Предания.

Карислава осторожно выглянула в высокое окно. К парадному входу подъезжали экипажи -расписные коробочки, привозившие новых и новых людей. Она прикрыла глаза и нервно сглотнула. Такого торжественного приема не было примерно с ее прошлого дня рождения. Снова придется видеться с напыщенными представителями сливок этого странного и весьма своеобразного общества и их богатыми наследниками. Терпеть их в стенах собственного поместья. Она подошла к широкому ростовому зеркалу прямая, как струна. Из зеркала на нее взглянула донельзя тощая девушка с пергаментно-белой кожей и в безумно-нарядном платье. Тонкий стан обхватывал черный шелковый лиф, расшитый алмазами, ноги утопали в пене черного невесомого тюля, тяжелые длинные волосы, которые, казалось, перевешивали тонкую шею, были собраны  в аккуратную прическу, подобранную диадемой с алмазной крошкой, на выпирающих ключицах тяжелело бриллиантовое колье. Карислава прошлась по своим покоям, заламывая локти. Она не готова. Определенно не готова. В голове звенело.  Наконец, она взяла с тумбочки хрустальный колокольчик и позвонила. Тяжелая дверь из эбонита отворилась и служанка в форменном черном платье скользнула внутрь. Водянистые ультрамариновые глаза и полупрозрачная светящаяся кожа выдавали в ней нимфу, хоть она и припудривала синие волосы.
- Ваше светлейшество,- служанка присела в реверансе.
- Еще раз здравствуй, Олин,- голос Кариславы слегка дрожал, но она старалась скрыть свое состояние за выученной гримасой,- Принеси мне черную коробку из гардероба, будь добра.
Девушка поклонилась и вышла. Карислава обхватила запястье своей правой руки, которая была костью от предплечья. Наследница, дочь Кощея Бессмертного, она провела столько лет в заточении в собственном поместье, общаясь лишь с людьми «их круга», как говаривал батюшка. Но что означали эти слова на самом деле? Карислава не знала. Но она точно знала, что отец разрешит ей отправиться учиться в школу, если она объявит о помолвке сегодня. И она пойдет на это. Потому что так нужно. Потому что так хочет отец. Потому что этого хотела бы мама. Девушка подошла к секретеру и вынула оттуда круглую коробку ярко-синего цвета, перевязанную серебряной лентой. Открыв крышку, она нежно коснулась стопки писем - первая переписка родителей. Ей нравилось перечитывать эти письма, наполненные нежностью и любовью. Нравился мамин почерк - красивые, ровные и витиеватые буквы, не то что прямые и резкие буквы отца. Брак по любви. То, чего у нее теперь никогда не будет. Ей нужна была поддержка. Она достала из коробки серебряный амулет в форме сердца и открыла его. Банально, но там была фотография ее родителей. И выгравированная надпись, на которую она могла смотреть вечно: «Навсегда, пожалуйста». Мама улыбалась, прижавшись к отцу, и лицо ее было таким счастливым, что и Карислава невольно улыбнулась. По щеке скатилась слезинка.
Паркет заскрипел. Это возвращалась Олин.
- Бог мой, вы что, плачете?- воскликнула служанка, поставив черную коробку, с которой она вернулась на стол. Минуту она смотрела на покачивающую головой Кариславу, а затем кинулась ей на шею, не в силах больше сдерживать слезы. - Мисс, уж простите меня пожалуйста, мне так жаль... Так жаль...- Олин всхлипывала у нее на груди и Карислава тоже не сдерживала слезы, легонько похлопывая служанку по спине. - Ой, бог мой, простите меня, - спохватилась нимфа и выбралась из объятий, - Я же чуть не испортила вам платье.
- Вовсе нет,- улыбнулась Карислава. Слезы все еще скатывались по ее щекам и повисали на подбородке.
- Вас надо срочно привести в порядок!- запричитала служанка, утирая ее лицо платком и припудривая. - Ничего, ничего. Ваш батюшка уж гостей встречает, спрашивал, ничего ли вам не требуется. - в голосе нимфы слышалась горечь,- Надевайте, надевайте,- она подала Кариславе черную коробку.
Девушка взяла из коробки пару длинных перчаток и почувствовала умиротворение, когда голой кости правой руки не стало видно. Черные перчатки мерцали стразами  и походили на звездное небо. Она неуверенно отворила дверь и вышла в длинный коридор, так и не услышав, что Олин лихорадочно повторяла:
- Может и обойдется...

Она спускалась по широкой лестнице, устланной красной лентой ковра. В бальном зале искрилась хрустальная люстра, пол был натерт до такой степени, что можно было увидеть свое отражение. Внизу сновали фраки с эполетами и нарядные бальные платья. Ослепительные драгоценные камни, блеск орденов, звон бокалов. Она дошла до последней ступени и выпустила мраморные перила. Лакей подал ей руку. Она очутилась в цветастом круговороте людей.
- Карислава! Милая, здравствуй! - провожаемая шлейфом недовольных столь живым поведением взглядов, к ней протиснулась приземистая улыбчивая женщина. Среднего телосложения, серебристые волосы собраны в узел на затылке, дорогие серьги. Вроде бы она ничем не отличалась от всех остальных дам в зале - изысканный туалет, дорогой парфюм, но ее глаза светились искренней радостью, а на плечах, поверх дорогого платья лежала простая шерстяная вязанная шаль, что делало ее похожей на милую бабушку, а не на светскую львицу.
- Мадам Яга,- Карислава улыбнулась и присела в реверансе.
- Я слышала, чему посвящен на самом деле сегодняшний вечер,- зашептала старушка и глаза ее увлажнились.- Ужасно, просто ужасно.
- Пожалуй,- шепнула Карислава в ответ. По коже пробежали мурашки. О помолвке планировали объявить не раньше полуночи, но сердце уже колотилось как бешеное.
- Ну ничего, ничего,- успокоила ее Яга.- Все мы когда-то были в твоем положении,- она окинула взглядом зал и заговорщически подмигнула Кариславе,- Надо пойти и найти этого негодяя- Николя. Совсем от рук отбился.
Карислава хихикнула. Николя был сыном мадам Яги и хорошим другом девушки - они были знакомы с пеленок. Жаль, что отец решил отдать ее замуж не за Николя - было бы не так горько.
- А вот и вы, мадемуазель,- к ним подошел галантный юноша во фраке и подал руку Кариславе. Та вложила свою ладонь в перчатке в ладонь друга и изобразила искреннее восхищение.
- Bonjour, cher ami. Franchement je ne vois ai pas vu depuis longtemps et une rencontre indiciblement heureuse.
- Взаимно. - Николя наклонился ближе к девушке - Слышал, ты сегодня выходишь замуж.
- Так и есть, только это пока что секрет,- доверительно шепнула девушка.
- Ты же знаешь, что вальс будет моим?
- Брось, ты забронировал все мои вальсы на пять лет вперед,- хихикнула девушка. - А сейчас, прошу меня простить, мне нужно поприветствовать гостей.
Она еще раз улыбнулась мадам Яге и ее сыну и , пообещав вернуться, отошла в другую часть зала.
И тут она ощутила прилив паники. Необъяснимо, просто почувствовала. Двери распахнулись и действительно, даже слегка повеяло холодом.
- Прошу приветствовать, госпожа Анидаг и ее очаровательное семейство,- бойко выкрикнул лакей, пропуская в зал четверых человек. Красивая женщина в пышном платье с кринолином, прячущая лицо за веером, статный седовласый мужчина, совсем молодая девушка, робеющая под тяжелыми взглядами и... Ее будущий муж. Холодный, словно мраморная статуя, прямой, словно туго натянутая струна. Его волосы были тщательно уложены, на лице заученная гримаса, подернутая ленцой, шейный платок идеально заправлен. Страшнее были глаза. Холодные, льдисто-серые и острые, они пронизывали насквозь, кололи и резали. Карислава, тем не менее, подошла к гостям скрепя сердце.
- Ваша светлость, госпожа Анидаг,- она присела в реверансе,- Вы безумно хороши сегодня. Мы, обитатели поместья Рюген, счастливы принять вас .
- Мое почтение, юная Карислава. Сегодня, я полагаю, мы станем ближе, чем сейчас, верно? - дама улыбнулась одними глазами, вздернула брови и присела в легком реверансе.- Прошу простить. Я обещалась показаться князю Соловью.
Она кивнула своему семейству и увлекла их за собой. Только ее сын остался стоять. Цевазрем подал Кариславе руку.
- Добрый вечер, Ана,- она вздрогнула. Никто не называл ее Аной.
- Добрый вечер,- она стерпела его противный поцелуй, благо, на руках были перчатки.
- Очевидно, тебе не очень нравится положение вещей,- он пожал плечами. - Поверь, я тоже не хочу жениться на мешке с костями, ты , тем более , далеко не красавица. Надеюсь, ты не ожидаешь верности? Все только ради денег. И будущего переворота.
Карислава молчала. Она не поняла о каком перевороте речь, оскорбилась, услышав нелестные комментарии о себе, но решила виду не показывать. У нее своя выгода от этой помолвки.
- Разумеется, я не жду верности. - она подмигнула Цевазрему,- Сладим.
Он самодовольно ухмыльнулся и отправился прочь, выглядывая симпатичных нимф-служанок.
- Боже мой,- пробормотала Карислава себе под нос. - Это будет долгий вечер.