Глава седьмая
Вильям был абсолютно уверен в том что знает где находится кабинет Виктории Абрамовны.
Эта абсолютная уверенность жила в нём порядка трёх лестниц, восьми кабинетов и двадцати минут хождений по одному этажу.
Говоря откровенно, так-как Вильям по прежнему не решался сказать самому себе, он заблудился.
Хоть и шли пары, изредка мимо проходили студенты и преподаватели, но Вильям не решался обратиться к ним за помощью. Он предпочитал прятаться заходя за ближайший угол. В его голове прочно засела мысль о необходимости держать тайну. Он уже прокололся в первый день из-за формы и не хотел повторно выдать себя какой нибудь случайно упущенной фразой или движением. Если ими вообще можно выдать в себе полицейского, в этом Вильям уверен не был. Но если и можно, то он тайно надеялся что стоит ему заговорить и все сразу распознают в нём служителя закона.
Трижды Вильям стучался в двери кабинетов считая что нашёл нужный. Еще пять раз он без стука тихонько приоткрывал двери, так чтобы его не заметили.
Часто в кабинетах оказывалось пусто и абсолютно всегда там не было Виктории Абрамовны.
Если бы над Вильямом не висело грозное облако в виде позора за проваленное задание, он бы уже давно сдался.
Коридоры продолжали безжалостно и совершенно издевательски петлять между собой. Не имея других вариантов Вильям плёлся по ним уже совершенно не разбирая дороги. Он даже не был уверен в том на каком этаже находится. Две лестницы вниз не помогли ему этого понять. Вильям бы не удивился если б узнал что в этом проклятом здании есть подвальные этажи.
Он уже совершил ошибку решив что винтовая лестница, находящаяся посреди коридора выведет его если не к кабинету декана, то хотя бы ближе к выходу. Оказалось что она объединяла открытую библиотеку расположившуюся на два этажа. Ни одного кабинета декана и ни одного выхода там не было.
Впервые за последние десять минут Вильям поднял голову.
Дикая местность кирпичных стен с деревянной облицовкой показалась ему знакомой. Вильям мысленно притушил огонёк вспыхнувшей надежды. Окружение не впервой показалось ему знакомым.
Со всей внимательностью очень уставшего человека он вглядывался в длинный коридор. Вдалеке примерно на его середине была видна тонкая полоса света.
Вильям зашагал быстрее. Это место было очень знакомым.
Он добрался до света и уставился на стеклянную дверь. За ней в гордом стремлении показать себя размахивал ветвями дуб.
Ноги Вильяма подкосились. Он почти не верил в то что это не мираж.
Пара шагов, одно нажатие на ручку и ему в лицо врезался свежий воздух.
Если бы не новые брюки и постоянный постулат "быть аккуратным" Вильям бы плюхнулся на колени. Его глаза защипало. На них выступили слёзы.
Конечно же от ветра.
Это действительно был знакомый коридор. Тот самый, которым Ноэль провёл их в первый и самое главное последующие разы.
Хоть это и не помогало Вильяму добраться до исходной цели, но теперь он точно знал где находится. И что самое главное- где находятся кабинеты преподавателей.
Лаврентий Гаврилович как раз приглашал его "заглядывать на огонёк".
После появления вокруг неоднократно виденной местности Вильям довольно быстро сориентировался и нашёл верное направление.
На протяжении всего пути он только дважды затормозил. Один раз у железной двери с порваной печатью: ему было неловко проходить через неё. Второй: на лестнице чтобы перевести дыхание.
До кабинета Лаврентия Гавриловича он добрался в рекордные для себя сроки. Единственное о чём он мог думать это надежда на то что у преподавателя окно.
В плотную подойдя к двери он торопливо постучался.
Ему не ответили.
Вильям аккуратно толкнул дверь. Сквозь образовавшуюся щель рванул ветер. Дверь распахнулась.
Окна были распахнуты настеж. Получив новый выход ветер рванул к нему.
Лаврентия Гавриловича в кабинете не было.
Но были стулья.
Вильям всерьёз опасался: еще пара секунд его конечности используемые для ходьбы отвалятся. На протяжении всего блуждания по лабиринту он ни разу не присел. Не мог себе позволить развалиться на полу.
Он оглянулся по сторонам. Хозяина кабинета не было, а вот боль в ногах была. Вильям несколько раз полушёпотом извинился и зашёл в кабинет. Он просто очень надеялся, что Лаврентий Гаврилович не будет сердится на него за то что он вошёл без разрешения.
Вильям плюхнулся на стул.
Вокруг валялись бумаги. Не давая никаких обещаний их на свидание пригласил ветер. Они легкомысленно согласились не уточняя деталей и по итогу остались брошены на холодном полу.
Переводя дух Вильям оглядывал новое покрытие пола.
С скрипом, похожим на звук не смазанных петель, поднявшись он подошёл к окну и закрыл его.
Бумаги продолжали оскорблённо взирать на него с пола. Вильям не был уверен в том допустимо ли такое своевольничество в чужом кабинете, но он наклонился и начал их собирать.
Очень аккуратно он передвигался вокруг стола на корточках, так чтобы не запачкать брюки.
Вильям передвинулся за стол и заполз под него.
Щёлк.
Он ударился головой о поверхность стола. Схватившись за голову он сложился пополам и начал судорожно натирать место будущей шишки.
Дверь стремительно распахнулась и с хлопком закрылась.
Из-за перегородки, отделяющей подстольное пространство от внешнего мира донёсся полу задушенный стон.
- Замолчи! - Вильям вздрогнул. В искажённом паникой голосе с трудом можно было узнать Лаврентий Гавриловича.
- Заткнись! - Шёпот на грани крика. Неровными шагами он рассекал кабинет от одной стены к другой. - Я здесь не причём! Ты меня слышишь?! Слышишь?!
Вильям вжался в угол стола. Было поздно выбираться из под стола с извинениями?
Повисла тишина.
Напрягшись Вильям расслышал всплески голоса кого-то третьего. Он говорил сквозь помехи и расстояние. Человек на том проводе пару раз повысил голос и снова затих.
По кабинету эхом ходили чужие отпечатки обуви.
Лаврентий Гаврилович двинулся к окну. Он перемещался громко и грубо. Остервенело разрезая пространство, насколько хватало его маленького тела, и совершенно об этом не заботясь.
Там где затылок Вильяма соприкасался с столом образовалось мокрое пятно пота.
Он не мог прекратить думать о том что если Лаврентий Гаврилович и не услышит его дикого сердцебиения, то он точно заметит момент когда кабинет затопит.
Шаг.
Шаг.
Вдоль стола. Через тонкую деревянную перегородку от Вильяма.
Два громких вдоха. Настолько глубоких что было сложно сказать не планирует ли Лаврентий Гаврилович оставить планету без кислорода.
Секунда.
Две.
Панический шёпот переменился стал мягче. Заботливее. В голосе послышалось искреннее участие.
- Нуу милая, ты ведь понимаешь что это ни к чему не приведёт - Лаврентий Гаврилович подошёл к окну. Прямо за его спиной, под столом Вильям зажал рот ладонями. - Зачем дёргать людей? Представляешь сколько у тебя может быть из-за этого проблем? Понимаешь? Я просто волнуюсь не хочу чтобы тебе было плохо, да?
Его голос пропитался мёдом.
Ему что-то ответили.
- Вот, видишь. Да, конечно, так будет лучше уж поверь мне. Ты ведь помнишь ту лекцию? Думаешь полиция стала лучше? Неважно на какое количество лет ты умножишь ноль. Он так и останется нулём. Ничего не изменилось.
Лаврентий Гаврилович пересчитал вес килограммовых гирь на своих плечах в граммы и ему стало легче. Шаги мельче. Голос звонче.
Вильям со всей силы вжался в стол что бы тот его поглотило. В конце концов на своём единственном театральном занятии он играл дерево, так почему бы сейчас не сойти за него.
- Ну-ну, каждый может ошибиться. Ничего страшного. - Он резво развернулся и бегом помчался к двери - До завтра? И главное помни мои слова, да?
Дверь хлопнула.
Секунда.
Две.
Грохот.
Вильям распластался по полу.
Глаза ему застилал пот. Сердце билось где то между пятками и желудком.