспыхнула едва заметная искра — как первый отсвет новой зари над краем мира.
Девочка встала. Её первый шаг был робким, но твёрдым. Мир вокруг откликнулся – свежий ветерок пробежал по траве, тихо зашелестели листья прозрачного древа. В груди у Лии зазвучал свет, словно маленький колокол зазвонил внутри.
На мгновение она ощутила, будто внутри неё поворачивается невидимый скрипичный ключ, настраивая её душу на мелодию надежды. И в этом первом звуке был заложен весь её будущий путь: хрупкий, живой, прекрасный.
Она закрыла глаза, и перед её внутренним взором медленно стали проявляться очертания далёких земель и забытых городов. Её дыхание было тихой песней, касавшейся каждого сердца, что когда-то было потеряно во тьме. Казалось, сама Вселенная прислушивается к её первому шагу, ожидая, что она вспомнит своё имя и свою мелодию.