VI. Любовь
Все это время я была безнадежно влюблена в него. Я думала, что упорство, с которым я пыталась уничтожить барьер между нами, было вызвано простым любопытством, которое он когда-то вызвал у меня, но оказалось, что это была любовь. И я поняла это, когда он сделал то, что в итоге сделал.
На самом деле, сам факт, что он причинил мне боль, не сильно меня заботил, ведь я могла постоять за себя, в этом можешь не сомневаться. Но меня очень задел тот факт, что он сделал это сознательно. Он хотел сделать мне больно. Потому что ненавидел. Потому что я пересекла черту, которой он отгородил себя от всего мира, позволила себе то, чего он сам не позволял никому. Сотни раз я прокручивала у себя в голове ту ужасную сцену. И так ничего и не поняла. Какой же я была тогда глупой.
Том больше не шутил над нами. И так ни разу и не заговорил о наших с Биллом отношениях. Потому что их не было.
Я игнорировала существование Билла. Он хотел, чтобы я отстала от него - что ж, я отстала. Замкнувшись в себе еще больше, никого не подпуская, часто плача вечерами, и обходя его дом за километр, я оставила его в покое, убрала из своей жизни.
Но потом случилось самое странное - Билл на этом не успокоился.
Иногда лежа вечерами в своей комнате (именно в этих стенах, и глядя именно в это окно), я размышляла о том, что же находится за пределом? Когда человек делает самый ужасный поступок, когда ставит точку, когда уничтожает тебя, выбрасывает из своей жизни, что же он будет делать потом? Разумно было бы остановиться. Но это ведь невозможно. Как можно бездействовать, когда каждый день ты видишь этого человека в школе, осознавая, что ты для него не существуешь?
Я убрала Билла из своей жизни, да. Но знаешь, как бывает с влюбленными? В глубине души они всегда таят надежду на то, что их когда-нибудь полюбят в ответ. Они живут мечтой об этом человеке, и эта мечта - единственное, что поддерживает в их истощенном от любви теле жизнь.
В самой глубине своей души я тоже хранила надежду и мечту о нем. Но рана, причиненная им, была слишком глубока. Как я могла позволить себе простить его?
Так что же сделал Билл, когда наконец-то избавился от меня? Он попытался заполучить нашу дружбу обратно. И это было самой странной и глупой вещью, которую он когда-либо делал.
По началу, это были слабые попытки. Он бросал на меня взгляды, отчаянно пытался заговорить, заставить меня посмотреть в его глаза, а я упорно игнорировала его существование. Но Билл не остановился.
Он пошел дальше.
Был конец ненавистного мне ноября. Один из обычных, серых будней. Я возвращалась домой, как всегда, в подавленном состоянии, как вдруг я услышала, как кто-то бежит за мной. "Билл!" - подумала я, в надежде сжав зубы.
— Долорес!
Нет. Не он. Билл не зовет меня этим уродливым именем.
Это оказался Том.
— Привет, — я выдавила натянутую улыбку.
— Ты даже не представляешь, что я хочу тебе рассказать! — Воскликнул запыхавшийся Том.
Я напряженно смотрела на него, выжидая. Этот взгляд. Возбуждение в глазах. "Что-то, что касается Билла. Мне не нужно это знать."
Но я осталась на месте, не в силах заставить себя уйти - мое сердце изнывало от тоски по нему, по тому, как Том говорил о нем, шутил про нас, намекал на что-то... Мне даже трудно было представить, что всего-лишь месяц назад я могла спокойно прийти к Биллу домой, чтобы поиграть с ним в видео-игры или просто посмотреть кино.
Я должна была услышать о нем хоть что-то.
— Что случилось?
— Билл хотел с тобой встретиться.
Я замерла. Все во мне перевернулось. Судя по довольной ухмылке на лице Тома, реакция у меня была очень неоднозначная.
— А мне-то что с того? — Наконец-то сказала я.
Том немного растерялся.
— Разве ты не.. Рада?
Никогда я не слышала ничего подобного от Билла. Поразмыслив, я поняла, что он на самом деле никогда и не пытался со мной сблизиться. Это все только я. Я писала ему. Я начинала разговор. Я чем-то делилась. Рассказывала свои секреты... Он редко искал со мной встреч, в основном из-за музыки, хотя именно эти встречи и были самыми теплыми.
Тогда я бы обрадовалась, узнав, что он хочет увидеть меня.
А сейчас... У меня были смешанные чувства.
— Рада ли я? — Гневно спросила я. — Он ударил меня, Том! Неужели ты не понимаешь? Я не хочу его видеть.
Я развернулась и зашагала прочь, чувствуя, как тяжело дается мне каждый шаг. Но Том остановил меня.
— Да, но это было давно..
— Три недели назад.
— Да брось! Ты что, считаешь? Ладно, не важно. Забудь о том, что было, Долорес. Вы просто поругались, но нельзя же вечно таить обиды друг на друга. Дай ему шанс.
— Да он же не-на-ви-дит меня, Том.
Том удивленно вскинул брови. На мгновение мне стало неловко, будто я сказала что-то очень глупое. Он вдруг расхохотался.
— Билл? Ненавидит тебя? Что ты такое говоришь?
Я смущенно нахмурилась и отвела глаза.
— Ну разве ты не видишь?...
— Господи! Вы - два влюбленных идиота.
Том покачал головой и ушел, оставив меня одну. А я все так и стояла, не смея вздохнуть. Когда я подняла глаза к небу, на мою щеку опустилась холодная снежинка. В тот день выпал первый снег.
Спустя неделю мы с Биллом встретились. Было начало декабря. Это случилось только благодаря его упрямству, когда он уже буквально схватил меня за руку и сказал, что ему очень нужно поговорить со мной.
Я ждала, что он извинится, скажет, что мы снова друзья, что он хочет общаться со мной.
Ничего из этого он не сказал. Мы молча шли по заметенной снегом дороге, между нами метр или два, я уже не замечала. Он по-прежнему далек от меня.
— Зачем же ты позвал меня? — Наконец-то спросила я.
Билл молчал.
— Чего ты хочешь?
— Чего я хочу? — Задумчиво повторил он, размышляя о чем-то.
Моя холодная рука оказалась в его теплой ладони.
— Это просто.
Он улыбнулся.
— Так скажи.
Мое сердце забилось сильнее. Декабрь. Холодное солнце. Метель. Мы на замерзшем пляже, выдыхаем пар. Билл достает пачку сигарет и протягивает мне. Я никогда не курила до этого, и он это знает. Но дрожащими пальцами я все равно беру протянутую им сигарету. Я подношу ее к губам, он достает зажигалку. Смотрю в его глаза, а он в мои. Как же он вырос за эти пол года. Как же он повзрослел. Щелчок зажигалки, я вижу крохотный трепещущий огонек. Он подносит его к сигарете, я вдыхаю.
Неприятное чувство. Я начала кашлять, а потом попробовала еще.
—Ло.
—Да?
Я видела только его глаза. А какими были в этот момент мои?
— Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты была моей девушкой.
Как это было неромантично. Как некрасиво. "Хочу-чтобы-ты-была-моей-девушкой". Так избито, так глупо... Почему я подумала тогда об этом? Я смеялась в душе. Как тогда, в апреле. Билл... Почему же ты говорил так много глупых, но важных вещей? Какой же ты был мальчишка... Как же я любила тебя за это.
Сигарета так и осталась у меня в руке. Ветер разносил пепел по ветру.
Я смотрела в его глаза. Вокруг все белое, и в мире существуем только мы: черная тень - это, конечно же, он; сияющая, точно сплетенная из солнечных лучей, - это я.
Я всегда боялась чего-то. Спугнуть его, потерять, забыть... Я боялась, что он исчезнет.
Я обняла его и закрыла глаза. Поцеловала. Мой первый поцелуй. С тем, кого любила так сильно, что и сама не могла представить. Давняя мечта, сбывшаяся надежда.
И... Что же дальше? Сигарета выпала из рук, утопая в снегу. Что будет дальше, Ло? - спрашивала я тогда себя. Ведь я никогда не думала о том, что бывает после сказочного поцелуя.
Билл всегда говорил мне, что я была слишком романтичной. Слишком ранимой, слишком много чувствовала, слишком много хотела. Когда мы забрались на крышу его дома и стояли там в одних свитерах, в конце декабря, он спрашивал: "Достаточно ли романтично для тебя?" А я только смеялась в ответ. Мы дрожали, и нам было холодно - какая тут романтика?
Но, наверное, на поцелуе мне стоит закончить. Да, это будет красиво. Мы стоим на берегу, крепко прижимаемся друг к другу, чтобы согреться. Мы касаемся друг друга, чтобы убедиться, что все реально.